Андрей Ланьков

Недавнее соглашение по ядерной программе Ирана наверняка привлечет внимание к проблемам других стран, обзаведшихся собственной бомбой вопреки Договору о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) 1968 года. Таких стран пока четыре: Индия, Пакистан, Израиль (неофициально) и Северная Корея. Международное сообщество, в общем-то, молчаливо согласилось с ядерным статусом первых трех государств из этой четверки (хотя, конечно, особого энтузиазма никто не проявляет). Основные проблемы связаны с КНДР.

Что известно сейчас о северокорейской ядерной программе? Когда она началась и чего удалось добиться ученым из страны чучхе?

Хотя работа над ядерным оружием всегда ведется в обстановке максимальной секретности, на практике в век спутниковой фотосъемки многое скрыть просто невозможно. Для разработки ядерного оружия необходимы крупные исследовательские центры, а если оно создается на плутониевой основе, то не обойтись и без ядерного реактора. Кроме того, на заключительной стадии проекта нужны испытания. Поэтому, хотя многие детали северокорейской ядерной программы остаются тайной, общие ее контуры известны достаточно хорошо.

Пхеньян заинтересовался ядерным оружием давно. Уже в 1959 году КНДР подписала с Советским Союзом соглашение о сотрудничестве в области мирного использования атомной энергии. Примерно в то же время корейские специалисты-ядерщики начали учиться и стажироваться в СССР. В 1960-х Северная Корея приступила к строительству собственного исследовательского центра в Йонбене. Основой послужил ядерный реактор ИРТ-2000, привезенный из Советского Союза (впоследствии северокорейцы его модернизировали).

С самого начала северокорейская ядерная программа носила смешанный характер. С одной стороны, КНДР стремилась создать собственную атомную энергетику. С другой — руководство КНДР считало, что обладание ядерным оружием является гарантией безопасности страны и усиливает ее международное влияние. Северокорейская ядерная программа зарождалась в 1960-е годы, когда страна находилась под большим сильным Китаем. В то время создание собственного ядерного оружия, предназначенного для сдерживания как «американских империалистов», так и «советских ревизионистов», было одной из приоритетных задач Пекина.

Ускорение ядерная программа КНДР получила в 1970-е годы, причем главной причиной тому послужили действия Южной Кореи. В начале 1970-х годов правящий в Сеуле режим генерала Пак Чон-хи, опасаясь возможного вывода из страны американских войск (вероятность такого поворота событий в связи с «вьетнамским синдромом» тогда была достаточно большой), принял решение начать секретные работы по созданию собственного ядерного оружия. Об этом, скорее всего, тут же стало известно в Пхеньяне, где резонно сочли, что и северокорейским инженерам следует активнее работать в данном направлении.

Северокорейские ядерные поползновения всегда вызывали тревогу у советской дипломатии. Беспокойство возникло еще в начале 1960-х годов, хотя тогда в Москве опасались не того, что КНДР обзаведется ядерным оружием, а того, что Пхеньян начнет снабжать ураном Китай. К 1970-м Москву волновала уже сама северокорейская ядерная программа.

Чтобы взять ситуацию под контроль, советские дипломаты стали добиваться от Пхеньяна присоединения к ДНЯО. В качестве «пряника» советская дипломатия обещала построить в Северной Корее атомную электростанцию. Соглашение с СССР о постройке АЭС было заключено в 1985 году, но Советский Союз распался, и в 1992-м сделка была аннулирована.

Под давлением Москвы в 1987 году КНДР подписала ДНЯО. Как позднее выяснилось, северокорейские разведчики и инженеры полностью использовали возможности, которые им предоставило участие в договоре, чтобы получить по официальным каналам МАГАТЭ информацию, необходимую для дальнейшего продвижения к вожделенной цели — полноценному ядерному устройству.

Сильный импульс северокорейская ядерная программа получила в конце 1980-х годов, когда внезапный распад социалистического лагеря лишил КНДР экономической помощи. Пхеньян оказался в международной изоляции, и потребность правящего режима в ядерном оружии резко возросла.

Северокорейская военная ядерная программа преследовала три цели. Во-первых, ядерное оружие необходимо для обеспечения безопасности. Пхеньян опасается военного вторжения со стороны США и, кроме того, находится в состоянии перманентного конфликта с куда более богатой и технически развитой Южной Кореей. Понятно, что судьба Саддама Хуссейна и Муаммара Кадаффи не вдохновляет руководителей КНДР. Превосходство потенциальных противников в обычных вооружениях столь велико, что компенсировать его может только атомная бомба.

Во-вторых, ядерное оружие — важный фактор северокорейской дипломатии. Не следует забывать, что КНДР сейчас по своим макроэкономическим показателям находится на одном уровне с Мозамбиком, однако ее политический вес несравнимо больше. Именно наличие ядерной программы давало возможность Пхеньяну на протяжении десятилетий привлекать внимание великих держав и даже манипулировать ими, получая достаточно щедрую помощь.

В-третьих, ядерное оружие позволяет решать некоторые внутриполитические задачи. Это хорошо для пропаганды (люди вообще склонны гордиться ядерным потенциалом — не только в России есть желающие носить майки с надписями про «Искандеры»). Кроме того, сам факт реализации ядерной программы может служить оправданием экономических трудностей, переживаемых страной.

С конца 1980-х годов, когда из-за международной изоляции экономическое положение КНДР стало быстро ухудшаться, работы по ядерному оружию были резко ускорены. Северокорейские дипломаты и разведчики активно распространяли слухи о якобы уже имеющейся у КНДР ядерной бомбе. Сейчас ясно, что северокорейцы тогда блефовали, стараясь представить свою ядерную программу куда более продвинутой, чем она была в действительности.

Но это сработало. Слухи, как и планировались, взволновали Сеул, Вашингтон и Токио (а также Москву с Пекином). Это беспокойство северокорейское руководство попыталось использовать, чтобы добиться политических и экономических уступок. Начались переговоры между США и КНДР, приведшие к так называемому Рамочному соглашению 1994 года.

Соглашение это предусматривало, что Пхеньян прекращает работу над ядерным оружием, останавливает реактор в Йонбене и допускает туда инспекторов МАГАТЭ в обмен на экономические уступки и помощь.

Одновременно был создан международный консорциум КЕДО для оказания Северной Корее помощи в развитии энергетики. Хотя консорциум формально считался международным, львиную долю его бюджета обеспечивали всего три страны: США, Южная Корея и Япония. То есть те, кто был больше всего заинтересован в замораживании северокорейской ядерной программы.

КЕДО запустил строительство в КНДР двух современных реакторов на легкой воде, которые трудно использовать для производства оружейного плутония. Работы осуществлялись южнокорейскими специалистами. Кроме того, КЕДО взял на себя обязательство вплоть до окончания строительства реакторов отправлять в Северную Корею 500 тысяч тонн сырой нефти ежегодно.

Соглашение 1994 года просуществовало восемь лет. К 2002-му у американской разведки появилась информация, что помимо программы ядерного оружия на основе плутония северокорейцы также работают над ядерными устройствами на обогащенном уране. В 2003 году посетившая Северную Корею делегация поставила вопрос ребром, потребовав прекращения урановой программы. Северокорейская сторона настаивала, что никакой программы обогащения урана в стране нет. Американцы этому не поверили, и проекты консорциума КЕДО были заморожены.

В 2010 году данные американской разведки подтвердились. Северокорейцы пригласили в Йонбен американскую делегацию во главе с бывшим директором Лос-Аламоса и гордо продемонстрировали гостям огромный центр по обогащению урана.

Над технологиями обогащения урана КНДР трудилась не в одиночестве. Опубликованные материалы свидетельствуют, что северокорейские инженеры тесно сотрудничали с пакистанскими коллегами. Кроме того, известно, что для работы над этим проектом Пхеньян привлекал специалистов из Ирана и Сирии, а также, возможно, из Бирмы.

Выяснилось, что еще в 2006-м в Северной Корее провели первое ядерное испытание. Судя по всему, оно было лишь частично успешным, однако за ним последовали два новых — в 2008 и 2013 году. После этого сомнений в ядерном статусе КНДР не осталось.

Насколько велик ядерный арсенал КНДР? Считается, что в распоряжении Пхеньяна имеется от 32 до 50 килограммов оружейного плутония. Этого достаточно, чтобы изготовить 10-12 ядерных зарядов. Правда, надо учитывать, что часть плутония была истрачена на три испытательных взрыва.

Ситуация с ураном куда менее понятна. Дело в том, что спрятать от спутников центрифуги, на которых обогащают уран, несравнимо проще, чем скрыть ядерный реактор, необходимый для производства плутония. В центре, продемонстрированном в 2010-м, находилось около 2000 центрифуг. Если в Северной Корее нет других таких же центров, а все показанные иностранным гостям центрифуги работают в штатном режиме, значит, КНДР может производить уран для 1-2 зарядов в год. Однако ситуация может быть и существенно иной. С одной стороны, есть вероятность, что Пхеньян блефовал и часть центрифуг не работала или вообще была муляжами (прецеденты известны: в 2012-м в Пхеньяне на параде продемонстрировали муляж межконтинентальной ядерной ракеты). С другой — нельзя исключать и прямо противоположного: обогатительных центров в КНДР может быть несколько.

Именно из-за этой неопределенности с ураном в последнее время пошли разговоры, что следует ждать увеличения ядерного арсенала КНДР, который к 2020 году достигнет 20-30 и более зарядов. Впрочем, это пока лишь спекуляции. Но вот с минимальной оценкой размеров северокорейского арсенала — 10 зарядов — согласны все.

Правда, есть один нюанс. У Пхеньяна пока нет эффективных средств доставки ядерных боеголовок. Более того, неясно, была ли решена задача миниатюризации ядерного устройства. Скорее всего, северокорейские ядерные заряды представляют собой громоздкие изделия весом несколько тонн, которые приходится возить на грузовике. Однако это не означает, что такой заряд бесполезен в качестве средства сдерживания. К задаче ведь можно подойти творчески: например, поместив громоздкий заряд в трюм рыболовецкого судна и отправив его под каким-нибудь безобидным флагом к берегам Южной Кореи, Японии или США. В Пхеньяне рассчитывают, что даже незначительный шанс на успех подобного мероприятия отобьет у всех желание связываться с КНДР, гарантировав безопасность страны и правящего в ней режима.