Владимир Тхорик

Мифов об евроинтеграции не становится меньше. Вместе с тем в Молдове существуют и реальные поводы для беспокойства. Особенно тревожно стало после нового эмбарго со стороны России.

 О том, как наша республика сможет выдержать торговые войны, глава Минсельхозпищепрома Василе Бумаков рассказалв студии «Панорамы».

Жить нужно по-другому 

– Молдавских фермеров всерьез волнует то, что сельхозпроизводители из Евросоюза получают в десятки раз больше субсидий от государства. На ваш взгляд, как будут конкурировать  наши аграрии с европейскими коллегами?

– Ну, вы правы в том, что конкурировать сразу будет очень трудно, и  причины  вы уже назвали. Есть и  другие причины. Но сейчас надо думать не об этом конкретном случае, а о том, каковы интересы народа Республики Молдова, как обустроить лучшую жизнь в стране. Молдаване  пришли к выводу, что евроинтеграция – это то, что может улучшить жизнь наших людей, особенно на селе. И это не какой-то миф,  как  вы говорите. Чтобы убедиться в этом, достаточно съездить в Болгарию,  Румынию или Польшу. Там вы увидите, что уровень жизни населения этих стран гораздо выше, чем у нас.

– Из-за того, что их фермеры получают больше субсидий?

– Не из-за этого.  Я работал и при советской системе, и в переходной, современной. Но то, что происходило в нашей стране,  было  экономически  неправильно. И это все  базировалось на ресурсах  России. Да, Советский Союз тратил все свои ресурсы на поддержку системы. Но даже это не спасло государство. Страна развалилась, как карточный  домик. Поэтому нам надо учиться у тех, кто давно выбрал другой путь  развития. У тех, кто на деле доказал, что можно по-другому жить, по-другому работать и по-другому зарабатывать.

Сплошная конкуренция

– И все-таки, как  конкурировать с европейскими фермерами?

–  Нам конкурировать надо не только с европейскими фермерами. Понимаете, конкуренция – она везде. Сама жизнь – это конкуренция. Даже на внутреннем рынке нужно конкурировать… Иными словами, фермер должен  быть конкурентоспособным! За счет чего? Как он  может быть конкурентоспособным, если у него нет финансирования, нет опыта, у него нет рынка, нет справедливости? И  вот я бы с  удовольствием, если бы кто-то предложил хотя бы эти   четыре компонента, посоветовал  нашим фермерам – ребята, посмотрите, кто нам помогает. Сегодня только Евросоюз дает нам деньги на модернизацию…

– И сколько он дает Молдове?

– Я бы очень хотел, чтобы к следующему году был миллиард леев на субсидии. Со следующего года благодаря ЕС эта сумма будет. А это в два раза больше того, что мы выплачивали сельхозпроизводителям до сих пор. Причем ежегодно Евросоюз только по одной программе финансирования будет давать нам по 17 млрд. евро! А  потом будут и другие  программы… Значит, деньги дают, рынок открывают. Пожалуйста, хотите экспортировать – учитесь, как надо производить, упаковывать, сортировать, и приходите на наш  рынок.

Квота в 100 тонн на яблоки

– Вы участвовали в разработке соглашения с ЕС?

– Конечно. Хотя не мы были главными на переговорах, но я  вмешался  в  Брюсселе, когда в первом варианте соглашения для Молдовы была предусмотрена квота на яблоки всего в 100 тонн.

– Сто тонн?

– Ну да, было такое. Знаете, там тоже есть бюрократы, и им пришло в  голову, что для Молдовы будет достаточно ста или двухсот тонн.

– Какими расчетами еврочиновники обосновали эту квоту?

– Я не знаю. Наверное, они посмотрели, сколько мы экспортировали  в  Евросоюз, а мы действительно мало экспортировали.

– Сколько именно?

– Около 5 тыс. тонн в прошлом году вывезли. А  до этого было еще меньше. Они посмотрели – ну, раз вы столько экспортируете, вам это будет бесплатно. И я, конечно, бросил все, поехал в Брюссель. Был скандал. Ну, дали 20  тыс. тонн после этого скандала. Потом добавили еще 20  тыс. Конечно, мы  приходили с аргументами, но  переговоры были очень сложными. Разумеется, есть продукты,  которые так не импортируются в Молдову. Но сильно упираться, дескать, нужно закрывать то или это – нет смысла. Еще хочу добавить, что мы перед каждым раундом переговоров собирали наших  сельхозпроизводителей, переработчиков и советовались с ними по поводу того, до какого уровня мы можем уступать. И я не чувствовал, что европейцы  хотели как-то защитить себя от нас. Просто иногда из-за  незнания  бюрократами некоторых цифр появлялись такие  смешные предложения.

– А были в соглашении еще подобные  казусы типа квоты в сотню  тонн яблок?

– Ну,  вначале были, потом нет.

– Кто же разрабатывал это соглашение, если они указали сто тонн? Они специалисты?

– Понимаете, там люди не знали, сколько Молдова хочет экспортировать  в  Евросоюз. Раз  мы 93 процента экспортировали в  Российскую Федерацию, они считали, что это хорошо. Но мы  привели аргументы. Да, мы их обсуждали, но я ни разу не замечал злого умысла. Никогда! Кстати сказать, самый  хороший договор  был подписан  с  Молдовой. Чтоб вы знали – нам очень много уступили. Дай Бог, чтобы мы выполняли ту квоту, которую имеем сейчас. Тем более что есть механизм. Если Молдова  выполнит эту квоту и докажет, что это не реэкспорт, пожалуйста – нам  ее увеличат.

–  А скажите,  остались ли  в  соглашении  с Евросоюзом  какие-либо пункты, которыми вы, как министр сельского хозяйства, до сих пор были недовольны?

– Конечно, я недоволен тем, что пока 40  тыс. тонн яблок. Но я не вывез еще и 10 тыс. тонн. Как можно обижаться? Понимаете, здесь нужно быть корректным. Вот завезем до  35 тыс. тонн – можем  поднимать вопрос: ребята, мы недовольны! Но пока не вывезли и 10 тыс., начинать скандал по этому вопросу просто смешно…

Дожить до сентября

– Уточните, пожалуйста, экспортеры  смогут вывозить эти 40 тыс. тонн  в Евросоюз  с  1 сентября?

– Фактически, это должно было быть с 1 октября. Но раз у нас произошло  такое несчастье, наш премьер-министр провел переговоры  и договорились, что произойдет это раньше –  с   1 сентября. Просто механизм такой, что раньше невозможно.

Проблемы, конечно, есть.  Сливу  уже сейчас убирают. Поэтому,  пока ведутся переговоры, нам готовы помочь   вывезти на территорию Евросоюза  в  холодильники, в  которых,  за их счет, наша продукция  будет храниться до 1 сентября.

– Это один из инструментов помощи фермерам и экспортерам?

– Это одно из  предложений…

– Чтобы  молдавская  продукция попала на  европейский рынок, она, наверное, должна быть очень качественной. Молдова  способна обеспечить такое качество?

– Давайте поговорим  немного о двух  аспектах. Когда речь идет о  сельхозпродукции, у  нас  есть два  очень важных  показателя. Главный  из них – безопасность этой продукции, и это закон! Если продукция небезопасна, не важно, как  она упакована  и какого она  качества. Ее все равно ее не допустят на рынок. А  качество как таковое зависит  от цены… Если кто–то в Евросоюзе хочет  самых      больших  и  самых красивых яблок – за это придется платить дороже.  Если же там готовы купить и яблоки разных размеров – цена будет ниже. Таким  образом, получается, что  вопрос качества – это вопрос цены. В общем, самое  главное – чтобы  продукция  была  безопасна. И важно это не  только для Европы, но и для  Российской  Федерации.

Качество и безопасность

–  Так способна Молдова обеспечить качество своей продукции?

– Полностью.

– Есть лаборатории?

– Поймите, не лаборатории  обеспечивают качество продукции. Его обеспечивает производитель. Он обязан знать требования к выращиваемому товару. А  лаборатории существуют для того, чтобы это проверять иногда. И  если  что-то произошло, лаборатория  должна  правильно  определить причину. У   производителя, который дорожит своим именем и предприятием, как правило, есть  своя лаборатория. Нередко он  сам идет и проверяет качество  продукции. И  правильно делает. Дело в том, что если в   Европе  кто-то фальсифицирует, его бизнес сразу угроблен.

– Думаю, все же компанию накажут, а не всю отрасль…

– Конечно, компанию. Если ты  это делаешь, значит, не должен существовать на этом рынке. И  это правильно. Не так давно мы вместе с нашим премьер-министром побывали на местных образцовых  предприятиях. И даже еврокомиссар  отметил, что  и в Европе  таких  предприятий  мало… То есть они работают на самом  высоком уровне.

–  Получается, что можем…

– Да мы можем и большее. А еще скажу, что все-таки в мире «покупают»  глазами. В России, например, все знают, что молдавская продукция  самая хорошая.

–  Вы  говорите о товарном виде?

– Да, о  нем. Вы думаете, почему  наши  так  привыкли к российскому  рынку? Да потому, что  в  советское время все любили молдавскую продукцию. Тогда  не обращали внимания на то, как  она сортирована, как упакована. А  в    супермаркетах Евросоюза очень даже обращают на это внимание. С  плохой упаковкой  продукцию просто не возьмут.

– С этим ясно. По поводу  1 сентября – что еще Молдова должна сделать, чтобы без проблем ввозить сельхозпродукцию на европейский рынок?

– До 31 июля представить соответствующие бумаги в Брюссель. И все…

– По этой теме вам вопрос  от российского экономиста  Михаила  Делягина.

«Господин министр, подписанное вашим правительством соглашение предусматривает беспошлинный экспорт в Евросоюз только 9 наименований товаров, производимых в Молдавии. Из них 4 — это разные типы виноградного сока. Другие товары можно поставлять по квотам, которые, например составляют: по вину и мясу — менее 20% производимых в Молдавии, по мясу птицы — менее 2%, по молоку — менее 14%, по яйцам — менее четверти. Скажите, пожалуйста, я правильно понимаю что основная работа министра сельского хозяйства Молдавии заключается в уничтожении ее сельского хозяйства».

– Любопытно, с каких пор господин Делягин так переживает  за сельское хозяйство Молдовы? Я  вовсе не чувствую в  его голосе беспокойства  по поводу того, что нам  закрыли экспорт вин в Россию, и  не только вин. А  теперь относительно квот. Очень четко расписано, что они не являются  фиксированными. Просто Евросоюз тоже хочет убедиться, что имеет дело с продукцией,  выращенной  в   Молдове, а  не ввезенной из других стран. Вот, скажем, чеснок, в котором Европа нуждается. Европейцы   не хотят, чтобы  через Молдову к ним попал чеснок  из  Китая. Так же, как и наши друзья россияне не  хотят,  чтобы немецкое мясо через Молдову экспортировалось в  Российскую  Федерацию. Даже если это и легально, я не люблю этого. Хотя, в принципе, это нормально. Но, чтобы не давать нашим  друзьям  повода сомневаться в нашей порядочности, я всегда стараюсь быть корректным в подобных вопросах.

– А возвращаясь к вопросу о квотах в Евросоюз?

– Ну, квота есть квота… Когда  мы выполним эту  квоту, приедут люди  и  посмотрят – да, действительно, Молдова производит больше  этой квоты и  потенциально имеет что экспортировать. Возьмем, к примеру, вино. Одна квота, вторая, и вот – убрали квоты. И я уверен, что пройдет время, и  Евросоюз вообще уберет эти квоты.

– Через сколько: через год, два?

– Думаю,  до конца этого года. Но неудобно об этом говорить, пока мы не вывезли хотя бы половину этой квоты в Европу…

 – Вы уже говорили с кем-то из еврочиновников  на эту тему?

– Узнав о нашей проблеме, специалист специально прилетел из Брюсселя, чтобы помочь со средствами на компенсацию нашим фермерам потерь.

– Есть мнение, что если Молдова выберет все квоты, которые ей предоставил  Евросоюз, чиновники из ЕС вправе лишить нашу страну квот на определенные товарные позиции  сроком на полгода. Существует ли такое условия?

– Не так это звучит… Когда мы начинаем экспортировать больше, чем  они рассчитывают, тут же приезжают их специалисты и проверяют – нет ли реэкспорта. И вообще, не переживайте за эти квоты, фактически они  ни на что не влияют.

О врагах на войне

– Пора поговорить о России. Как бы вы, как министр     сельского хозяйства,   назвали приостановку ввоза   молдавской продукции? Ваш однопартиец, лидер ЛДПМ господин  Филат  назвал эмбарго враждебным жестом.

 – По сути дела, как  министр сельского хозяйства я мог бы  возмущаться возникновением этой проблемы. Но не делаю этого, а как любой нормальный гражданин нашей страны думаю о ее будущем, о детях и внуках, и не вижу другого выхода для  Молдовы. Но я не понимаю, почему русские  на нас обижаются.

– А есть ли основания для запрета?

– Их нет…

– Но ведь российские чиновники назвали: в молдавской продукции обнаружена плодожорка.

– Знаете, если бы вы посмотрели, сколько  машин вернули из других стран, то по сравнению с ними Молдова – невинный ребенок.

– А на неофициальном уровне вам кто-то объясняет причины запрета на ввоз молдавской продукции?

– Да людям даже стыдно говорить об этом. Думаю, заказ есть заказ, им  сказали – надо, и они  выполняют!

– Как вы считаете, надолго  это затянется?

– Я думаю, надолго. Но мы написали письма и готовы ехать, приглашать  к нам специалистов. Делаем все возможное, чтобы улучшить ситуацию. И что бы ни делали наши друзья россияне, мы всегда будем поступать корректно. Правда,  я не очень  понимаю, как  можно так поступать с друзьями. Ведь Россия  такая  могучая страна, с такими  огромными территориями…

 – По мнению господина Филата, россияне ведут себя как враги. Вы согласны  с ним?

– Скажу только, что иногда и во время войны враги так не поступают.

– Тогда, как говорится, без комментариев. А есть ли у вас данные о том, что кто-то из молдавских политиков специально ездил  в Москву, чтобы  договориться о введении эмбарго?

– Да, есть, но  фамилии я не назову.

– А откуда они – из власти или из оппозиции?

– Из оппозиции, причем люди достаточно высокого уровня. Да  вы и сами видите, кто сожалеет о произошедшем, а  кто  этому  радуется.

– Так называемые молдавские «ходоки» – как они аргументируют  необходимость  блокирования ввоза нашей сельхозпродукции  в  Россию?

– Мол, если будете получать вино через нас,  то мы заработаем деньги  для партии, потом  выиграем выборы, и после прихода к власти наладятся прекрасные отношения. Вот такие были аргументы! Но мы им запретили экспорт вина в Россию.

– А когда, по-вашему, Молдова опять начнет поставки вина на российский рынок?

– Я думаю, не скоро…

– И второй вопрос, от того же господина Делягина. Он касается вина.

Вопрос от Делягина_2:

«Господин министр, мне очень нравится вино, которое производится в Пуркарь. И причем когда я сказал офицеру пограничной службы что я туда поеду, он подпрыгнул от восторга и даже пытался рассказать мне о том, какие это хорошие вина. Молдавия, согласно приложение 30Dк Соглашению об ассоциации, защищает на своей территории 1518 географических наименований европейских вин. ЕС защищает на своей территории только 2 географических наименований молдавских вин — Романешты и Чумай. Все остальные спиртные напитки, производимые в Молдавии Евросоюз защищать не будет и, соответственно, их экспорт в Евросоюз будет невозможен. Господин министр, почему вы так ненавидите любимое мною пуркарское вино?»

– Видно, что он умный человек. Но зачем он так глубоко влез в политику? И, думаю, он врет, что так любит пуркарское вино. Что-то я не слышал, чтобы  господин Делягин обращался в Роспотребнадзор в защиту  поставок этого сорта вина. Так что это  просто лицемерие. А  еще обидно, что это географическое  указание – настолько сложное понятие, что бывшим советским людям трудно  в нем разобраться…

– Людям типа господина Делягина?

– Не только, это касается и меня самого. И я лишь недавно в нем разобрался. Это способ, который европейцы  применяют для того, чтобы идентифицировать вина, различать их  и  запатентовывать в связи с местом, где виноград выращивается и перерабатывается. То есть имеет свою специфику. Поэтому не Евросоюз виноват в том, что у нас только два сорта вина, предоставленных на экспорт. Это наша  вина, что мы лишь два года назад провели реформу, начали внедрять эту систему. Вначале для того, чтобы зафиксировать  географическое указание, должна быть создана ассоциация виноделов и так далее… Со всем этим мы справимся. Важнее другое. Нам нужно продвигать наши вина в Евросоюз под одним  брендом, который  называется  Молдова!

Брендирование в ЕС

– Поговорим о брендировании. Считается, что Молдова не в состоянии  платить за маркетинговые  продвижения  на рынок Евросоюза. Есть ли у нас на это деньги и какова  сумма?

– Все есть… А еще мы создали офис  вина и винограда. Из каждой экспортируемой и проданной бутылки  собираются налоги. Так, в прошлом году накопилось 13 млн. леев. В нынешнем году эта сумма составляет уже 18 млн.

– Этих денег достаточно?

– Вполне, причем  сумма будет расти  в соответствии с потенциалом. Над  этим мы и работаем, опираясь на международную практику.

– Уточните, пожалуйста, на примере яблок – как должна проходить процедура брендирования молдавской продукции в ЕС?

– Вначале проводится так называемое исследование. Выясняется, где, в каких  странах и какое вино может быть реализовано. Второй этап – офис  яблок  или вина организует  в этих странах представление  вина, нередко с участием министра. Словом,  важно действовать – встречаться с дилерами, вести  переговоры и убеждать потребителей. Только  так  мы сможем добиться реального прогресса в этом и  других вопросах…

ЦИФРА:

1 млрд. леев — столько составит бюджет субсидирования молдавских фермеров с 2015 года.