Алексей Викторов

Эти два иранских еврея были вывезены из трущоб Мумбаи и силами лондонской еврейской общины выучены и взращены в Туманном Альбионе. Как оказалось, совсем не зря – братья Дэвид и Саймон Рубены быстро прошли путь от производства ковров до металлургии, сделок с недвижимостью и судоходства. На этой неделе они были признаны самыми богатыми жителями Великобритании с состоянием в почти 20 миллиардов долларов.

Они не распространяются о своей личной жизни и не впадают в ностальгические воспоминания под градом вопросов от журналистов. Попытки многих изданий взять интервью у Дэвида и Саймона Рубенов стабильно безуспешны, в том числе попытки журнала Forbes, за попадание на страницы которого многие сами выкладывают баснословные суммы. Вот почему Forbes остается пока лишь приводить статистику ежегодного роста состояния братьев, возглавивших несколько дней назад список самых богатых людей Великобритании.

Несмотря на некую замкнутость или, если угодно, стеснительность в выступлениях для прессы, британские газеты чуть ли не еженедельно выходят с их именами в заголовках, обсуждая очередные приобретенные активы, пополняющие бизнес-империю. А чуть более полувека назад, когда никому не известные Дэвид и Саймон прибыли в Туманный Альбион, у них и на пропитание-то денег не всегда хватало. «У них не было абсолютно ничего, – живописал в одном из интервью британской газете Evening Standard сын Дэвида Джейми. – Мне об этом рассказывала мама. Она даже оплачивала обеды на свиданиях, когда они только познакомились с отцом, ведь у него не было ни фунта».

Родившиеся в индийском Мумбаи (Дэвид в 41-м, а Саймон в 44-м годах) в семье иранских евреев братья до подросткового возраста воспитывались матерью, которая в начале 50-х и направила их в Лондон. Освоиться на новом месте и привыкнуть к жизни, значительно отличавшейся от прежней цивилизации, на первых порах помогла еврейская община, предоставившая жилье и определившая братьев в школу. Успешно окончив школу, Дэвид поступил в колледж и по вечерам подрабатывал в компании, занимающейся продажей металлов. Саймон же решил ограничиться школьным образованием, после завершения которого, найдя нужные суммы, выкупил практически заброшенную и нерентабельную фабрику ковров.

Сумев реанимировать производство, через несколько лет он добился существенной прибыли, позволившей ему выгодно приобрести несколько магазинов и помещений в Оксфорде и Лондоне. К этому моменту Дэвид, уже окончивший колледж и набивший руку не на одной успешной сделке с металлами, предложил брату организовать совместный бизнес в этом направлении. Созданная ими в 1977 году Trans World Metals постепенно наладила отношения с советскими металлургическими компаниями, перепродавая купленный металл на Лондонской и Нью-Йоркской биржах. Через несколько лет активы компании исчислялись уже десятками миллионов долларов.

С распадом же Союза на взаимовыгодных условиях с только начинавшими тогда свой путь в списокForbes постсоветскими бизнесменами братья создали Trans World Group. Инвестиции в российскую экономику того времени многими на Западе расценивались как подобие азартной игры, где предугадать результат было невозможно. А за сопровождавшие любое тамошнее начинание криминальные войны постсоветскую территорию и вовсе окрестили «Диким Востоком», куда мало кто рвался испытывать судьбу. Но братья решились, и за несколько лет совместное предприятие получило контроль над большей частью российской цветной и значительной частью черной металлургии. Компания заключила соглашения о переработке давальческого сырья с заводами, которые платили за поставляемое ими сырье готовым продуктом – алюминием, который и продавался братьями.

Дэвид Рубен, вспоминая, говорил, что тогда «бизнес в России делался не так, как на Западе, с контрактами и прочим. В России сотни миллионов долларов перечислялись под честное слово… Мы добились успеха там, где всякие Alcoa и прочие крупные компании побоялись рискнуть. На Западе возврат по торговым операциям составлял в лучшем случае 1%, или 5 долларов за тонну металла. А здесь я увидел возможность зарабатывать 200 долларов за тонну. Можно назвать это жадностью. Она-то и заставила нас рисковать».

Конец 90-х для TWG был пиком расцвета. Но вскоре политическое лобби начало терять свои позиции, на российских партнеров по бизнесу усиливалось давление со стороны государственных органов, да и конфликты, связанные с недоверием друг к другу, между партнерами стали происходить все чаще. На этом фоне Рубены приняли решение свернуть бизнес в России, избавившись к началу 2000-х годов от большинства активов.

Полученные от их продажи средства они начали активно вкладывать в британскую недвижимость. Сегодня совместная компания братьев Reuben Brothers наряду с владением крупнейшими и престижнейшими объектами недвижимости, аэропортами и вертодромами, так любимыми британцами ипподромами и полями для гольфа участвует в строительстве социального жилья, инвестирует в IT-компании, горнодобывающую промышленность, осваивает судоходный бизнес. И это далеко не полный перечень активов Рубенов, большинство из которых ликвидны ввиду их трепетного отношения к долговым обязательствам. Братья и известные филантропы, спонсирующие проекты в области образования и здравоохранения по всему миру.

В политической жизни страны Дэвид и Саймон Рубены активного участия сами не принимают, но вот их дети настроены на политическую карьеру. А в британских изданиях нет-нет да промелькнет информация о превышении установленной суммы пожертвований братьями в адрес консервативной партии Великобритании, которую они активно поддерживают. Дело в том, что установленный лимит составляет 50000 фунтов, в то время как подконтрольные ими компании в общей сумме перечисляют сотни тысяч. Но каждая делает это от своего имени, не превышая предел пожертвований. Так что желание детей занять свое место на политической арене Великобритании, скорее всего, вопрос уже решеный.

Тем не менее Лиза, дочь Саймона, вспоминала, что ее жизнь ничем не отличалась от жизни остальных детей. Не было дорогих и роскошных подарков на день рожденья. Одновременно с посещением дорогих бутиков семья посещала и обычные рынки, на которых совершалась большая часть покупок. И сегодня, покупая одежду элитных марок, она заходит в не менее любимый ею магазин Banana Republic (с весьма демократичными ценами). По ее же словам, отец с дядей привили и им с кузеном чувство семейного единства как одной из основных ценностей. «Они, как сиамские близнецы, – говорит она. – Когда один начинает говорить, второй может закончить его предложение. У них уникальные отношения, в которых нет таких понятий, как “его” или “мое”». В этом и заключается их успех. В то время как многие убеждены, что семья и бизнес несовместимы, а худшего бизнес-партнера, чем родственник, и быть не может, Рубены подтверждают обратное, став самыми успешными предпринимателями Соединенного Королевства.