Александр Греков

Пятое интервью проекта «Программа для Премьера». Гость allmoldova – глава секретариата экономического совета при премьер-министре Молдовы Думитру Алайба.

Влияет ли отсутствие премьера на работу совета, секретариат которого вы возглавляете?

В моей работе отсутствие премьера ощутимо. Главная опора экономического совета — это премьер-министр, в его отсутствие не принимаются  решения для развития, не даются все указания для улучшения бизнес-климата, для проведения реформ. Сегодня мы продолжаем работать с разными ведомствами по решениям, которые были приняты ещё до отставки Кирилла Габурича, но есть еще много указаний, которые должны были быть приняты, но из-за отсутствия премьера не принимаются. Конечно, то, что можно по закону, мы продвигаем и сейчас, но обороты не те, что могли бы быть.

Какие важные решения Габурича вы можете вспомнить?

При Габуриче были приняты некоторые радикальные решения. Мы давно шли к тому, чтоб открыть данные об  учредителях компаний, и это было одно из первых указаний премьера. Это элементарная антикоррупционная инициатива, для который не нужны ни деньги, ни изменения в законодательстве. Это инициатива, которую мы можем провести за два дня, которая пойдёт на пользу всем бизнесменам и сделает бизнес-среду прозрачнее. Ведь это нормально — знать, кто учредитель той или иной компании, подобная практика существует  везде, от России до Великобритании. Сейчас же идут “дебаты” с Национальным центром по защите персональных данных, который, по сути, блокирует этот указ. Независимые эксперты, юристы, бизнес-ассоциации, масс-медиа и даже министерство юстиции считают, что публикация имён учредителей компаний никак не противоречит законодательству. И я спрашиваю себя: если мы не можем провести вот такую точечную реформу, на которую потребуются всего два дня работы, то про какие системные реформы можно говорить? Если позиция или интересы того или иного ведомства блокируют нужные для развития страны вещи…

Что должно стать приоритетом для следующего премьер-министра?

Очень важно, чтобы он был ориентирован на реформы. Убежден в том, что бизнес-реформы должны быть приоритетом для любого премьера, который придёт с намерением сделать нечто хорошее для страны. Ведь бизнес-реформы по определению означают появление нового бизнеса, а, следовательно, и новых рабочих мест, новых поступлений в бюджет, повышение экономического роста и конкурентоспособности экономики в целом. Всё это основывается на конкретных процессах, которые мы должны выстроить в правильном порядке — урезать бюрократию, излишние процедуры, число требуемых документов, которые приходится преподносить каждому ведомству. И если что-то возможно сделать за два дня –  большой ущерб бизнесу, если это тянется две недели. Если что-то возможно сделать, преподнося всего два документа, то остальные  документы — коррупционны и представляют собой преграду для бизнеса. Если мы хотим, чтобы люди имели работу, чтобы бизнес развивался и к нам приходили инвесторы — это  та основа, которую премьер мог бы воплотить в жизнь и за полгода. И это реально. Бизнес-реформы сразу показывают хорошие результаты, в очень короткие сроки.

Есть ли у вас какие-нибудь наработки, которые ждут собственного воплощения?

Конечно. Возьмём проблему лицензирования и авторизаций. Их слишком много, и это нам говорят и международные партнёры, и бизнес-среда. Если бизнесмен хочет открыть, например, ресторан или парикмахерскую,  ему приходится совершать уйму действий. Если ты открылся, то должен иметь право сразу начать работать, а не просить ещё одно разрешение, ещё одно и ещё одно. Проверки должны стать намного более прозрачными, ведь всякое проявление контроля — это риск коррупции. Это касается и более  масштабных вещей. Борьба с коррупцией не функционирует по нажатию кнопки: нажал — и коррупции нет. Должны происходить  системные, а иногда и точечные вмешательства, чтобы в ведомстве создавались правила, исключающие проявления коррупции. Это предполагает внедрение электронных сервисов взамен личных визитов, введение чётких правил получения тех или иных документов. И это в свою очередь означает минимизацию бюрократии. Меньше бюрократии — меньше коррупции.

Что вы имеете в виду под “чёткими правилами”?

Коррупция — это замкнутый круг. И начинать борьбу с ней нужно с введения чётких правил работы каждого инспектора, каждого госслужащего, следить, чтобы они эти правила выполняли каждый день. Сейчас правила не очень понятны ни инспекторам, ни тем, кого они проверяют. Например,  при открытии террасы до сих пор нет чёткой, процедуры, как это следует делать. И в  результате открытие террас остаётся на совести служащего, а это уже означает, что можно разрешить, а можно и запретить. И подобное происходит очень часто.

Проблема только в законах?

Закон нужно имплементировать. Процедура не заработает, если не изменить внутренний регламент ведомства. А законы не имплементированы, потому что из него не вытекают другие нормативные акты. Законы отвечают на вопрос “что?”, но не отвечают на вопрос “как?” Чтобы законы работали, должна происходить адаптация законов в каждом ведомстве.

Вы рассчитываете, что следующий премьер станет этим заниматься?

Надеюсь. Если этого не сделать, страна будет  еще экономически слабее. Мы видим, что доходы от бизнеса всё меньше, он просто задыхается. Некоторые ведомства, будто только и ждут, чтобы кто-то прошёл мимо, чтобы снять ещё по два лея. На любое наше начинание оказывается огромное сопротивление, потому что есть статус-кво, который как будто охраняют специальные люди. А удобно должно быть и бизнесу тоже, ведь госслужащий служит людям.

Вы встречаете сопротивление, законы встречают сопротивление, реформы встречают сопротивление…

Сопротивление не бесконечно. Что бы ты ни пытался сделать — бюрократия говорит, что это невозможно. Но это первый рефлекс любой бюрократии в любой стране, вызванный желанием самосохранения. Это не означает, что не нужно настаивать. Если премьер захочет что-то изменить — сможет. Даже за три месяца Кирилл Габурич сумел многое сделать. Бюрократия на таможне была урезана, из одиннадцати требуемых документов на импорт и девяти на экспорт осталось по три. Это параметры Сингапура, Франции, Канады, даже в Грузии — по четыре документа. Сейчас наши продукты, чтобы попасть на европейский рынок, не имеют внешних препятствий. Все препятствия — внутри страны, в том или ином ведомстве, при получении того или иного документа.

А какие важные инициативы, законы были реализованы?

В прошлом году упростили регистрацию бизнеса, до мая прошлого года нужно было совершить пять визитов: в Регистрационную палату, в Налоговую службу, в Национальную кассу социального страхования, в Национальную компанию медицинского страхования, в Национальное бюро статистики. Сейчас  бизнесмену нужно придти только в Регистрационную палату, а оттуда вся информация  в электронном виде передаётся  в другие ведомства. В Налоговой службе были отменены фискальные визиты до предоставления первого отчёта, потому что раньше бизнес только открывался, а инспектор уже приходил. Ещё есть наш сайт —finantare.gov.md - единый ресурс всех схем финансирования, которые могут заинтересовать бизнесменов. Там размещена информация о 400 миллионах евро, доступных через разные проекты. Это абсолютно реальные деньги, которые может получить любой бизнесмен, если конечно, пройдёт отбор. До прошлого года эта информация была разрознена, публиковалась на разных сайтах, иногда и вовсе не афишировалась.

Что нужно сделать правительству и новому премьеру, чтоб привлечь инвестиции в страну?

Это должно решаться комплексно. Когда работающие здесь бизнесмены будут чувствовать себя свободно, тогда и придут инвестиции. А как работать с инвесторами? Делать брошюры и презентации в Power Point? Нужно, чтобы работающие здесь крупные инвесторы из-за рубежа и маленькие местные компании чувствовали себя свободно. И это будет лучшей рекламой. Потому что любой новый инвестор, думающий вложить деньги в Молдове, в первую очередь будет говорить не с местными чиновниками, а с другими инвесторами, с бизнес-ассоциациями. И они ему расскажут, как обстоят дела на самом деле.

В одном из предыдущих интервью Евгений Бойко затронул тему капиталов наших сограждан, живущих за рубежом. Как стимулировать их вкладывать деньги в Молдову?

Я верю в то, что каждый должен решать за себя. Эти деньги зарабатывались тяжёлым трудом на протяжении многих лет, люди их заслужили и только они могут решать, что с ними делать. Мы не можем обязать их или просить вкладывать деньги в Молдову. Мы можем только подтолкнуть к этому, чем мы и занимаемся, упрощая сервис за сервисом. Если мы сумеем сделать так, чтоб человек доверял системе, мог свободно открыть здесь своё дело,  думаю, он это сделает.

Государство, по-вашему, находится на той колее, когда любому новому премьеру придётся реформировать систему?

Этого ждут все: и бизнес, и люди. У нас есть свободная торговля с Евросоюзом, но этого недостаточно. Потому что нужно внутри страны максимально очистить те ведомства, которые мешают бизнесу чувствовать себя свободным. Нужно позволить бизнесу создавать рабочие места, делать своё дело и платить налоги.

Consiliul Economic al Prim-ministrului Republicii Moldova promovează dialogul dintre sectorul public și privat cu scopul de a îmbunătăți mediul de afaceri, contribuind la dezvoltarea IMM-urilor și creșterea gradului de concurență pe piața autohtonă.

Consiliul își propune să înlăture constrângerile principale care stau în calea dezvoltării sectorului privat, să asigure un cadru de reglementare clar, funcțional, nediscriminatoriu și transparent, să îmbunătățească calitatea serviciilor publice pentru mediul de afaceri, să reducă birocrația și să minimizeze riscul corupției.

Consiliul Economic al Prim-ministrului a fost creat decembrie 2012, cu suportul Băncii Europene pentru Reconstrucție și Dezvoltare. Activitatea instituției este susținută de către Secretariatul responsabil de promovarea si monitorizarea deciziilor luate de  Consiliu.