Леонид Белоцерковский: Про интернет-прессу ничего не могу сказать, кроме того, что она является нашим конкурентом. Ворует у нас читателей. Я человек консервативный. Это не мое. Я не буду никогда долго бродить по Интернету, мне это не интересно В последнее время принято ругать русскоязычную израильскую прессу: заказная журналистика, информационное поле борьбы, открытая пропаганда «правых» («левых») взглядов, низкий профессиональный уровень пишущей братии... Главный редактор концерна «Новости Недели» Леонид Белоцерковский считает, что его одноименная газета отнюдь не поддерживает какую-либо политическую позицию, а подбор статей продиктован желанием завоевать читателей.

- Роль русскоязычной прессы в нынешней предвыборной кампании — несколько странной для Израиля — такая же, как и ивритоязычной. А роль прессы во время выборов в любой стране, не то что решающая, но важная. Ни для кого не секрет, что основная часть избирателей получает информацию из прессы. Но у нас не совсем обычная страна.

- Излишне политизирована?

- Большая часть избирателей участвовала в боевых действиях израильской армии, где на высших командных постах были Шарон и Барак. Многие знают их (особенно Шарона) и по прежней политической деятельности, то есть о действиях этих двух политиков «коренные» избиратели знали не понаслышке и сделали выбор не только на основании написанного в прессе. У русскоязычных же избирателей подобные возможности сужены, поскольку большинство их приехало в страну после 90-го года, они войну живьем не видели, а поэтому вынуждены доверять тому, что им рассказывают в прессе.

- Выходит, их легче одурачить, промыть мозги, как говорится?

- Казалось бы, да. Можно предположить, что кандидаты на нынешних выборах (да и на прошлых) пытались продать «русским» разную лапшу — через «русскую» прессу, а в ивритоязычной прессе такого не делали. Нет, и туда забрасывают лапшу. Это просто норма. Но у нас — все более остро, так как «русским» можно совершенно спокойно заявить, что, например, Шарон убил несчастных безоружных мусульман и, с другой стороны, то, что сражение при Султан-Якубе Барак проиграл.

На «русской улице» основной заслугой выставляется битва с ультраортодоксами. Мало нам ортодоксов, придумали еще ультраортодоксов — такое страшное слово. Русскоязычные читатели, как правило, плохо себе представляют «ортодоксальный мир», но пугало это используется очень активно. На «общеизраильском уровне» такое вряд ли пройдет. Между тем, крупнейшая израильская партия ШАС входила во все правительства и будет входить. В этом и есть демократия.

- Какой Вам видится роль прессы в избирательной кампании?

- Я пытаюсь делать, чтобы в моих изданиях до обозначенного выше уровня все-таки не опускались. Да, есть место для рекламы и там пишут все, что угодно. Правда, когда я получаю статьи от сторонников какой-либо партии или движения, я всегда говорю: позитив о ваших лидерах — пожалуйста, негатив о противниках — очень нежелателен, политические материалы я предпочитаю получать от наших журналистов. Но так как некоторым свою позицию защищать сложно, они бьют другую сторону. Бьют историями 20-30-летней давности. Но сегодня я больше хочу услышать, что ждет меня завтра: будут ли стрелять по Гило или нет? Ведь мы уже давно на войне…

- А каков принцип подбора материала?

- Принцип простой: статья должна быть хорошей, интересной. А правые взгляды, левые взгляды — меня это мало волнует. Я стараюсь сохранить какой-то баланс, и не потому, что я уж такой центрист (совсем нет), но мои взгляды большой роли не играют. Я стараюсь захватить как можно больше читателей — правых, левых... Но я работаю в бизнесе, и есть хозяин этого бизнеса, который по-русски не понимает. Он мне это все отдал, а я делаю так, чтобы можно было продать как можно больше наших изделий. Мое дело — изготовить товар повышенного спроса. И для этого я здесь. Я ни перед кем ни за что не отвечаю, кроме самого себя, жены, детей... И чтобы у хозяина не было убытка. Если он обанкротится, я и другие сотрудники останутся без работы.

- Но все-таки есть некий «моральный кодекс», не все же выгода?

- Конечно, у меня есть свои рамки, которые я в своем издании не перейду: я не пущу в это издание христианских миссионеров, не помещу на страницах половые органы — то, что сегодня можно встретить во многих изданиях. Я не опубликую подробное описание интимных взаимоотношений или истязаний, а все остальное — пожалуйста. У нас публиковался Шамир, в гостях у редакции были палестинские журналисты — куда круче? Я уверен, что это интересно моему читателю.

- Одним словом, можно назвать «Новости Недели» независимым изданием?

- Кто-то придумал издать такую чушь: «Независимая газета». Нет, мы зависимая газета... от читателей! Если бы я хотел что-то делать для души и был бы миллионером при этом, то тогда это была бы независимая газета. Я бы тогда многие статьи, которые сам же сейчас печатаю, не стал бы публиковать. Просто потому, что они мне неинтересны. В то же время я знаю, что есть читательский спрос. Но есть, конечно, и какой-то уровень, ниже которого, чтобы продать, я не буду опускаться. И есть уровень, выше которого мне просто слабо подняться. В силу того, что мы — провинциальная пресса, языковая глухомань, как не обидно это звучит. Хоть мы и самое крупное издание в газетном мире на русском языке, но на этот счет я не обольщаюсь.

- Что Вы думаете об объективности журналиста?

- Да врут те, кто заявляет, что они абсолютны нейтральны. Врут! И в ивритоязычной прессе то же самое. Все высказывают свое мнение. А чтобы в одной статье умещались мнения и справа, и слева, так это у нас редко бывает. Это уже скорее журналистское расследование, в котором журналист дает возможность высказаться всем, не высказывая своего мнения. Но вы берете крайне редкий случай. Таких публикаций очень мало. Так что, учитывая особенность журналиста (давать не информацию, а свое мнение), и присовокупив нашу национальную особенность, я вынужден собирать разных журналистов с тем, чтобы уравнять настрой издания.

- Посмотрим...

- Да, пожалуйста, последний четверговый выпуск (до выборов — М.О.). Есть много новостей — абсолютно независимых. Мы их получаем из Интернета, новостных агентств, типа Reuters или РИА Новости, а также у нас есть и свои источники. Вот дальше — интервью с Шароном, а вот с Бараком. А фотография Шарона дана потому, что он был гостем редакции. Если бы Барак пришел, то и его бы фотографию поместили. Дальше — антирелигиозный материал, а вот, на другой странице — о том, что интересы религиозных партий не противостоят интересам русскоязычных граждан... Во главу угла я ставлю читателя и коммерческий интерес.

- Может ли журналист признаваться в любви и верности политическому лидеру?

- Начнем с того, что своих журналистов мы не посылаем в предвыборные поездки. Едет туда тот, кто захотел побалдеть. Мы даже не публикуем обзоры таких поездок. Но признаваться в любви к политическому лидеру журналист имеет право, почему нет? Он не представляет никого, кроме самого себя. Если мне мой новостник скажет, что он выбирает новости лишь про Шарона, то я его выгоню. А журналист обязан иметь свое мнение, которое и должен в результате изложить. Есть, конечно, и восторженные идиоты, которые подходят к мужчине 73 лет и говорят, что любят его. Это уже проблемы даже не психологии, а скорее психиатрии.

- Как Вы представляете себе своего читателя?

- Наш читатель — это человек старше 50 лет, с высшим образованием или среднетехническим, это житель в прошлом любой точки СССР, но в основном, все-таки из российских областей. Это люди, которые не слишком устроены в Израиле, потому что, несомненно, врач или инженер, работающий в израильском коллективе, не должен отрываться от своего круга — он должен читать «Маарив», «Аарец» и пр. Должен говорить с коллегами на одном языке: должен обсуждать те же футбольные матчи, те же спектакли. Невозможно, варясь в другой среде, все время рассказывать про команду Спартак или Пугачеву. Наш читатель интересуется Израилем, причем, все больше и больше. И показатель этого — невозможность продать в Израиле ни одну российскую газету отдельно, и мы включаем некоторые из них в наши приложения. Но лет через пять будет меньше читателей. Одни «уходят в иврит», другие — в мир иной.

- Какую сторону вашего издания Вы считаете наиболее сильной?

- Сильная сторона «Новостей Недели» — это газета для семейного чтения. Вот вы взяли один номер, и если ваша семья состоит даже их трех поколений, то здесь каждый найдет интересные статьи на свой вкус.

- Вы читаете интернет-издания? Что Вы о них думаете?

- Про интернет-прессу ничего не могу сказать, кроме того, что она является нашим конкурентом. Ворует у нас читателей. Знаю про форумы «Интерфейса» — раза два показали. Но я человек консервативный. Это не мое. Я не буду никогда долго бродить по Интернету, мне это не очень интересно. Как только я смогу оставить это ярмо, под которым нахожусь, то прежде всего, чтобы обеспечить семью, я займусь чем-то другим. Буду читать хорошую литературу. А про политику я и так много знаю. Но может, скучно станет, и я запрошусь обратно. Кто знает, что будет потом...