Василий Недельчук, бывший председатель Комитета по внешним связям и депутат первого парламента предоставил интервью для Jurnal.md. 

- Каким вы помните 27 августа 1991 года? 

- Лучше ответить на этот вопрос, посмотрев на сегодняшние события на Украине. Если учесть это, можно представить ситуацию в бывшей Молдавской Социалистической Республике в 1985-1991 годы. Я был в гнетущей языковой, социальной и культурной среде, в которой население не смогло проявиться в повседневной жизни. В государственных учреждениях не использовали родной язык. Преследовали всех, кто не соблюдает режим центральной власти в Москве, тех, кто говорил на румынском языке и считал себя румыном, им запрещали общаться с людьми по ту сторону Прута. Причины, заставившие нас провозгласить румынский язык государственным, а затем и независимость, были абсолютно законными. Более обоснованными, более убедительными с точки зрения международного права, чем права этнических меньшинств, таких как русские на Донбассе. 

Не было удивительным, что большинство политически активной молодежи восстало против режима и потребовало отделения от Москвы. 

Мои воспоминания о 27 августа 1991 г. связаны с чувством радости, удовлетворения и сожалениями. Мы не смогли добиться, чтобы румынский язык стал языком, на котором говорила бы вся страна. 

И всего через три месяца после провозглашения независимости, тогдашний президент Мирча Снегур и вся его свита, без депутатского мандата и разрешения сотни тысяч людей, решили, что Молдова станет частью СНГ. Считалось, что если мы войдем в СНГ, мы сможем урегулировать приднестровский конфликт, обеспечить мир в обществе, разрешить русским выучить язык, разрешить проблему газа, торговлю овощами и фруктами, и таким образом мы бы улучшили свою жизнь. 

- Думаете, именно на это рассчитывали русские, чтобы признать независимость нашей страны? 

- Я думаю, что независимость Республики Молдова могла состояться отдельно от формирования СНГ, потому что в 1991 году никто не мог удержать в своих руках бывшие советские республики. Грузия, Армения, страны Балтии объявили о своей независимости до переворота, потом Украина и Беларусь объявили независимость 23 и 24 августа 1991 года. Эти события означали полный крах Советского Союза. Москва не могла сказать, что не будет признавать независимость Республики Молдова. Это было бы абсурдом. Путч был возможностью для этих государств объявить о независимости. 

Наше вступление в СНГ не было мудрым решением, так как мы ничего не получили взамен. Мы не получили никакой гарантии со стороны Москвы. Не были выведены российские войска из Приднестровья, и даже наоборот, их подкрепили миротворческими силами. Таким образом, мы создали условия для конфликта, и заблокировали быстрый путь к реформам, демократизации и сближению с Западом. Несомненно, если бы мы не вошли в СНГ, приднестровский конфликт не был бы разрешен, каким он остается и сегодня. Возникли бы проблемы с экспортом фруктов и овощей, импортом газа, которые есть и сегодня. Были бы попытки спровоцировать гагаузов, болгар, как это происходит сегодня. 

Если бы мы были независимыми, мы бы не вошли в СНГ и попытались бы построить более разумную политику с Москвой, делать свои дела дома, проводить реформы в силу возможностей. Каждый, кто управлял Молдовой, имел двуличное поведение. Несмотря на то, что публично выражались определенные симпатии к западу, они ничего не предпринимали для обдуманных решений. 

- Несмотря на то, что несколько лет общество боролось за освобождение Молдовы от советского режима, 27 августа 1991 года не все депутаты подписали Декларацию о независимости. Что произошло тогда? 

- Мы должны признать, что провозглашение независимости было последствием путча 18 августа. Если бы это не произошло, в Молдове не было той массы людей, провозгласившей независимость и отдалившей от пути Москвы. У молдаван не хватило бы сил и смелости выйти вперед. Украинцы и белорусы открыли путь к независимости. 

Парламент 1990-1994 годов состоял из 380 депутатов. Часть этих депутатов были из Приднестровья. Большинство даже не принимали участия в работе парламента. Тогда их просто не было на заседании. Были те, кто принял участие в том специальном заседании, но их были несколько. Несколько депутатов коммунистического лагеря, Аграрной партии участвовали на том заседании, ссылаясь на отпуск либо на больничный. Так или иначе, они избегали это событие. 

В зале парламента, насколько я помню, один или двое депутатов проголосовали против. Важно помнить, что независимости предшествовало большое собрание на ПВНС, на котором присутствовали сотни тысяч людей. Весь народ на площади требовал независимости. Снегур ничего не мог возразить. Он вышел и сказал, что примут независимость, вперед вышли коммунисты и представители Аграрной партии, сообщив, что поддерживают это решение. 

Под давлением и при участии этих сотен тысяч людей парламент принял Декларацию о независимости. Никто не пытался обсуждать это. Они знали, что на площади их ждет толпа тысяч людей, и поэтому проголосовали.

Многие из тех, кто проголосовал за независимость, покинули страну или уехали в свои села, где продолжили продвигать свою политику. Они не задумывались о среднесрочной и долгосрочной судьбе этой страны, многие не задумываются даже сегодня. 

Многие готовы отказаться от независимости ради продажи своих помидоров и яблок в Россию. Другое их не интересует, несмотря на то, что многие отправляют своих детей на Запад учиться. 

- Как вы, как свидетель этих событий, можете объяснить заявление Бориса Ельцина «берите столько суверенитета, сколько сможете проглотить»?

- Вы должны понять, что Ельцин был особенной личностью. Он отличался от всех, кто попадал в политическое бюро Центрального комитета. Он был сибиряком-бунтовщиком, «мужиком», который стремится показать солидарность с другими и быть лидером в противостоянии с Горбачевым, и в конце концов ему это удалось. СССР развалился благодаря амбициям и характеру Ельцина.

В те дни, конечно, мы все испытывали приподнятое настроение и радовались вместе с республиками, провозгласившими независимость. Он, скорее всего, не имел в виду Молдову, а те автономные республики в составе Российской Федерации, у которых также были определенные стремления. Тогда была эйфория, вызванная провалом путча в Москве.

- В 2009 году был сожжен оригинал декларации о независимости. Что преследовали те, кто это сделал?

- Я не сомневаюсь, что тот, кто сжег ее или оставил себе, сделал это для того, чтобы еще раз подчеркнуть, что у нашей страны нет шансов на успех, что декларация не представляет интереса для большинства населения, чтобы таким образом поднять движение по разработке документа, который бы полностью отменил Декларацию о независимости. Публиковались разные статьи, в которых представители приверженцев Москвы утверждали, что этот документ устарел, не представителен, и что у нас есть Конституция, принятая после Декларации о независимости, и она преобладает.

Опыт мировых стран показывает, что такие документы как Декларация о независимости уникальны, потому что, если в текст Конституции могут быть внесены поправки, то декларация имеет особое значение. Она была принята в круговороте событий, когда накапливается политическая, социальная, культурная и экономическая энергия людей, приобретая масштабы, способные провести кардинальные переменяя в жизни общества. Этот документ никто никогда не может изменить.

Даже если текст декларации уничтожить, это никак не повлияет на ход событий, так как такие акты принимаются не для того, чтобы хранить в архивах, а предать общественности, неся законное послание обществу о переменах, и если он признан на международном уровне и утвержден, это означает, что наша независимость существует и представляет это государство.

- Как развивалась Республика Молдова за эти 23 года независимости?

- К сожалению, мы достигли не таких уж впечатляющих результатов. Нам особо нечем гордиться. Я знаю, сто многие мои коллеги из первого парламента со мной не согласны, но я считаю, что парламент 1990-1994 гг. не имел достаточной профессиональной подготовки, воли, не был достаточно европеизирован, чтобы влиять на односторонние решения некоторых политических кругов и изменить курс Молдовы.

С самого начала нам следовало бы взять европейский вектор, не присоединяться к СНГ, а следовать курсу независимости, который мы выбрали 27 августа 1991 года. Нам следовало бы искоренить коммунистическое наследие из учебников, общественной жизни, и это следовало бы делать по-умному. Это было невозможным до тех пор, пока мы избирали людей старой номенклатуры. Только после 2009 года Запад стал серьезнее к нам относиться, а особенно после того, как Украина проявила интерес к европейским институтам.

Мы не создали благоприятные условия для частного сектора, для экономического развития. Мы сильно затянули с приватизацией, и провели ее непрофессионально. Иностранные инвестиции не поступили, и у нас даже нет прочного законодательства в этой области, нет независимой и по-настоящему профессиональной судебной системы, следственные органы скованы коррупцией. Прокуратура, юридические органы, полиция служит тем, кто находится у власти.

Таким образом, мы не развили общество, основанное на многопартийной системе. Политические партии также финансируются сомнительными способами. О представителях партии мы не знаем ничего. Узкие олигархические круги контролируют определенные секторы политической и экономической жизни.

Это не может продолжаться до бесконечности. Пришло время широко открыть двери, как внутри партий, так и государственных учреждений. Мы должны продвигать тех, кто учился за границей, молодых людей, прошедших 3-5-летнюю практику в западных экономических институтах, которые однажды вернуться домой и будут способствовать развитию нашей страны.

Спасибо.