В годовщину теракта на Дубровке был арестован человек, долгое время пытавшийся узнать, что же в действительности стоит за этим терактом, а также за взрывами домов в 1999 году в Москве. Бывший сотрудник ФСБ, а ныне известный адвокат, член комиссии по расследованию московских терактов Михаил Трепашкин помогал «Версии» готовить материал о человеке по фамилии Новиков, боевом товарище Салмана Радуева, который однажды был арестован ФСБ, а потом отпущен на свободу в Чечню в обмен на троих сотрудников Пензенского ОМОНа.

Новиков мог рассказать много важного про эти теракты. Однако складывается впечатление, что спецслужбам выгоднее оставить всё, как есть. Об этом и о том, что ещё успел рассказать Михаил Трепашкин «Версии» накануне своего ареста, читайте статью МАРИНЫ ЛАТЫШЕВОЙ.

Михаил Трепашкин должен был приехать ко мне на интервью, но добраться до редакции 22 октября ему было не суждено. Около 6 вечера мне позвонила его жена Татьяна и рассказала, ссылаясь на слова мужа, что в Подмосковье его остановили сотрудники ГИБДД, и пока досматривали «девятку», кто-то из сотрудников милиции «подбросил пистолет».

Через час мне удалось связаться с Михаилом Трепашкиным по телефону, и он рассказал, что в 17 часов возвращался в Москву из города Дмитрова, где был по делам своего клиента. На 45-м км Дмитровского шоссе его остановили рядом с постом ДПС. Вокруг машины сразу появились несколько сотрудников милиции. Из их разговоров Трепашкин понял, что его автомобиль остановили по ориентировке. Милиционеры решили досмотреть машину и попросили адвоката открыть бардачок, а затем приподнять переднее, водительское сиденье. Как говорил мне Михаил Трепашкин, в тот момент, когда он опускал его после осмотра, заметил, что на переднем кресле появился пистолет, а от двери спешно отошёл один из милиционеров. Адвокат попросил немедленно убрать появившееся оружие, но в ту же секунду около автомобиля появились понятые. Милиционеры начали составлять протокол изъятия пистолета Иж-21.

Чуть позже начальник СКМ ГУВД Московской области Геннадий Дейнеко сообщил, что Михаил Трепашкин находится в статусе подозреваемого и задержан на трое суток в порядке статьи 91 УПК РФ. В настоящее время он пребывает в УВД города Дмитрова.

Трепашкин провёл в Дмитровском УВД всю ночь. Причём дежурный следователь УВД Татьяна Закроец на телефонные звонки «Версии» почему-то отвечала, что такого гражданина у них в данный момент нет.

Утром в четверг к Михаилу Трепашкину выехали его помощник Николай Горохов и адвокат Михаил Маров.

Как стало известно позже, в отношении Трепашкина возбудили уголовное дело по статье «Hезаконные приобретение, передача, сбыт, хранение, перевозка или ношение оружия, боеприпасов» (ст. 222 УК РФ).

На момент сдачи номера стало известно, что Трепашкин объявил голодовку.

Заговор против президента

Михаил Трепашкин служил в КГБ — ФСБ с 1979 по 1997 год. Сначала в следственном отделе КГБ, где занимался расследованием дел в отношении контрабандистов. Затем он трудился в Управлении собственной безопасности (защита сотрудников органов, членов их семей и лиц, приближённых к ним). Работая по этому направлению, Трепашкин занимался сбором информации о преступных группировках в Москве и России. А в 1996 году перешёл в управление перспективных программ ФСБ России, созданное по указанию тогдашнего секретаря Совбеза Александра Лебедя.

В конце 90-х он уволился из органов. С 1999 года он сотрудничает с общественной комиссией Госдумы РФ по расследованию московских терактов. На данный момент против задержанного ведётся уголовное дело о разглашении гостайны. Это связано как раз с его расследованием взрывов домов в Москве и теракта в «Норд-Осте».

За несколько дней до ареста Трепашкина произошло событие, которое вполне могло предопределить его задержание. Британская газета «Санди Таймс» опубликовала сенсационную статью о заговоре с целью устранения президента Путина во время одной из его зарубежных поездок.

Двое заговорщиков даже были арестованы. Интересно, что об этих планах Скотланд-Ярду рассказал Александр Литвиненко, к которому заговорщики и пришли с просьбой вывести их на потенциального (как они надеялись) инвестора этого предприятия — Бориса Березовского. Литвиненко, испугавшись провокации, тут же обратился в английскую полицию. Главным заговорщиком оказался майор ФСБ Андрей Понькин.

Литвиненко и Понькин раньше служили в Управлении по разработке и пресечению деятельности преступных объединений (УРПО) ФСБ. В 1998 году подполковник Александр Литвиненко, полковник Виктор Шебалин, майор Андрей Понькин, майор Герман Щеглов и старший лейтенант Константин Латышонок публично заявили, что их руководство поручило им убийство тогдашнего заместителя секретаря Совбеза России Бориса Березовского. Михаил Трепашкин также принимал участие в той пресс-конференции. Кроме того, он поддерживал связь с Литвиненко после отъезда последнего в Англию. Не исключено, что арест адвоката может быть связан с этим странным делом.

Радуевский след в истории с «Норд-Остом»

Но могли быть и другие причины задержания Трепашкина. За некоторое время до своего ареста Михаил Трепашкин дал большое интервью «Версии», в котором мы начали разговор о том, как могут быть связаны некоторые высшие чины МВД и ФСБ с представителями чеченских боевиков, ещё в 1995 году активизировавшихся в Москве. В этом номере на этом месте должен был стоять материал — продолжение этой темы, — посвящённый совершенно определённому человеку, близкому к Салману Радуеву, расследование деятельности которого и блокировало руководство ФСБ.

Нам остаётся только надеяться, что странная ситуация с арестом адвоката Трепашкина скоро прояснится. А также рассказать о тех документах, которые уже есть в распоряжении газеты.

В декабре 1995 года под руководством Михаила Трепашкина была проведена операция ФСБ по задержанию группы вымогателей денег у московского банка «Сольди». Среди повязанных были чеченский полевой командир по прозвищу Иса, а также некий гражданин Висруддин Новиков, по кличке Герой. Как предполагали следователи, они — Иса и Герой — руководили бандой вымогателей. За ними же стоял известный полевой командир Абдул. Он воевал ещё вместе с Дудаевым в первую чеченскую.

Во время следствия Михаил Трепашкин выяснил (о чём докладывал своему начальству), что за вымогателями стоят некоторые чины МВД, получавшие от них деньги.

Дело было в самом разгаре, когда вдруг расследование было заблокировано руководством ФСБ России. Как рассказывал Трепашкин, в дальнейшем начальство ФСБ России, в том числе и директор Николай Патрушев, уверяло, что не знало о проведении операции по задержанию банды и санкции на это задержание не давало.

В распоряжении «Версии» есть документ, доказывающий обратное.

А именно обращение на тот момент майора милиции Владимира Рушайло к тогдашнему начальнику Управления собственной безопасности ФСБ России Николаю Патрушеву, в котором Рушайло разъясняет ситуацию с группой вымогателей и упоминает Новикова.

Вскоре после того, как в его отношении было начато служебное расследование о превышении должностных полномочий, Михаил Трепашкин уволился из ФСБ.

Как дальше складывались взаимоотношения гражданина Новикова с органами госбезопасности, мы не в курсе. Зато знаем, что в декабре 1996 года Висруддина Новикова обменяли на троих военнослужащих, попавших в плен в Чечне. Акт об обмене подписан Салманом Радуевым и заверен его личной печатью. Эта бумага доказывает, как дорог был знаменитому полевому командиру Новиков.

После взрывов домов в Москве в 1999 году Михаил Трепашкин помогал работе общественной комиссии Госдумы по расследованию этих терактов и регулярно работал со своими старыми источниками в надежде напасть хоть на какой-то след.

В мае 2002 года Трепашкин благодаря своим старым связям стал получать информацию о том, что в Москве появились его «старые знакомые» — люди Радуева. (В это время сам Радуев находился в колонии «Белый лебедь», где и умер в декабре того же года.) В частности, в столице видели того самого Абдула, помощниками которого и были Новиков и Иса.

Самому Трепашкину в органы идти было не с руки — его имя вызывало у начальства наших спецслужб стойкую аллергию. Поэтому через своих знакомых он опосредованно передал всю имеющуюся у него информацию спецслужбам и предлагал проверить гостей столицы. После чего на него завели дело о разглашении гостайны. В обвинении, по словам самого Трепашкина и согласно его последующим заявлениям в Генпрокуратуру, упоминалось и то, что его обвиняли и в разглашении некоей агентуры спецслужб.

А затем случился «Норд-Ост». Михаил Трепашкин и после этого через своих знакомых предлагал спецслужбам проверить всплывших в Москве за некоторое время до теракта людей Радуева. Он, разумеется, не утверждал, что их появление прямо связано с «Норд-Остом», но вполне резонно предполагал, что провести проверку необходимо.

Тайны Героя

Теперь арестовали самого Михаила Трепашкина. Совсем недавно он упоминал в интервью нашей газете, что вскоре должен появиться новый доклад комиссии по расследованию терактов, в котором имеется некая новая информация.

Так что многие вопросы, которые мы хотели задать Михаилу Трепашкину, так и остались без ответа.

Например, почему так дорог был нашим спецслужбам гражданин Новиков, что следователя, расследовавшего его дело, в результате отстранили от процесса, обвинив в том числе и в раскрытии агентуры спецслужб? Кто имелся в виду под агентурой, которую якобы раскрыл Трепашкин? Уж не гражданин ли Новиков?

Теперь неясно, на кого стали работать Новиков и бывшие люди Радуева, неожиданно появившиеся в Москве всего через несколько месяцев после его смерти. Не объявился ли тогда в Москве и сам Герой?

Есть ещё много «почему». Мы надеемся, что когда-нибудь на них можно будет получить ответы.