Каждая из центрально-азиатских стран старалась балансировать между этими доминантами сильных мира сего. Наиболее удачно это удалось Киргизии, где в дополнение к военной базе западной коалиции в Манасе официальный статус получила и российская военная база в Канте.

Ситуация в Киргизии выглядит уникальной в этом отношении, и уже заговорили о совместном планировании операций западных и восточных военачальников.

И даже если об этом говорят пока только в самой Киргизии, и тому ни в Вашингтоне, ни в Москве никто не дает опровержений, можно сказать, что киргизскому президенту А. Акаеву удается пока извлечь неплохие политические и экономические дивиденды. В такой ситуации трудно исключить, что А. Акаев не захочет взять назад свое обещание больше не рваться в президенты страны в четвертый раз.

Если же учесть неоценимый опыт «акаевской» команды, которая правдами и неправдами сумела низвести до маргеналов, либо упрятать в тюрьму всех мало-мальски серьезных противников своего патрона, а кроме того, весьма прагматичное, если не сказать, циничное, отношение западных лидеров к нарушению демократических процессов в Киргизии, шансы господина Акаева остаться у власти представляются достаточно высокими.

Иначе, хотя и с похожими тенденциями, выглядит ситуация в Узбекистане. Последние события в этой стране позволяют говорить о начавшейся там подготовке к передаче власти. Ислам Каримов делает это в полном соответствии с установившейся там схемой распределения власти между региональными кланами. Назначение нового премьер-министра, принадлежащего родному Каримову самаркандскому клану. Усиление позиций нового министра иностранных дел Садыка Сафаева, известного своими прозападными симпатиями может уже в этом году привести к серьезным подвижкам на узбекском Олимпе. И. Каримов может с одной стороны, как и А.Акаев, не беспокоиться о возможной негативной реакции Запада на свои действия — там прежде всего озабочены стабильностью в Узбекистане, где расположена стратегическая военная база западной коалиции, с другой стороны, Каримов пришел к выводу, что Узбекистан не может обойтись без тесного экономического взаимодействия с Россией. Поэтому обещания, данные как Москве, так и Вашингтону о сохранении их позиций в Узбекистане могут быть надежным обоснованием ответной поддержки с их стороны любых действий Ташкента во внутренней политике.

Гораздо сложнее обстоит дело с Туркменией. Здесь ситуация выглядит малопредсказуемой ввиду неадекватных действий С. Ниязова. Все его шаги на протяжении последнего года, бесчисленные перетасовки в своем ближайшем окружении дают основания считать, что «алмазный венец туркменского народа» теряет уверенность в завтрашнем дне и в своей собственной судьбе. Чего стоит троекратная перетряска руководства Министерства национальной безопасности за последние неполных два года.

Причем все снимаемые руководители оказывались затем в тюрьме. Очевидно, что С. Ниязов исчерпал свою скамейку запасных не только генералов, но и гражданских начальников, и доверять может только без преувеличения своей отменно прикормленной личной охране. В отличие от Ташкента и, тем более, Бишкека, Ашхабад вряд ли может рассчитывать на кредит доверия Москвы и Вашингтона. Однако справедливости ради нужно отметить, что возможные уже в этом году изменения в туркменском руководстве не могут не настораживать политиков «больших держав». На сегодняшний день существует опасность того, что в республике может быть осуществлен переход власти от С.Ниязова к его ближайшему окружению, которое, ничуть не изменяя рецептов туркменской политической кухни, слегка изменит демагогическую приправу в этих рецептах, а это может вызвать ответное брожение в туркменском социуме. А это, в свою очередь, вызовет серьезную нестабильность в стране , в регионе Каспия и в Центральной Азии. Не стоит забывать, что большие туркменские диаспоры проживают в соседних Афганистане, Иране и Ираке.