Эксперт в области конституционного права Виталий Катанэ рассказал в своем интервью порталу ТРИБУНА о том, насколько, с его точки зрения, необходимо пересмотреть принцип нейтралитета Республики Молдова сквозь призму последних событий на бывшем советском пространстве, остановился на возможных последствиях предполагаемого пересмотра принципа нейтралитета, а также высказал свое мнение относительно идеи отражения внешнеполитического вектора в Конституции.

T.: Господин Катанэ, Вы известны в качестве одного из лучших в Молдове экспертов в области конституционного права, вот почему мы хотим  выяснить Ваше мнение насчет идеи, которая все чаще обсуждается в последнее время и которая относится к необходимости пересмотреть конституционный принцип нейтралитета РМ с учетом происходящих  на бывшем советском пространстве событий.

В. К.: По крайней мере, серьезная  дискуссия на этот счет должна происходить. Я не понимаю раздражения тех, кто отвергает саму идею дебатов.  Общественность Швеции, к примеру, нейтрального государства, которое в гораздо меньшей степени, чем Республика Молдова, уязвимо с точки зрения военной безопасности, не испытывает никакого дискомфорта при обсуждении подобной проблемы. Подход шведов  достоин внимания, так как  основывается непосредственно на сути концепта нейтралитета. Скандинавы инициировали дискуссии насчет целесообразности присоединения к НАТО, выразили обеспокоенность по поводу обороноспособности государства, а их обеспокоенность на этот счет обусловлена развитием  геополитической ситуации в последнее время. Сама по себе проблема нейтралитета изучается в контексте гарантий насчет обороны и безопасности государств. Там, где это  осознали, нейтралитет сработал. Там, где нейтралитет представлял  собой только ничем не прикрытый  вымысел, то риски не заставили себя долго ждать. Межвоенный период служит отличным наглядным подтверждением для этого вывода. Швейцария не подверглась оккупации,  не потому что провозгласила себя нейтральным государством, а потому  что воспользовалась благоприятной конъюнктурой, потому что располагала достаточным военным, экономическим и дипломатическим потенциалом, чтобы парировать намерению агрессора вторгнуться на ее территорию.

Если  хотите услышать мое мнение, то я считаю, что нейтралитет, провозглашенный в Конституции Республики Молдова, не представляет собой адекватный ответ на существующие угрозы в плане нашей  обороны и нашей безопасности. Вопреки нейтралитету до настоящего времени в приднестровском регионе расквартированы чужестранные войска и, как  следствие, часть территории на востоке РМ не находится под контролем конституционных властей. Более  того, недавние события показали, что Республика Молдова по-прежнему  охвачена определенными сценариями, из-за которых еще остается уязвимой для военной агрессии.

Ясно, что основной заботой должна стать не апология нейтралитета, а получение  гарантий от  других союзников, способных защищать нас от возможной агрессии.  Разумеется,  это не означает незамедлительное присоединение к НАТО. Мы однако не можем не  заметить, что государства-члены НАТО, такие как Страны Балтии, к примеру, пользуются более высокой степенью защиты в сравнении с государствами, не имеющими статус члена НАТО,  в условиях,  когда они сталкиваются со схожими угрозами.

С точки зрения конституционного права проблема нейтралитета связана с целесообразностью, с выбором, то есть решение на этот счет остается на усмотрение монарха, народа.  Экспертам в области конституционного права же остается  заботиться о реализации этого выбора в соответствии с текстом Конституции.

T.: Возможно ли в случае принципа нейтральности действовать таким же образом, как и в случае ст. 13  Конституции, которая относится к государственному языку, когда Конституционный суд решил, что приоритетной является Декларация о независимости?

В. К.:  Нейтралитет закреплен в тексте Основного закона, поэтому  он может составить предмет обращения в инстанцию высшей конституционной юрисдикции хотя бы с точки зрения содержания этого концепта. Но я не думаю, что стоит давать прогнозы насчет вероятного решения Конституционного суда, поскольку проблема  нейтралитета находится в зависимости от целесообразности.

Вместе с тем, стоит обратить внимание и на  ряд аспектов, которые следует учитывать при любых обстоятельствах. Нейтралитет  определяется в  зависимости от международных договоров и от доктрины, а содержание концепта   охватывает разнообразные ситуации. Нас интересует существенная часть, которая касается отношения государства к  другим субъектам, находящимся в состоянии войны,  ведь эта сторона определяет два элемента с принципиальной ценностью: обязательство воздержаться и обязательство непредвзятости. Разумеется, нас в особенности интересует и то, что определяется как постоянный нейтралитет, который мы провозглашаем и который  проявляется в нашей внешней политике.

Поскольку есть зарубежные войска,  незаконно расквартированные  на территории Республики Молдова, то ставится проблема насчет того, каким образом мы относимся к этим принципам воздержания и  непредвзятости. Молдавские власти  избегали  категорических ответов на щекотливые вопросы, но мы не можем не считаться с постановлением ЕСПЧ по  делу группы Илашку,   которое четко констатирует, что Россия является агрессором. Следовательно, быть может, стоит определять ситуацию в  терминах международного права – в  ущерб политике, но чтобы быть способными вырабатывать адекватную и эффективную внешнюю политику? По сути, следует попытаться ответить на вопрос: сколько стоит провозглашенный нейтралитет для государства, который подвергается агрессии, насколько полезен концепт, который не признают и с которым не считаются?

T.: Какими  последствиями чреват на практике предполагаемый пересмотр принципа нейтралитета? Я имею в виду вероятное нагнетание напряженности в отношениях между Кишиневом и Тирасполем, кишиневом и Комратом, Кишиневом и Москвой.

В. К.: Мне кажется неправильным пытаться решать свои проблемы, сидя с разинутым ртом и все время, ожидая советов от Тирасполя, Комрата и Москвы. Невозможно ждать положительного отношения от тех, кто хочет нам зла. Такие попытки предпринимали многие из тех, кто сменились у власти на протяжении свыше 20 лет независимости. К сожалению, сегодня нам приходится отмечать, что мы плетемся в хвосте Европы. Нас опередила даже  Албания, которая десять лет находилась под еще более одиозным режимом, чем диктатура Чаушеску. Кстати, это происходило во время коммунистической власти во главе с Ворониным и всей его камарильей, которая  сегодня продвигает Таможенный союз. Пример посткоммунистических государств, которые уже  присоединились к Евросоюзу, доказывает нам, что все усилия следует прилагать, внимая  интересам граждан. Если власти удастся добиться поддержки со стороны подавляющего большинства людей, то все угрозы о  нагнетании напряженности не  сработают.

T.: Кстати, давайте вернемся к ст. 13 Конституции. Вам не кажется, что парламенту стоит изменить ее после  толкования, которое дало этой статье Конституционный суд?

В. К.: Стоит, ведь «двойственность» создает определенное замешательство, но бездействие парламента не сильно раздражает с точки зрения последствий. Постановление Конституционного суда обязательное, для его применения нет необходимости в голосовании в рамках законодательного форума. Практически это означает, что государственные органы и учреждения обязаны соблюдать принципы, закрепленные в постановлении инстанции конституционной юрисдикции, и  любой гражданин вправе ссылаться на постановление Конституционного суда, когда  этого не происходит.

T.:  Немало говорят и о возможных проблемах, к которым через год с лишним может привести ст. 78 Конституции (об избрании президента страны). Что Вы думаете по этому поводу?

В. К.: Я не раз говорил на эту тему, а письменно выраженное мнение занимает не одну страницу. Невооруженным глазом видно, что ст. 78  нуждается в изменении, ведь она не соответствует  основным конституционным принципам, не соответствует критерию целесообразности, так как доказала свою нефункциональность. Установленное  для избрания президента большинство в 3/5 закрепляет, по сути, форму цензуры голоса большинства за счет его увязывания с выбором меньшинства, а это означает нарушение правила большинства, то есть правила, которое устанавливает и основной принцип, определяющий демократию и гласящий, что любое представляющее общественный интерес решение принимается голосами большинства. Данная норма нецелесообразна и потому, что чинимыми сложностями она во многом способствовала подрыву демократической системы в Республике Молдова.

Не могу не отметить, что во время дебатов на эту тему я убедился в одном: те, кто поддерживают сохранение нынешней нормы, отлично доказали отсутствие элементарных знаний в области конституционного права, поэтому я с удовольствием жду возобновления дискуссий.

Впрочем, проблема ст. 78 состоит не только в порядке избрания президента. В этой связи необходимо принять решение и о структуре, и о функционировании института президента, а в итоге и об отношениях президента с остальными государственными институтами.

T.: Ранее специальная комиссия, созданная Михаем Гимпу, когда он был ВРИО президента, разработала текст новой Конституции. Насколько целесообразным кажется Вам принятие этого документа, тем более что программой управления  такое предусмотрено?

В. К.: Признаюсь, что я не читал проект, подготовленный той комиссией, поскольку  скрытности, с которой его продвигали, можно позавидовать. Через некоторых коллег мне довелось услышать отрывки из того текста. К примеру,  там предусматривалось, что судьи могут продвигаться в рамках судебной системы на основании научных  степеней. Я опешил от услышанного. Насколько мне известно, затем от этой идеи отказались. Однако этого достаточно для того, чтобы заявить о своем  сдержанном отношении к тому проекту. С моей точки зрения, неплохим решением  может стать  внесение в нынешнюю Конституцию необходимых поправок либо разработка нового проекта  также на основе текста нынешней Конституции.

Вы должны знать, что качество у нашего   Основного закона неплохое. Он был составлен на основе французской Конституции и попал к нам по «румынским каналам». А над Конституцией соседней страны работали отличные эксперты в  области конституционного права. Наша  Конституция оборачивается проблемами и препятствиями как раз там, где   молдавские законодатели внесли свои поправки. Вот почему я считаю, что достаточно будет вернуться к нормам, которые нарушают нормальный ход вещей, и внести подходящие изменения.

Процедура для этого – уже тема другой дискуссии, ведь все будет во многом зависеть от  отношения политических игроков и от политического контекста.

Т.: Что Вы  думаете по поводу мнения о том, что внешнеполитический вектор следует отразить  в Конституции?

В. К.: Не думаю, что это полезная идея. Эта инициатива  напоминает мне о сорвавшемся референдуме насчет изменения порядка избрания президента. Гарантии относительно евроинтеграционного курса Республики Молдова должны быть обеспечены за счет утверждения европейской программы, а не  за счет формальных решений.

Т.: Как Вы считаете, возможны ли в  ближайшее время  общереспубликанские референдумы по изменению Конституции или же по утверждению нового Высшего закона?

В. К.: Не думаю, что это кого-то серьезно заботит. Несомненно, мы вернемся к проблеме изменения Конституции, когда нам придется избирать нового президента страны. Я однако не уверен, что политический класс окажется способным предложить честные решения, хотя до того времени остается еще полтора года, и все отдают  себе отчет в том, что проблема неизбежно возникнет.

Андриана Кептине