Интересно, о чем беседовали британский премьер Тони Блэр и Владимир Путин, уединившись в пивной на Ленинском проспекте Москвы? Впрочем, вернее будет спросить, что они отмечали. Отмечали же они отречение от «проклятого прошлого», которое у них у каждого свое, но все же в чем-то общее. Впрочем, пока наши славные Тони и Владимир потягивают пиво, перенесемся на миг на вечнозеленые острова Тонга, что в южной части Тихого океана. Дело в том, что с жителями одноименного славного государства приключилась на прошлой неделе одна неприятность, причем сразу со всеми. Жителей Тонга, а их ни много ни мало 108 тыс. душ, продало, если можно так выразиться, на корню родное министерство здравоохранения. Покупателем стала австралийская фирма под названием «Автоген».

Это, конечно, не означает, что бедных тонганцев разрежут на куски этим самым автогеном. Просто речь идет о том, что эта фирма получит монопольные и исключительные права на весь генетический материал всех без исключения жителей государства Тонга и будет проводить с этим материалам свои генетические, медицинские опыты. Австралийцы полагают, что в генетическом материале полинезийцев Тонга могут быть обнаружены некие свойства, которые помогут лечить раковые и сердечно-сосудистые заболевания прочих обитателей планеты Земля. Австралийские генетики считают, что тонганцы являют собой удивительный пример нации, долгое время развивавшейся в относительной изоляции, поэтому там можно проследить длинные и никем не загаженные генетические цепочки наследственности.

Во всяком случае, тонганцам в порядке то ли компенсации, то ли вознаграждения – это уж кому как нравится – обещаны сказочные льготы от медицинских корпораций. Впрочем, в осуществление последнего верится все же с трудом. По опыту стран, несколько более развитых, чем государство Тонга, мы-то уж точно знаем, что, скорее всего, бенефициантом сделки по продаже тонганских душ, то есть генов, станет либо непосредственно министерство здравоохранения, либо тамошний предводитель и люди ему родные и нечуждые, по-нашему – «семья». Ну да бог с ними, с тонганцами.

Пока тонганские руководители решали вопрос о том, как распорядиться генофондом своего народа, британский премьер Тони Блэр изливал душу российскому президенту.

Разговор у них мог состояться примерно следующий. «Понимаешь, Владимир,– говорит, склонившись над кружкой доброго старого эля Тони,– я вот уже сколько времени премьер, а мне нет-нет да и припоминают: мол, вот была до тебя, мил человек, «железная леди» Маргарет Тэтчер, вот это была «матерый человечище». Из какой пучины страну вытащила! А ты, мол, пришел на все готовое: холодной войны уж нет; шахтеры-бунтовщики усмирены, а наиболее резвые зачинщики их бесконечных забастовок канули кто куда; инфляция вообще курам на смех. Обидно, понимаешь, Владимир». «Ой как я тебя понимаю!» – только и молвит в ответ Владимир, не привыкший к длинным словословиям в силу своей нелегкой профессии.

Такой разговор, если и он в самом деле имел место, пришелся как нельзя кстати. Британия как раз отмечала десятую годовщину жизни «без Тэтчер». На прошлой неделе, как раз в среду, когда Блэр покидал Москву, исполнилось ровно 10 лет с тех пор, как Тэтчер под ехидные замечания недругов, заглазно обвинявших ее в диктаторских замашках, съехала из премьерской резиденции, став после 11-летнего правления совершенно частным лицом.

А ведь многие в Британии и по сей день считают, что без Тэтчер не состоялся бы и Блэр, который хоть и не был ее непосредственным преемником (да и принадлежит к другой партии – он лейборист, а она консерватор), однако взял на вооружение многие принципы именно ее политики и программы – наследничек, так сказать, по прямой.

Может, ему в душе и не нравится проведенная ею приватизация ряда ключевых производств, но он вряд ли посмеет ее пересмотреть. Более того, Блэр уже даже выразил готовность пойти дальше самой Тэтчер, заикнувшись недавно о намерении приватизировать часть британской службы контроля за воздушным движением. Он может также не любить своей лейбористской, то есть в принципе социалистической, душой демонтаж некоторых социальных программ, но вряд ли скажет об этом вслух в обозримом будущем, дабы не повышать налогов. И как Тэтчер в свое время сказала о Михаиле Горбачеве: «C ним можно работать», так и Блэр нашел себе в России кажущегося ему способным ученика – Владимира Путина.

Единственное, чего не хватает Блэру для полного счастья, так это равноудаленных олигархов. Ну, впрочем, бывает – не повезло. Между тем настает время, когда рано или поздно всякий наследник набирается смелости до такой степени, что отрекается от того, кто его породил, режет, так сказать, пуповину. Тони Блэр решил, что 10 лет – срок приличный и поэтому, мол, пора, и выступил по всей программе: и европейская политика Тэтчер никуда не годилась, и огромные социальные противоречия она своей политикой породила, и безработных расплодила больше некуда. И завершил свой исторический выпад призывом отказаться от наследия этой самой «железной леди», двигаться вперед, а ее саму отправить на свалку истории. Нет, разумеется, будучи истинно английским джентльменом, он слова «свалка» не произносил, но, похоже, его про себя подумал. Баронесса Тэтчер не замедлила с ответом, во многом язвительным и непонятным, после чего дружба двух совершенно разных политиков, надо полагать, почила в бозе.

Владимиру Путину 10 лет ждать совершенно не хочется. Да и где это в России видано, чтобы от прежнего правителя отрекались и предавали его анафеме столь мучительно долго. Ну, в крайнем случае пару лет, и то принимая во внимание большие заслуги перед отчеством (неважно какие). Короче, нам не до сантиментов. А у Владимира Владимировича, надо заметить, приближается свой срок, когда можно сказать «не отрекаются любя» (недаром, наверное, песня Аллы Борисовны попала в конкурс на гимн страны),– год без Ельцина.

Владимир Владимирович, который, надо заметить, ни разу не упомянул всуе имя своего предшественника, начал свое правление без лишних проволочек с того, что принялся демонтировать прежнюю систему отношений межу столицей и провинцией, да и вообще прежнюю систему управления страной. Вместо прежней дележки суверенитетов, заведенной Ельциным, новый хозяин стал исповедовать другой принцип: делать я буду что хочу, но мнение свое каждый местный начальник имеет право высказать.

Нынешний Госсовет, первое историческое заседание которого как раз состоялось на прошедшей неделе, сильно напоминает прежних времен ленинский Центральный Комитет КПСС. Впрочем, нет, есть все же одно отличие: там голосовали, а тут уже нет. Просто люди высказываются, а другие люди делают вид, что их высказывания слышат и даже прислушиваются. На самом деле Госсовет есть специально отведенное место для тешения амбиций провинциалов, которые тотчас забывают о своей полной политической никчемности, едва попадают в помпезный кремлевский зал.

Впрочем, что мы – тонганцы какие, чтобы мир удивлять своей прямой генетической наследственной линией. Мы его будем удивлять другим – ее, этой линии, извилистостью.