Довольно просто понять, почему один человек убивает другого. Люди делали это всегда - и в военное, и в мирное время. Гораздо сложнее постичь, что заставляет человека убить самого себя.

Сегодня этот вопрос задают себе россияне, столкнувшиеся с серией терактов-самоубийств, совершенных женщинами. За последние четыре месяца семь чеченских террористов-самоубийц, все из них, кроме одного, - женщины, совершили теракты, которые унесли жизни 165 человек, включая их собственные. Что превратило этот конфликт в реалию, которая заставляет людей не просто убивать, но и умирать самим?

Исследователи, занимающиеся изучением этой проблемы, в поисках какой-то единой схемы анализируют биографии террористов-самоубийц. В основном, террористы-самоубийцы - это мусульмане (за исключением повстанцев на Шри-Ланке), молодые, одинокие, получившие религиозное образование. Обычно они не новички в политической борьбе или террористической тактике. Все это интересно, но почему одни выбирают эту тропу, а другие - нет?

В конце концов, в мире живут десятки миллионов молодых, одиноких мусульман и только несколько сот террористов-самоубийц в "горячих точках". В процессе поиска объяснений меня поразили два феномена - подъем суицидального терроризма в России и его спад в Турции.

В начале 1990-х среди чеченцев не было террористов-самоубийц, несмотря на растущее и характеризующееся насилием движение против российского правления. Чеченцы пытались добиться независимости от России на протяжении 150 лет, но чеченское сопротивление всегда было националистическим и нерелигиозным. В начале 1990-х Шамиль Бено, министр иностранных дел Чечни, сообщил, что он и тогдашний президент Джохар Дудаев опасаются подъема религиозных и террористических течений. Бено и Дудаев стремились к созданию чеченского государства. А исламистские группировки стремились к созданию управляемого средневековыми методами исламского государства, с религией, превалирующей над всеми остальными сферами. Журналисты, освещавшие чеченскую войну в начале 1990-х, в основном, соглашаются, что тогда там было немного "международных исламистов" - саудовцев, афганцев и йеменцев. Но со временем их число выросло. Как отмечает Анатоль Ливен, освещавший конфликт для издания Times of London, это стало результатом "жестокой, неуклюжей и ненужной" российской военной интервенции 1994-1996 годов.

В течение прошедших 10 лет российская армия руководствовалась в отношении Чечни стратегией "выжженной земли". Мишенями становились не только чеченские боевики, но и - в результате беспорядочных военных действий - простые чеченцы. Армия уничтожила Чечню и как экономическую и как политическую единицу. И со временем чеченские боевики действительно стали более отчаянными, более радикальными и более исламистскими.

Террористки-самоубийцы, например, это прямая реакция на тактику российских вооруженных сил. Многие из этих женщин - родственницы чеченцев, погибших в результате действий российской армии, и поэтому в российской прессе их называют "черными вдовами". Правозащитная организация "Память" добавляет, что свой вклад в появление женского суицидального террора могли внести случаи изнасилования чеченок российскими солдатами.

Ничего из вышеперечисленного не снимает ответственности с чеченцев. Их собственная тактика беззаконна, хаотична, безнравственна и жестока. Сейчас главный вопрос заключается вот в чем: существует ли способ остановить это? Как показывает опыт Турции с курдами, такой путь есть.

В середине 1990-х Турция утонула в терактах-самоубийствах. Один из лидеров Курдской рабочей партии, главной организации курдских сепаратистов, объяснил в 1997 году, что "теракты-самоубийства составляют большую часть нашей тактики". Между 1996-1999 годами в Турции было совершено более 20 таких атак. Однако после этого они стали сходить на нет. Сегодня, не считая отдельных инцидентов то тут, то там, теракты-самоубийства, в основном, исчезли из турецкой жизни. Почему?

По ряду причин. Во-первых, турецкие вооруженные силы нанесли мощный удар по повстанцам, сокрушив Курдскую рабочую партию, перекрыв международную поддержку, которую получали повстанцы, и арестовав лидеров сепаратистов. Но армия направила огонь на боевиков, а не на окружающее население. Во-вторых, Турции пришлось попотеть, чтобы победить курдов, создать для них стабильные правящие структуры, подружиться с ними и разработать социальные программы, например, по улучшению сельского хозяйства и образования для женщин. Турецкое правительство сделало крупные инвестиции (около 32 млрд долларов) в курдский юго-восток. В среднем, инвестиции в курдские регионы превысили инвестиции в любую другую часть Турции. Турция также удовлетворила ряд требований курдов в сфере языка, культуры и реформ образования. Движение навстречу курдам активизировалось особенно в последние годы под давлением ЕС.

Порой мы относимся к террористам-самоубийцам как к отчаявшимся борцам, обработанным имамами. Но они также являются продуктом политических реалий. Между курдами и чеченцами много разного. Но и те, и другие - мусульмане, у которых есть политические претензии. В одном случае эти претензии и методы стали более экстремистскими и жестокими и достигли кульминации в суицидальном терроризме. В другом случае на смену терактам-самоубийствам пришли политические переговоры и мирное сосуществование. И этот урок нужно усвоить.