За последние шесть лет политическая система в Республике Молдова складывалась под управлением Альянса за европейскую интеграцию, но в течение последних шести месяцев она претерпела серьезные изменения.
 
Прибегая к искусным политическим маневрам и используя контроль над судебной системой Молдовы, один из лидеров Демократической партии и самый богатый человек страны Владимир Плахотнюк приказал в октябре 2015 года арестовать своего главного политического соперника – экс-премьера  Влада Филата. Затем он поспособствовал назначению на должность премьер-министра своего преданного человека – Павла Филипа. В действительности Плахотнюк сосредотачивал свое влияние на политику и экономику в невероятном объеме с 1991 года. Все это свидетельствует о том, что он не только контролирует судебную систему, учреждения по борьбе с коррупцией, Конституционный суд и экономические структуры, но и подчиняет себе большую часть парламента и в быстром темпе захватывает государственные институты, которые до недавнего времени были под влиянием Филата.

Плахотнюк, чьи власть и положение напрямую зависят от контроля  государственного аппарата и финансовых потоков из Молдовы, не заинтересован в изменениях в структуре страны или глубоком внедрении некоторых реформ. Они оговорены в Соглашении об ассоциации с ЕС. Соответственно, чем больше возрастает его значение, тем более поверхностными являются символические действия, которые до сих пор имели цель структурных преобразований в стране. Более того,  правительственная молдавская система, монополизированная только одним политическим центром, очень неустойчива. Это связано с тем, что позиции Плахотнюка становятся все сильнее в то время, когда 95% населения заявляют о своей антипатии к нему. Высокомерная манера, в которой лагерь Плахотнюка захватил власть в государстве, возродила чувство протеста. Маловероятно, что эта ситуация будет зависеть от реакции западных партнеров Молдовы.

От альянса двух олигархов... 

Когда в 2009 году к власти в Молдове пришел Альянс за европейскую интеграцию, начался процесс постепенного подчинения государственных институтов лидерами группировок, которые сформировали правящую коалицию (которая назвала себя проевропейской и внедрила политику интеграции с ЕС). Главными действующими лицами и бенефициарами этого процесса были лидер Либерально-демократической партии Молдовы (ЛДПМ), являющейся в коалиции самой большой группой, Владимир Филат и не официальный, но реальный руководитель и спонсор второй по величине  группы коалиции – Демократической партии Молдовы (ДП) – Владимир Плахотнюк. Эти два политика и их третий партнер – лидер Либеральной  партии Михай Гимпу – по сути, разделили сферы влияния и позиции в стране.

Сформированная таким образом система работала более 5 лет, даже если и была очень неустойчивой и постоянно вызывала политические кризисы. Хотя Филат и Плахотнюк формально были союзниками, на самом деле они были соперниками в политике и бизнесе, вели постоянную борьбу за расширение политического влияния и контроля над государственными институтами. Тем не менее, они были вынуждены поддерживать этот временный союз, который обеспечивал им парламентское большинство и позволял оставаться у власти и, таким образом сохранять свое влияние и защищать свои политические интересы и бизнес. Казалось, что оба политика остаются сильными в равной  степени, но с течением времени оказалось, что у Плахотнюка было больше возможностей и влияния в самых важных сферах (в частности, в судебной системе и частично в силовых структурах), поэтому он добился успеха в ограничении позиций своего конкурента. Это четко доказывает тот факт, что после политического кризиса в 2013 году Филат был отправлен в отставку с поста премьер-министра.
 
…До автократии Плахотнюка 
 
Критический момент, который привел к разрыву власти надвое, пришелся на  15 октября 2015 года, когда по требованию генерального прокурора (считается, что его контролировал Плахотнюк), Филата лишили парламентского иммунитета, арестовали и заключили в тюрьму. Он был обвинен в прямой причастности к хищению миллиарда долларов из молдавской банковской системы в конце 2014 года и получении взятки в размере 250 миллионов долларов от Илана Шора, бизнесмена из Израиля, который считается архитектором этой интриги.

После ареста Филата влияние Плахотнюка начало быстро расширяться. Всего за три месяца ему удалось подчинить себе большую часть политической сцены. ЛДПМ раскололась и стала маргинальной партией, а некоторые из ее депутатов решили открыто поддержать кандидата на пост премьера, предложенного ДП. Также произошел беспрецедентный раскол в Партии коммунистов (ПКРМ), когда большинство депутатов фракции – 14 человек – заявили, что будут сотрудничать с ДП. Либеральная партия Михая Гимпу тоже почти наверняка находится под влиянием Плахотнюка. Многие  местные активисты и несколько примаров ЛДПМ также решили присоединиться к структурам ДП.

Используя свой контроль и все большее влияние на парламент, Плахотнюк даже пытался сам стать премьером. Это решение противоречило предыдущей  стратегии, которая заключалась в назначении на важные посты в администрации страны полностью зависимых от него людей или лиц из своего клана. Однако, выдвижение Плахотнюка (несмотря на оказанное им давление и предполагаемый шантаж) не было принято президентом Николаем Тимофти, который возложил на бывшего премьер-министра Иона  Стурзу миссию сформировать правительство до 21 декабря 2015 года. Однако Стурзе не удалось получить вотум доверия, а Конституционный суд,  находящийся под влиянием Плахотнюка, вынес решение, которое ограничивает право президента назначать кандидата на должность премьер-министра. Несмотря на это, ссылаясь на решение Конституционного суда  2013 года (в котором указано, что занятие высоких государственных постов лицами с проблемами целостности является нарушением закона), Тимофти во второй раз отказался утвердить Плахотнюка кандидатом на пост премьера и выдвинул кандидатуру своего секретаря Иона Пэдурару. Однако Пэдурару отказался от миссии по формированию нового правительства, в условиях, которые еще предстоит определить. ДП предложила компромиссного  кандидата Павла Филипа, приближенного Плахотнюка, а глава государства согласился с его кандидатурой. 20 января 2016 года Филип получил вотум доверия в парламенте и сформировал новый кабинет. Ключевые позиции в новом правительстве, в том числе и те, что контролируют финансовые потоки и силовые структуры, были заняты людьми, связанными с Плахотнюком, или технократами без политической базы.

Таким образом, кроме уже подконтрольных учреждений (это правовая система, институты по борьбе с коррупцией, Национальный банк и Конституционный суд), клан Плахотнюка получил контроль над министерством внутренних дел и такими важными источниками доходов от коррупции, как налоговая система и таможня. Во всех государственных  учреждениях и государственных компаниях была произведена перестановка  персонала, чтобы устранить ставленников ЛДПМ и заменить их на людей, связанных с кланом Плахотнюка. Несмотря на протесты общественности и международного сообщества, клану Плахотнюка удалось усилить влияние на подконтрольные организации. Например, в этом смысле 7 февраля 2016 года имело место переизбрание Михая Поалелунжь в должности председателя Высшей судебной палаты. В то же время бизнес-активы Филата были конфискованы. Этот процесс представили как способ возврата средств, которые могли быть украдены из банковской системы Молдовы.
 
Также по-прежнему расширяется и так уже значительное влияние Плахотнюка в СМИ (об этом говорится ниже).

Основание системы Плахотнюка 

Владимир Плахотнюк, 1966 года рождения, является миллиардером и в то же время самой важной, самой неоднозначной и самой загадочной фигурой в политической и экономической жизни Молдовы. Он начал свою карьеру в 1990-е годы, когда, согласно его официальным декларациям, занимался  экспортом вина в Россию и создал молдавско-американский инвестиционный фонд. Однако некоторые средства массовой информации Молдовы предполагают, что его главными источниками прибыли в те времена были сутенерство и торговля людьми. Эта предполагаемая преступная  деятельность помогла Плахотнюку построить широкую социальную сеть, охватившую элиту от политики и бизнеса не только в Молдове, но и в Украине и Румынии. Это позволило ему шантажировать наиболее важных своих клиентов. Мы не можем исключить, что это было одной из причин, по которым в 2001 году Плахотнюк получил пост в администрации Petrom Moldova – дочерней компании румынского нефтяного гиганта. Положение и  влияние помогли ему завязать тесные отношения с Владимиром Ворониным, в то время президентом Республики Молдова, лидером Партии коммунистов, который руководил страной с 2001 по 2009 год, а также с его сыном Олегом  Ворониным, одним из самых крупных бизнесменов Молдовы.
 
Предполагается, что Плахотнюк использовал шантаж, чтобы укрепить свое влияние внутри государственных структур (полиции, налоговой службы судебной системы). Что касается контактов с Ворониным, Плахотнюк взял  под контроль многие частные компании, а затем уничтожил своих  конкурентов. В то же время он создавал свое состояние через незаконную приватизацию государственной собственности. Влияние и активы, захваченные им в этот период, послужили основой его власти после того, как Воронин отошел от власти.
 
Созданная Плахотнюком система контроля государственных учреждений и молдавской политической сцены базируется на четырех основных принципах 

Первый принцип – это клан, группа ассистентов Плахотнюка, многие из которых,  состоя с ним в родственных отношениях, занимают ключевые позиции в политике и бизнесе (как правило, благодаря его протекциям). Среди членов  клана, которые занимают свои посты за счет влияния Плахотнюка,  председатель парламента Андриан Канду и премьер-министр Павел Филип.

Клан Плахотнюка состоит из двух окружений: внутреннего и внешнего. Первая группа – это несколько очень преданных помощников, которые сотрудничали с Плахотнюком в течение многих лет и являются членами семьи (в том числе Канду и Филип). Это окружение постоянно, оно составляет ядро клана. Другой круг, более широкий, состоит из людей, которые сотрудничают с Плахотнюком, прежде всего, в своих интересах и для защиты своих интересов. Однако Плахотнюк не имеет полной уверенности в этой группе, поэтому ее состав может меняться.

Второй принцип – это бизнес и финансовая власть. Было подсчитано, что Плахотнюк имеет активов на сумму 2-2.5 миллиарда долларов, это  головокружительные суммы для молдавской реальности (около трети ВВП страны). Его финансовые возможности дополнительно укрепляются реальным контролем над многочисленными компаниями, которые официально принадлежат государству, а после устранения Филата, и над финансовыми потоками страны. Разница между финансовым потенциалом  Плахотнюка и других важных субъектов политики и бизнеса настолько велика, что, даже если все они будут действовать вместе, они не смогут сравняться.

Контроль правосудия является третьим принципом системы. Генеральный прокурор, находящийся на этой должности до 26 февраля 2016 года, был под контролем Плахотнюка, а его предшественник Валерий Зубко, вероятнее всего, был членом клана. Нет никаких сомнений, что человек, который придет на этот пост, также будет под его влиянием. Контроль судебной системы является ключевым элементом государственного управления клана Плахотнюка, так как он позволяет использовать разные приманки, чтобы подчинить лидеров общественного мнения и деловых людей. Государственные служащие (как на центральном, так и на местном уровне), политики и деловые люди, которые готовы на сотрудничество с Демократической партией, контролируемой Плахотнюком, будут получать финансовые выгоды или обещания безнаказанности в судебной системе, налоговых инспекциях и др. Тем не менее, они осознают, что если проявят непослушание, то потеряют не только заработанное, но им придется столкнуться с судебными разбирательствами (на основе реальных или сфабрикованных доказательств). Инициирование иска не является единственным путем запугивания, другой метод – это раскрытие компрометирующих материалов. Более того, контроль над этой частью  государственного аппарата позволяет Плахотнюку создать оптимальные условия для работы и развития собственного бизнеса, а это ведет к повышению его финансовых позиций.

Четвертым принципом является контроль над большей частью молдавской прессы. В настоящее время Плахотнюк владеет четырьмя из пяти телевизионных каналов с национальным покрытием и тремя радиостанциями, а также несколькими газетами и новостными порталами. Более того, решения Координационного совета по телевидению и радио дают основания для подозрений, что это агентство также находится под влиянием Плахотнюка. Его холдинг монополизировал рынок рекламы. Таким образом Плахотнюк получил эффективный инструмент давления на СМИ, которые по-прежнему официально независимы, и зарабатывает деньги, в основном, на рекламе.

Систему власти, подчиненную одному человеку, очень трудно изменить. В Молдове нет политических или экономических кругов, которые могли бы конкурировать с кланом Плахотнюка. Даже если политическая сцена кардинально изменится и, например, пророссийским партиям (Партия социалистов во главе с Игорем Додоном и «Наша партия» во главе с Ренато Усатым) удастся получить парламентское большинство, это не обязательно будет означать, что Плахотнюк будет отстранен от власти. Есть обоснованные подозрения, что эти группы (особенно Партия социалистов) связаны с Плахотнюком. Более того, финансовое преимущество его клана в сочетании с контролем над судебной системой и доминированием в СМИ  предоставляет огромные возможности для влияния на форму политической сцены и создания новых политических партий или дискредитации уже существующих формирований их лидеров.
 
Реакция молдавского общества на прогрессирующую монополизацию власти

Тот факт, что Плахотнюк попытался стать премьер-министром, а впоследствии на эту должность был назначен его преданный помощник Павел Филип, вызвал среди населения антиправительственные и антиолигархические настроения. В основном гнев людей вызван осознанием того, что власть монополизировал Плахотнюк, являющийся крайне непопулярной персоной (рейтинг доверия к нему – всего 2%, а 95% населения вообще не доверяют этому человеку). Он воспринимается людьми как участник кражи миллиарда долларов из банковской системы. Способ, которым Плахотнюк пытался получить должность премьера (путем шантажа президента Тимофти, используя свое влияние в Конституционном суде и пр.), вызвал еще большее негодование народа.

Формирование нового правительства привело к тактическому слиянию двух противоборствующих антиправительственных лагерей, официально у которых противоположные идеологии: проевропейский лагерь (в нем  главную роль играет Гражданская платформа «Достоинство и Правда», созданная в феврале 2015 года, в состав которой входят гражданские активисты, публицисты, известные молдавские юристы, а также партия с одноименным названием, созданная на основе платформы) и пророссийский лагерь (Партия социалистов и «Наша партия»). Эти две группы поначалу протестовали независимо друг от друга (два лагеря демонстрантов разбили палаточные городки еще в сентябре 2015 года: пророссийский – перед зданием парламента, проевропейский – перед зданием правительства). Тем не менее, 21 января лидеры трех основных оппозиционных сил иногда действовали совместно, не демонстрируя какой-либо партийной символики.

Несмотря на растущее разочарование и мобилизацию общественности на фоне последних политических событий, эффективность оппозиционной деятельности весьма ограничена. Комбинированные демонстрации не собрали и половины людей, принимавших участие в акциях протеста Платформы «Достоинство и Правда» в мае и сентябре 2015 года. По большому счету, это является результатом разочарования общества в отношении долгих и неэффективных акций протеста. Власти продемонстрировали презрение к требованиям оппозиции, и это усилило чувство, что все эти протесты бессмысленны. В течение многих месяцев контролируемые Плахотнюком СМИ проводят кампанию по дискредитации оппозиции (в частности Платформы «Достоинство и Правда») и это также оказало определенное влияние.

Несмотря на то, что оппозиция временно объединилась против политического соглашения правительства, она остается разделенной не столько вследствие идеологии, сколько с точки зрения требований и способов демонстрации. Лидеры проевропейского и пророссийского протестных движений сошлись в некоторых аспектах, таких как необходимость проведения досрочных парламентских выборов, однако они не достигли согласия в вопросе времени их проведения. Несомненно, разногласия оппозиции (между проевропейским и пророссийским лагерем) возрастут в ближайшие месяцы в связи с подготовкой президентских выборов, которые, в соответствии с удивительным решением от 4 марта 2016 года, состоятся осенью этого года – 30 октября. Очевидно, что оппозиция не сможет предложить совместного кандидата. Возможны расколы в обоих лагерях, особенно между Партией социалистов и «Нашей партией». Отношения между ними уже стали напряженными (принимая во внимание, что они конкурируют в одном и том же сегменте электората), но, возможно,  они станут еще напряженнее ввиду того, что лидер «Нашей партии» Ренато Усатый не сможет баллотироваться по возрасту (ему 37 лет, а минимальный возраст кандидата – 40 лет).

Другой очень важный фактор, ограничивающий масштабность деятельности оппозиции, заключается в том, что протестующие, несмотря на высокий уровень народного недовольства, всячески пытаются избежать сценариев насилия и кровопролития. В апреле 2009 года победа ПКРМ на парламентских выборах вызвала волну массовых беспорядков, в результате которых погибли несколько людей, а многие получили ранения: это событие является еще открытой раной для молдавского общества. Это напоминание и опасение того, что сценарий Майдана может повториться в Молдове (особенно боязнь российской интервенции), делают маловероятным развитие насильственного сценария. Власти осознают этот факт, поэтому категорически воздерживаются от применения насильственных решений с целью не провоцировать протестующих. Тем не менее, власти предупредили протестующих об угрозе судебных исков в случае нарушения закона. Это пугает демонстрантов и обескураживает потенциальных участников протеста.
 
Возможные варианты развития 

Будущее монополистического положения Владимира Плахотнюка неопределенное. Например, его положение может пошатнуть деятельность антиправительственной оппозиции и ухудшение экономической ситуации. Хотя мощь протестов в настоящее время снижается по масштабам и своей интенсивности, не стоит исключать возможную эскалацию напряжения или даже провокации, и это может привести к свержению нынешнего кабинета министров и досрочным парламентским выборам. Как это ни парадоксально, но в соответствии с мартовским решением Конституционного суда, нынешний политический класс получил процедуру нового избрания президента (избрание президента парламентом заменили прямые выборы). И хотя это предотвращает назначение какого-либо помощника Плахотнюка (именно в этом заключается его намерение), тем не менее данная ситуация исключает риск досрочных парламентских выборов, в случае, если Плахотнюк не будет в состоянии набрать 3/5 голосов депутатов из необходимого числа для избрания президента. Плахотнюк владеет 56-58 голосами, и по всей вероятности, главной причиной, заставившей его изменить систему избрания, стал тот факт, что у него были проблемы с созданием необходимого большинства. Более того, по решению суда дата выборов президента смещается с мая на октябрь этого года, что предоставляет властям более шести месяцев для полирования имиджа и продвижения своего кандидата на должность президента (используя и  контроль государственных учреждений, и влияние медийного траста).
 
Новое правительство осознает, что является непопулярным и не пользуется доверием у широкой публики, поэтому оно сосредоточилось на действиях, направленных на быстрое полирование имиджа. С 1 февраля 2016 года тариф на газ снизился на 10%, на полках магазинов появился социальный хлеб, а на госпроверки введен временный мораторий. Также Филип обещал увеличить пенсии и снизить тариф на электроэнергию (в обоих случаях на 10%). Правительство предприняло усилия по возвращению финансирования ЕС, которое было приостановлено с лета 2015 года, возобновлению переговоров о новом соглашении с МВФ, а также получению кредита со стороны Румынии в размере 150 миллионов евро.
 
2 марта вследствие непрозрачной структуры акционариата и обвинений в заговоре НБМ заморозил около 40% акций одного из самых крупных банков страны - Moldova Agroindbank, а также уволил двух вице-председателей Moldindconbank. Взамен парламент проголосовал за множество законопроектов, касающихся реформы прокуратуры, НБМ и деполитизации СМИ. Тем не менее, ничто не говорит о том, что эти реформы в действительности изменят существующую правительственную систему. В то же время были предприняты шаги для демонстрации обществу того, каким образом правительство участвует в борьбе с коррупцией. Правительство внушает, что главным источником коррупции в Молдове является Филат и ЛДПМ, и этот феномен можно искоренить, поскольку данная партия была отстранена от власти. Подобная деятельность является пиар-компанией, проводимой СМИ Плахотнюка.
 
Если властям удастся стабилизировать экономическую ситуацию в стране и остаться у власти, несмотря на месяцы социальной напряженности, мы не исключаем, что она начнет завоевывать доверие. На самом деле  правительственная система, основанная на клане Плахотнюка и выкристаллизовавшаяся за последние шесть месяцев, может стать сильнее и расширить свое влияние. Она может создать специфический тип чистого проевропейского авторитаризма, когда парламент и правительство будут полностью лишены независимости (этот процесс уже прослеживается) и будут лишь играть роль исполнительных учреждений, добавляя истинной легитимности настоящему центру управления – клану Плахотнюка. В подобной ситуации шансы на проевропейские перемены в Молдове и реальную реализацию положений Соглашения об ассоциации будут весьма расплывчаты. Возможные реформы ограничатся необходимым минимумом для поддержания диалога с ЕС с целью узаконить нынешнее правительство.

Москва только выиграет от того, что Плахотнюк будет у власти столько времени, сколько он будет задерживать реальный прогресс  интеграции Молдовы в западные структуры, и в тоже время он не потребует финансирования у Кремля (которое является необходимым в том случае, если к власти придут пророссийские силы). Более того, применение данной системы станет отличным инструментом пропаганды для Кремля при дискредитации идеи европейской интеграции и эффективности политики ЕС в отношении своих восточных партнеров.