Как утверждают медики, большинство российских ВИЧ-инфицированных заразились наркогенным путем, то есть в результате употребления инъекционных наркотиков.

Половой путь - гетеросексуальный и гомосексуальный - в России сегодня также является распространенным способом заражения ВИЧ. В некоторых регионах страны процент инфицированных половым путем уже приближается к проценту инфицированных среди наркоманов.

22-летняя Маша - красивая, остроумная, с горящими глазами и очаровательной улыбкой. Она учится, работает, у нее есть друг Володя, они живут вместе и радуются каждому дню. Трудно представить, что еще недавно Маша и дня не могла прожить без дозы. А начиналось все так же, как и у многих других: Маша вовсе не собиралась садиться на иглу.

"Когда я только начала баловаться наркотиками, я была уверена в том, что никогда не буду употреблять их внутривенно, - вспоминает Маша. - Даже когда я уже сама ходила и покупала их у торговцев, я никогда не понимала, как же это возможно, чтобы наркоманы сидели в подъезде и делали себе инъекции! Тогда для меня это было дико. А позже я уже сама могла подобрать в подъезде чужой шприц".

О том, что у нее ВИЧ, Маша узнала 2 года назад. Вспоминает, что сначала были шок и слезы, на следующий же день она собралась умирать. С ней работали врачи и психологи, объясняли, как протекает болезнь и что нужно делать, чтобы не ускорять развитие вируса и самой не сокращать жизнь. С большим трудом Маше удалось отказаться от наркотиков, но уверенности в том, что это навсегда, у нее нет.

"О наркотиках сейчас уже задумываешься с точки зрения ВИЧ-положительного человека, иногда это останавливает. Но все равно желание уколоться у меня возникает довольно часто. И думаю, еще долго это желание никуда не денется", - признается Маша.

Знание не спасает

У 29-летней Наташи помимо диагноза ВИЧ еще и гепатит-С - вирус, который также чаще всего поражает потребителей инъекционных наркотиков. И снова знакомая история, такая же, как и у многих других: решила попробовать, потом впала в зависимость и готова была на все, лишь бы получить дозу.

К наркотикам пристрастилась вместе с приятелем. О том, что у него ВИЧ, друг не сказал. Сама Наташа о стерильности шприцев знала, но часто было не до того. Думала, что пронесет, но сложилось иначе.

"У меня была только мысль, как бы встать с кровати и где бы взять денег, чтобы все это купить, - говорит Наташа. - Все тело ломит, слезы из глаз, горло першит - кошмар! Это когда дозы не было, а уже надо, чтобы нормально себя чувствовать. Конечно, я знала о стерильности шприцев. Но бывало, что я утром уколюсь, потом иглу промою и оставлю в ванной. Приятель придет и тоже уколется. Поэтому к вечеру шприц уже не совсем новый".

Сегодня она убеждена в том, что к наркотикам не вернется, - главное, говорит, это хотеть. О том, что у нее ВИЧ, она предпочитает не думать, и не считает, сколько еще суждено прожить.

Надежда умирает последней

А вот 38-летний Игорь даже не знает, что такое наркотики - говорит, эту заразу всегда обходил стороной. Однако три года назад врачи вынесли ему тот же диагноз - анализ крови показал, что у Игоря ВИЧ. К тому моменту он уже два года жил с человеком, у которого была ВИЧ-инфекция. Именно поэтому Игорь периодически сдавал кровь в центре борьбы со СПИДом.

"Я считаю, что лучше знать о заболевании, чем гадать, есть оно у тебя или нет, - говорит Игорь. - Так вот, когда ты сдаешь кровь и у тебя отрицательный результат, тебе говорят об этом практически сразу, на следующий же день. Когда же есть сомнения, то кровь отсылается на повторный анализ, у тебя берут ее еще и еще. И когда это началось, я уже чувствовал, что факт произошел. И начинаешь вспоминать, в какой же момент это могло случиться".

Как вспоминает Игорь, ни обиды, ни злобы на друга у него не было, - тот никогда не скрывал своего диагноза. О том, что у Игоря ВИЧ, узнали коллеги с работы. Игорю дали понять, что ему лучше уйти. Несмотря на то, что с момента заражения прошло чуть более трех лет, он чувствует, что состояние ухудшается.

"Я реалистичный человек, я не строю этих радужных планов, что через некоторое время найдут вакцину или у меня все само собой исчезнет, - говорит Игорь. - Конечно, надежда умирает последней. Но вот пока, на данный момент, у меня заболевание прогрессирующее, мне нужен препарат. И мне говорят, что на три месяца это будет стоить 20 тысяч рублей. У меня таких денег нет".

"Но я все же спрашиваю: каковы шансы? - продолжает он. - Мне говорят: да, может, поможет, а может, и нет. Вот я и думаю: ведь эти же 20 тысяч можно прогулять, съездить в последний раз отдохнуть... Или купить это препарат, который еще неизвестно, поможет или нет! Вот как бы вы сделали?"

Без денег, но с надеждой

Сегодня российские ВИЧ-инфицированные уже хорошо знают о том, как развивается их болезнь. Денег из федерального бюджета на лечение этих больных выделяется катастрофически мало, и потому первые годы после заражения, когда ВИЧ практически никак не дает о себе знать, ВИЧ-инфицированные не получают никакой терапии.

Кто-то из них гонит от себя мрачные мысли и живет, не оглядываясь на диагноз, другие стремятся максимально оградить себя от негативных воздействий и хотя бы так затормозить развитие вируса.

Но все эти молодые люди, которым сегодня от 15 до 35 лет, живут надеждой на то, что произойдет чудо, и средство, способное их вылечить, можно будет просто купить в российской аптеке.