Николай Лебедев

В начале 50-х годов прошлого века молодые евреи Виктор Гроссман и Майкл Гамбургер покинули свои комфортабельные дома в США и Великобритании, чтобы строить молодое государство, рожденное на пепелище Второй мировой войны. Многие могли бы подумать, что наш рассказ будет посвящен сионистам, отправившимся на Ближний Восток, чтобы строить молодое еврейское государство. Однако вместо Иерусалима они выбрали Восточный Берлин, а государством, о котором идет речь, была ГДР. 

Сегодня 86-летний Гроссман и 83-летний Гамбургер являются одними из последних коммунистических идеалистов, сознательно перебравшихся на восточную сторону «железного занавеса». Оба по-прежнему живут в Берлине. 

В Международный день памяти жертв фашизма, широко отмечавшийся в странах Варшавского договора во второе воскресенье сентября, старые еврейские коммунисты поделились своими воспоминаниями с изданием The Times of Israel. 

Виктор Гроссман живет на одной из центральных магистралей Восточного Берлина — Карл-Маркс-аллее, известной монументальными жилыми зданиями в стиле социалистического классицизма, построенными в 1950-х годах. По своему архитектурному облику эта улица, восстановленная после войны знаменитым архитектором Германом Хензельманом, весьма напоминает Ленинский и Кутузовский проспекты в Москве. 

Гроссман (его настоящее имя Стивен Векслер) родился в 1928 году в Нью-Йорке в семье еврейских эмигрантов из России. В 1950-м он был призван в армию США и проходил службу в американской зоне оккупации Германии в Баварии. Будучи убежденным коммунистом, он перебежал в советскую зону оккупации Австрии, затем переселился в Восточный Берлин и сменил имя, став Виктором Гроссманом. 

Свой выбор Гроссман объясняет тем, что вскоре после победы над Германией атмосфера мира и братства между союзниками по Антигитлеровской коалиции рассеялась, как дым. США вступили в войну в Корее, чернокожие по-прежнему подвергались дискриминации, а крупные корпорации лишь усилили свой контроль над американской экономикой. На рубеже 40-х и 50-х годов в США усилились преследования коммунистов, начала работу печально известная комиссия сенатора Маккарти по расследованию антиамериканской деятельности, супругам Розенбергам угрожала смертная казнь за шпионаж в пользу Советского Союза. Для человека левых взглядов и к тому же еврея будущее в Америке казалось бесперспективным. 

«В то время в ГДР антисемитизма практически не было, — рассказывает Гроссман. — Я помню, как в 1953 году увидел на железнодорожной станции локомотив с огромным лозунгом “Свободу Розенбергам!”».

В то время как многие бывшие нацисты заняли ответственные посты в ФРГ, в ГДР у власти оказались известные антифашисты, в том числе и некоторые евреи. «На видных должностях оказались Герхард Эйслер, Конрад Вольф, Анна Зегерс, Хелен Вайгель, Клаус Гизи, Альберт Норден, Герман Аксен. Среди гдровских лидеров в то время было немало евреев», — вспоминает Гроссман. 

В послевоенной Британии старые элиты тоже стремились оттеснить от власти левых и пытались сохранить свою колониальную империю. Майкл Гамбургер, студент философского факультета Университета Абердина, был разочарован правым поворотом, наблюдавшимся в британской политике во второй половине 40-х. Сначала он планировал совершить алию в Израиль и поселиться в киббуце, но, посетив еврейское государство, разочаровался, по его выражению, крайней степенью милитаризации тамошней жизни. 

В 1951 году Гамбургер побывал на Всемирном фестивале молодежи и студентов в Берлине. Его поразила царившая там атмосфера мира и дружбы между представителями самых разных национальностей, стремившимися построить новое справедливое общество, свободное от угнетения и дискриминации.«ГДР в первые годы своего существования была страной, пытавшейся создать альтернативу миру капитала и, в первую очередь, альтернативу ФРГ, где у власти оказались многие бывшие нацисты, — вспоминает Гамбургер. — Это государство привлекло меня возможностью участвовать в невиданном доселе социальном эксперименте». 

В ноябре 1951-го Гамбургер эмигрировал в ГДР и продолжил свое образование в Лейпцигском университете имени Карла Маркса. Впоследствии он стал известным в ГДР театральным режиссером. 

С годами он понял, однако, что многие гражданские свободы, считающиеся в западном мире само собой разумеющимися, в ГДР существуют только на бумаге. Свобода слова была строго ограничена, инакомыслящих преследовала политическая полиция, а за чтение западногерманского журнала можно было получить тюремный срок. 

Поначалу Гамбургер был готов закрыть глаза на практиковавшиеся в ГДР серьезные нарушения прав человека. Он убеждал себя в том, что молодое государство вынуждено идти на определенные жертвы, оказавшись форпостом мира социализма на границе с западным блоком: «В то время я строил свою жизнь, руководствуясь высказыванием Маркса, приведенным в “Тезисах о Фейербахе”: “Если раньше философы лишь объясняли мир, то теперь пришло время его изменить”. Я пришел к выводу, что изменить мир без определенной дозы насилия невозможно». 

Его иллюзии были разрушены после подавления Пражской весны в 1968 году. 

Чехословацкое руководство в начале 60-х годах взяло курс на построение «социализма с человеческим лицом». Периодически бывая в то время в Праге, Гамбургер восхищался царившей там атмосферой общественного оптимизма. Однако в августе 68-го мечту о построении гуманного социализма раздавили вошедшие в Прагу советские танки. Этот момент стал для мировоззрения Майкла Гамбургера переломным. «Я не оставил веру в социализм окончательно, но пришел к выводу, что справедливый мир для всего человечества можно будет построить лишь в отдаленном будущем, которое мне не придется увидеть», — признается он. 

С помощью завуалированного театрального языка Гамбургер начал исподволь критиковать существовавшие в ГДР порядки — и поплатился за это. Некоторые его постановки были запрещены, он лишился поддержки со стороны партийной элиты. Тем не менее он остался в ГДР и сегодня является одним из наиболее авторитетных театральных деятелей Германии. 

Что же касается Гроссмана, то он считает падение Берлинской стены и крушение советского блока ужасной трагедией и откатом к прошлому. Он остался верен марксизму и до сих пор активно выступает со своей публицистикой в изданиях левой направленности. «В меня вселяет надежду то, что трудящиеся по всему миру по-прежнему ведут борьбу за свои права и за лучшие условия жизни, — говорит он, —работники McDonalds и Wallmart, как и их собратья по классу столетие назад, продолжают сражение с миром капитала».