Жизнь Владимира СПИВАКОВА удивительно однообразна. Он играет на скрипке. Всегда. Когда не спит, не летит в самолете, не обедает. Он изменяет ей только с дирижерской палочкой. Да, у них - Спивакова со скрипкой - много чего есть: красавица жена, дети, две отличные квартиры: одна - в Париже, другая - в Москве. Живи и радуйся. Вот они простые, Спивакова со скрипкой, радости. Остальные радости - специальные спиваковские, потому что никто не знает, о чем они там со скрипкой беседуют и как развивается их роман...

ОН И МАТЬ

Мадам Екатерина Осиповна Спивакова, с одной стороны, и мадам Сигал Любовь Марковна (выучившая Яшу Хейфица, Ефрема Цимбалиста), с другой, сорок восемь лет назад заключили негласный договор. Серьезный, не для бумаги. "Я сделаю из мальчика скрипача первого сорта. Но вы должны мне помогать", - говорила мадам Сигал. Если Екатерине Осиповне, выпускнице Ленинградской консерватории, приходилось пропускать уроки с Сигал, на занятия шел отец Володи, инженер. Он все тщательно записывал, а потом, придя домой, мог рассыпать коробок спичек и сказать: "Ты будешь играть пассажи столько раз, сколько спичек в этом коробке".

Володя рос послушным, тихим, никогда не гулял во дворе, обожал свою няню. А потом все изменилось. Было несколько попыток выдернуть плечо из-под скрипки, - когда Володя уже учился в Москве, у профессора Янкелевича (сначала в Центральной музыкальной школе, потом - в консерватории), и жил один. Занимался живописью у художника Буторова. Три года (с 16 до 19 лет) он увлекался боксом. Боксирующий скрипач с подбитым глазом, пахнущий спиртовыми примочками... Это ужасно раздражало Янкелевича. Тот бросался нотами. Однажды пришлось уговаривать, чтобы он пустил мальчика в класс.

Спиваков пожелал расстаться со скрипкой - она с ним нет. "Какую каторгу ты мне устроила", - иногда говорил матери сын. Теперь не говорит: скрипка - его безраздельная хозяйка. Больше не берет в руки кисть, и только иногда приходит весть, что Спиваков кому-то набил морду (в целях самозащиты, конечно). Он блестяще плавает. Однажды, ныряя, достал со дна моря маленький кинжал, на котором на древнееврейском языке было написано: "Храни тебя Господь!" Да будет так!

Теперь и скрипка у него Страдивари, и дирижерская палочка, подаренная самим Бернстайном (так понравилось старику то, что делает Спиваков с "Виртуозами"). И сияет над ним звезда "Владимир Спиваков", открытая российскими астрономами в день его рождения, 14 сентября.

ОН И ДОМ

С домом у Спивакова интересные отношения. "Дом для меня там, где в настоящий момент находится моя семья". Его домашние гастроли проходят с неизменным успехом - он играет с детьми. В карты. В дурака. И ходит с ними купаться.

Сколько комнат в парижской квартире, он не помнит. Это не поза. Он приезжает туда примерно раз в месяц, на два-три дня - занимается на скрипке (не комнаты же ему считать в самом деле!). Главное настроение дома - ожидание. 14-летняя Катя с быстрым и пристальным (спиваковским!) взглядом, 12-летняя Таня с добрейшей улыбкой - очень разные у Спивакова девочки... Играют на фортепиано и флейте. Но ожидание складывается из безотчетных взглядов - сначала на дверь кухни, где висит скандальная фотография из "Огонька" с обнаженным по пояс Спиваковым, которая так не понравилась его оркестру ("А где же вторая половина? В "Плейбой" отдал?") и от которой в восторге молодежь дома. Ожидание складывается из его фотографий, внезапно проступающих на фоне обоев (как бы выглянул и спрятался). И только маленькая Аня вслух требует папу: "Папа приехала!" - "У меня замечательная жена и замечательные дети. Они не гениальны. Я тоже ведь не гений. И я не считаю, что нужно заставлять их заниматься. Пусть играют, сколько хотят, и получают удовольствие".

В семье Спиваков отдыхает. То есть, пытается. Как это происходит? Например, так. В маленьком приморском городке разыгрывается сцена "купание". О том, что купание состоится утром, разговоры ведутся с вечера. А утром, когда наступает время идти купаться, Володя вдруг вспоминает, что недостаточно накануне занимался, или занимался, но какое-то место его беспокоит. Он бы с удовольствием отменил купание, но перед детьми неудобно. На пляже он лежит в позе сраженного столбняком. Вытерпев ради приличия полчаса, вскакивает и объявляет, что едет домой. Хватает скрипку и со словами: "Обедать будем часа через три" - исчезает. Это значит: "Прошу не беспокоить". Такой отдых в семейном кругу продолжается несколько дней. Потом он начинает маяться - приходится отпускать. Жена Сати Спивакова говорит об этом по-доброму. У мужа и жены негласное правило: главная в их отношениях - скрипка...

ОН И ОНА

Тонкая и гибкая. По-настоящему красивая. Меньше всего похожа на мать троих детей, да и вообще на жену. Но Сати не парижанка - у нее слишком много опасного огня в глазах. С такой лучше быть в хороших отношениях. О, как она взрывалась лет семнадцать назад, когда была самой красивой студенткой тумановского курса в ГИТИСе!

Ее отец, Зарэ Саакянц, был скрипачом, руководителем камерного оркестра. Как-то приехал в Москву и пригласил дочь на концерт "Виртуозов". Тут они и познакомились. Роман с самим Спиваковым! ГИТИС гудел. Что же открылось ей, ставшей Сати Спиваковой, по ту сторону рампы? Что ее муж ужасно везуч, но нелепо волнуется перед каждым выходом на сцену. Что его отличает дикая неуверенность в себе. Что он маниакально работоспособен. И что "вчера не занимался" - уже паника. Что он неприхотлив, как старый солдат. Ест что угодно - лишь бы подали. Стоит ему напялить гастрольную кепку с ушами - и сам черт ему не брат.

Иногда Сати вспоминает самое счастливое время. Она тогда была беременна Таней, и Спиваков каждое утро привозил ей в больницу вареные сосиски (сам варил!) и смешные, по его мнению, записки: "В стране нет сахара. Возможно, его будут добывать из мочи" (был конец 80-х). Она тогда напугала его больничным халатом. С тех пор она всегда прекрасно выглядит. Всегда причесана. Всегда здорова. Понимает: Спивакову нужен именно такой дом, где все всегда в полном порядке.

ОН И ОРКЕСТР

В 1979 г. Володя, имевший огромный авторитет в музыкальном мире, действовал, как карбонарий, вербуя музыкантов в свой оркестр. Появлялся внезапно. Вербовал лично. "Это будет оркестр единомышленников". Спивакову тогда сильно влетело от Министерства культуры за то, что он принимал людей не на конкурсной основе. А он не "принимал людей" - он приглашал друзей. Репетировали по вечерам, после основной работы. Знаменитые улыбки "Виртуозов" появились несанкционированно. Действительно от удовольствия. К концу 80-х это был самый приглашаемый камерный оркестр в мире!

...А страна рушилась. Оркестранты - обычные пугливые люди, которым надо платить за квартиру и учить детей. И они в полном составе приняли приглашение Фонда принца Астурийского. И при этом они остались "Виртуозами Москвы" и сохранили отличные отношения с Министерством культуры. Принц, как порядочный человек, выплачивал пособие три года, а потом музыканты стали зарабатывать сами. Хватались за любую работу до тех пор, пока мэрия Москвы не пошла по пути принца Астурийского, и оркестр стал государственным оркестром при мэрии. Теперь можно не только странствовать, но и возвращаться. "Еще совсем недавно мы жили, под собой не чуя страны. А сегодня у нас больше возможностей быть услышанными и понятыми. Как-то в гостиничном ресторане мне подали обед: простая ресторанная еда - борщ, пельмени. А по ободу тарелки с пельменями красиво выведено горчицей: "С великой любовью". Тут любовь великая! Моя - к России, публики - ко мне. Какая же разница, в какой стране я, артист, сегодня ночую?"

Спиваков возглавляет международный благотворительный фонд своего имени. Фонд опекает талантливых детей. Каждый год спиваковские дети выступают на фестивале в Кольмаре, ездят на гастроли с "Виртуозами", направляются на стажировку, лечение. И получают подарки. Дарить - любимое занятие Спивакова. От рояля до смычков. Но не это самое главное. У этих детей есть будущее.

ОН И СКРИПКА

"Я привыкаю к ней, она ко мне. Но полная гармония еще не наступила. К сожалению, на ней лет пятьдесят не играли. Скрипка от этого только портится, как жемчуг, который не носят. У нас с ней должен быть один молекулярный состав". Перед тем как отправиться дирижировать скрипкой, он обнимается с ней. Прижимается к ней щекой. Наигрывает что-то. И отправляется на сцену. Ну как можно такого не любить?..