Современный Шанхай не только крупнейший по численности населения город мира (24 миллиона жителей), но и многонациональный мегаполис, в котором живут представители самых разных народов и культур. Длительное еврейское присутствие стало из одним из факторов, обеспечивших городу статус крупного торгового и финансового центра. 

Во второй половине XIX века, когда Китай стал объектом колониальной экспансии западных держав, в Шанхае размещались иностранные торговые фактории и сеттльменты (обособленные кварталы), в которых проживали граждане Великобритании, США, Франции и других государств. В 1937 году японская армия с боями взяла Шанхай и установила там марионеточное правительство. Город оставался в руках захватчиков до самой капитуляции Японии в 1945 году. Кроме того, в период Второй мировой войны Шанхай стал убежищем для тысяч еврейских беженцев из оккупированных нацистами стран Европы. Вполне возможно, что длительное еврейское присутствие в городе стало одним из факторов превращения Шанхая в ведущий торгово-экономический центр динамично развивающейся Китайской Народной Республики, отмечает американское издание New Republic.

В 1842 году, после поражения в Первой опиумной войне с Великобританией, Китай был вынужден открыть для иностранных купцов несколько своих портов, в том числе Шанхай. Уже тогда вместе с европейцами в городе появились занимавшиеся международной торговлей евреи-сефарды из Ирака и Британской Индии: семейства Кадури, Хардун, Эзра, Ниссим, Абрахам и наиболее известное среди них — Сассун. 

Богатые евреи, вошедшие в экономическую элиту города, построили величественные особняки вдоль улицы Бунд, копировавшей знаменитую венскую Рингштрассе. Община Шанхая значительно увеличилась во второй половине 1930-х годов, когда в город прибыли еврейские эмигранты из нацистской Германии, а затем и из Австрии. К концу 30-х в городе проживало около 30 тысяч евреев. 

Китайские политические лидеры того времени активно обсуждали вопрос о том, какую роль евреи могут сыграть в развитии их страны. Китайцам не был присущ глубоко укорененный тогда на Западе антисемитизм, и к евреям они относились скорее с симпатией. Так, первый президент Китая и основатель либерально-националистической партии «Гоминьдан» Сунь Ятсен писал о евреях следующее: «Евреи всегда отличались разнообразными талантами и экономическими успехами. Было бы весьма желательно для нас заручиться их поддержкой». 

Благоприятное отношение к евреям сохранилось и в коммунистическом Китае — даже несмотря на «железный занавес» и «культурную революцию». Мао Цзэдун, называвший себя главным защитником всех угнетенных народов, стремился привлечь на свою сторону отдельных влиятельных евреев Запада (что было странно с его стороны, учитывая, что в Советском Союзе в послевоенные годы процветал государственный антисемитизм). 

Либерализация китайского общества, вызванная реформами Дэн Сяопина, пришедшего к власти после смерти Мао в 1976 году, также сопровождалась возрождением особого интереса к евреям. Некоторые исследователи считают, что экономические успехи, которых добилась КНР, взяв курс на реформы, были связаны в том числе с изучением опыта еврейских предпринимателей и финансистов. К моменту прихода к власти Дэн Сяопина большинство китайцев жило за чертой бедности, однако лидер страны активно внушал народу мысль, что «быть богатым — это нормально». 

Имидж евреев как учителей экономического преуспевания был подкреплен и тем, что для консультаций по поводу реформирования национальной экономики активно привлекались западные экономисты, многие из которых были еврейского происхождения. 

В 1996 году ближневосточный корреспондент государственной ежедневной газеты Китая «Жэньминь жибао» сообщал своим читателям: «Превосходство евреев в ведении бизнеса известно во всем мире. Китайцам есть чему у них поучиться». 

Вскоре на прилавках китайских книжных магазинов появилось множество книг под привлекательными названиями вроде: «101 секрет еврейского искусства делать деньги», «Финансовые тайны Талмуда», «Мудрость евреев. Как добиться того, чтобы деньги всего мира потекли в ваш карман?». Несколько подобных «пособий» даже стали бестселлерами, а их популярность привела к тому, что китайцы стали воспринимать евреев как эталон деловой изощренности. Судя по всему, издавна бытующий на Западе стереотип еврейского богатея был воспринят китайцами как абсолютно положительный образец для подражания. 

Многие китайские бизнесмены декларируют, что хотели бы перенять еврейский подход к ведению бизнеса. В январе 2014 года эксцентричный китайский мультимиллионер Чень Гуанбяо прибыл в США, чтобы приобрести одну из самых влиятельных газет мира — «Нью-Йорк Таймс», аргументировав свое намерение тем, что газета необъективно освещает события в Китае. Чень заявил, что достигнутые им успехи в бизнесе доказывают, что он может управлять газетой «так же эффективно, как и ее нынешние владельцы-евреи».