Сначала они головы брили, потом брили лица и красили зубы черной краской. Самой прекрасной среди них была признана Афродита, которую вскоре уличили в употреблении пудры и губной помады. И все же они во все века…

… стремились к одному – к красоте. Только понималась она, женская красота, по-разному. С мужчинами всегда дело обстояло проще – золотая формула о том, что «если мужчина чуть красивей обезьяны, уже – красавец» срабатывала и в каменном веке и в Античности и у нас, в далеком ХХI-ом. А что же милые дамы?

К сожалению, об идеальной красоте первых людей науке известно немного. Можно только предположить, что зубы у них были большие, руки длинные, тело – волосатое, а цвет лица – землистый. Ведь дамы жили в пещерах, ели сырое мясо, добытое частенько собственной рукой, а представление об одежде имели весьма смутное. Зато нам точно известно, что египетские женщины были красивы. Даже с голыми черепами, которые украшали различные парики из растительного волокна или овечьей шерсти.

Размер и пышность парика были прямо пропорциональны происхождению. Конечно, кроме пышных причесок египтянки, как и все женщины мира, старались подчеркнуть глаза и форму рта, для чего капали в зрачки сок «сонной одури» или белладонны, дабы те призывно блестели. Ну, а любимым зеленым цветом разукрашивали все, что можно – начиная от глаз и заканчивая ступнями ног и кистями рук.

Уже тогда смуглые египтянки пытались придать своей коже светло-желтый оттенок, а впоследствии белая кожа лица стала чуть ли единственной постоянной в определении красоты. Пожалуй, не стремились отбелить кожу только женщины племени майя – те просто вымазывались с ног до головы ароматической красной мазью.

Отличалась своеобразным представлением о красоте и монголоидная раса. Например, в древнем Китае маленьким девочкам ножки забинтовывали, а ручки берегли, поскольку основными признаками женской красоты считались маленькие ножки и… длинные ногти. Правда, ногти себе могли позволить лишь аристократы, которые носили специальные наперстки и длинные рукава, оберегающие ногти от работы. Отсюда, кстати, и пошла поговорка «работать спустя рукава».

Японки пошли еще дальше – они выбеливали кожу, замазывая все дефекты на лице и груди, сбривали брови и вместо них рисовали маленькие черточки. Но больше всего доставалось зубам – замужние женщины их попросту покрывали черным лаком. Красивая получалась японка – бледная без бровей и с черными зубами…

Среди древних народов лишь греки и римляне отличались сравнительно «нормальными» представлениями о женской красоте. Так, идеальные пропорции древней гречанки были как у скульптуры Афродиты (Венеры), а именно: рост 164 см, окружность груди 86 см, талии – 69 см, бедер – 93 см. Лицо складывалось из прямых линий, а вот расстояние между глазами должно было быть не менее величины одного глаза, а рот – в полтора раза больше глаза. Понятно, что достигались такие пропорции благодаря макияжу. «Античный узел» на голове – собранные сзади волосы, которые НИКОГДА не обрезались, дополняли греческую красотку. Ну, а цвет кожи, конечно, белый.

Римлянки особо от греков не отличались, разве что предпочитали белокурый цвет волос у всех. Для того же, чтобы кожа была белоснежной, часто использовалось молоко ослиц, стада которых сопровождали богатых римлянок во время путешествий.

Что ж, эпоха красивых эллинов и сильных римлян канула в Лету, а на смену ей пришло раннее Средневековье. Тут уж дамы перестали быть дамами, а стали аскетами. Фигуру дамы скрывали под тяжелыми тканями – ширина которых составляла 1:3 к росту. А идеалом женщины считалась скорбящая Дева Мария – маленького роста, с удлиненным овалом лица, высоким лбом и большими грустными глазами. Но пришли рыцари и создали эпоху «прекрасной дамы», у которой должны были быть чудесные вьющиеся кудри, большие глаза и непременно s-образная изогнутость силуэта фигура, которая достигалась при помощи накладывания небольших подушек на живот.

Чуть позже, с ранним Возрождением в моду снова вернулась бледность, длинные белокурые волосы, стройная шея и высокий лоб, ради чего женщины выбривали затылок и волосы спереди, и, конечно, выщипывали брови. Впрочем, очень скоро нагрянула эпоха откровенного целлюлита, с модным художником – Рубенсом. Кроме широких бедер, плеч и всего тела в моду вошел золотисто-рыжий цвет волос и бледная кожа. И то и другое считалось признаком аристократизма. Пожалуй, женщинам эпохи позднего Ренессанса повезло больше всех – им единственным не приходилось следить за формами и морить себя изнурительными диетами.

А вот дальше с красотой начало твориться вообще что-то невероятное. В конце XVI столетий все внимание сконцентрировалось на прическе, которая достигала просто невероятных масштабов не только по размеру, но и стоимости и времени исполнения. Поскольку услуги парикмахера стоили дорого, то новую прическу модники могли позволить себе не чаще, чем раз лет в 5-8, отчего к концу первого года ношения в пышных кудрях заводились не только вши, но и мыши. Впрочем, аристократов такое положение вещей не очень смущало, да и мыться они особо не привыкли. Обтирались иногда одеколоном и то не часто. Например, королева Испании Изабелла Кастильская как-то призналась, что за всю жизнь мылась всего два раза – при рождении и в день свадьбы. О французском короле Людовике XIV было известно, что он моется только весной. Ну а главным признаком красоты считалась все та же белизна кожи, на которую иногда цепляли мушки, дабы скрыть покалеченные оспой места. Немалое внимание уделялось и пышным одеждам – понятно, что о красоте фигуры речи быть не могло. Вот такая необычная, но весьма правдивая «тройная» формула красоты была выведена для дам той удивительной эпохи:

Три белые – кожа, зубы, руки.

Три черные – глаза, брови, ресницы.

Три красные – губы, щеки, ногти.

Три длинные – тело, волосы и руки.

Три широкие – грудная клетка, лоб, расстояние между бровями.

Три узкие – рот, плечо, ступня.

Три тонкие – пальцы, волосы, губы.

Три округлые – руки, торс, бедра.

Три маленькие – груди, нос и ноги.

Веков пять понятия о женской красоте не менялись – та же бледность, белокурость и пышность. Пока не грянул безумный ХХ век и мадам Коко Шанель в паре с известным модельером Полем Пуаре и Первой Мировой войной не сделали свое черное дело. Они упразднили корсеты, отрезали дамам волосы, укоротили до неприличия юбки и даже одели женщин в мужское платье – пиджаки, галстуки и брюки. Но, самое страшное – они изуродовали красивые женские формы. Облаченная в простую мужскую одежду женщина, не обремененная огромными буклями на голове, решила, что она ни чем не хуже мужчины и уверенной тяжелой походкой отправилась в массы. Понятно, что в активной жизни ни о каком изяществе и утонченности речи быть не может. И тогда женщина стала такой: худощавая, с широкими плечами, маленькой грудью, узкими бедрами и длинными ногами. Ну, чем не мужчина?

Особо фанатичные модницы ухитрялись себе туго перебинтовывать грудь, дабы сгладить первичные половые признаки. Что ж, феминизм настолько окреп, что современные тощие плоскогрудые модели еще не скоро покинут подиумы, уступив место пышным женским фигурам позднего Ренессанса или доходягам из раннего средневековья. Ну, а классические греческие 86х69х93 канули в Лету, оставив после себя лишь жесткие 90х60х90. Впрочем, и тогда и сейчас красота остается страшной силой и главное – направить ее в нужное русло.