В Москве прошел 5-й этап мирового Гран-при по фигурному катанию. В трех из четырех номинаций первенствовали российские фигуристы. Однако если победа Татьяны Навки и Романа Костомарова в танцах была безоговорочна, то Евгений Плющенко и спортивная пара Татьяна Тотьмянина - Максим Маринин заставили наблюдателей не столько восхищаться ими, сколько бранить новую судейскую систему.

Фигурное катание в легком смятении. Не знаю, чему приписать эту легкость - то ли великому и вечному умению фигуристов и их тренеров улыбаться в 32 зуба, когда хочется кричать, то ли тому, что и в самом деле ничего страшного не случилось. Просто в этом виде спорта пытаются привить новую систему судейства взамен той, что действовала лет 100. Эксперимент действует только на соревнованиях мирового Гран-при. На чемпионате мира и Европы будут судить по-старому, с "шестерками".

В ситуации судейской революции спортивные итоги Гран-при отошли на второй план. Каждый результат - новое полено в огонь довольно сильно полыхающей дискуссии - хорошая это система или плохая. "Она не хорошая и не плохая. Она другая", - отвечает олимпийский чемпион Лиллехаммера Алексей Урманов. Урманов в этом сезоне работает "техническим специалистом" - новая позиция в судейской бригаде. Во время выступлений фигуристов он методом нажатия кнопки отмечает, выполнен или не выполнен тот или иной элемент, и если выполнен, то судьи затем оценивают качество исполнения. Но если она всего лишь другая, зачем ее было придумывать? Урманов раздумывает какое-то время и отвечает: "Веяние времени. Реакция на скандал в Солт-Лейк-Сити". Идем дальше.

"Новая система поощряет только техническую сложность, сам танец, его связность уходит на второй план", - говорит немецкий танцор Рене Лозе. Ему вторит Татьяна Навка. "И мы согласны с тем, что было сказано нашими коллегами", - присоединяются к хору недовольных юные американцы Танит Белбин и Бенджамин Агосто, занявшие в Москве итоговое второе место. Именно об этом и предупреждали мудрецы, когда новая судейская система была принята, но еще не опробована: фигурным катанием будут править роботы!

А теперь взглянем на лица победителей московского этапа, чтобы понять, как много в них от роботов. Да нет, не очень много... Может, и есть что-то, но в Москве это никак не проявилось. Людям свойственно ошибаться. И они ошибались. Серебряные призеры последнего чемпионата мира Татьяна Тотьмянина и Максим Маринин в произвольной программе сделали (сделал Максим) ошибку в сальхове, открывавшем номер, сильно разошлись во вращении и вообще были медленны, но все равно получили на 0,12 балла выше, чем китайская пара Дэн Чжэн и Хао Чжэн, откатавшая без помарок и совсем на другой скорости программу более высокой сложности. Энергия и мощь просто распирают этих молодых китайцев (им 18 и 19 соответственно). Может быть, оттого они смотрятся немного диковато на льду - никаких, понимаете ли, на льду высоких чувств. Хорошо, будем считать, что то, что они выиграли у Тотьмяниной и Маринина в технической части проката, не компенсирует отставания по второй оценке, где учитываются качество скольжения, переходы от элемента к элементу (то есть связность программы), представление программы (артистическая выразительность), хореография и интерпретация музыки.

Но давайте теперь поговорим о мужчинах. С ними есть примеры куда более странные. Рассмотрим, скажем, выдающийся прокат американца Майкла Вайса произвольной программы. Двукратный бронзовый призер чемпионатов мира выполнил чисто только три прыжка, все ценой в три оборота, и среди них не было самого сложного - акселя. При этом Вайс получил респектабельные 127 баллов, позволившие ему остаться на четвертом месте. Ну что нам Вайс с его четвертым местом! Идем дальше, выше.

"Да, давно я так не катался, что уж там говорить", - начал свое выступление на пресс-конференции Евгений Плющенко. Действующий чемпион мира даже не мог вспомнить, когда же он так плохо катался. Мы же уточним: в конце марта 2000 года, на чемпионате мира в Ницце, когда 17-летний Женя Плющенко вместо прыжков делал бабочки. Красивые такие бабочки, как будто его тренер Мишин все так и задумал. В тот год Плющенко впервые и, надо сказать, абсолютно небезосновательно почувствовал себя лучшим фигуристом мира. Он начал бить Ягудина в пух и прах. Оставалось только оформить это звание на главном турнире сезона. Но тут-то, как это часто случается в жизни, Женя испугался близости цели.

Но непонятно, чего мог убояться Плющенко в Москве - он, уже двукратный чемпион мира, вполне заматеревший, закаленный господин? Отгадка очень проста. Дело в том, что теперь ему совершенно нечего бояться. И дело тут не в Ягудине, как думают многие. Нечего бояться именно теперь, когда введены новые правила. В новом сезоне Плющенко принял участие уже в трех турнирах Гран-при и на каждом хотя бы по разу падал, в Москве - дважды. В короткой и произвольной программе, выполняя прыжки в четыре оборота. Вот полный перечень его ошибок в произвольной программе: падение при выполнении тулупа в четыре оборота, "бабочка" вместо тройного акселя, два оборота в ритбергере вместо трех.

Тут я прошу правильно меня понять. Не надо думать, что я принадлежу к породе людей, которым смешно, когда кто-то в кино поскальзывается на банановой кожуре. Мне не доставляет никакого удовольствия зрелище падающих статуй. Мы просто с вами пытаемся понять новые правила, так ведь? А они таковы, что Плющенко с таким набором ошибок становится первым, обыгрывая китайца Ли Чэнцзяна с его единственной помаркой. То есть, называя вещи своими именами, эти правила превращают гениально одаренного молодого человека в золотого чурбана, которому, в общем, нет резона что-то в себе исправлять и к чему-то стремиться. Потому что все и так уже есть и всегда будет. И в этом не странность, а ясность этих правил.

Вторая оценка - это своего рода капитал спортсмена. Так было всегда, но теперь это утверждение перестает быть метафорой. Новые правила всячески поощряют артистический элемент фигурного катания. Так президент ИСУ Оттавио Чинкванта пытается решить вечную проблему фигурного катания - противостоять оттоку знаменитых фигуристов в ледовые шоу, происходящему в первую очередь потому, что старым чемпионам трудно с молодыми состязаться в прыжках высшей сложности. Теперь у "прыгунов" очень мало шансов переиграть "артистов", пусть и умеющих делать в воздухе всего три оборота вокруг своей оси. Так что напрасно все так боялись роботов. Роботы будут разбиты. А фигурное катание все больше и больше будет походить на рождественские ледовые шоу. Никакого спорта - одно высокое искусство.