Хадж Путина в Малайзию и многополярный мир. Лучше уйти по-английски

Самое замечательное, что свою огнедышащую речь малайзийский премьер произнес на английском. Если бы она прозвучала, скажем, по-арабски, то ее с ходу поняли бы почти все участники Исламской конференции (ОИК), но особого скандала бы не случилось. К местной антисемитской экзотике мир уже привык, и углубляться во все эти дела, если речь идет не об очередном послании от бен Ладена, нет ни желания, ни смысла. Оттого переводы с арабского в Европу и Америку обычно запаздывают.

Однако Махатхир Мохамад говорил, хоть и с сильным акцентом, но по-английски. Уходящий в отставку престарелый премьер-министр очень хотел быть услышанным и цели своей добился. Он желал напоследок громко хлопнуть дверью, и грохнуло так, что эхо разнеслось по всей планете.

Мохамад сказал много, и он сказал смачно.

Евреи, сказал он, умные. Они – думают. Они пережили 2000 лет погромов не потому, что отвечали ударом на удар, а потому, что думали. Они изобрели социализм, коммунизм, права человека и демократию для того, чтобы получить равные права с остальными. Приобретя эти права, они получили влияние в самых могущественных странах. Эта крошечная община стала мировой державой.

Хуже того. Вот европейцы взяли и убили 6 из 12 млн своих евреев. Казалось бы, да?.. Но оставшиеся евреи все равно правят миром. А другие нации за них убивают и погибают.

Так что же мы? – спросил собравшихся этот мощный старик. – Разве это справедливо, что 1,3 млрд арабов не могут спасти себя от унижения и гонений со стороны ничтожно малочисленного (хотя и умного) врага? Неужели с ним можно бороться только терактами и самоубийствами, претерпевая в ответ гонения и избиения мусульман?

Нет, мы сильны, и нас очень много. Нас нельзя просто так уничтожить. Но мы тоже должны думать, научившись этому у евреев. И тогда мы завоюем умы и сердца тех народов, которые сегодня оказались на стороне нашего врага. И сможем создать настоящее оружие – пушки, ракеты, танки, бомбы. А не покупать их у наших врагов!

Так примерно говорил Мохамад, и публика, за редким исключением, изнемогала от рукоплесканий.

Камеры, установленные в зале, время от времени останавливались на невысоком человеке европейской внешности, который молча внимал оратору и старался не хлопать. Лицо его было непроницаемо, и с тем же лицом он поднялся затем на трибуну и прочел по бумажке заранее заготовленный текст. Что-то о конфликте цивилизаций и о том, что в его стране этой проблемы не существует. Ему тоже аплодировали, хотя и не так бурно, как премьер-министру Малайзии. Что утешало, но только отчасти.

В самом деле, на эту Исламскую конференцию в первый ряд для почетных гостей президент Путин попал как кур во щи. Его впрямую касались фразы насчет оружия, которое бедные мусульмане должны покупать у богатых врагов: Россия успешно продает той же Малайзии свои истребители, боевые вертолеты, зенитно-ракетные комплексы «Игла». Лично ему при желании исламский мир может предъявить обвинение в «избиении мусульман» в Чечне. Наконец, политика России на Ближнем Востоке далека от идеалов, близких сердцам слушателей Махатхира Мохамада.

Кроме того, молчаливое присутствие Путина на конференции и его бессодержательная речь с легким привкусом антиамериканизма заметно усугубили скандал. Получалось, что глава ядерной державы терпеливо сносит, если не принимает юдофобию как стиль жизни. И хотя чуть позже в кулуарах он счел нужным бросить реплику о «крайних точках зрения», которые «не вредно послушать», выглядело это довольно жалко. Складывалось впечатление, что президент России еще не осознал всей глубины происшедшего. Человек с европейской внешностью пока так и не стал европейским политиком, который просто выходит из зала, если оттуда тянет нацистской вонью. Или, что еще проще, не ходит в такие места.

Между тем визит российского президента в Путраджайю, где состоялась эта злосчастная Исламская конференция, был событием, как говорится, знаковым. Это был глубоко обдуманный геополитический ход... Незадолго до визита Путин даже выступил с сенсационным заявлением о намерении России вступить в ОИК, сперва в качестве наблюдателя, а затем и полноправным членом. Иными словами, московский гость сам загнал себя в ловушку, из которой трудно было найти выход, тем более – выход из зала. Похоже, кремлевский наблюдатель просто мало себе представлял, куда он собирался вступить.

Имелась схема, основанная на аналитических записках и данных переписи населения: мол, в России живет около 20 млн мусульман. Схема диктовала внешнеполитические шаги, выгодные также и в преддверии президентских выборов в России. Полезным казался хадж Путина в Малайзию и в смысле отношений с Западом, в качестве демонстрации нашей самостоятельности и независимости от Америки и Европы. Так выглядела эта размашистая схема до той минуты, пока на трибуну ОИК не взошел большой друг России доктор Махатхир Мохамад.

Путин стал жертвой собственной внешней политики, ее невнятной всеядности и неразборчивости в связях. С одной стороны, воюем в Чечне, устраиваем по всей России облавы на брюнетов и грозим устроить западным журналистам-правозащитникам поголовное обрезание. С другой стороны, продаем оружие арабам, заступаемся за Арафата и колдуем в Иране над мирным атомом. С одной стороны, дружим с Западом и с нетерпением ждем инвестиций, с другой – ведем многолетнюю антиолигархическую войну с заметным юдофобским душком. У России нет друзей, у России есть интересы – формула замечательная, но действенная лишь в том случае, когда эти интересы основаны хоть на каких-то политических предпочтениях, не говоря уж о моральных. Когда их нет или они слишком заметно отличаются от нормы, приходится сидеть в чужих азиатских залах на уроках английского языка с антисемитским акцентом. И молчать, когда тебя обзывают врагом.

Речь Мохамада вызвала бурю возмущения во всем мире. Президент Буш отказался встречаться с премьером Малайзии на предстоящем саммите АСЕАН в Бангкоке. Европейские политики охарактеризовали его выступление как оскорбительное, причем не только по отношению к евреям, но и ко всем нормальным людям. Спокойней всех отреагировал Израиль, которому уже явно осточертело регистрировать все случаи идеологического людоедства в исполнении недалеких арабских друзей. В Тель-Авиве «продолжают изучать речь» Мохамада...

Продолжают изучать ее и в Москве. Нет сомнений, что изучение продлится до второго пришествия, поскольку российскому МИДу буквально нечего сказать по поводу скандала в Путраджайе. Выражать гнев уже поздно, да и нельзя, это поставит Путина совсем уж в дурацкое положение. Высказывать очень сдержанное неодобрение бессмысленно: как умел, его уже высказал президент. Можно, правда, вступиться за Мохамада, но это уже сделал министр иностранных дел Малайзии, которому никто не поверил. Остается лишь одно: как бы отвлекаясь от темы, напомнить публике о том, что скоро в Россию приедет Ариэль Шарон. О чем и сообщил на днях путинский пресс-секретарь, намекая на разнообразие интересов своего шефа. Но в том-то, пожалуй, и беда.

Многополярный мир, который стремится сегодня выстроить для себя Россия, очень неуютен. В нем слишком много экзотики, чуждой для человека, который более привык общаться с вменяемыми лидерами вменяемых государств. Но те лидеры еще и умнее, хотя и не евреи. Им, более искушенным, просто хватает ума не появляться в иных собраниях, хотя бы из чувства личной политической гигиены. Причем это нисколько не мешает торговать оружием и успешно обделывать с Третьим миром другие, столь же выгодные дела. Однако прямое общение первых лиц с покупателями не предусмотрено протоколом.

Похоже, Путин зря не вникает в эти детали. Иначе, зная заранее все про Мохамада (а это деятель очень известный), он бы вряд ли поехал в Малайзию.