Женщине свойственно решать свои бытовые проблемы путем вступления в брак. И иммиграция – хорошая возможность. Израиль как страна многоэтническая, сталкивается с проблемой смешанных браков каждый день, порой называя это этническим противостоянием.

Надо отметить, что образ жизни самих израильтян и евреев из Америки и Европы не вызывает катастрофического непонимания в семье. Другое дело – репатрианты из стран СНГ, которые по-разному решают проблему смешанного брака.

Исаак, 57 лет:
«Мой сын женился на еврейке из Ирака. Я был против. Однако мое отношение изменилось: любовь в их семье, замечательные внуки и уважительное отношение к нам, родителям, заставили меня сегодня думать по-другому. Главное, чтобы были счастливы. А я учу детей русскому языку».

Однако, по рассказам Ирины, главы одного из брачных агентств, за последние 7-8 лет брачные желания русскоязычных израильтян резко изменились: «Сегодняшние звонки начинаются, как и пять лет назад, вопросом, работаю ли я с уроженцами страны. Однако на мое «нет» звучит возглас: слава Богу!»

Действительно, половина браков среди репатриантов начала 90-х годов распадалась по приезду в Израиль. Женщины, вскруженные вниманием уроженцев страны, бросали мужей и детей, чтобы насладиться беспроблемной жизнью с «миллионером», коим казался хозяин соседней продуктовой лавки. «Однако через пару лет те же женщины приходят ко мне и просят познакомить с их прежними мужьями, - улыбается Ирина, - наелись, видимо, израильской свободы».

Просто есть разница в понимании серьезных отношений. И дело не в обмане, а в том, что никто ничего и не обещал.

Анна, 30 лет:
«Он снял мне квартиру, в которой я жила, покупал мне вещи и украшения. Говорил, что это серьезно. Он оставался у меня два раза в неделю. Но разве это семья? Оказалось, у него есть еще такая же женщина, как я, и законная жена с тремя детьми. Я была в шоке».

Правда, есть и счастливые браки, когда женщина меняет не только имя, но и весь уклад жизни. Например, Амит (в прошлом - Аня из Москвы) считает, что ее жизнь удалась. Брак с уроженцем страны изменил ее «косные привычки, расширил взгляд на вещи, на семейную жизнь и отношения между людьми».

Но если говорить о молодежи, то за пять лет, по словам Ирины, изменилось положение и на этом фронте.

Элла, 22 года, из Петербурга:
«Я в Израиле с 11 лет. На чем должна строиться семья, толком не знаю. Но отдыхаю душой с моим новым другом из Москвы. Мы смеемся одинаковым шуткам».

Дафна приехала в Израиль 2 года назад из Голландии:
«Меня прекрасно приняла семья моего друга, они сефарды. Смущают только более низкие зарплаты, чем в Европе, и привычка израильтян жить с банковским минусом».

Эдуард, 19 лет, из Киева:
«Девчонки из моей университетской группы такие свободные… Но загнут какую-нибудь фразу из Торы - я стою, как дурак. Тут я понял: моя будущая жена должна была в детстве смотреть те же мультики! Она должна знать, кто такие Колобок и Чебурашка!»

Так, по данным Института Социологических и Политических Исследований Израиля, около 60% выходцев из СНГ хотели бы, чтобы их дети сочетались браком в своей этнической общине.

По мнению некоторых родителей, все зависит от настроя семьи, в которой воспитывался молодой человек. Другие честно признают, что приехали в Израиль и живут здесь «с тяжелой ментальностью хрущевок».

Одним словом, как когда-то написал Толстой, все счастливые семьи счастливы одинаково, а несчастные – несчастливы по-своему. И мужчина-старожил, видимо, долго ждал, прежде чем спросить в брачном агентстве: «Ну что? Братание уже закончилось? Можно уже познакомиться с обычной русской еврейкой?»