Алексей Викторов

В 1892 году, когда в Санкт-Петербурге бушевала холера, из Парижа пришло письмо, в котором младший библиотекарь Пастеровского института Владимир Хавкин предлагал безвозмездно отправить на родину спасительную вакцину. Об открытии ученика Мечникова трубила вся Европа, но Россия дар принимать отказалась – ввиду прошлой революционной деятельности молодого ученого. Зато вакцину одобрила Великобритания, отправив Хавкина спасать погибающую от холеры Индию. Здесь он вскоре первым в мире изобрел и лекарство от чумы.

Осенью 1889 года старший библиотекарь Пастеровского института в Париже беседовал в своем кабинете с прибывшим из России молодым человеком в потрепанной одежде. Объясняя ему обязанности по уходу за книгами, за которые полагалось мизерное жалование, он все размышлял, что связывает его нового подчиненного с достопочтенным доктором Мечниковым.

Должность младшего библиотекаря – вот единственное, чего смог добиться Илья Ильич Мечников для своего ученика Владимира Хавкина, приехавшего по его приглашению из Одессы в Париж. Но ни маленькая должность, ни ничтожные доходы не пугали Хавкина. Ведь теперь он имел возможность работать во всемирно известном Пастеровском институте! Именно здесь молодой человек уже через два года изобретет вакцину, спасшую миллионы жизней.

Родился Владимир Хавкин в Одессе 15 марта 1860 года в семье учителя Казенного еврейского училища Арона Хавкина и Розалии Дувид-Айзиковны Ландсбер, отец которой преподавал древнееврейский язык тут же, в училище. В семье, чтящей традиции предков, мальчик был наречен Мордехаем-Вольфом.

Отучившись в хедере и гимназии, в 1879 году он успешно поступил в Новороссийский университет в Одессе, где преподавал и микробиолог Илья Ильич Мечников. Под его влиянием Владимир увлёкся биологией, проявив уже ко второму курсу большие способности. Правда, наравне с наукой Хавкин вошел и в группу свободомыслящих студентов, что не заставило долго ждать появления на него досье в соответствующих органах. Досье пухло на глазах, как крепла и связь между Хавкиным и «народовольцами», вскоре устроившими взрыв, убивший императора Александра II.

Погромы, начавшиеся в связи с пущенным слухом о причастности евреев к убийству царя, докатились в скором времени и до Одессы. Погромщики ходили по улицам с ломами и топорами, грабили и разоряли жилища евреев. «Одесский вестник» так описывал события: «На Успенской улице толпа с криком ворвалась в бакалейный магазин еврея. Через десять минут в квартире и магазине ничего не осталось в целости: мебель разбита, улицы покрылись густым слоем пуха… Из окна разрушенной квартиры выскочил мальчик со скрипкой в руках, которую отобрали, разбив вдребезги о камень. Наблюдающая толпа, двадцать процентов которой составляли прилично одетые люди, хохотала, созерцая происходящее… Генерал и другие военные пробовали увещевать толпу, но это не помогло». Видя нежелание властей вмешиваться в происходящее, в городе и в университете начали формироваться отряды самообороны, в рядах которых, наперерез погромщикам, шел и Хавкин. «На Рыбной и Резничной полиция и юнкера арестовали более 150 человек. Были раненые», – сообщила затем одесская газета. Среди них был и Хавкин, которого жандармы обвинили в организации вооруженного нападения на погромщиков. Но не набрав должной доказательственной базы, из тюрьмы Хавкина выпустили.

Когда-то бывший попечитель Одесского округа хирург Николай Пирогов сказал: «Университет – лучший барометр общества», поэтому неудивительно, что число арестов среди студентов стало ощутимо расти. Чуть ли не ежедневно полиция выхватывала из среды молодежи новых жертв, отправляя их на каторгу. Многие профессора, как могли, пытались помочь своим студентам, защитить их, чем вызывали гнев и на себя. Не выдержав травли, часть профессуры во главе с Мечниковым решила покинуть университет. Узнав об этом, студенты направили ректору письмо: «Милостивый государь Семен Петрович, после года Вашего управления университетом дела его, направляемые Вашей рукой, приняли такой оборот, при котором профессора, составляющие гордость университета, вынуждены оставить его. Всех нас… глубоко поразило решение Преображенского, Посникова, Мечникова и Гамбарова уйти из университета… Ваше управление вредно университету, поэтому мы ждем от Вас, что для предотвращения такого большого несчастья, как потеря лучших профессоров, Вы откажетесь от дальнейшей ректорской деятельности…» Сочиняли письмо многие, а вот подписали лишь некоторые. Среди них был и Владимир Хавкин, немедленно исключенный из университета, который через неделю, весной 1882 года, покинул и Илья Ильич Мечников.

Пути учителя и ученика, как говорилось выше, пересекутся в Пастеровском институте в Париже. К тому моменту Хавкин все же получил звание кандидата наук в родном университете, закончив его как «стороннее лицо». Многие его работы по зоологии публиковались на страницах мировых научных изданий. Но как еврей он не имел возможности заниматься научной работой в российском университете. Университетское руководство милостиво предложило ему принять православие, однако Хавкин отказался не раздумывая, отправившись по приглашению Мечникова в Швейцарию в Лозаннский университет, а затем и во Францию.

Главным направлением работ Хавкина являлась защита человеческого организма от инфекционных болезней с помощью сывороток и вакцин. Причем на первоначальном этапе все опыты проводились ночью, так как днем он работал в должности младшего библиотекаря. Со временем результаты его опытов в борьбе с холерой были замечены руководством института, и вскоре Владимир Хавкин полностью сосредоточился на работе в лаборатории. В 1892 году он втайне от всех создал первую эффективную вакцину против холеры. Чтобы доказать ее безопасность для человека, испытал на себе. Убедившись в ее надежности и безопасности, он испробовал ее и на четверых своих товарищах-«народовольцах», укрывавшихся в Париже от преследований царской охранки. Его доклад о найденном противодействии смертоносной болезни был опубликован во всех газетах, и скромный научный сотрудник, вчерашний библиотекарь, вмиг стал знаменитостью.

Создание вакцины совпало с бушевавшей в тот период в России эпидемией холеры. Хавкин предложил безвозмездно передать вакцину на родину, чтобы прервать эпидемию. Но предложение было отвергнуто. Причины до сих пор доподлинно неизвестны, есть мнения, что отказу способствовали и мятежная деятельность Хавкина в России, и его происхождение. По какой бы из них ни последовал отказ, но возможностью спасти сотни тысяч человек, погибших от эпидемии, просто-напросто пренебрегли. Правда, и в Европе, где также были отмечены очаги эпидемии, не доверяли «неизвестному ученому» и отказались от его вакцины. А вот власти Великобритании, быстро смекнув, какое значение имеет открытие Хавкина, разрешили ему испытать вакцину в своей колонии – Индии, которая в то время была почти парализована холерой. Прибыв туда в начале 1893 года, Хавкин за два года наладил производство вакцины и лично вакцинировал десятки тысяч человек. Правда, поначалу вакцинация встречала активное сопротивление у местного населения, и не раз в Хавкина летели камни недоверчивых индийцев.

В ходе вакцинации населения Индии Хавкин столкнулся и с эпидемией чумы, поразившей в 1896 году Бомбей. Стоит отметить, что первым описавшим чуму был еще греческий историк Фукидид, очевидец эпидемии, поразившей Афины в 431–404 гг. до н.э., однако вплоть до 1896 года болезнь все еще не умели ни останавливать, ни лечить. Немедленно отправившись на зараженные территории, Хавкин в кратчайшие сроки создал эффективную противочумную вакцину, снова сначала доказав её безопасность на себе. В течение следующих нескольких лет он также сам привил и все население Индии. Начав свой путь в Бомбее, противочумная вакцина Хавкина получила распространение во всем мире. И за последующие сорок лет были привиты более 35 миллионов человек.

Вернувшись в Европу, Хавкин посвятил себя борьбе за права евреев, став впоследствии и членом центрального комитета Всемирного еврейского союза. Последние годы жизни Мордехай-Вольф Хавкин – победитель холеры и чумы – провел в обращении к Б-гу и соблюдении заповедей иудаизма, скончавшись 28 октября 1930 года. Однажды он сказал: «Всегда, что бы я ни делал, я понимал, что бремя ответственности, которую несёт мой народ, постоянно лежит и на моих плечах. Эта мысль была моей путеводной звездой в течение всей жизни». Более чем достойно неся это бремя, он стал не только гордостью еврейского народа, но и спасителем миллионов жизней всех народов, населяющих землю.