Георгий Макаренко

В четверг в Шотландии пройдет референдум о независимости региона от Великобритании. По данным социологов, за последний месяц число сторонников и противников отделения практически сравнялось, а количество неопределившихся стабильно сокращается. До этого в течение полутора лет мнение шотландцев было скорее на стороне единства с англичанами.

Поляризация мнений и все менее предсказуемый исход референдума вынудили лидеров крупнейших партий Британии (консервативной, лейбористской и либерально-демократической) отправиться в Шотландию, чтобы поддержать кампанию за единство страны. Дэвид Кэмерон, Эд Милибэнд и Ник Клегг 10 сентября прервали традиционные дебаты в парламенте и приехали в Эдинбург. Политики выступали по отдельности, но в итоге выпустили совместное заявление, призвав шотландцев проголосовать против независимости.

Пока политики занимаются пропагандой, бизнес-корпорации думают о переносе своих штаб-квартир в случае провозглашения независимости: это событие привнесет «значительную непредсказуемость» в вопросах налогообложения, валюты, сохранения Шотландии в составе ЕС и пр. На прошлой неделе о возможном переезде заявили ведущие финансовые институты страны: банки RBS, Lloyds, Tesco Bank, страховая компания Standard Life и другие. Инженерно-технический гигант Weir Group заявил, что «серьезно подумает», прежде чем оставить штаб-квартиру в Шотландии. «Мы продолжим базироваться тут только в случае сохранения делового климата, который помог нам вырасти в транснациональную корпорацию», — заявил гендиректор компании Кит Кокран.

Эффект домино

Соглашение о референдуме, подписанное Кэмероном и первым министром Шотландии Алексом Сэлмондом в октябре 2012 года, воодушевило сторонников сецессии по всей Европе. Уже в январе следующего года парламент Каталонии принял Декларацию суверенитета и попытался провести в регионе аналогичный референдум. Но запланированное на ноябрь 2014 года голосование было признано Конституционным судом в Мадриде незаконным. В свое время «парад суверенитетов» в Восточной Европе вдохновил националистов Квебека провести в 1995 году повторный референдум о независимости от Канады, через четверть века после предыдущего. По его итогам с минимальным перевесом (50,6% голосов) победили противники сецессии. Как отмечает эксперт Университета Эдинбурга Ева Хепберн, шотландский референдум прямо повлияет на методы сепаратистов по всему миру. Провозглашение Шотландией независимости заставит других региональных националистов усилить давление на правительство вплоть до полной сецессии.

Но даже если шотландцы не поддержат стремление Эдинбурга, это все равно усилит позиции сепаратистов во всех странах. Дело в том, что крупнейшие партии Британии пообещали расширить автономию Шотландии, если ее население выскажется за сохранение Соединенного Королевства. Для других национально-освободительных движений этот пример станет козырем в руках, с которым они потребуют от своих правительств дополнительных конституционных прав, считает Хепберн.

В начале сентября 2014 года и.о. главы Республики Крым Сергей Аксенов сравнил шотландский референдум с проведенным этой весной голосованием в Крыму, утверждая, что с признанием независимости Шотландии Запад должен будет признать и отделение Крыма от Украины. Параллельно с крымским референдумом в марте этого года в Венеции прошло электронное голосование по вопросу независимости региона, результаты которого так никто и не признал (подавляющее большинство голосовавших высказались за отделение).

Перспективы референдума

Итоги шотландского референдума предсказать невозможно. Опросы TNS Scotland показывают, что за последний год среди тех, кто точно пойдет голосовать, противников выхода из Великобритании было стабильно 45–50%, сторонников – 30–35%. Но к началу сентября оба значения составили 41%. Учитывая тех, кто «не уверен, но склоняется» проголосовать за одну из сторон, процентное соотношение равняется 43 к 44 не в пользу сепаратистов. Тех, кто пойдет на референдум, но все еще не определился с позицией — около полумиллиона шотландцев, и от их выбора во многом зависит судьба голосования.

Исследование YouGov, исключившее так называемых незнаек (don’t knows), показало, что с начала сентября сторонники единства вновь начали укреплять позиции. По последним данным (на 11 сентября), против независимости готовы проголосовать 52% определившихся с выбором, 5 сентября их было 49%. Опасения за будущее шотландской экономики после отделения от Великобритании растут не только среди банкиров. По данным тех же опросов, в начале сентября «пессимистов» было 42% против 40% «оптимистов», к середине месяца разрыв увеличился до 48 и 37% соответственно. Схожие цифры и по вопросу личного финансового положения.

Бракоразводный процесс

Финансовая составляющая независимости вызывает наибольшие опасения экспертов. Во-первых, речь идет о валюте нового государства. До сих пор неясно, смогут ли шотландцы продолжать использовать фунт стерлингов в качестве национальной валюты. Еще в феврале глава британского Минфина Джордж Осборн заявил: «Если Шотландия уйдет от Лондона, она уйдет и от фунта. Сохранение единой валюты не обеспечит экономической защищенности ни Шотландии, ни остальным частям Британии. Напротив, это будет стоить нам рабочих мест и денег».

С другой стороны, лауреат Нобелевской премии по экономике Джеймс Миррлис уверен, что узаконенный валютный союз — золотая середина как для Шотландии, так и для остальной Британии. «Эти две экономики слишком взаимозависимы, и никто не хочет, чтобы они отдалялись друг от друга», — отметил он в интервью Bloomberg. Своего коллегу поддержал другой Нобелевский лауреат, Джозеф Стиглиц, который уверен, что жесткие заявления Лондона по поводу валютного союза – лишь средство давления на Шотландию, но не план действий в случае объявления независимости.

От валютного вопроса зависит выбор шотландским правительством кредитора последней инстанции, другими словами, центрального банка. Эксперты лондонского Национального института экономических и социальных исследований (NIESR) также отдают предпочтение промежуточному варианту. Шотландия остается в стерлинговой зоне, но теряет поддержку центрального правительства и, соответственно, Банка Англии. В случае кризиса его экстренная кредитная помощь будет приоритетно направляться в оставшуюся часть Великобритании.

В таком случае Шотландии останется лишь использовать свои валютные и бюджетные резервы. Но аналитики NIESR отмечают, что при «справедливом разделе имущества» Эдинбургу достанутся солидный государственный долг и сравнительно небольшие валютные ресурсы. После провозглашения независимости Шотландия должна будет немедленно выплатить £23 млрд ($38,5 млрд) британского долга. Сам госдолг молодого государства вырастет до £143 млрд ($240 млрд), что практически равняется его ВВП.

Слабый иммунитет шотландской финансовой системы стал одной из причин, почему страну покидают крупные банки и финансовые корпорации. Из майского отчета Минфина Великобритании следует, что активы банков Шотландии занимают в ее ВВП около 1,25% — это больше аналогичного показателя Исландии и Кипра перед началом мировой рецессии 2008 года. Несоразмерность экономики и ее банковского сектора приведут к дополнительной нагрузке на налогоплательщиков в случае кризиса. Задолженность на душу населения вырастет с текущих £30 тыс. до £65 тыс., под угрозой окажутся депозиты и выплата пенсий.

Вопросы экономики

На фоне финансовой зависимости от Лондона выигрышно смотрятся торговые доходы Шотландии. По данным эдинбургского правительства, не считая нефтяных доходов, в 2012 году международный экспорт составил £20,9 млрд, из которых по £4 млрд пришлось на нефтехимическую и алкогольную продукцию. Экспорт в остальную часть Британии вдвое больше — £47,7 млрд, здесь пальму первенства держат финансовые услуги (£9,8 млрд). Но после «исхода» финансовых корпораций из независимой Шотландии эти доходы могут заметно сократиться.

В этих условиях столпами шотландской экономики останутся нефть и виски. Поскольку Шотландия является частью Великобритании, подсчитать импорт страны затруднительно. По оценке парламента Шотландии, в 2012 году он составлял £80 млрд. Получившийся торговый дефицит в £11,4 млрд с лихвой покрывается нефтяными доходами с шотландской части шельфа, который в том же году составил £26,8 млрд. В 1999 году были определены территориальные воды Великобритании, «примыкающие к Шотландии» и подпадающие под шотландские законы. В них находится около 90% британских нефтеносных районов, включая месторождение Brent, давшее имя международному эталону сырой нефти.

Сейчас налоговые доходы от продажи нефти и нефтехимии идут на покрытие текущих бюджетных трат, но правящая Шотландская национальная партия (SNP) предлагает отправлять часть выручки во вновь созданный суверенный нефтяной фонд. По подсчетам BP, доказанные запасы нефти на британском шельфе составляют 3 млрд барр. Общий предполагаемый размер запасов, по разным данным, колеблется от 10 млрд (британское правительство) до 24 млрд барр. (шотландское правительство). При самом оптимистичном раскладе от добычи и переработки нефти Шотландия получит £1,5 трлн ($2,45 трлн) за следующие 40 лет.

Другая важная составляющая экспорта — шотландский виски. В структуре экспорта пищевой продукции Великобритании он занимает около четверти. Как отмечает CNNMoney, каждую секунду из страны вывозится 40 бутылок спиртного. В шотландском экспорте продуктов питания виски занимает 85%. Проведенное в августе исследование Банка Шотландии показало, что две трети компаний пищевого сектора уверены в росте спроса на их продукцию и готовы набирать новых сотрудников. К 2019 году таким путем может быть создано до 10 тыс. рабочих мест.

Но сами винокуры относятся к референдуму скептически. Во многом из-за того, что с получением независимости страна лишится торгово-дипломатических каналов. К примеру, власти Шотландии планируют открыть торгпредства в 70–90 странах, тогда как сейчас для виски открыты рынки 200 стран. Независимость означает и возвращение пошлин на поставку алкоголя в страны Евросоюза. В официальном обращении Ассоциации шотландского виски его директор Дэвид Фрост заявил: «Даже временное прекращение членства в ЕС, означающее выход из общего рынка и Таможенного союза, нанесет отрасли серьезный урон, с которым будет трудно справиться».

Выход в никуда

Вопрос о том, станет ли Шотландия автоматически членом Евросоюза, достаточно спорный. Прецедентов распада союзного государства в истории ЕС не было. Сторонники независимости указывают на ст. 48 Маастрихтского договора, по которой как органы власти ЕС, так и государства-члены могут предлагать поправки к договорам о Европейском союзе. Соответственно, в период между референдумом и провозглашением независимости в марте 2016 года шотландское правительство может внести в эти договоры поправку о том, что часть государства-члена автоматически вступает в ЕС в день провозглашения своей независимости.

Противники сецессии отмечают, что до всевозможных поправок вступление в Евросоюз проходит лишь по ст. 49 Маастрихтского соглашения. По ней определяется порядок подачи заявок на вступление в организацию. В марте вице-президент Еврокомиссии по юстиции Вивиан Рединг отмечала, что отколовшаяся часть государства-члена становится независимым государством, на которое действие договоров о ЕС прекращается. Соответственно, об автоматическом продолжении членства речи быть не может.

По ст. 49 государство направляет свою заявку в Европейский совет, попутно информируя Европарламент и парламенты стран — участниц ЕС. После консультации с Еврокомиссией и одобрения Европарламента совет должен единогласно проголосовать за присоединение новой державы. Как отмечает Financial Times, при таком развитии событий Эдинбург ожидает многолетний бюрократический процесс принятия в состав ЕС, который к тому же может и не увенчаться успехом, если против вступления Шотландии выскажутся Испания и Италия — страны с сильным сепаратистским движением подобно шотландскому.

Власти Шотландии заинтересованы и в сохранении своего членства в НАТО, хотя до 2012 года правящая партия SNP придерживалась противоположной позиции. При этом правительство Сэлмонда продолжает настаивать на выводе британских ядерных объектов системы «Трайдент» с территории Шотландии. «Наше членство в НАТО как часть Великобритании дает нам беспрецедентный уровень безопасности, — уверен экс-глава британского Минобороны Дес Браун. — Но этот уровень не может быть гарантирован после провозглашения безопасности. Зачем нам так рисковать?»

В любом случае независимой Шотландии придется повторно подавать заявку на вступление в НАТО, о чем в интервью The Times пояснил генсекретарь альянса Андерс Фог Расмуссен. «Решение о принятии должно быть принято 28 членами НАТО единогласно. Длительность процедуры может быть быстрой, а может тянуться годами. Все зависит от того, насколько близко страна-заявитель соответствует критериям альянса», — добавил он. В 2013 году профессор Объединенного института оборонных исследований Малкольм Челмерс заявил, что наиболее вероятным выглядит промежуточный вариант: Шотландия вступает в НАТО и позволяет британским объектам «Трайдент» занимать шотландские базы на правах долгосрочной аренды.

На фоне экономической и политической непредсказуемости вероятнее всего, что независимая Шотландия останется под крылом королевской династии Виндзоров. После встречи с Елизаветой II Алекс Сэлмонд рассказал: «Королева после стольких событий своего длительного правления будет рада стать королевой скоттов. Мы же будем горды видеть ее своей правительницей». Недавнее известие о второй беременности герцогини Кембриджской The Telegraph рассматривает как шанс пробудить патриотические чувства и проголосовать против отделения Шотландии.