Андриана Кептине

В своем эксклюзивном интервью порталу ТРИБУНА советник президента по внешней политике и европейской интеграции Юлиан Григорицэ говорил об отношениях Республики Молдова с Европейским союзом, о том, что следует предпринять Республике Молдова для активизации своего сближения с ЕС,  высказался насчет того, когда Молдова сможет подать  заявление о присоединении и когда может произойти собственно присоединение, а также   о  возможном изменении внешнеполитического вектора страны.

T.: Господин Григорицэ, на каком этапе находятся в настоящее время отношения Республики Молдова и Европейского союза?

Ю. Г.: С формальной точки зрения мы находимся на этапе   завершения доработки статуса страны, ассоциированной с  Европейским союзом. С 1 сентября 2014 года Соглашение об ассоциации Республика Молдова – Европейский союз применяется временно и частично. Но  теперь, после того, как все 28 государств ЕС  ратифицировали документ, Совету ЕС   предстоит  заключить Соглашение, после чего оно вступит в силу полноценно и в полной мере. Не нужно  забывать ни о том, что Республика Молдова – единственное  среди восточных соседей Евросоюза государство, граждане  которого могут ездить без виз в большинство стран общеевропейского пространства, и не существует сигналов насчет намерения ЕС лишить нас этой привилегии. Итак, наши отношения с ЕС   достигли относительно продвинутого этапа, если сравнивать с другими странами региона.

Мы всегда ратовали за применение принципа дифференциации с другими  государствами и этот подход оказался правильным. На нынешнем этапе, когда ЕС пересматривает свою политику соседства, четко  вырисовывается  разделение шести   стран «Восточного партнерства» на две группы: страны, ассоциированные с ЕС (Республика Молдова, Украина и Грузия), и страны, не  захотевшие ассоциироваться (Беларусь, Армения, Азербайджан). Однако ни эти группы не  отличаются единообразием, да и не будут отличаться, ведь у каждой страны свои способности, возможности и видения. Естественно Республике Молдова  следует прилагать усилия для  освоения нынешних формальных рамок,  которые предоставляет ей ЕС, чтобы   «заполнить» эти рамки  конкретными действиями,  необходимыми для продвижения на  следующий этап.

T.: Бытует мнение, что в  последнее время соответствующий  процесс замедлился. Так ли это на самом деле? Если да, то, как вы считаете, почему это произошло?

Ю. Г.: Вы очень правильно заметили. Наши отношения с ЕС это процесс, это дорога, это путь с подъемами и спусками.    На  спуске, когда нам предстояло утверждать законы и подписывать соглашения, то есть только обещать, нам было проще. Теперь же мы стоим перед огромным  холмом своих письменных обещаний Европейскому союзу и нам нужно взобраться на него, то есть выполнить сделанные обещания.

В то же время вызывает тревогу  произошедшее снижение доверия людей к идее европейской интеграции. С одной стороны на протяжении последних 8-9 лет подпитывались чрезмерные ожидания  граждан Республики Молдова. На политическом уровне звучали – либо в популистских и электоральных целях, либо  из-за оппортунизма, некомпетентности или же по наивности – лозунги и идеи, заставившие  многих молдавских граждан поверить в то, что буквально в следующем году все мы окажемся в Европе. С  другой стороны коррупция  обрела  умопомрачительный размах,   а  освещение, порой искаженное,  этого явления в СМИ, подконтрольных политическим и геополитическим лагерям,  обернулось истеризацией масс.

Как следствие, появилась критическая масса избирателей, у которых развили условный  рефлекс, поэтому и у них понятие «европейская интеграция» ассоциируется с понятиями «коррупция» и «хаос». А ко всему этому добавляются еще и недоработки в плане внедрения Соглашения об ассоциации, отсутствие улучшений в плане делового  климата,  затянувшееся расследование банковской мега-кражи, ставшие хроническими  политические кризисы. И все это вместе взятое не могло не    замедлить динамику наших отношений с Евросоюзом.

T.: Что следует предпринять  Республике Молдова, чтобы активизировать сближение с ЕС?

Ю. Г.: И высокопоставленные европейские чиновники говорили, что для этого необходимо, во-первых, утвердить жизнеспособное, внушающее доверие правительство, способное внедрять нормы Соглашения об ассоциации с ЕС и заключить рамочное соглашение с Международным валютным фондом.

В целом же в ЕС существуют как силы, которые искренне хотят нам помочь, так и силы которым мы сугубо безразличны. Но и те, и другие хотят иметь дело в Республике Молдова со зрелым политическим классом, способным на определенные  коллективные интеллектуальные усилия в среднесрочной и долгосрочной перспективе,  умеющим абстрагироваться от личных интересов. Особенно важным для активизации процесса сближение с ЕС может  оказаться способность проевропейских сил  вернуть  доверие людей к понятию «европейская интеграция».

T.:  В какой мере кризис  мигрантов и другие сложности, с которыми сталкивается ЕС, сказываются на шансах стран, желающих присоединиться к этой престижной  международной организации?

Ю. Г.:  Огромные потоки мигрантов,  направляющиеся в Европейский союз, не проходят через Республику Молдова, а идут через страны  Северной  Африки и через Средиземное море, а с  недавних пор – через Турцию, Македонию и Сербию. Республика Молдова не  служит важной страной-источником либо транзитной страной для таких потоков. Не является они ни  логовом для террористов. Наши проблемы совсем другого плана.

T.: Если Молдова активизирует свое сотрудничество с НАТО, то этот факт увеличит шансы на присоединение к ЕС?

Ю. Г.: В Евросоюзе есть и государства НАТО, и нейтральные государства. Вместе с тем, все активно сотрудничают либо в НАТО, либо с НАТО. В то же время, принимая во внимание, что страны, присоединившиеся к ЕС после 2004 года, вначале вступили в НАТО, можно полагать, что НАТО способен помочь «срезать путь» к ЕС. Возможно, это помогло «срезать путь» другим, но не думаю, что это поможет и нам «срезать путь». Не знаю, что сложнее, внедрить Соглашение об ассоциации, а затем  Копенгагенские критерии и общеевропейское законодательство или же изменить менталитет отдельных сограждан,  страдающих хронической «натофобией».

T.:  В последнее время говорится, в том числе, о возможном изменении внешнеполитического вектора РМ. Что может это означать на практике?

Ю. Г.: На практике, думаю, существуют четыре варианта действий, которые могут рассматриваться как «изменение внешнеполитического вектора». Первый и самый  радикальный предполагает  денонсацию Соглашения об ассоциации с ЕС и присоединение к  Евразийскому экономическому союзу. Второй вариант – денонсация Соглашения об ассоциации, но без присоединения к Евразийскому экономическому союзу. Третий вариант это  отказ только от идеи интеграции в ЕС и проведение повторных переговоров по некоторым пунктам Соглашения об ассоциации без  денонсации самого документа. Четвертый вариант сводится  только к отказу от евроинтеграции с сохранением  в силе Соглашения об ассоциации.

Первый  и второй вариант могут означать лишение Республики Молдова, будущих поколений перспективы   глубокой модернизации экономики и всего общества,  а третий и четвертый могут быть только временным состояниям,  после чего страна вернется к евроинтеграционному курсу либо к одному из первых двух вариантов.

T.: Когда Молдова сможет подать заявление о присоединение к ЕС и в каком году может произойти собственно присоединение?

Ю. Г.:  Думаю, на практике существует два подхода: подаем заявление, когда мы хорошо подготовлены и совершенно уверенны в положительном ответе от ЕС; либо подаем заявление как можно скорее и превращаем ее в некий свой плацдарм  на брюссельском направлении. Полагаю, оба подхода имеют право на жизнь.  Исходя из обстоятельств можно будет применить один из них. А присоединение к ЕС не произойдет раньше, чем через 2-3 демократических  электоральных цикла подряд, в ходе которых четко будут преобладать проевропейские политические силы.