Известен случай, когда, встретившись на узкой московской дороге — и об этом тоже написали тогда многие газеты, — охрана холдинга и служба президентской охраны схватились за оружие: не опознали друг друга, приняв за бандитов.

Потом наступает период затишья — видимого, по крайней мере. Но осенью 1999 года по решению арбитражного суда попадают под арест 39 счетов «Медиа-Моста». Весной из телекомпании уходит Олег Добродеев. В мае в офисе холдинга проводится шумная операция по выемке документов. А в июне попадает под арест сам Владимир Гусинский.

Конфликт с Внешэкономбанком и арест счетов действительно можно списать на предвыборную борьбу. Но причины ухода из компании Добродеева так и остались непроизнесенными. Официальная версия — освещение каналом НТВ чеченской кампании — могла стать лишь последней каплей в череде происходящих внутри холдинга событий, с которыми Добродеев был не согласен. Версия, что это за события, в какой-то степени прозвучала в мае: в центре внимания опять оказалась служба охраны холдинга, которую обвинили в ведении оперативной деятельности и в установлении слежки за разного рода людьми. И даже было произнесено столь любимое в народе слово — спецслужбы — применительно к службе охраны холдинга.

Сильное государство имеет сильные спецслужбы — и в техническом, и в материальном, и в профессиональном отношении. Государство, как известно, у нас сегодня слабое. Соответствующие и спецслужбы. И вот под носом этих слабых спецслужб многие годы действует материально прекрасно оснащенная, возглавляемая признанным профессионалом — бывшим заместителем хозяина Лубянки Филиппом Бобковым, команда, которая параллельно с ФСБ не только ведет, очевидно, небезуспешную работу, но и откачивает, пользуясь старыми связями, информацию — в том числе и из самой ФСБ — в неизвестном направлении. Отличие охраны «Медиа-Моста» от других многочисленных охранных структур в том, что она, видимо, оказалась в чем-то сильнее, профессиональнее или действительно перешла некие границы приличия.

ФСБ — сколько бы ее ни демонизировать, как и почивший КГБ, была и остается обычной государственной конторой. Ее сотрудники любят баб, моют кости начальству, считают деньги до зарплаты и, между прочим, хотят уважать и свой труд, и государство, которому этот труд предназначен. По роду деятельности они постоянно пересекаются со своими бывшими коллегами и, возможно, даже друзьями, которые имеют все основания смотреть на них свысока. У этих коллег, перешедших на работу в «Медиа-Мост», выше зарплата, в профессиональном отношении они могут провести операции, которые ФСБ уже давно не доступны, они владеют информацией, которая всегда считалась прерогативой только государственной ФСБ. Наконец, те, из «Медиа-Моста», элементарно понимают, на кого и зачем они работают, в отличие от этих, за которыми, кроме ничтожества государства и недоверия общества, больше ничего нет. Это рождает не столько далеко идущие планы, сколько ревность и жажду реванша. Что майор из ФСБ может сказать бывшему соседу по кабинету, перешедшему на работу в «Медиа-Мост», кроме как назвать того сволочью? Или положить в снег — когда совсем допечет?

Я не удивлюсь, если решение об аресте Гусинского принял кто-нибудь из заместителей директора ФСБ. Я даже уверен, что решение было принято именно в этой организации и накатанным за многие годы путем проведено через прокуратуру. Учитывая близость президента и к самой ФСБ, и к ее нынешнему руководству, недовольство Путина деятельностью «Медиа-Моста» и его службы охраны не было для чекистов большим секретом. У них просто сдали нервы. Так ребенок, которого долго обижали одноклассники, при появлении на пороге школы отца или старшего брата наконец решается дать в челюсть более сильному обидчику. Появление Путина в Кремле и его внимание к силовым структурам стали чисто психологическим стимулом для чекистов.

Всякие эмоции плохи тем, что ничего не меняют по сути и, наоборот, лишь усугубляют ситуацию. Служба охраны «Медиа-Моста» станет еще сильнее, а ФСБ — еще слабее. Сотрудники охраны холдинга могут, не опасаясь, смеяться в лицо своим бывшим коллегам из ФСБ — с ними действительно ничего сделать невозможно. Сотрудникам ФСБ остается только надеяться, что с течением времени государство будет становиться сильнее. И, будем надеяться, только в этом Путин согласится им помочь.