(Интервью агентству «ИНФОТАГ» вице-премьера по реинтеграции Виктора ОСИПОВА)

Часть I. Последовательный диалог на основе равенства и взаимного уважения его участников

«ИНФОТАГ»: Приднестровское урегулирование показывает, что в нем довольно часто возникают паузы. Такую паузу мы наблюдаем и сейчас. В чем причина этого?

Виктор ОСИПОВ: Было бы наивно ожидать, что процесс урегулирования будет простым. В переговорном процессе всегда была волнообразная динамика. Периоды открытости к диалогу, доверительных отношений между представителями сторон, часто сменялись отсутствием прогресса, взаимными упреками.

Определенный успех был и в начале 2015 г. На состоявшейся 14 марта встрече лидеров от Кишинева и Тирасполя были затронуты многие темы и открыты перспективы для работы по ним. Тогда же был подписан очередной Протокол по продлению срока действия Механизма грузового железнодорожного сообщения через Приднестровье. Договорились создать условия для завершения демонтажа подвесной канатной дороги между Рыбницей и Резиной, опасно нависавшей над рекой и строениями на берегу. Начали серьезно обсуждать экономическую проблематику и вернулись к застарелой теме возобновления телефонной связи между берегами Днестра. Согласились с необходимостью активизации всех форматов диалога и сотрудничества для урегулирования приднестровской проблемы.

Именно эту встречу можно назвать моментом, демонстрирующим, что позиции сторон по ряду вопросов можно существенно сблизить. Тогда, в такой атмосфере, мы сразу разобрались и освободили двух жителей района Флорешть, которых выкрали из дома на правом берегу Днестра совсем уж обнаглевшие милиционеры с левого берега. Впоследствии, в том же духе нормализации взаимоотношений, смогли передать молдавским школам, расположенным на территории подконтрольной Приднестровью, гуманитарные грузы для детей, которые пылились на складах в Кишиневе более полутора лет.

К позитивным моментам можно отнести также активизацию платформ прямого рабочего диалога между Кишиневом и Тирасполем - встреч политических представителей и рабочих групп по мерам укрепления доверия.

Мы считаем важным придерживаться установленных принципов и процедур ведения переговоров в рамках «Постоянного совещания по политическим вопросам по приднестровскому урегулированию», согласно которым стороны должны вести диалог последовательно, в конструктивном духе, на основе равенства и взаимного уважения между участниками, с учетом их настоящего статуса, не выдвигая предварительных условий. Ведь одна из основных проблем, которая мешает переговорному процессу, - это спекуляции тех острых тем, по которым надо работать. А решения обычно находятся, когда стороны руководствуются не амбициями, а интересами людей, проживающих на обоих берегах Днестра.

«И.»: Уже более двух месяцев в переговорном процессе сменился политический представитель Тирасполя. Им стал Виталий Игнатьев. Это как-то повлияло на ход переговоров? Вы согласны с тем, что большую роль играет личная совместимость переговорщиков?

В.О.: Переговоры ведутся людьми, их качества имеют значение, но я стараюсь не делать ставку на восприятие личности. В сентябре политическим представителем Тирасполя был назначен Виталий Игнатьев. С тех пор у нас было уже много рабочих встреч. Он и ранее являлся участником приднестровской переговорной команды, так что больших изменений не ожидалось. Он человек, по-моему, корректный, тематику знает, хотя взгляды существенно отличаются от наших по решению конфликта.

Сама замена произошла после августовского возобновления встреч между представителями Кишинева и Тирасполя. Так что с Виталием Игнатьевым мы продолжили обсуждение той же повестки, тех же злободневных тем, которые начинали с Ниной Штански.

Возможно, переговорщик сменится сейчас уже со стороны Кишинева, так как предстоит формирование нового правительства. Независимо от того, кто будет занимать этот пост, я надеюсь, что удастся найти взаимоприемлемые решения существующих проблем. Во всяком случае, так должно быть.

«И.»: Из документов, которые приняты сторонами после возобновления переговоров в 2011 г., работает достаточно четко только Протокольное решение о железнодорожном сообщении. Почему стороны не идут дальше?

В.О.: Ну, с одной стороны, я бы не суживал основу взаимодействия к одному этому документу, их намного больше. С другой, и в выполнении решения по железнодорожным перевозкам есть сложности, не все так гладко. И в других областях тоже непросто, хотя были достигнуты договоренности.

Отраслевые рабочие группы Кишинева и Тирасполя встречаются, одни чаще, другие реже, обсуждают проблемы, ищут решения. Иногда даже находят их и передают на рассмотрение политическим представителям. Напомню, в марте 2012 г. было подписано Протокольное решение о порядке и процедурах вывоза источников ионизирующего излучения, находящихся на территории Приднестровья. Оно позволило в течение последних трех лет вывезти из восточных районов около 1000 единиц радиоактивного материала.

В мае 2015 г. подписано Протокольное решение о механизме сотрудничества субъектов страхового дела РМ и Приднестровья по договорам обязательного страхования гражданской ответственности владельцев автотранспортных средств. Это позволило избежать двойного наложения страховых требований на водителей РМ, которые въезжают на левый берег.

В октябре, в рамках Конференции по мерам укрепления доверия в процессе приднестровского урегулирования, которая прошла в Роттах-Эгерне (Бавария, ФРГ), подписано Протокольное решение о сотрудничестве в области охраны окружающей среды и рационального использования природных ресурсов, которое устанавливает направления, формы и принципы работы в данной области. Так что, документы подписываются, они ложатся в основу решения существующих проблем.

Часть II. Концепция «переходного законодательства» и «переходной юстиции»

«И.»: Не так давно вы достаточно осторожно говорили о сложности закрытия уголовных дел, возбужденных в РМ против приднестровских чиновников, признавая, однако, что имеется международный опыт в этой области. В то же время, в Греции задержан милиционер Максим Кузьмичев. Как решается его судьба и что делать с этими делами?

В.О.: Во-первых, уголовное производство находится в исключительной компетенции правоохранительных органов, соответствующие рычаги находятся у органов уголовного преследования (судов, прокуратуры, следственных подразделений МВД и других структур). Они являются независимыми, и вмешательство в их работу со стороны представителей исполнительной и законодательной властей исключено. Более того, попытки оказать влияние на ход уголовных дел влекут за собой ответственность, вплоть до уголовной. Я стараюсь соблюдать известную аксиому: чтобы не быть наказанным – не нарушай! Кстати, и другим советую, это самый хороший рецепт для того, чтобы избежать уголовного преследования.

Во-вторых, раз проблема уже существует, ее необходимо деполитизировать, анализировать через призму уголовно-правовых отношений, защиты личности, имущества, прав и свобод человека от преступных действий. Политизация этой проблемы отнюдь не помогает, а наоборот, усугубляет ситуацию. Хотя, может в этом и есть интерес, не решать, а отталкиваясь от заведомо тупиковой ситуации, блокировать переговорный процесс, как это происходит с форматом «5+2»?

Если, на самом деле, говорить о фактах или субъектах уголовного процесса, то надо использовать доступ к международно-признанным инструментам правосудия: можно ставить под вопрос действия органов преследования, пользоваться инструментами защиты, гарантированными законом, обжаловать любые процессуальные действия и доказывать невиновность.

В-третьих, чтобы не дойти до уголовной оценки некоторых действий, необходимо отказаться от методов создания проблем гражданам с обоих берегов Днестра, а именно: устранить все преграды на пути свободы передвижения людей, товаров и услуг, обеспечить соблюдение права на частную собственность. Речь тут идет и о запрете на пользование сельхозугодиями, расположенными за трассой Каменка-Тирасполь молдавским фермерам из Дубоссарского района, прекращении односторонних действий, нагнетающих обстановку в Зоне безопасности (ЗБ), дестабилизации нормальной деятельности молдавских территориальных учреждений (в том числе, школ с преподаванием на латинской графике), обеспечении защиты основных прав и свобод человека для всех жителей Приднестровского региона РМ.

«И.»: Может быть, в этом деле лучше полагаться на международный опыт?

В.О.: Мы изучаем и зарубежный опыт в преодолении препятствий на пути мирного процесса, включая уголовное преследование. Существует концепция «переходного законодательства» и «переходной юстиции», например в Северной Ирландии и в других странах. Но это никогда и нигде не означает полное освобождение преступников от ответственности за содеянное. Применяется иммунитет перед уголовной ответственностью лишь в отношении ключевых переговорщиков, если они конструктивно вовлечены в диалог по продвижению мирного процесса.

Есть практика смягчения наказания для тех, кто способствуют достижению стратегических целей переговоров по окончательному урегулированию конфликта, кто активно сотрудничает для восстановления нарушенных прав и свобод человека и не повторяет впредь свои проступки. Делается это во имя глобального, наивысшего общественного интереса – мирного разрешения конфликта, которое призвано обеспечить законность и соблюдение прав человека всем гражданам, а значит стоит того.

«И.»: Другими словами, на данном этапе речь не идет об административном закрытии всех уголовных дел?

В.О.: Выдвигать предварительные условия, максималистские требования типа «все дела закрыть», не глядя, а новые не открывать – это несерьезно и инфантильно и наводит на мысль, что даже и не является основной целью такого демарша. Для информирования общественности отмечу лишь то, что нет никаких «политически мотивированных» уголовных дел, и это подтверждает тот факт, что нет дел возбужденных в отношении главных переговорщиков в приднестровском урегулировании.

Относительно дела Максима Кузьмичева, следует заметить, что позиция РМ исходит из необходимости соблюдения предписаний и процедур, предусмотренных действующим законодательством, а также положений международных договоров и обязательств, к которым РМ присоединилась, в том числе, в части связанной с двусторонними конвенциями об экстрадиции. Дело Кузьмичева имеет в своей основе уголовно-наказуемые деяния. В то же время, у него есть неоспоримое право на защиту своих интересов законным путем, на основании презумпции невиновности, и он сможет им воспользоваться после экстрадиции в Молдову. Это, к сожалению, долгая процедура, которая зависит от судебных властей Греции, и которую задержанный сам усложнил путем опротестования экстрадиции в РМ, насколько мне известно.