Впрочем, это было очевидно далеко не всем.

Например, культовый американский музыкальный критик Лестер Бэнгс уже на самой заре семидесятых заклеймил Купера как шоу-бизнесмена - талантливого, хваткого, но "ненастоящего". Эта "ненастоящесть", видимо, и позволила Куперу превратиться в золотую середину шок-рока. То есть, с одной стороны, можно заигрывать с сатаной, с другой - осознавать, что это не всерьез. Вариант идеальный как для таланта, так и для поклонников.

Что до влияния на массы, то человек, наслушавшийся Купера, мог двигаться в двух направлениях. Первое - в сторону отяжеления музыки и оскотинивания шоу, то есть увлечься группами вроде W.A.S.P. или Kiss. Другая дорога ведет в область темного, эстетского, бесконечно интересного шутовства (ярчайшим образцом подобного "черного" искусства явился знаменитый семидесятнический рок-мюзикл Rocky Horror Picture Show).

В России из-за Купера студент гуманитарного вуза всегда мог с легкостью сойтись во взглядах с самым темным металлистом из неблагополучного микрорайона. Московский концерт подтвердил это с максимальной наглядностью: танцующий партер был забит самой разномастной публикой. "Олимпийское" выступление Элиса Купера превзошло всякие ожидания - потому что столь плотного и насыщенного рок-н-ролльного шоу в Москве еще не приходилось видеть. На сцене каждую минуту было что-то притягивающее взор, и все основные куперовские "инфернальности" были на своих местах: полыхающие барабанные палочки, шкафы для скелетов и легендарная гильотина. Концерт шел полтора часа, и первую его половину занял не самый интересный материал с новейшей пластинки, зато вторую-хиты лучших времен: Poison, Go To Hell, Only Women Bleed. В результате: зал - полон, театр жестокости - у микрофона, Купер - супер.