В годы после мирового экономического кризиса революционно-освободительная борьба трудящихся Бессарабии вступила в новый этап своего развития. Состоявшийся в конце февраля 1935 г. пленум ЦК КП Румынии указывал, что в этот период усилилась эксплуатация трудящихся масс города и деревни, особенно в оккупированных областях, а правительство Татареску проводит политику еще большего укрепления позиций финансового капитала и крупных аграриев, политику выжимания огромных средств для вооружения и подготовки к войне. «Наступление на жизненные экономические интересы трудящихся масс города и деревни,— читаем в резолюции пленума,— развертывается при помощи дикого террора, ликвидации элементарных политических прав населения, фашизации государственного аппарата, всех учреждений и общественных органов»¹.

Важнейшей задачей коммунистов и всего революционного подполья Бессарабии в этот период стало сплочение широких народных масс на борьбу против наступления реакции, против фашизма и угрозы новой мировой войны. Это не означало, однако, отказа от главной задачи революционных сил оккупированного края. Борьба против оккупантов и местных эксплуататоров, за восстановление Советской власти и воссоединение молдавского народа оставалась конечной целью освободительного движения трудящихсяБессарабии.

В новых условиях путь к достижению главной цели лежал через борьбу за демократию, против угрозы фашизма и новой войны. «Мы не анархисты,— говорил Г. Димитров,— и нам вовсе не безразлично, какой политический режим существует в данной стране: буржуазная диктатура в форме буржуазной демократии, хотя бы с самыми урезанными демократическими правами и свободами, или буржуазная диктатура в ее открытой, фашистской форме. Являясь сторонниками советской демократии, мы будем отстаивать каждую пядь демократических завоеваний, которые рабочий класс вырвал годами упорной борьбы, и будем решительно драться за их расширение»¹. В этой связи он напоминал коммунистам всех стран слова В. И. Ленина о том, что «не может подготовиться к победе над буржуазией пролетариат, не ведущий всесторонней, последовательной и революционной борьбы за демократию»².

Между тем Бессарабская партийная организация переживала к этому времени серьезные трудности, связанные с жестокими ударами, нанесенными революционному подполью военно-полицейскими органами в годы мирового экономического кризиса, с проникновением провокаторов и агентов сигуранцы в Кишиневскую партийную организацию, что привело к крайним мерам со стороны ЦК КП Румынии — ее роспуску. В обращении Центрального Комитета партии по этому поводу к рабочим, крестьянам, интеллигенции Бессарабии, ко всем членам партии и комсомола, всех организаций революционного подполья говорилось: «Буржуазно-помещичья диктатура Румынии в союзе с молдавской буржуазией, которая предала вас в 1918 г., ведут против вас самый бешеный террор. Кровавый террор, который погубил лучших сынов трудящихся города и деревни Бессарабии, является инструментом, при помощи которого румынский империализм стремится держать вас под сапогом невиданной эксплуатации и колониального угнетения»³.

С помощью ЦК КП Румынии в конце 1933 г. и в 1934 г. была проведена большая работа по организационному и идейно-политическому укреплению партийных рядов. Бессарабский областной комитет партии был реорганизован. Его новый состав разработал конкретный план действий по перестройке подпольного технического аппарата, восстановлению связей с периферийными партийными организациями, активизации деятельности всего революционного подполья. Практическое осуществление намеченных мероприятий проходило в очень сложных нелегальных условиях.

Вопрос о роспуске Кишиневской партийной организации обсуждался во всех партийных ячейках, комитетах комсомола и МОПРа и, как отмечается в одном из отчетов областного комитета партии за февраль 1934 г.,«вызвал волнение и недовольство среди всех бывших членов партии, считавших мероприятие ЦК слишком резким, но все-таки все ему подчинились... и в общем были приняты все меры для безболезненного разрешения этого вопроса»¹.

Восстановление партийных рядов после роспуска проходило на базе привлечения новых кадров из числа рабочих наиболее крупных промышленных предприятий. Вскоре были восстановлены связи с уездными комитетами партии, а через них—с городскими и сельскими партийными ячейками². Несмотря на исключительно тяжелые условия намеченные мероприятия успешно осуществлялись. В октябре 1934 г. вышел в свет новый номер газеты «Пролетарская правда», ставший органом Кишиневского уездного комитета партии. Возобновление издания газеты явилось важным событием в жизни революционного подполья.

К концу года восстановление Кишиневской партийной и комсомольской организаций было в основном завершено. Итоги проделанной работы были подведены 11 ноября 1934 г. на расширенном заседании партийного актива города Кишинева с участием представителей подпольного комсомола и других революционных организаций. Газета «Красное знамя» несколько позже подчеркивала, что уже сам факт состоявшегося собрания 22 партийных активистов, сумевших спокойно обсудить все вопросы, преодолеть все трудности, доказывает успех громадной работы по изоляции и очистке организации от слабых мелкобуржуазных элементов, по разоблачению провокаторов. Партийный актив обратился с письмом в ЦК КП Румынии, в котором отмечалось, что Кишиневская партийная и комсомольская организации «сумели очистить свои ряды от провокаторов, поднять свой авторитет и влияние в массах и твердо стать на путь проведения в жизнь важнейших директив ЦК, на путь превращения в боеспособные организации, по-большевистски руководить революционной борьбой рабочих, крестьян и угнетенных национальностей Бессарабии»¹.

Об укреплении коммунистического подполья убедительно свидетельствовал рост рядов партийных организаций. Только с весны по осень 1934 г. парторганизация края выросла почти на 100 человек и насчитывала в своих рядах в шести лишь уездах 279 коммунистов. В полностью восстановленной и перестроенной комсомольской организации к концу 1934 г. состояло 397 членов. Значительно расширившаяся сеть мопровских ячеек охватывала к весне 1935 г. 1500 человек².

Под руководством коммунистов и комсомольцев работали «Союз революционных студентов», «Красный школьник», рекрутские группы и другие революционные организации. Бессарабские коммунисты-подпольщики сосредоточили усилия на дальнейшем сплочении своих рядов, использовали малейшие возможности для расширения связи с массами, стремились укрепить все организации революционного подполья.

Борясь за единство действий революционно-демократических сил, коммунисты края с помощью комсомола, МОПРа и унитарных профсоюзов развернули большую организаторскую и пропагандистскую работу среди трудящихся.

В связи с необходимостью решения сложных организационных задач в обстановке разгула реакции все большее значение приобретала подпольная партийная печать. После некоторого перерыва, с 1934 г., были возрождены газеты «Красное знамя», «Молодой большевик», «Пролетарская правда». На местах продолжалось издание газет «Красный юг» (Измаил), «Коммунист» (Оргеев). Ряд партийных комитетов приступил к выпуску новых печатных органов: «Пролетарул» (Бельцы), «Граюл сатулуй» (Ка-гул), «Наш путь» (Бендеры), «Что делать?» (Липканы), <Серп и молот» (Килин) и «Рабоче-крестьянская правда» (Аккерман). Печатались многочисленные листовки. В Бессарабии по-прежнему распространялись центральные печатные органы Коммунистической партии, комсомола и МОПРа Румынии. В партийной печати бессарабские коммунисты настойчиво разоблачали реакционную политику мирового империализма и румынской олигархии, направленную на подготовку войны и поощрение фашистской агрессии, призывали массы решительно бороться против стремления реакции установить открытую фашистскую диктатуру.

Коммунисты изобличали антинародный характер мероприятий правительства Румынии по так называемой «охране общественного порядка», клеймили террор, широко информировали массы о всех актах преследования рДолю-ционеров, предупреждали о росте фашистской опасности. «Введение осадного положения и разгон всех еще до сих пор нелегально и полулегально существовавших революционных организаций означает дальнейший шаг для установления военно-фашистской диктатуры»¹,— говорилось в одном из воззваний Кишиневского городского комитета КПР и городского комитета комсомола. Коммунисты разъясняли трудящимся, что фашизм — это война, нищета, голод, и борьба с ним — это борьба за мир, за повседневные насущные интересы широких народных масс.

С особой силой коммунисты разоблачали незаконность и злодеяния оккупационного режима, политику разжигания национальной розни, которую проводили оккупанты в крае. «Дикие расправы с трудящимися Бессарабии, томящимися под двойным ярмом тяжкой эксплуатации и свирепого национального угнетения, превратили нашу провинцию в колонию румынского империализма,— говорилось в воззвании Бессарабского областного комитета партии, изданном в мае 1935 г.— Ее бо1атства хищнически разграбляются... Террор л своеволие жандармов и перчепторов в деревне и городе не знают границ. Непосильные налоги, дороговизна жизни, закон о защите национального труда, преследование родного языка, закрытие национальных школ, роспуск национальных организаций — вот результат 17-летней оккупации Бессарабии»².

Призывая рабочих, крестьян и интеллигенцию края к борьбе против реакции и фашизма, бессарабские коммунисты постоянно напоминали о конечных целях революционно-освободительного движения в Бессарабии, о славных традициях борьбы за власть Советов в крае. Лозунг «Вся власть Советам!», писал в своем воззвании, изданном к 17 -и годовщине Великого Октября, Бессарабский обком партии, «особенно близок и дорог трудящимся Бессарабии, вместе с трудящимися СССР боровшимися в Октябрьской революции, но потерявшими все ее великие завоевания и свободу благодаря иностранной и белогвардейской интервенции и гнусному предательству «Сфатул цэрий», обеспечивших захват Бессарабии буржуазно-помещичьей Румынией в январе 1918 года»¹. Воззвание призывало трудящихся Бессарабиитеснее сомкнуть свои ряды вокруг революционных организаций и «под великими лозунгами Октябрьской революции бороться за низвержение буржуазно-помещичьей диктатуры..., за освобождение Бессарабии от гнета оккупации»². Лозунгом «За освобождение Бассара-бии от румынских захватчиков!»³ завершается листовка, выпущенная Бессарабским обкомом партии в ноябре 1935 г,, как и многие другие обращения коммунистов к трудовому народу оккупированного края.

В эти годы реакция больше, чем когда бы то ни было, прилагала усилия для насаждения оголтелого национализма и шовинизма, стремясь разобщить трудящихся различных национальностей и тем самым облегчить себе господство в оккупированном крае. Поэтому коммунисты уделяли особое внимание разоблачению человеконенавистнической сути национализма и расизма, пропаганде идей пролетарского интернационалнзма, интернациональному сплочению трудящихся и всех прогрессивных сил. Важное значение в идеологической работе коммунистов имела пропаганда успехов Советского Союза в строительстве социализма, достижений Молдавской АССР, которые являлись предметом особой гордости всех революционных сил края, вдохновляя их на борьбу против оккупантов и реакции.

Работу партийной организации, ее наиболее важных звеньев в этот период возглавляли X. Гайсинская, М. Скворцов, К. Сырбу, X. Герштейн, И. Шимков, Л. Гудис, С. Ре-венялэ, И. Моргенштерн, С. Бурлачеико, И. Галузинский и другие борцы революционного подполья.

Добиваясь распространения своего влияния на все социальные слои, заинтересованные в предотвращении установления фашистской диктатуры, вовлечения их в антифашистское и революционно-освободительное движение, коммунисты считали своей первоочередной задачей активизацию борьбы рабочего класса — главной силы широкого народного антифашистского фронта.

Весной 1934 г. была восстановлена областная комиссия унитарных профсоюзов, оживилась работа старых полулегальных и нелегальных профсоюзов и были созданы новые. Как и в предыдущий период, революционным профсоюзам удавалось время от времени легализоваться, что было особенно важно в условиях борьбы за создание широкого народного антифашистского фронта. Так, в 1935— 1937 гг. был легализован ряд отраслевых профсоюзов: рабочих пищевых предприятий, швейников, обувщиков, портовых рабочих и др.

Под руководством коммунистов профсоюзы становились важнейшим связующим звеном между революционным подпольем и рабочим классом, играли важную роль в организации экономической и политической борьбы бессарабского пролетариат«]. В ходе этой борьбы создавалось и укреплялось единство действии рабочего класса, развивались условия для создания союза рабочего класса с трудящимся крестьянством, росло революционное самосознание масс и повышалось чувство пролетарской солидарности. «Добиваясь улучшения условий жизни, — указывал В.И.Ленин,— рабочий класс поднимается вместе с тем и морально, и умственно, и политически, становится более способным осуществлять свои великие освободительные цели»¹.

После бурных стачек осени 1933 г. революционная активность бессарабского пролетариата проявилась в массовом забастовочном движении, которое не только не затихло, но в отдельных случаях принимало более упорный ха* рактер. Официальная буржуазная статистика тех лет не дает сколько-нибудь верного представления о размахе стачечной борьбы рабочего класса Бессарабии. В статистическом ежегоднике Румынии за 1934—1937 гг. зафиксировав ны 43 забастовки², в которых было охвачено 1819 бастующих рабочих двухсот предприятий, тогда как даже по весьма неполным данным областного инспекториата труда в Бессарабии за этот же период имело место 67 забастовок с участием 3390 рабочих 669 предприятий³. По более точным подсчетам, произведенным на основании архивных документов и периодической печати за указанные выше годы, в Бессарабии было зафиксировано около 150 забастовок рабочих и служащих¹.

Характерной особенностью стачечной борьбы рабочего класса Бессарабии было то, что чаще стали выступать против своих хозяев рабочие целых отраслей. В этом отношении наиболее выразительными были всеобщие забастовки металлистов, пищевиков (рабочие-пекари), деревоотделоч-ников и кожевенников Кишинева, Бельц, Оргеева, Бендер, Аккермана и других городов и местечек Бессарабии. О продолжительности и упорстве борьбы стачечников говорят также сравнительные данные, почерпнутые нами из статистического ежегодника². Если за 5 лет кризиса (1929— 1933) забастовочной борьбой было охвачено 1585 рабочих 279 предприятий и в ходе борьбы было потеряно 11 517 рабочих дней, то за четыре года после кризиса (1934—1937) в стачечной борьбе участвовало 1819 рабочих 200 предприятий и потеряно 16 967 рабочих дней.

Почти все забастовки этого периода носили наступательный характер и, как правило, кончались полной или частичной победой бастующих. В ходе стачек создавались комитеты действия и забастовочные комитеты, куда входили коммунисты, комсомольцы, профсоюзные активисты, что придавало им особую боевитость, организованность и настойчивость. По количеству проведенных стачек в 1934— 1937 гг. на первом месте стояли рабочие предприятий пищевой промышленности — 22 стачки, затем металлисты и деревоотделочники — 15, кожевенники, текстильщики и рабочие химической промышленности—14, типографы и транспортники (без железнодорожников)—9 стачек; заметно оживилась стачечная борьба и среди рабочих и служащих торговых предприятий — 7 забастовок³.

В ходе забастовок и стачек рабочими выдвигался и отстаивался ряд требований, как повышение заработной платы, унифицирование заработков на всех предприятиях одной и той же отрасли, регулярная выдача зарплаты и равномерное распределение работы среди рабочих (46 стачек); соблюдение 8-часового рабочего дня, прекращение работы в ночное время, солидарность с уволенными и требования их восстановления на работе (15 стачек); соблюдение предпринимателями условий коллективных договоров в части улучшения условий труда, санитарного состояния, оказания медицинской помощи при несчастных случаях на производстве (7 стачек). Во многих случаях при объявлении забастовки или в ходе ее развития рабочие требовали признания рабочих комитетов, прекращения избиений учеников, предоставления трудовых отпусков л др.

Решительными выступлениями бессарабского пролетариата отмечен 1934 г. В авангарде забастовочной борьбы шли рабочие-металлисты города Кишинева, активно выступившие против предпринимателей, стремившихся переложить трудности, которые переживала так называемая металлообрабатывающая отрасль, на плечи пролетариев. Они также выступали против попыток хозяев снизить заработную плату, увеличить рабочий день и против увольнения отдельных своих товарищей, за улучшение условий труда.

23 февраля 1934 г., когда революционное подполье отмечало годовщину Красной Армии, рабочие литейных мастерских Ланге решили отметить этот день усилением борьбы против ненавистного им предпринимателя-эксплуататора. В результате пятидневной забастовки литейщики добились победы: предприниматель обязался до 3 марта погасить задолженность по зарплате, а также уплатить за вынужденный простой¹.

Не менее упорной была и стачка рабочих металлообрабатывающей мастерской Таркана, где особенно процветала система штрафов и различного рода удержаний из зарплаты рабочих. Обсудив на заседании рабочего комитета, действовавшего на предприятии, один из таких случаев, было принято единогласное решение — объявить забастовку и заставить хозяина отказаться от этой системы грабежа. Рабочие поддержали решение комитета и 22 марта дружно объявили забастовку². Тогда же в Кишиневе бастовали коллективы других предприятий, что серьезно обеспокоило оккупационные власти.

Областной инспектор полиции 19 апреля строго предписывал начальнику городской полиции: «Примите необходимые меры, т. к. в последнее время имеют место слишком много забастовок рабочих местных предприятий. Не исключена возможность, что эти забастовки являются результатом коммунистической пропаганды»³.

Однако, вопреки усилению репрессий, забастовки принимали более острый характер. В мае 1934 г. вспыхнули новые стачечные бои, центральным из которых была забастовка металлистов — небольшого, но сплоченного отряда кишиневского пролетариата, который в течение всего года своими смелыми выступлениями привлек внимание всех рабочих, показывая пример того, как от отдельных разрозненных стачек следует переходить ко всеобщим забастовкам, охватывающим целую отрасль промышленности. В ходе ее был образован единый стачечный комитет, в который вошли коммунисты и профсоюзные активисты: Д. Бошканян, Д. Островский, Н. Шаларь, И. Шевченко и др.

Под руководством партийной организации в городе развернулось широкое движение солидарности с бастующими металлистами. Из наиболее активных рабочих были сформированы делегации, проводившие большую организаторскую пропагандистскую работу среди рабочих железнодорожного депо, трамвая, электростанции, а также на мелких предприятиях.

Бессарабская областная профсоюзная комиссия обратилась с воззванием ко всем рабочим Кишинева. В нем говорилось, что новое наступление предпринимателей на права рабочих можно отбить только путем расширения стачек до всеобщей забастовки, противопоставляя натиску капитала решительные выступления трудящихся. Напомнив указания В. И. Ленина о том, что только организованные рабочие становятся великой силой, перед которой трепещет буржуазия, воззвание призывало к сплочению всех рабочих, к солидарности. «На всех заводах и мастерских устраивайте и выносите резолюции протеста против террора буржуазии и резолюции солидарности с бастующими. Выбирайте стачечные комитеты и присоединяйтесь к стачке металлистов... Все, как один, на поддержку бастующих металлистов! Все, как один, против нового наступления хозяев! Единому фронту капитала противопоставим единый фронт нашей пролетарской организованности и солидарности».

По призыву коммунистов 21 мая в городе состоялся митинг солидарности с забастовщиками. В нем приняли участие представители рабочих обувщиков, пекарей, торговых и других предприятий.

Забастовка кишиневских металлистов, длившаяся в обшей сложности более полутора месяцев, благодаря упорству стачечников и поддержке со стороны рабочих других предприятий, завершилась победой. Примеру металлистов последовали и рабочие других отраслей промышленности не только Кишинева, но и Бельц, Оргеева, Сорок, Аккер-мана. Высоким революционным энтузиазмом отличались стачечные выступления рабочих пекарей, сапожников, бондарей, типографов, рабочих кишиневской городской бойни и др.

В июне 1934 г. кишиневские рабочие-пекари решительно выступили против спекуляции хлебом, выдвинув одновременно требования об оплате их труда в соответствии с действующими расценками, прекращении работы пекарен в ночное время. В результате восьмидневной забастовки предприниматели отступили перед натиском рабочих и приняли их требования¹.

Инициативу пекарей захватили рабочие всех бондарных мастерских. Четырехдневной забастовкой они также заставили хозяев удовлетворить их требования и повысить зарплату². Упорная борьба кишиневских рабочих нашла поддержку и солидарность у своих братьев по классу — оргеевских пекарей и бондарей, которые в июле месяце того же года в результате стачечной борьбы добились повышения зарплаты³.

Во второй половине 1934 г. забастовочная борьба рабочего класса Бессарабии усилилась. В стачечное движение включались все новые отряды пролетариев. Активно вели борьбу за улучшение социально-экономического положения рабочие кишиневской бойни, бельцкие пекари, рабочие-типографы бессарабских газет «Вяца Басарабией», «Утренний экспресс» и французской литографии, рабочие мельниц, швейники, служащие ряда торговых предприятий.

В начале июля рабочие кишиневской бойни потребовали от хозяев мясных лавок увеличения зарплаты, но, получив отказ, 9 июля они объявили забастовку, заявив, что не начнут работу до тех пор, пока не будут удовлетворены их требования. При этом рабочие установили свои пикеты, не допустив к работе штрейкбрехеров⁴.

В сентябре 1934 г. стачечную борьбу вели сорокские пекари¹, кишиневские рабочие нескольких швейных мастерских, рабочие маслозавода братьев Филлер. Трехдневной стачкой, руководимой стачечным комитетом, маслобойщики добились увеличения заработной платы².

30 октября забастовку объявили типографы, которые требовали от хозяев ликвидировать задолженность по зарплате в сумме 40 тыс. лей, регулярно выплачивать ее в дальнейшем и не допускать увольнений рабочих. Забастовка продолжалась до 11 ноября и закончилась победой рабочих³. В этом же месяце бастовали работницы ряда торговых предприятий, добившись увеличения зарплаты на 25%.

Коммунистическая организация активно воздействовала на развитие стачечного движения. Результаты забастовочной борьбы рабочего класса были обобщены на страницах октябрьского номера газеты «Пролетарская правда». В статье «За завоевание большинства рабочего класса» отмечалось, что организация и руководство забастовками «является тем центром, вокруг которого партийная организация должна мобилизовать широкие массы трудящихся на борьбу против террора, фашизма и войны»⁴. Уездный комитет партии призывал коммунистов к энергичному участию в подготовке стачек. «Только подготовляя и руководя повседневной борьбой трудящихся на базе единого фронта,— указывала газета,— мы сумеем завоевать и организовать массы для того, чтобы повести их к решительному бою, из которого сегодня эксплуатируемые и угнетенные трудящиеся завтра выйдут победителями»⁵.

Напряженная борьба бессарабского пролетариата не прекращалась и в последующие годы. В январе 1935 г. вновь бастовали рабочие кишиневских пекарен, требовавшие прекращения работы в ночное время и увеличения зарплаты⁶, а также рабочие-мясники Оргеева, портные местечка Сулица Хотинского уезда⁷, рабочие обувной фабрики «Слава» и трикотажной фабрики Таркановского. Буржуазная газета «Время» писала, что «рабочие этой фабрики получают мизерную зарплату за свой труд, что не хватает даже для существования»¹.

В авангарде стачечной борьбы неизменно выступал кишиневский пролетариат. Несколько раз в этот период бастовали рабочие ткацкой фабрики «Ариго»², кожевенного завода Апотекера, печатники ряда бессарабских буржуазных газет³.

В июле 1935 г. бастовали рабочие всех бондарных мастерских города⁴. Они требовали увеличения зарплаты и установления 8-часового рабочего дня. Дружной двухнедельной забастовкой бондари заставили хозяев пойти на уступки⁵.

Одним из самых крупных выступлений кишиневских рабочих явилась всеобщая забастовка обувщиков в январе—феврале 1936 г., организованная коммунистами. «Впервые в истории заготовочного цеха города Кишинева,— писала газета «Красное знамя»,— рабочие и ремесленники-заготовщики создали единый фронт для борьбы с владельцами магазинов, требуя увеличения зарплаты...»⁶. 10 января 1936 г. бастовало 200 человек, к началу февраля насчитывалось уже 600 стачечников, а к 14 февраля в забастовке принимали участие 1200 обувщиков. Забастовкой руководил стачечный комитет, на заседаниях которого выступали коммунисты и призывали рабочих «не прекращать стачки до тех пор, пока не добьются выполнения своих требований»⁷. По инициативе уездного комитета комсомола были созданы группы по организации помощи бастующим. Средства в фонд помощи поступали от металлистов, типографов и других рабочих.

Выдержка, стойкость и сплоченность рабочих принесли им победу. Накал борьбы кишиневского пролетариата в стачечных боях января—февраля 1936 г. свидетельствовал о том, что рабочий класс Кишинева, возглавляемый коммунистической организацией, продолжал оставаться боевой силой, способной к массовым революционным акциям.

Выступление кишиневских обувщиков нашло солидарный отклик у рабочих Оргеева, Калараша и Ниспорен¹.

Упорную борьбу за свои повседневные нужды вели рабочие других городов Всеобщей забастовкой и решительными действиями добивались удовлетворения своих требований бельцкие пекари, работники почти всех швейных мастерских².

В августе 1936 г. бастовали рабочие сахарного завода Эсманского, требуя увеличения зарплаты, предоставления отпусков и оплаты труда за сверхурочные часы³. Забастовка на несколько дней остановила работу предприятия⁴.

Более полутора месяцев продолжалась борьба рабочих мебельных фабрик города Бельцы. 30 декабря 1936 г. владелец одного из мебельных предприятий объявил рабочим, что они увольняются с работы в связи с закрытием предприятия⁵. В действительности же, как потом выяснилось, объявлением локаута предприниматель пытался заставить рабочих принять новые условия труда, разумеется, не в их пользу. К тому же предприниматель отказался выплатить всем 23 рабочим двухнедельное пособие, как это предусматривалось коллективным договором. В поддержку уволенных выступили рабочие других мебельных предприятий города. 9 февраля 1937 г. они объявили забастовку и выдвинули требования о восстановлении уволенных на работу, соблюдении всеми владельцами мебельных предприятии договорных условий⁶. Упорная борьба закончилась победой рабочих, которые прекратили забастовку 15 февраля, заставив предпринимателей принять их требования⁷.

В 1937 г. продолжалось стачечное движение пролетариата Бессарабии. Успешно прошли забастовки рабочих механических мастерских электростанции общества Марс маслозаводов акционерного общества «Флора»-мельницы Брестечко и других предприятий города Бельцы⁹. Активно участвовали в стачках и деревообделочники

Липкан, пекари Едииец, обувщики Комрата, портовые грузчики Рени, текстильщики Аккермана.

В ходе развернувшейся в 1934—1937 гг. забастовочной борьбы за повышение заработной платы, сокращение рабочего дня, улучшение условий труда, признание рабочих комитетов, против увольнений и произвола капиталистов создавалось и укреплялось единство действий рабочего класса.

Стачечное движение бессарабских пролетариев являлось составной частью революционно-освободительной борьбы трудящихся масс. Оно умножало силы рабочего класса, способствовало росту его революционного сознания, разоблачало антирабочую политику правящих кругов буржуазно-помещичьей Румынии и их пособников в оккупированной Бессарабии, повышало роль рабочего класса в революционно-освободительном и антифашистском движении в крае.

Активную борьбу за удовлетворение своих повседневных нужд, улучшение социально-экономического и политического положения вело трудящееся крестьянство Бессарабии. Бессарабские коммунисты всегда считали трудящееся крестьянство ближайшим союзником рабочего класса в борьбе против эксплуататоров. Неизменно напоминая крестьянству о конечных целях в революционной борьбе — изгнание оккупантов и восстановление власти рабочих и крестьян,— они активизировали работу в деревне, выдвигая лозунги борьбы трудящихся крестьян исходя из конкретных злободневных требований.

В одной из директив ЦК КПР всем партийным организациям за январь 1934 г. отмечалось, что организация борьбы голодающего крестьянства является одной из главных задач партии в деле завоевания крестьянства и создания союза с рабочим классом. «Это является тем звеном, за которое должны ухватиться все партийные организации, каждый активист, каждая массовая революционная организация, добиваясь завоевания доверия крестьянства»¹,— указывалось в этом партийном документе. В директиве особо подчеркивалась необходимость интенсификации деятель-кости коммунистов по созданию крестьянских комитетов действия, мобилизации крестьян на революционную борьбу против террора жандармов и фискальных агентов, против фашистских организаций.

Большое значение придавалось коммунистами пропа

ганде достижений в социалистическом сельском хозяйстве в Советском Союзе. О революционизирующем воздействии на трудящееся крестьянство Бессарабии социалистических преобразований в Стране Советов не могли умалчивать и сами оккупационные власти. В одном из полицейских отчетов для Бухареста (июль 1934 г.) —о настроении рабочих и крестьян Бессарабии в связи с установлением дипломатических отношений между СССР и Румынией — указывалось, например, что крестьяне жаждут увидеть своими глазами «реальное положение вещей в Советском Союзе, узнав при этом и материальное положение крестьян в результате создания коллективных сельских хозяйств».

Об активной партийной пропаганде в деревне среди крестьянских масс говорится в одном из сохранившихся партийных отчетов Бессарабского областного комитета партии, датированном 10 мая 1934 г: «Настроение крестьян — объединенными силами добиться своих прав: они мо-билизовываются в группы для устройства приема наших' товарищей в деревне, выслушивают и выражают желание провести в жизнь наши советы, если они только конкретны... Почва для мобилизации крестьянских масс на борьбу с эксплуататорами благоприятна»¹¹.

Немало сведений фактического порядка содержится в полицейских донесениях и отчетах, в документах суда и прокуратуры, действовавших на территории оккупированной Бессарабии. Постоянно информируя свои вышестоящие инстанции о настроении масс, полицейские чиновники во-лей-неволей фиксировали все, что им удавалось установить. Отбрасывая в сторону полицейскую тенденциозную стряпню, проникнутую классовой ненавистью к коммунистам и антисоветизмом, мы, однако, не можем не заметить ценные признания этих ярых врагов рабоче-крестьянских масс.

В информационном докладе начальника кишиневской полиции, адресованном генеральному прокурору в конце июля 1934 г., в разделе «Коммунистическое движение» записано: «Коммунистическая пропаганда развивается, как и в прошлом, путем распространения листовок, вывешивания плакатов, написания коммунистических лозунгов на стенах домов и заборах... В связи с событиями дня проводится интенсивная пропаганда среди рабочих всех мелких и крупных предприятий, призывая к борьбе против снижения заработной платы, против увольнений и за немедленное оказание помощи безработным за счет государства и хозяев, за экспроприацию монастырских, помещичьих и государственных земель и наделение бедных крестьян без выкупа, аннулирование долгов иностранным государствам, за освобождение от налогов бедных крестьян, рабочих и служащих, за самоопределение Бессарабии и отделение ее от румынского государства, за борьбу против национального гнета и империалистической антисоветской войны»¹. В заключение раздела отмечается, что, судя по распространяемой коммунистической литературе, коммунисты уделяют «особое внимание крестьянским массам».

В другом обзоре, составленном отделом коммунистических расследований Бессарабского областного инспекто-риата полиции за 1934 г., говорится, что 17 января в селе Балану Бельцкого уезда жандармами был арестован крестьянин И. Бабинецкий, который «проводил устную коммунистическую пропаганду среди населения»².

При облаве жандармов в канун 1 мая в селе Старые Кайнары Сорокского уезда у крестьян Г. Еременко, П. Пароса и Д. Швец были обнаружены коммунистические листовки и красный флаг; в Думбровенах, Пырлице и Гыр-топе было арестовано 20 человек, при обыске у них изъято «большое количество брошюр, манифестов и инструкций революционного содержания»³. Первого августа в селе Згурица Сорокского уезда на скотном базаре, а также по дороге к селу Котова были обнаружены коммунистические листовки на румынском и русском языках, обращенные «К рабочим и крестьянам». Они были размножены и распространены подпольщиками села Згурица⁴. В селе Мерешены Оргеевского уезда 31 октября жандармами были арестованы крестьяне Г. Ботезату и Г. Поздырка, «которые проводили пропаганду, призывая крестьян не платить налоги»⁵.

Все эти факты свидетельствуют об активной деятельности коммунистов в деревне. Призывы коммунистов к борьбе против насильственного взимания налогов и долгов, против грабежа крестьян государством и монополиями, за лучшую оплату труда батраков и поденщиков, оказание помощи государством бедняцко-середняцким хозяйствам в случаях стихийных бедствий находили горячий отклик у трудящихся масс деревни и отражались в различных формах острой классовой борьбы.

Трудовое крестьянство повсеместно активно сопротивлялось фискальной политике оккупантов. Антиналоговое движение в крае сохраняло форму неповиновения властям, выливаясь в открытые столкновения с перчепторами и жандармами.

Целым рядом различных крестьянских выступлений в Бессарабии против оккупационных и местных властей отмечен 1934 г. Избиением и изгнанием фискальных агентов при сборе налогов и попытках конфискации имущества за отказ от их уплаты окончились волнения крестьян в селах Лае, Трояны и Кожушна Кишиневского уезда¹, а также в ряде сел Сорокского, Оргеевского, Аккерманского и Бендерского уездов². Причем, как свидетельствуют архивные документы, нередки были случаи, когда начавшиеся антиналоговые волнения оканчивались захватом крестьянами земли. Характерным в этом отношении являются события в селе Картофлянка Сорокского уезда, когда крестьяне захватили землю уездной сельскохозяйственной палаты и «всем селом восстали против перчепторов и жандармов, явившихся за недоимки продавать их имущество»³. Для расправы с восставшими крестьянами оккупанты вызвали войска.

Жестокое подавление крестьянских выступлений вооруженным путем — метод, к которому оккупационные власти прибегали во многих случаях,— не могло приостановить широкую волну антииалогового движения. Как отмечала газета «Красное знамя», растущий фискальный террор вызывал все более энергичный отпор трудящихся масс деревни, «обедневшее голодающее население деревни отказывается платить долги буржуазно-помещичьему государству. Агенты фиска буквально изгоняются из сел, а в тех случаях, когда крестьянам не удается отстоять свое имущество, перчепция не может продать его, ибо все трудящееся население сел бойкотирует торги»⁴.

Представляют интерес и приведенные органом Бессарабского обкома партии данные о поступлении сборов в Аккерманскую финансовую администрацию по земельному налогу: из 201,2 млн. лей финансовым агентам удалось выколотить до января 1935 г. только 63 млн. лей, т. е. 31%. Комментируя эти цифры, газета отмечала, что «буржуазно-помещичья Румыния не в состоянии больше, даже путем насилия, гнета и террора, выполнить свой план грабежа трудящихся»¹.

В 1935—1937 гг. повсеместно активизировались революционные выступления трудящихся масс крестьянства Бессарабии. Из них наиболее значительными были в Бельц-ком, Сорокском, Кишиневском, Оргеевском и Аккерман-ском уездах. Столкновение между крестьянами села Лип-ник Сорокского уезда и сборщиком налогов 15 апреля 1935 г. вылилось, по признанию начальника жандармского поста, в настоящее «восстание» (ребелиуне), в ходе которого крестьяне «угрожали убийством и избили перчепто-ра», прогнав его из села². Месяцем раньше жители села Иоржница того же уездя М. Чунту и С. Кетрару «вилами, палками и камнями» оказали сопротивление жандармам, прибывшим для их ареста³.

Особой жестокостью славился фискальный агент по селу Бубуечи Кишиневского уезда П. Сологуб. Выполняя приказ властей, среди белого дня он являлся в село и в отсутствие крестьян-недоимщиков забирал у них последние пожитки, секвестрированные за неуплату налогов, и увозил в примарию для продажи с аукциона. Причем нередки были случаи, когда он брал деньги у крестьян в счет погашения долга и не выдавал им квитанции, повторно требуя «рассчитаться с государством». В сентябре 1935 г. взбунтовавшиеся крестьяне добились изгнания пер-чептора из села⁴.

Крупные выступления крестьян произошли в целом ряде сел Бельцкого уезда в августе 1935 г. Поначалу они вспыхнули на религиозной основе — крестьяне демонстративно отказывались выполнять религиозные обряды по новому стилю, как предусматривалось церковной реформой. Однако действительные причины выступления крестьян в селах Албинец, Бучумены, Кирилены, Калугэр, Мустяца, Стольничены, Новые Лимбены и других имели глубокий социальный характер. После подавления крестьянских волнений жандармерией и королевскими войсками, в результате чего имелись человеческие жертвы, высшее духовенство Бессарабии направило в эти села специальные группы миссионеров из числа священников и студентов кишиневского теологического факультета Ясского университета для «борьбы со стилизмом» и для «уяснения состояния этого движения после вмешательства армии»¹. Вот что признает один из священников, ознакомившись с положением крестьян села Мустяца: «Слишком много приходится терпеть... Столько боли, столько нищеты, что я только сейчас глубоко понял всю тайну, которая привела жителей этого села присоединиться к революционному движению стилиз-ма»².

События в Бельцком уезде нашли широкий отклик не только в Бессарабии, но и за рубежом. В партийной печати бессарабские коммунисты разоблачали кровавую расправу властей с крестьянством³. Английская газета «Near East India» в номере от 5 сентября 1935 г. поместила статью своего бухарестского корреспондента, в которой отмечалось, что «восстание крестьян в Бельцком уезде явилось результатом «коммунистической пропаганды» и «тысячи восставших крестьян смогли бы сопротивляться властям», но правительство не допустило более «кровавых столкновений»⁴.

Антиналоговое движение трудящегося крестьянства оставалось преобладающей, но не единственной формой классовой борьбы в деревне. Частыми были случаи самовольного захвата земли и пастбищ⁵, порубки леса в государственных и частных владениях помещиков, отказ от выполнения работ в порядке принудительной трудовой повинности и др. Активными действиями крестьяне добивались оказания помощи семьям, пострадавшим в результате стихийных бедствий. Например, сильно пострадавшие от наводнения бедняки села Кристешты Кишиневского уезда солидарными действиями заставили властей оказать им помощь транспортом, продуктами питания и денежными средствами, а крестьяне села Дануцены того же уезда восстали против решения примарии о взимании дополнительного налога на постройку церкви⁶. Перепуганные местные власти и священник села не только отменили свое реше-ниє, но и вернули деньги тем крестьянам, у которых они были взысканы.

В марте 1937 г. румынский парламент принял так называемый закон об организации общественных работ¹, согласно которому молодежь допризывного возраста в мобилизационном порядке привлекалась к строительству и ремонту шоссейных и железных дорог, мостов, полигонов для стрельбы, «выполнению работ, связанных с обороной страны», и др. В течение года каждый допризывник обязан был отработать бесплатно не менее 60 дней. Это вызвало всеобщее негодование среди населения деревни. В одном из донесений жандармских органов Сорокского уезда в апреле 1937 г. читаем: «Из имеющихся информаций явствует, что допризывная молодежь выражает недовольство этим законом... Бедняки говорят, что по этому закону у них отнимается время, необходимое для того, чтобы заработать на существование». В мае того же года допризывная молодежь села Ленкауцы «отказалась выполнять дорожные работы», а крестьяне села Вережены заявили, что этот закон «принят в угоду богачей» и что в дальнейшем они «ни под каким предлогом не отпустят своих детей на принудительные работы»².

Решительно выступая в защиту своих повседневных требований, трудящиеся массы Бессарабии упорно сопротивлялись политике румынизации, открыто бойкотировали националистические мероприятия властей. Так поступили, к примеру, жители села Наславча Сорокского уезда в 1937 г., когда оккупанты отмечали свой праздник. «Несмотря на то, что накануне было разъяснено всем о значении дня 10 мая для нас, румын, ни один житель этого села не пожелал принять участие в торжествах»³,— отмечается в жандармском донесении по этому повод.

В то же время в селах оккупированного края постоянно поддерживался революционный дух населения, что проявлялось в распространении коммунистической литературы, написании революционных лозунгов на видных местах не только в дни революционных праздников.

В начале октября 1937 г. полиция арестовала и предала военному трибуналу группу молодежи села Старо-Ка-зачье Аккерманского уезда — крестьян М. Листовецкого и Л. Ротару, студента П. Шевченко и А. Выходцева — за то, свободу организации, собраний, забастовок, митингов и демонстраций, за свободу печати, против фашизма, против империалистической и антисоветской войны, за самоопределение Бессарабии, вплоть до отделения от румынского государства, за рабоче-крестьянское правительство. Долой румынский империализм! Да здравствует Советская Бессарабия!»¹.

Крупной политической манифестацией, во время которой произносились речи «против властей и их представителей»², сопровождалась забастовка рабочих и служащих в Единцах в августе 1935 г., где участвовало около 800 человек, в том числе немало крестьян. Ее организаторами явились коммунисты и комсомольцы. Об их активной работе говорит, в частности, появление на стенах многих домов лозунгов: «Долой фашизм, долой империалистическую войну!», «Да здравствует демократия!», «Долой кузистскую партию!», «Да здравствует народный фронт!»³.

Показателем революционной активности бессарабского пролетариата является серия политических стачек, связанных главным образом с новым этапом движения протеста против осуждения руководителей и активных участников гривицких событий в феврале 1933 г. В первую годовщину гривицких боев, в феврале 1934 г., началась кампания сбора подписей с требованием освобождения осужденных железнодорожников. 20 мая вблизи Кишинева состоялось массовка протеста городской молодежи⁴. На ней распространялись фотографии руководителей революционных выступлений железнодорожников и нефтяников Румынии, а также были собраны средства в фонд помощи политзаключенным.

25 мая 1934 г. рабочие всех предприятий Кишинева объявили всеобщую получасовую забастовку солидарности с героями Гривицы⁵. Они единодушно приняли решение направить судебным инстанциям коллективный письменный протест с требованием освобождения заключенных железнодорожников. Одновременно рабочие требовали снятия осадного положения, ликвидации цензуры. 10 октября

1934 г. в Кишиневе вновь состоялась забастовка протеста против расправы над участниками гривицких боев¹.

Новый массовый сбор подписей солидарности с гривицкими героями среди рабочих и крестьян проходил в октябре—ноябре 1934 г. «Мы солидаризуемся с железнодорожниками, протестуем против их осуждения и требуем немедленного их освобождения»²,— писали в своем протесте, направленном в Бухарест, кишиневские рабочие. «Решительно протестуем против незаконного осуждения настоящих борцов-антифашистов... Требуем немедленного их освобождения»,— говорилось в подписном листе протеста рабочих, крестьян и интеллигентов города Оргеева. Под подобными документами, присланными также из Бельц, Калараша и других мест, стояли десятки и сотни подписей рабочих и крестьян оккупированнойБессарабии³.

В этот период трудящиеся края по призыву коммунистов неоднократно выходили на улицы, демонстрируя свою ненависть к оккупационному режиму, свою готовность преградить путь фашизму, свое стремление к воссоединению с Советской Родиной. Революционная демонстрация молодежи Кишинева состоялась 31 августа 1934 г. Несмотря на противодействия полиции, демонстранты с красным флагом прошли по улице Шмидта (ныне улица 25 Октября), провозглашая лозунги: «Долой фашизм!», «Долой фашистское правительство!», «Да здравствует Советская Россия!»⁴.

Боевыми революционными акциями была отмечена в Бессарабии 17-я годовщина Великой Октябрьской социалистической революции. Коммунисты призывали трудящихся напомнить в этот день оккупантам о стремлении к низвержению буржуазно-помещичьей диктатуры и восстановлению Советской власти вБессарабии. 4 ноября в Кишиневе состоялась революционная демонстрация рабочих, выступивших под лозунгами укрепления единства трудящихся в борьбе против угрозы фашизма и войны. Полицейские жестоко расправились с демонстрантами. Среди их «трофеев» оказалось и полотнище с лозунгом: «Требуем «самоопределения Бессарабии!»⁵. Октябрьские выступления имели место также в Бельцах, Аккермане и других городах¹.

В дни Октябрьской годовщины во многих городах и селах были вывешены красные флаги. В Кишиневе красные флаги были водружены на зданиях железнодорожного депо, германского консульства, фабрик Шора и Таркановско-го. Полицейские метались по всему городу, были произведены обыски и аресты. И все же в наиболее людных местах появлялись пламенные лозунги коммунистов. Плакат «Празднуйте 7 ноября — годовщину Октябрьской революции!» был закреплен на куполе собора, на ограде трикотажной фабрики «Сфинкс» — плакат «Да здравствует 17-я годовщина Октябрьской революции!», красное полотнище с лозунгом «Да здравствует 7 ноября — праздник мирового пролетариата! Долой войну против СССР!» было прикреплено к электрическим проводам на улице Александра Влахуцэ (ныне Теобашевская), на заводе Зельцера были вывешены небольшие красные флаги с изображением серпа и молота и надписями: «За самоопределение Бессарабии», «Требуем освобождения товарищей...» В окрестностях села Яловены появились лозунги: «Не верьте кузи-стам, железной гвардии, являющимся ставленниками бояр для угнетения народа!», «Требуйте, чтобы убрали жандармов из сел и сняли осадное положение!», «Требуйте аннулирования долгов, а не их конверсии, которая разоряет наше хозяйство!» События в Октябрьскую годовщину 1934 г. еще раз показали, что среди трудящихся Бессарабии живы традиции борьбы за власть Советов в крае. Революционные выступления рабочих и крестьян по мере развертывания массового антифашистского движения сливались в общи!'] поток борьбы против фашизма. Рабоче-крестьянские массы Бессарабии, непрестанно боровшиеся против оккупантов, за свое социальное и национальное освобождение, за восстановление Советской власти в крае и воссоединение с социалистической Родиной, явились основной базой антифашистского движения в крае. Это обстоятельства придавало движению особую боевитость.