- МИХАИЛ БОРИСОВИЧ, отправляя выставку в Италию, вы предвидели, что возможен случившийся вариант событий?

- Разумеется, мы знали, что подобные иски могут иметь место. Семейство Щукиных уже неоднократно в разных странах предъявляло нам претензии. В частности, в нашу пользу закончилось рассмотрение иска французским судом и в 1993 году. Здесь мы имели гарантию итальянского правительства, что все экспонаты после завершения выставки должны быть возвращены в Россию. И, надо сказать, гарантии сработали, хотя в Италии, в отличие от США или Франции, нет специального закона, который защищает произведения искусства от ареста. После Рима "Танец" должен был экспонироваться в Милане, однако мы решили подождать вердикт итальянского правосудия. Насколько он будет разумным, насколько он будет мешать дальнейшим российско-итальянским культурным связям? Иск подан как против Российского государства, так и против издательства "Элемонд". Оно выпустило довольно большое количество музейной продукции, связанной с выставкой, заплатив, как полагается по европейским законам, не Эрмитажу, а семье Матисса. Семья же Щукиных считает, что и деньги за использование изображения должны передаваться ей.

- Потомок Щукина в исковом заявлении, в многочисленных интервью итальянским и французским СМИ говорит, что в России не помнят добром великого коллекционера, присвоили его вещи, а имя его даже не упоминают.

- Это чепуха. Каждый мало-мальски образованный человек, знающий о культурном мире, может вспомнить, сколько было выставок, посвященных великим коллекционерам Щукину и Морозову, сколько книг о них написано. Мы сейчас создаем новую галерею, она называется "Галерея Морозова и Щукина".

- Вы знакомы с истцом? Кто он?

- Андре-Марк Ренье дель Фуко - внук Сергея Щукина. Ему около 50 лет, он очень похож на дедушку. По-русски говорит свободно. По профессии - искусствовед. Заведовал литературным отделом Министерства культуры Франции, сейчас руководит Центром мультимедиа в Ангулеме. Мы с ним довольно хорошо знакомы. У нас была договоренность с его матушкой о создании фонда Щукина, который будет собирать деньги на то, чтобы помогать российским художникам. Мы переписывались, она к нам собиралась приехать, но умерла. Мы готовы были работать над созданием фонда с другими членами семейства Щукиных. Но после последнего случая, когда столь громко стали звучать требования о деньгах, не могут вестись разговоры о компромиссах.

- Других исков Эрмитаж не ожидает?

- Сегодня, когда Российское государство ослаблено, иски всякие могут быть. У нас хорошо отработана документация, она обеспечивает нам юридическую защиту от всяких исковых претензий. Мы умеем защищать свое имущество и свои права. Это вопрос нашей чести. Государство должно твердо защищать свое имущество, своих граждан, как было в случае с русскими летчиками в Индии. В этих вопросах мы должны немного поучиться у Соединенных Штатов: когда там дело доходит до национальных интересов, все американцы встают в один ряд.

- Насколько известно, претензии к Эрмитажу, в частности, имеют Германия, Украина.

- Еще раз напомню, все претензии предъявляют России. Эрмитаж - государственная собственность. В среде украинской интеллигенции в последнее время действительно обсуждают вопрос о передаче из собрания Эрмитажа Украине скифского золота, так как оно было найдено в Керчи. Во-первых, когда были созданы эти вещи - 400-300-е годы до н.э. - Украины и украинцев не существовало, как не существовало и русских, во-вторых, скифское золото обнаружили российские археологические экспедиции на российской тогда территории. Плохо, что теперь искусство стало еще и деньгами. Богатство, собственность ставятся выше искусства. Отсюда появляются неправильные эмоции, возникают претензии. От Украины никаких официальных исков не поступало, да и не может быть, так как это было бы полным абсурдом. Впрочем, в 20-е годы Украине было передано из Эрмитажа около 10 тысяч различных музейных предметов, в том числе и археологических. Все они исчезли.

Что же касается германских вещей, то там совершенно другая ситуация. Германия, напав на нашу страну, уничтожала наше культурное наследие, а не просто грабила, исходя из принципа, что у русских нет права на культуру, - такая была позиция. Но мы сумели их отбить, пришли в Германию и в качестве компенсаторной реституции вывезли оттуда произведения искусства. Эта война велась против нас безо всяких правил, и мы как победители имели полное моральное право это сделать. Потому что восстановить то, что было уничтожено, невозможно. Тем не менее в 50-60-е годы мы вернули Германии 90% вещей. Оставшаяся часть была объявлена нашей собственностью.

Нас никто ни в чем не может обвинять, мы никому ничего не должны. Но мы можем вести переговоры с Германией. Сейчас мы живем в одном мире с Германией, нам нужно искать какие-то компромиссы решения всех проблем. Но все в интересах России.