Андриана Кептине

В своем интервью порталу ТРИБУНА советник президента РМ по политическим вопросам Аурелия Перу-Балан    поведала о том, что заставило ее согласиться занять эту должность,  хотя она  знала, что мандат президента Николае Тимофти завершается, какое событие стало  наиболее веховым в ее деятельности на посту президентского советника. Также она рассказала о том, что думает о политическом консалтинге в Республике Молдова, не прельщает ли ее мысль заняться политикой, а  также о планах на будущее.

T.: Вы – советник президента Николае Тимофти по политическим вопросам. А что конкретно предполагает эта должность?

А. П.:  С моей точки зрения любая должность в учреждения власти должна выходить за рамки  стереотипов, закрепленных  в   должностной инструкции. Особенно, когда  речь идет о политике. По сути, в чистом виде политика встречается только во время дебатов в ходе избирательных кампаний, в остальном же политический компонент присутствует в любом уравнении и уже неважно, идет ли речь о вопросах, связанных с  экономикой,  правосудием, культурой либо образованием. Политический компонент присутствует везде. Из этого и вытекает круг полномочий советника, отвечающего за политические аспекты. Очень  важно не допускать вакуум и дезинформацию на рабочем столе президента Республики Молдова. Предвидеть развитие событий на   отечественной политической сцене, с  моей точки зрения, также  относится к кругу должностных обязанностей. Если получается правильно истолковать действия и заявления политических игроков,  то это плюс при разработке политической  повестки первого человека в государстве.

T.: Что же убедило вас согласиться занять эту должность, хотя вы знали, что мандат президента Николае Тимофти завершается?

А. П.:  В менеджменте публичной коммуникации не существует концепта «финал», «завершение», «конец», тем более что и наша политика не отличается предвидимостью. Поведение и политические решения могут быть решающими либо роковыми как первую неделю мандата, так и в последнюю. Имеет значение не время, а контекст, игроки и, разумеется, осторожность. Румынский политик Вадим Тудор был прав, когда утверждал, что политика «это искусство сидеть в засаде». Опоздал – упустил! В политической сфере у простых на первый взгляд вещей очень противоречивая подоплека.

Почему я согласилась занять эту должность? Потому что отношусь к категории людей, которые предпочитают сожалеть о своих действиях, а не о бездействии. Принять приглашение господина президента Николае Тимофти для меня было и честью, и ответственностью. Это был  жаркий период, когда создавался кабинет министров… Для журналиста, политолога и человека, который немного разбирается в политическом пиаре, это  стало испытанием на   зрелость.  Как я могла не явиться на него?!  Если мой профессиональный опыт может  оказаться полезным в определенных обстоятельствах, тогда уже неважно, на сколько часов, дней, месяцев я подписываю трудовой договор. Я не карьеристка, а мастеровой.  И после подобных «мандатов» я умею возвращаться в альма-матер,  где мне есть, что рассказать студентам.

T.: Вы занимаете эту должность уже почти полгода. Какая ситуация, какое событие стало самым веховым для вашей деятельности в этот период?

А. П.:  Любое публичное заявление, принятое либо отвергнутое общественным мнением,  касается не только одного человека, а всей команды советников. Имидж президента – результат командной работы. Советники должны возлагать на себя  ответственность за ошибки и радоваться успехам и победам главы государства. Если с 5 января с. г. общественность запомнила определенные декларации или точки зрения президента, то можете считать, что в этом был и некий  скромный вклад советника по политическим вопросам.

T.: Будь у господина Тимофти еще один президентский мандат, вы бы согласились продолжить работу в его команде? Кстати, быть может, вы в курсе планов Николае Тимофти насчет предстоящих осенью президентских выборов? Он может  баллотироваться?

А. П.:  Ваш вопрос напоминает мне притчу с глыбой соли, которая может упасть с печи. Мне нравятся вопросы в условном наклонении, но у меня  тоже есть условие: я не отвечаю на них. Знаете почему? Из-за того, что они заставляют отвечать на вопросы, которые, на первый взгляд, просто вытекают из них, но которые на самом деле гораздо важнее основного вопроса.  Вас, разумеется, интересует станет ли господин Тимофти баллотироваться на второй мандат. Могу только  сказать, что  главные  игроки выйдут на сцену   до конца лета. Пока преждевременно раскрывать скобки, раз в определенных кругах только пишут то, что содержится между этими самыми скобками.

T.: Что вы думаете по поводу политического консалтинга в Республике Молдова? На каком он этапе по сравнению с другими странами? Что вы можете сказать по поводу пиар-рынка? Мы знаем, что вы отличный специалист в этой области, поэтому и спрашиваем.

А. П.:  Сегодня мы не можем говорить о школе политического консалтинга в Республике Молдова. Хотя кроме  электоральных стратегов такого уровня как Дик Моррис, Джонатан Пауэлл, которые предоставляли консультации отечественным политическим партиям, мне известно, что и многие из моих бывших коллег из сферы журналистики, политологи также   предоставляют подобные консалтинговые услуги.  Могу отметить, что на наши пиар-технологии влияют тенденции, родившиеся в западных демократиях: международный имидж, что достигается с помощью «широкого освещения» поддержки со стороны важных политических игроков из-за рубежа, специальные и очень дорогостоящие пиар-события, такие как социальные кампании электорального характера, электоральные митинги, а с недавних пор и клубы деловых людей, на которых присутствуют зарубежные гости, и т. д.

Кто-то отправляется в США на встречу с Викторией Нуланд, другие каждую неделю выдвигают по одной резолюции против министров из кабинета Филипа, третий обеспечивает выставку американской военной  техники на площади Великого национального собрания. Все это относится к пиару. Цель всех этих действий, как и требует пиар,  заручиться широким освещением и   завоевать доверие электоральных сторонников.
Разумеется, не могу не назвать «выпячивание» всех навыков и хобби, которые приближают лидера к публике и открывают ростки харизмы, там, где она имеется в ограниченном количестве: танцы на дискотеке, игра на трубе, прыжки с парашютом и т. д.

Это и есть ресурсы  положительного пиара. У меня такое  ощущение, что на предстоящих осенью президентских выборах будут отдавать предпочтение «черному» пиару. Он уже весьма активно используется в телерепортажах и на виртуальных платформах. Мне жаль, что во все эти  грязные технологии вовлекают  бедных родителей наших политиков. Именно пропаганда использует стариков и детей для манипуляции. У нас занимаются пропагандой, но выдают ее за пиар.

Должна еще отметить, что с «олигархизацией» отечественной политики технологии политического пиара стали более дорогостоящими и, соответственно, более убедительными (вероятно, осенью я проведу обзорное исследование).

T.: Если сравнить вашу деятельность в команде премьера Кирилла Габурича и в команде президента Николае Тимофти, то какие   сходства и отличия можно найти?

А. П.:  Сходства есть. Но я  предпочитаю не сравнивать. В таком случае приходится ставить плюсы и минусы, а мне это не нравится. Для меня любое новое окружение словно белый лист,  который мне нужно заполнить правильно и каллиграфическим почерком. У меня всегда были коллеги, которые  «указывали мне дорогу». Вместе с тем, работа в правительстве стало школой, которая научила  меня  отличать коммуникацию от коммуникации со СМИ на политические  темы. К сожалению, я еще не научилась танцевать нашу «сырбу» так,  как Захарова танцует «Калинку» (шучу).

T.: Вас не прельщает идея заняться политикой?

А. П.:  Я уже давно в политике. Я продвигала людей и идеи, так как в свое время вела на общественном телеканале авторскую передачу, посвященную политическому анализу. Затем я разрабатывала политическую риторику для многих конкурентов на выборах, хотя сама при этом оставалась в тени.  Для  пиарщика это нечто естественное. Сегодня в Республике Молдова очень  сложно заниматься  классической политикой. Рынок перенасыщен, а правила игры не оставляют  отстающим никаких шансов.  А для провалов у меня нет ни времени, ни предрасположенности. Как я говорила в начале интервью, мне еще нужно  посидеть в засаде.

T.: Какие у вас планы на будущее?

А. П.:  У меня их нет, не строю планов. Я фаталист. Знай я, что в протянутом мне кубке опиум, я бы все равно его выпила. В последние годы я стала выбирать  среди получаемых предложений. Такой отбор строит мою судьбу и мое будущее. Я довольна тем, что у меня есть.