Вместе с развитием инфраструктуры и экономики Бессарабии XVIII, XIX и в начале XX века кишинёвский сервис прошёл путь от провинциальных грязных ночлежек до целой сети европейских гостиниц, с уровнем которых современный Кишинёв, пожалуй, не может тягаться до сих пор.

В документах, картах и свидетельствах путешественников XVIII века Кишинёв предстаёт в качестве небольшого торгового городка, с численностью домов не более пятисот. Дороги и торговые пути связывали его с Яссами, Романом, Бельцами, Бендерами, Хотином, Измаилом и другими городами. Естественно, учитывая, что в то время все расстояния обычно покрывались с помощью лошадей, в Кишинёве существовали и постоялые дворы (ханы), где приезжие торговцы могли провести ночь, выпить кувшин вина, накормить и дать отдохнуть лошадям.

Точных сведений о постоялых дворах Кишинёва для этого времени у нас нет, однако можно предположить, что они походили на сотни и тысячи других подобных заведений в соседних землях, с погребами, складами, комнатами для отдыха, трактирами, стойлами и обширным двором, где оставлялись на ночь повозки с товарами. Нередко в этих ханах заключались и тут же отмечались торговые сделки, рассказывались последние новости, играли в кости. Тут же особо торопящиеся путешественники могли сменить лошадей. Наконец, тут происходили преступления, чаще всего — кражи.

Первые точные данные о постоялых дворах Кишинёва восходят к первой четверти XIX столетия, а именно — к времени пребывания здесь А. С. Пушкина. Доподлинно известно о существовании заезжих домов евреек Гольды, Исаевны, армянина Антония, купца Наумова и о женских пансионах — Мийе и Этнер. Эти заведения различались как по убранству и чистоте, так и по общественному положению останавливающихся и проживающих здесь людей.

Постоялые дворы Гольды, Исаевны и Антония использовались преимущественно небогатыми торговцами, и там было «невыносимо грязно» (по свидетельству Липранди). При этих домах находились трактиры и бильярдные, в которых иногда проводили время русские офицеры. Туда захаживал и Пушкин, однако никогда не останавливался. Дом Антония содержался на азиатский манер — караван-сараем.

Заезжий дом купца Наумова, русского переселенца, мещанина и «одетого, как говорится, в немецкое платье» (Липранди) был широко известен в Кишинёве. Сохранился флигель, в котором два месяца жил Пушкин, — сегодня это дом-музей поэта по адресу ул. Антона Панна, 19. Подобные дома содержались в чистоте и были меблированы по-европейски. Здесь останавливалась знать. Кстати, дом армянина Антония находился напротив дома Наумова, однако до наших дней не дошёл. О пансионах Мийе и Этнер ничего не известно, помимо собственно факта их существования. Хозяйки этих домов происходили из дворянства, поэтому можно предположить, что там жили представительницы того же сословия. Однако большинство заезжей знати гостило в домах местного дворянства. Практически у каждого дворянского дома находились флигели, где и останавливались гости.

Гостиница Грандъ-Отель. Царский период. Находилась на бул. Штефан чел Маре (чётная сторона), между улицами Михай Еминеску и Василе Александри.

Естественно, постоялых дворов и заезжих домов в Кишинёве было намного больше. Мы знаем лишь о тех, которые так или иначе были связаны с пребыванием здесь Пушкина. По свидетельству российского государственного деятеля и публициста А. Я. Стороженко, посетившего Кишинёв в 1829 году, город изобиловал корчмами и питейными домами для простолюдинов, а также трактирами и ханами.

Одновременно с бурным экономическим ростом Кишинёва на протяжении XIX столетия росло его население, а город всё отчётливее приобретал облик торгового города. Уже в 1856 году по численности населения Кишинёв занимал пятое место среди всех городов Российской империи. Учитывая, что город находился на перекрёстке торговых путей и являлся столицей Бессарабской губернии ещё с 1818 года, происходила нескончаемая иммиграция населения и циркуляция торговли, со всё более возрастающими оборотами. Начали открываться новые рынки, самым большим из которых стал Новый рынок — нынешний Центральный.

По сохранившимся свидетельствам, торговцы и крестьяне стекались сюда со всей Бессарабии. Приезжали они в Кишинёв вечером и вместе со своими повозками останавливались на большом постоялом дворе, который располагался на месте теперь уже бывшего Республиканского стадиона. Перекупщики и ремесленники зачастую поджидали крестьян прямо здесь, и нередко торги совершались на месте. Постепенно этот постоялый двор утратил свою значимость, а всё больше и больше людей стало останавливаться на т. н. Нижнем заезжем дворе, который находился с южной стороны Нового рынка, напротив нынешнего автовокзала. Торговцам было выгодно, чтобы постоялый двор находился рядом с рынком.

28 августа 1871 года был открыт для движения участок тираспольско-кишинёвской железной дороги. Она связывала Кишинёв, через Парканы и Тирасполь с крупными, магистральными ветками в Киев и Одессу, а оттуда можно было добраться до Петербурга, Москвы и всех остальных крупных городов Российской империи. В 1875 и 1877 годах были открыты линии Кишинёв — Корнешть — Унгены и Бендеры — Галаць, которые наладили железнодорожную связь с Румынией. Наконец, в 1893–1894 годах линии до Новоселицы соединили Бессарабию с железными дорогами Австро-Венгрии.

Трудно переоценить возможности, которые железная дорога открывала для товаровращения и перевозки пассажиров в Кишинёв. Появились зажиточные купцы, строившие каменные, красивые и богатые дома в европейском стиле. Было открыто отделение Госбанка России, отпускающее кредиты торговцам и появляющимся многочисленным местным банкам. Начали открываться промышленные предприятия и мануфактуры. На улицах города стали появляться многочисленные иностранцы, а сам город рос, каждый год обогащаясь новыми архитектурными памятниками.

Именно одному из этих иностранцев (что и не удивительно) суждено было открыть первую в Кишинёве настоящую гостиницу. В 1874 году швейцарец Шарло Семадени взял в аренду здание на углу Александровской и Семинарской улиц (ныне — Штефана чел Маре и Г. Бэнулеску-Бодони), реконструировал его и открыл там «Швейцарскую» гостиницу, с многочисленными, обставленными на европейский манер, номерами, а также магазинами, кафе, рестораном, где выступали известные певцы и оркестры, и т. д. Впоследствии гостиница меняла многих владельцев, но название «Швейцарская» закрепилось, оставаясь неизменным вплоть до Второй мировой войны.

После этого число гостиниц города стало резко увеличиваться. К началу XX века в Кишинёве существовали гостиницы: «Парижская», «Лондонская», «Бельвю», «Савойя», «Бристоль», «Гранд-отель», «Националь», «Петербург», «Франция»… Большинство из них находилось в верхней части города, вблизи банковских, административных, судебных, почтовых и других важных учреждений.

Трамвай у гостиницы Грандъ-Отель

О характере убранства и предоставляемых этими гостиницами услуг способны поведать старые объявления, публикуемые в газетах того времени. Например, гостиница «Бельвю» сообщала, что «номера светлые, сухие, просторные, с окнами и балконами на улицу, роскошно обставленные. При гостинице имеются конюшни и каретный сарай, а также первоклассный ресторан». Гостиница «Франция» рекламировала свой ресторан «со всевозможными напитками» и кухней «под личным наблюдением бывшего шефа ресторана Кузнецова в Одессе». Гостиница «Националь» привлекала постояльцев номерами с постелью и электричеством, а также ваннами и телефоном.

Однако наиболее грандиозной стала постройка милионером Барбалатом в 1914 году шикарного «Палас-отеля». Здание в четыре этажа и 120 комнат занимало целый квартал на углу нынешних улиц Штефана чел Маре и Александри. В гостинице впервые в Кишинёве установили лифт, был также телефон и телеграф. К тому же новым для гостиничного бизнеса города стало предоставление спектра разнообразных услуг — доставка еды из ресторанов, покупка билетов на поезд, в театр и т. д.

К сожалению, большинство прекрасных дореволюционных гостиниц города не сохранилось.

Руины гостиницы Грандъ-Отель. 1941 год

Как уже указывалось, все они были сконцентрированы в центральной части города, а именно — на Александровской (Штефана чел Маре) улице и примыкающих к ней кварталах. В 1941 году всего этого не стало.

Чуть позже половина гостиницы была поглащена зданием Фэт-Фрумос, фото 1949 года.

Из старых гостиниц сохранились лишь здания «Швейцарской» (Штефана чел Маре, 148) и отеля «Петербург» (Александру чел Бун, 47 — в полуразрушенном состоянии). А после войны, в 1953 году, первой построенной гостиницей была «Кишинэу». Но это уже совсем другая история.