- Считаю, что в прошлом году Миссия продолжала работать не просто активно, но, смею говорить, даже успешно. Особо следует отметить значительную роль Миссии в разработке и представлении в июле прошлого года так называемого киевского проекта. Этот факт я расцениваю как значительный шаг вперед, особенно если учесть, что до этого лишь очень короткий период времени существовал единый проект, который поддерживали все посредники. После представления киевского проекта впервые удалось преодолеть ряд проблем технического и оперативного порядка. И это благодаря тому, что впервые стороны и посредники перестали спорить по поводу текста, который следовало бы вынести на обсуждение. Это не значит, что они согласились по всем существенным пунктам, но, тем не менее, начали работать на основе единого предложения.

Что касается содержания проекта, считаю, что идея федерализации как возможное решение приднестровской проблемы является одним из самых перспективных решений данного вопроса. Знаю, что давно ведутся переговоры с экспертами по международному и конституционному праву из разных стран и специализированными институтами, и все согласились с тем, что есть различные модели, но когда речь идет о многонациональном, многоязычном государстве, как Молдова, федерация нередко является самым подходящим и возможным решением.

Знаю о существовании в Молдове оппозиции по отношению к этому документу, так как он предполагает существенные изменения в Конституции, но должен сказать, что эта формула позволит всем гражданам страны, обоих берегов Днестра, жить в одной стране. По моему мнению, это самое большое достоинство предложенного проекта.

Миссия, в частности, и ОБСЕ, в целом, поддержали это предложение. Возобновление переговоров дало возможность получить определенные результаты. Однако, мне кажется, необходимо более серьезно, болле эффективно, более постоянно работать в переговорном процессе с тем, чтобы максимально быстро достичь окончательный, итоговый документ, который можно было бы представить населению на обоих берегах Днестра на рассмотрение и который, надеюсь, будет принят.

- Результаты последних социологических опросов, проведенных в Республике Молдова, показывают, что по крайней мере 70% населения правого берега Днестра не поддерживает идею федерализации. Как расцениваете вы шансы киевского проекта в этих условиях?

- Я хотел бы провести собственный опрос общественного мнения. Потому что ответы и результаты опросов в значительной степени зависят от формулировки вопросов. Я не обвиняю тех, кто проводили опросы, но подозреваю, что они получили те результаты, которые хотели. Убежден: поняв, что такое федерация, что означает она для каждодневной жизни, большинство людей обоих берегов Днестра не станет выступать против федеральной системы. Исходя из моего личного опыта, из разговоров со многими молдованами в течение тех трех лет, что я работал здесь в первый раз, я не думаю, что такое решение неприемлемо большинству граждан. Конечно, необходимо еще обсуждать эту проблему, узнать мнение максимального количества граждан, потому что это серьезный вопрос, серьезное предложение, которое влечет возможные серьезные изменения.

- Ряд аналитиков и представителей общественности Республики Молдова склонны рассматривать киевский проект как способ продвижения российских интересов и поэтому приписывают эту идею Москве. Как бы вы прокомментировали эти заявления?

- Я это считаю чепухой. Это просто попытка отвлечь внимание общественности от содержания проекта. Нет никаких подтверждений тому, что документ разработан Россией, ничто в проекте не указывает на первую роль России. России предстоит стать гарантом будущего соглашения, но наряду с Украиной и ОБСЕ. А ОБСЕ представляет не только Россию, но в одинаковой мере и Республику Молдова. Не только Россия, но и Республика Молдова имеет право вето, а это значит, что Республика Молдова имеет такой же контроль, власть и влияние в конечном решении. Заявления о том, что в случае принятия проекта федерализации Россия станет хозяином в Республике Молдова, я считаю тактикой с целью отвлечь внимание от обсуждения возможного решения.

- Все чаще в Республике Молдова раздаются голоса, согласно которым пятисторонний формат переговоров следовало бы изменить или, по крайней мере, расширить путем привлечения Соединенных Штатов Америки и даже Европейского Союза. Насколько приемлемо и выполнило это предложение?

- Я думаю, что в настоящий момент в изменении переговорного формата нет необходимости. Мне довольно хорошо знакомы позиции США по этому вопросу, несмотря на то, что в Молдове я представляю ОБСЕ, а не Соединенные Штаты Америки. США следят за развитием событий и поддерживают переговорный процесс. К тому же, на днях я представил нового коллегу, опытного дипломата Адриана Якобовича, личного представителя действующего председателя ОБСЕ, министра иностранных дел Голландии, которая является также и членом Европейского Союза. Одной из главных задач Якобовича станет именно координирование процесса приднестровского урегулирования с представителями Европейского союза. Поэтому, хотя формально и не представлены, и США, и Европейский Союз следят и даже, можно сказать, в каком-то смысле участвуют в переговорном процессе. Существующий формат в состоянии обеспечить переговорный процесс, а отсутствие ощутимых результатов на данный момент не означает, что к переговорам следует дополнительно привлечь представителей других международных организаций.

- Как бы вы прокомментировали недавние заявления представителей министерства иностранных дел России о том, что российское военное присутствие в регионе сохранится и после завершения процесса вывоза военного имущества из Приднестровья?

- Я читал в прессе об этом заявлении, приписываемом министерству иностранных дел России, но должен сказать, что оно анонимно. Представители Российской Федерации, с которыми я беседовал, заверяют в том, что Россия твердо намерена выполнить свои обязательства перед ОБСЕ и вывести из Республики Молдова как военное имущество, боеприпасы, вооружение, так и свою группу войск. Действительно, установленный в Стамбуле срок не был соблюден, и прискорбно, что так случилось, но я понимаю, что тому есть причины. Понимаю, что на самом деле существовало противостояние местной тираспольской администрации, значительно осложнившее процесс. Могу сказать, что представители России заявляют о намерении вписаться в новые сроки, установленные в Порту.

Несмотря на то, что роль приднестровской администрации в срыве стамбульских соглашений известна, это не значит, что Россия освобождается от своих обязательств. Не хочу никого обвинять, хочу работать со всеми по выполнению соглашений, что входит в компетенцию Миссии.

Что касается присутствия российских войск, думаю и ожидаю, что Оперативная группы российских войск будет вывезена. Есть другая проблема, которая обсуждается. Киевский проект содержит, в частности, предложение об учреждении - после принятия окончательного документа по приднестровскому урегулированию - миротворческой миссии под эгидой ОБСЕ. Что касается состава контингента миротворцев, то подробности пока не представлены. Я не исключаю участие в этой миротворческой операции ни одной из стран ОБСЕ, но эта операция должны быть действительно международной, обеспеченной действительно международным контингентом, который существенно отличался бы от нынешней формулы.