КАМИЛЛА Шенд никогда не была красавицей. По правде говоря, даже симпатичной ее мало кто мог назвать. Между тем девушка родилась и выросла в одной из самых аристократических семей Британии: ее родители хоть и не обладали громкими титулами, но были настолько респектабельны, что ни одно торжество в королевском замке не обходилось без их участия. С младенчества сероглазая Камилла была окружена гувернантками и воспитателями, нанятыми с одной только целью – воспитать девочку настоящей леди. Балы в Букингемском дворце, скачки в Аскоте, воскресные игры в крокет – в ее распоряжении был полный набор развлечений высшего общества. Маленькая Шенд без особого энтузиазма осваивала премудрости сладкой жизни; всему этому юная леди предпочитала лошадей, плавание и фермерских мальчишек, у которых она научилась быстро бегать, далеко плевать, грубо выражаться и не обращать внимания на разбитые коленки. Родители, видя, что их дочь ни в какую не хочет быть маленькой принцессой, отдали Камиллу в пансион Дамбреллз, известный своей жесткой дисциплиной и «палочными» методами, а после – в лондонский Куин Гейт Скул, который славился тем, что поставлял образцовых жен для британских аристократов. Подобная участь ожидала и Камиллу Шенд.

Блудная дочь

«МИЛАЯ, как хорошо, что ты наконец-то до...» – миссис Шенд замолчала и остановилась посередине коридора с протянутыми навстречу дочери руками. Холеные пальцы с идеальным маникюром заметно дрожали. Перед ней стояла долговязая девица в широких вельветовых штанах, стоптанных кедах и клетчатой рубашке, завязанной на узел выше пупка. Привычным движением она откинула со лба челку и улыбнулась: «Привет. Ма, я ужасно голодная – пойду на кухню, соображу себе что-нибудь поесть». Восемнадцатилетняя Камилла, похудевшая на четыре килограмма и вытянувшаяся на семь сантиметров, отсутствовавшая дома больше трех лет, чмокнула мать в щеку и отправилась прямиком к холодильнику. Наманикюренные пальцы нервно перебирали бусины жемчужного ожерелья.

Собравшись с духом, мать отправилась вслед за дочерью и обнаружила ее стоящей у открытой дверцы холодильника с булкой в одной руке и пакетом молока в другой. Забыв про все имеющиеся стаканы и кружки, которых в доме насчитывалось около четырехсот, Камилла пила прямо из горлышка, периодически вытирая губы манжетой рубашки. «Ладно, пойду схожу на конюшню, проведаю Джимми. Увидимся вечером», – бросила матери Камилла и, дожевывая на ходу хлеб, отправилась к своему любимому скакуну, по которому она скучала гораздо больше, чем по родителям. К ужину блудная дочь не вернулась, а решила прокатиться до фермы, где жили ее старые приятели. Рюкзак с вещами, которые Камилла привезла из колледжа, так и остался лежать в коридоре.

Чуда не произошло, поэтому родителям Камиллы пришлось смириться с тем, что вместо принцессы в их доме живет неаккуратно подстриженный подросток с обломанными ногтями и низким прокуренным голосом. Такой была их дочь Камилла, которая старалась не замечать устремленных на нее отовсюду косых взглядов. Когда в компании напудренных сверстниц Камилла с умным видом начинала рассуждать о преимуществах одной хоккейной защиты перед другой, те, недоуменно поджав губы, старались избавиться от общества этой странной девицы. Зато мужская аудитория была просто в восторге от ее раскованности и «зрелого» чувства юмора, которое было так несвойственно чопорным мисс из высшего общества.

Девушка громко смеялась, пила шампанское и каждую ночь целовалась с новым кавалером, пока на одном из званых вечеров не увидела Эндрю Паркер-Боулза. Он был настоящим красавцем и сердцеедом, а кроме того – блистательным офицером королевской кавалерии, поэтому неудивительно было, что его повсюду сопровождал цветник из умело кокетничающих барышень. Среди всего этого пестрого многообразия красавчик Эндрю выбрал именно Камиллу, которая стояла в углу танцевального зала и впервые в жизни не знала, куда деть от смущения руки.

Их роман принял характер затяжной и нудный. Эндрю ходил женихом в дом к Шендам, приглашал девушку на выходные то к себе в гости, то в морской круиз или театр, но официального предложения делать не собирался. Камилла знала также и то, что ее возлюбленный не отказывает себе в удовольствиях «на стороне», что делало период ожидания замужества еще более тягостным. Поэтому, когда Эндрю, собираясь в очередной военный поход, сообщил ей о предстоящей разлуке, девушка, смерив его презрительным взглядом своих серых глаз, ответила: «Не утруждай себя скорым возвращением». «Ты уверена?» – удивленно, но вместе с тем разочарованно ответил Эндрю, на что получил утвердительный ответ и еще один более чем красноречивый взгляд. На том молодые и расстались.

Неразлучники

НА ДВОРЕ было восьмое июля 1970 года. Четвертый подряд день лил дождь, но Камилла, уставшая сидеть дома в компании назидательно молчавшей матери, отправилась на прогулку. На ней были широкие твидовые штаны, кофейного цвета свитер и тяжелые спортивные ботинки, полное отсутствие косметики и украшений заменяли капли дождя, блестевшие на лбу и волосах. «Не маловата для вас лошадка-то?» – с этими словами Камилла обратилась к невысокому худощавому молодому человеку, битый час возившемуся со своим пони на лужайке для игры в поло Большого Виндзорского парка. Тот, машинально продолжая гладить холку своего любимого пони, повернулся к незнакомке и встретился с ее насмешливыми серыми глазами, которые изучали его пристально и пристрастно. На тот момент Его Королевскому Высочеству принцу Чарльзу Филиппу Артуру Георгу Виндзору, принцу Уэльскому, принцу Шотландии, было 22 года. Никого прекраснее 23-летней Камиллы Шенд юный принц никогда раньше не видел.

С того самого дождливого утра Камилла и Чарльз стали неразлучны. Принца очаровали непосредственность и простота девушки, ее искренность и добродушие: Камилла была совершенно непохожа на его чопорно-занудливых знакомых. В отличие от них она была настоящей. Балы, вечеринки, скачки – на всех мероприятиях они появлялись вместе, неизменно взявшись за руки.

Рождественские каникулы 1972 года близились к концу. Прохожие на улицах Лондона кутались в пестрые мохеровые шарфы. А Камилла с Чарльзом сбежали от праздничной суеты в Броундлэндс, где находилось родовое поместье дядюшки Чарльза. Лорд Маунбаттен оставил в распоряжение молодым огромный дом с семью спальнями, запас еды и шампанского, которого с легкостью могло хватить до следующего Рождества. Шел третий день их пребывания в поместье Броундлэндс. Камилла сидела на кровати, подобрав под себя ноги и потягивая скотч.

Она разглядывала старые фотографии, поэтому не заметила Чарльза, уже несколько минут стоявшего в дверях и не решавшегося сделать шаг, разделявший его с любимой. Камилла подняла на него задумчивое лицо, которое при виде Чарльза вмиг расплылось в улыбке: «Ты что, примерз к двери? Зря стесняешься попросить помощи, я могла бы так и заснуть, не заметив тебя. Пришлось бы тебе, милый, ночевать стоя. Как лошади». Чарльз, всегда подолгу смеявшийся остротам подруги, на этот раз остался молчалив и серьезен. Он подошел в Камилле, встал перед ней на одно колено и, взяв ее руку в свои холодные ладони, произнес: «Ты выйдешь за меня замуж?» Не задумываясь ни на мгновение, девушка ответила: «Нет» – и как ни в чем не бывало продолжила рассматривать фотографии.

Обитатели Букингемского дворца пришли в состояние глубочайшего замешательства, когда узнали о несанкционированном сватовстве принца. Проблема заключалась вовсе не в том, что Камилла Шенд не нравилась королевской семье, – нет, они симпатизировали ей. Но двор отдавал себе отчет в том, что, какой бы замечательной ни была Камилла, она не могла стать королевой. К моменту знакомства с Чарльзом девушка имела связь с одиннадцатью мужчинами, которые вовсе не ограничивались по отношению к ней целомудренными поцелуями в щеку. По священному кодексу британских монархов будущий король должен был взять в жены девственницу. Камилла Шенд девственницей не была.

В феврале 1973 года принц отправился в военный морской поход к берегам далекой Вест-Индии, который должен был продлиться целых полгода. Прощания с любимой как такового не состоялось: Камилла спешила в гости к заболевшей подруге Кэролин, а принц был слишком горд, чтобы просить ее о лишней минуте нежности.

В то утро принц вышел к завтраку и, взяв в руки свежий номер газеты «Таймс», побелел, как смерть, и едва не упал в обморок. В колонке светских новостей было написано об обручении Камиллы Шенд и Эндрю Паркер-Боулза, которое должно было состояться в конце недели. С момента их последней встречи с Камиллой прошло пять месяцев. Будущий король был безутешен.

Их свидания не стали реже или холоднее. Камилла по-прежнему проводила много времени в обществе Чарльза, делила с ним одну постель и была преданна, насколько может быть преданной замужняя женщина своему старому любовнику. Эндрю Паркер-Боулз оказался на редкость прогрессивным человеком. Практически на следующий день после свадьбы они с Камиллой договорились о том, что их брак будет «открытым» и каждый может использовать личное время, как ему заблагорассудится. «Ты намерена продолжать встречаться с этим параноиком? – спросил Эндрю у своей супруги, ни на секунду не сомневаясь в том, какой именно получит ответ. – В таком случае уволь меня от общения с Его Высочеством, третьим в вашей компании я точно не буду. Он не в моем вкусе». Через месяц Чарльз купил поместье Хайгроув, которое располагалось в пяти минутах от дома Паркер-Боулзов. А уже в декабре 1974 г. в семье Эндрю и Камиллы родился первенец. Крестным отцом малыша Томаса стал будущий британский монарх принц Чарльз.

Вторая попытка

КАМИЛЛА была на шестом месяце беременности. Врачи уверяли ее, что родится девочка. Чарльз опекал возлюбленную, как курица-наседка. Они вместе гуляли по дворцовому парку, обедали в маленьких ресторанах и катались на машине с открытым верхом. Эндрю Паркер-Боулз тоже гулял – правда, сам по себе и достаточно далеко от своей беременной супруги. В один из таких прекрасных июльских дней в парке близ Виндзорского дворца (того самого, где восемь лет назад они познакомились) Чарльз встал на колени перед располневшей Камиллой: «Прошу тебя, будь моей женой». Камилла рассмеялась, подняла расчувствовавшегося принца с колен и ответила: «Дорогой, это невозможно. Я уже замужем, и ты это прекрасно знаешь». Ночью, которую они провели вместе, Камилла пообещала Чарльзу, что никогда его не оставит.

В Букингемском дворце разразился жуткий скандал. Чарльз должен был жениться и стать полноправным членом королевской семьи – это понимали все, кроме самого принца. Камилла приняла сторону двора. Именно она настояла на том, чтобы Чарльз повнимательнее пригляделся к Диане Спенсер, и сделала все возможное, чтобы они смогли узнать друг друга получше. Чарльз хоть и не горел желанием обзаводиться новыми женщинами, но сделал все так, как хотела Камилла. За десять лет, что они провели вместе, принц привык полагаться на ее мнение.

Диана Френсис Спенсер была младше Чарльза на 12 лет. Девушка родилась в знатнейшей английской семье с семивековыми корнями, получила образование в престижной частной школе и с детства мечтала стать балериной. Ее планам не суждено было сбыться – Диана оказалась слишком высока и неповоротлива для того, чтобы стать профессиональной танцовщицей. После смерти матери и отца она отправилась в Лондон, где подрабатывала то поваром, то учительницей, то няней. Ее ставка составляла один фунт в час. Их первая встреча с Чарльзом состоялась в 1977 году по протекции Камиллы Паркер-Боулз и старшей сестры Дианы – Сары, которая дружила с принцем со школьной скамьи. Этим же вечером будущий монарх, лежа в объятиях Камиллы, произнес: «Да, эта Диана несомненно мила. У тебя отличный вкус, дорогая».

Не первая и не единственная

ВО ДВОРЦЕ поговаривали о скорой свадьбе. Диана Спенсер оказалась идеальной кандидатурой на роль супруги Чарльза – она была англичанкой и девственницей. Оставался сущий пустяк – назначить время и час.

Свадьба леди Дианы Спенсер и принца Чарльза, наследника британского трона, состоялась 29 июля 1981 года в кафедральном соборе Святого Павла. На тот момент невесте только исполнилось двадцать, жениху минуло тридцать два. На Диане, светившейся неподдельным восторгом, было белоснежное подвенечное платье, расшитое жемчугом, с восьмиметровым шлейфом, который плыл за ней, словно легкое облако. Чарльз же, казалось, был чем-то озадачен, хотя и пытался скрыть свою серьезность за холодными улыбками и положенными поцелуями. 2650 гостей, приглашенных на церемонию, не отрывая глаз, следили за этой странной парой.

За день до назначенной церемонии Чарльз и Камилла попрощались друг с другом: она сказала, что по-прежнему любит его, а он – что не сможет без нее прожить и дня. Тем не менее они расстались, пообещав друг другу, что не нарушат верности данному слову. Камилла, чье имя Диана собственноручно вычеркнула из списка приглашенных, наблюдала свадебную церемонию в кругу семьи по телевизору. Чарльз позвонил ей на пятый день свадебного путешествия с борта яхты «Британия». Он говорил, что Диана – чудовищна, бесчувственна и холодна, как мрамор. Принц плакал и просил возлюбленную не оставлять его. Диана подслушала все, что говорил ее муж своей любовнице. Тем же вечером с ней случилась истерика с жесточайшими приступами булимии, которые преследовали ее все свадебное путешествие, ставшее для обоих настоящей пыткой.

Нельзя сказать, что Чарльз ничего не делал для того, чтобы их брак «заработал». В первый год супружества он пытался быть с женой ласковым и внимательным, не обращал внимания на регулярные перепады настроения и ее ночное обжорство. Но, несмотря на это, практически каждый день виделся с Камиллой, которую при дворе, не без участия Дианы, стали называть Ротвейлером. По сравнению с молодой женой любовница казалась и вправду не слишком привлекательной, но именно к ней Чарльз шел со всем, что было у него на душе.

Тяжелая неделя

«БОГИНЯ умерла. Богини больше нет», – рыдал британский народ, узнав о гибели Дианы. Чарльз позвонил Камилле, и единственное, что сказал по поводу смерти своей пускай и нелюбимой, но все-таки жены: «Чувствую, трудная выдастся неделька». В этом он был полностью прав: смерть Дианы ставили ему в упрек, бесчисленное количество раз повторяя: «Если бы он любил ее больше... Если бы они не расстались».

Камилла не узнавала Чарльза, и чем больше было пролито слез над могилой Дианы, тем непредсказуемее он становился в своих суждениях и поступках. Чарльз приезжал к ней посреди ночи, кричал, что Камилла его больше не любит, угрожал, после чего кидался ей в ноги и просил простить. Паркер-Боулз разрывалась между жалостью и страхом, которые она испытывала по отношению к бывшему возлюбленному. Тем временем Чарльз, будто бы не замечая ее отчаянных попыток завершить эту долголетнюю обременительную связь, продолжал повторять: «Теперь нам никто не мешает. Мы можем любить друг друга открыто». Камилла, которой было уже пятьдесят, плакала по ночам, как маленькая девочка, проклиная собственную слабость. Про себя она вела с принцем бесконечную беседу, в которой просила одуматься и отпустить ее, но, глядя в пристальные и холодные глаза Чарльза, не могла произнести ни слова из заготовленной речи.

Накануне они были на приеме, организованном в лондонском отеле «Риц». Камилла уверяла Чарльза, что она очень плохо себя чувствует и что он должен пойти один. Но он был непреклонен: с тех пор как не стало Дианы, Чарльз использовал любую возможность появиться с Камиллой на людях. Принц всеми возможными способами подогревал интерес СМИ к своей персоне, используя Камиллу как главный козырь. На приемах и светских раутах Паркер-Боулз старалась вести себя максимально осторожно и официально, игнорируя многочисленные знаки внимания Чарльза. До вчерашнего дня у нее это как-то получалось... Они стояли на парадной лестнице, позируя перед фотокамерами, как вдруг Чарльз наклонился к ней и поцеловал. Их губы соприкоснулись лишь на мгновение, но этого оказалось достаточно, чтобы на следующий день во всех крупных британских газетах появилась фотография, на которой двое не слишком молодых людей демонстрируют образец романтической влюбленности. Сегодня утром, обнаружив у себя на столе больше десятка газет с этим идеалистическим фото, Камилла разрыдалась. Она вспоминала торжествующую улыбку Чарльза, с которой он ходил весь вечер, самоуверенную руку, обхватившую ее талию плотным кольцом...

Целое утро Камилла репетировала речь, которая должна была поставить точку в их отношениях. Она знала, что сегодня вечером Чарльз придет к ней в спальню, как делал это последние тридцать лет, и была готова к встрече с ним. Дверь скрипнула ровно в половине десятого, Камилла продолжала сидеть на кровати с каменной спиной и сухими глазами. Чарльз опустился рядом с ней, поцеловав в щеку и, по-хозяйски положив руку на ее колено, заговорил: «Ты видела это безумие! Все газеты говорят только о нас с тобой. Я так счастлив, что наконец-то нам не нужно прятаться...» Камилла продолжала молчать, но Чарльз, казалось, не замечал, что его реплики остаются без ответа. «Я все подготовил, можешь не волноваться. Завтра я заеду за тобой в одиннадцать, платье и туфли привезут к восьми – надень их, пожалуйста, они просто великолепны. На полдень назначена пресс-конференция, на которой я собираюсь объявить о нашей с тобой помолвке. Должны прийти все. Все, ты понимаешь?!» Он еще достаточно долго говорил, не замечая, что сидевшая рядом с ним женщина остается недвижимой и молчаливой. На прощание Чарльз еще раз поцеловал Камиллу и направился к дверям. Уже на выходе он обернулся и, продолжая улыбаться, спросил: «Дорогая, значит, мы обо всем договорились?» Камилла подняла на него сухие серые глаза и отрепетированно коротко ответила: «Да». Его Высочество вышел из спальни своей невесты в приподнятом настроении. Чарльз собирался хорошенько выспаться перед тем, как осуществить мечту всей своей жизни...