Мне было искренне жаль бедолагу-ведущую и тех, кто готовил для нее текст выступления. Перед ними стояла достаточно трудная даже для наилучших из времен задача отыскать крестьян и политиков, чтобы заполнить эфир бездумной болтовней о предполагаемом будущем союзе, в возможность которого в России мало кто верит, и который никого особенно не волнует. Но сейчас эта задача стала просто-таки невыполнимой, потому что даже руководители двух стран перестали верить в этот союз.

На прошлой неделе президент России Владимир Путин высмеял претензии и амбиции своего белорусского коллеги, Александра Лукашенко, который утверждает, что Белоруссия является ровней России. А на этой неделе, поступив, быть может, неблагоразумно с его собственной точки зрения, г-н Лукашенко с бешеными глазами в пространной речи дал ответ г-ну Путину. Теперь всем нам ясно, что они стали презирать друг друга.

Как утверждает г-н Лукашенко, г-н Путин предлагает Белоруссии всего лишь пропорциональную роль в любом новом объединенном государстве, если именно такую форму примет их новый союз. Но, поскольку Белоруссия по численности населения в 15 раз уступает России, а ее экономика в 30 раз меньше российской, то ее пропорциональная доля окажется не очень большой. Белоруссия стала бы всего лишь одним из 90 субъектов Российской Федерации, сказал г-н Лукашенко на пресс-конференции во вторник. А это, заявил он, исключено. И это является "оскорблением" для Белоруссии. Как альтернативу, разъяснил г-н Лукашенко, г-н Путин предлагает союз между двумя странами, "подобный Европейскому Союзу (ЕС)", что бы это ни значило. На что г-н Лукашенко, по его собственному признанию, ответил: "Нам это не нужно. У нас есть опыт жизни и сотрудничества в Советском Союзе, и именно этот опыт следует использовать".

Но что действительно вывело г-на Лукашенко из себя, так это публичные высказывания г-на Путина после их встречи в Санкт-Петербурге в начале прошлой недели. Г-н Путин сказал, что г-н Лукашенко противоречит самому себе, агитируя за союз с Россией, в котором были бы также сохранены суверенные права Белоруссии. Он отметил, что экономика Белоруссии составляет всего 3% от российской. И он привел одну великолепную, судя по ее переводу (на английский язык - прим. пер.), метафору: "Мухи - отдельно, а котлеты - отдельно". Что бы это в точности ни значило, это не прозвучало как похвала.

Пресс-конференция г-на Лукашенко явилась ответом на эти высказывания, и он не разочаровал аудиторию. "На всем протяжении диалога в рамках союза Белоруссия-Россия этот союз торпедируется преимущественно российской стороной, - сказал он. - "Нас, белорусов, обвиняют в том, что мы являемся бременем для России и хотим решать свои внутренние проблемы за счет России, которая будет нас кормить и поить. Мы это все уже слышали, но не на самом высоком уровне. И вот теперь мы услышали это на высочайшем уровне. Хорошо. Теперь нам известна позиция российского руководства".

Слова г-на Лукашенко прозвучали так, как если бы вскоре за ними должен последовать разрыв договора, в соответствии с которым Россия и Белоруссия обязались стремиться к последовательно более тесному объединению. Вполне возможно, что они в частном порядке договорились о том, что каждый публично возложит вину за фиаско на другую сторону, после чего они посмотрят, что можно сделать для восстановления нормальных отношений.

Это все несколько запутанно, могли бы вы сказать, но можно поспорить, это именно то, что первым делом должны были бы предвидеть г-н Лукашенко и его тогдашний партнер, Борис Ельцин, когда они объявляли о своих скороспелых планах. Беда в том, что ни г-на Ельцина, ни г-на Лукашенко особенно не волновали практические стороны союза. Они в то время думали совершенно о другом.

Г-н Ельцин хотел укрепить свои политические позиции, сделав намек на то, что начинает воссоздавать Советский Союз, о кончине которого многие горевали. Он также разрабатывал планы на чрезвычайный случай, чтобы остаться во власти на третий или четвертый срок, в то время как в Российской Конституции для президента страны предусмотрено не более двух сроков подряд. Он мог бы объявить, что образование союза Россия-Белоруссия создало новую страну, или что в любом случае требуется новая конституция, и начать отсчет своих президентских сроков сначала.

Что касается г-на Лукашенко, я думаю, у него тоже были две главные цели. Очевидной целью было стремление выдоить из России все субсидии, которые он только мог получить, в форме рублевых займов и дешевого российского природного газа. Тайной его целью было проложить себе мостик в российскую политическую систему. Он дал бы согласие на слияние Белоруссии с Россией лишь в случае, если бы ему было гарантировано кресло вице-президента при г-не Ельцине. А потом, когда здоровье или воля г-на Ельцина пойдут на убыль (чему, без сомнения, будет способствовать тот факт, что номером два в стране является г-н Лукашенко), вопрос наследования власти будет ясен.

Из той вспышки чувств, что продемонстрировал г-н Лукашенко на этой неделе, я заключил, что он, в конце концов, отказался от своих великих политических надежд. Г-н Ельцин ушел в отставку, а у г-на Путина нет очевидной нужды в политических трюках. Но, в то же время, г-н Лукашенко и его страна привыкли к субсидиям, которые они получают от России. Белоруссия функционирует лишь благодаря тому, что Россия продает ей свой газ по столь дешевой цене. Российский "Центробанк" помогает стабилизировать обесценивающуюся белорусскую валюту, предлагая рублевые займы на общую сумму 150 млн. долл. США - из которых 50 млн. долл. были направлены на прошлой неделе, в тот самый день, когда г-н Путин публично выступил со своей критикой, что едва ли может быть простым совпадением. Усилия по стабилизации валюты, как предполагается, являются прелюдией к валютному союзу, хотя трудно себе представить, что это возможно для двух стран, которые во всех остальных аспектах ведут нелицеприятную полемику на высоком уровне.

Теперь одной из забот может стать то, что, если отношения с Россией останутся прохладными, г-н Лукашенко может поддаться соблазну поискать новых спонсоров среди других неудобных стран, которые недоумевают или оскорблены сползанием России к Западу - таких, как Китай и Ирак. Но даже г-н Лукашенко должен видеть, что это всего лишь даст России и Западу общую заинтересованность в устранении его от власти, причем без каких-либо очевидных негативных последствий для себя.

Трудно не восхищаться откровенностью и точностью, с которыми г-н Путин поставил, наконец, диагноз интересам России во всем этом деле. Россия вовсе не заинтересована в том, чтобы способствовать карьере г-на Лукашенко, как и в том, чтобы продолжать давать ему все новые деньги, что ведет к дальнейшему упадку Белоруссии, одной из беднейших стран в Европе. Так же трудно не сожалеть о том, что в прошлом году, когда г-н Лукашенко завершил свое 7-летнее авторитарное правление победой на сфальсифицированных выборах 9 сентября, которая позволяет ему оставаться во власти еще 5 лет, г-н Путин придерживался других взглядов. Г-н Путин демонстрировал все признаки того, что он это одобряет. Но это, разумеется, происходило за 2 дня до того, как весь мир переменился, а с ним и сам г-н Путин.

Не удивительно, что г-н Путин сегодня кажется таким нетерпеливым с г-ном Лукашенко. Г-н Лукашенко не только ведет себя нагло, стремится побольше хапнуть и проводит антизападную политику. Он также является смущающим публичным напоминанием о том, какого сорта союзников совсем недавно ценил г-н Путин.