Весь первый срок Путин последовательно возвращал к жизни атрибуты Советского Союза. Одним из символов бывшего СССР было влияние на ситуацию в развивающихся странах. Казалось бы, нет больше империи и с планами, например, в отношении Африки наша страна может распрощаться. Но тем не менее в Институте Африки РАН разработаны рекомендации по экспансии нашего бизнеса на Чёрный континент. Эти рекомендации руководство института пыталось обсудить с правительством страны. Неофициально разговоры велись, например, с Германом Грефом. И вот, по информации «Версии», теперь у учёных появились влиятельные сторонники в МИД России. Не исключено, что после президентских выборов правительство всё-таки решит снова попытаться «завоевать» Африку.

Когда-то проводником идеологии тесной дружбы с Африкой был посол России в Замбии Василий Солодовников. В своё время в США и Западной Европе его считали закулисным вдохновителем всех африканских восстаний и даже агентом КГБ — об этом не так давно писала и «Версия». Ныне он советник РАН в Институте Африки и по-прежнему один из лучших отечественных африканистов. Солодовников рассказал «Версии», почему его считали шпионом, что СССР делал в Африке и какие у России шансы отвоевать позиции на Чёрном континенте:

— В книге «Красный Джокер», главным героем которой английский писатель Майкл Никлсон сделал вас, упоминается о советском плане «Красное седло» — разделении континента на три части, одна из которых была бы абсолютно просоветской. Это реальность или выдумка писателя?

— Плана под названием «Красное седло» не было. Правда, у меня, как у африканиста и посла в Замбии, был некий собственный план по изоляции Южной Африки. На Атлантике у нас были дружественные Ангола, Замбия, Мозамбик, Танзания. Оставались только Родезия и Зимбабве, чтобы окончательно изолировать ЮАР от остального континента. Эта идея разделения Африки на три части: северную — арабскую, центральную — тропическую и южную была нашей внешнеполитической идеей. Но в этническом и географическом аспектах это широко принятое деление Африки. Учитывая тот факт, что деколонизация Африки началась с севера, а затем охватила центральную, тропическую Африку, наши отношения, наше сотрудничество начались с северной и тропической Африки.

— Вас называли идеологом всех африканских революций ещё и потому, что штабы всех национально-освободительных движений этих стран находились в Лусаке, столице Замбии...

— Тренировочные лагеря этих движений располагались в Мозамбике, но представительства их были в Лусаке. Это африканский национальный конгресс Южной Африки (лидер — Оливер Тамбо). Это СВАПО — народная организация Юго-Западной Африки (лидер — Сэм Нуйомо, потом он стал президентом Намибии). Это ЗАПУ — Союз Африканского народа Зимбабве (лидер — Джошуа Нкомо). У последних были и тренировочные лагеря на территории Замбии. Мы не только поставляли им оружие. При ЗАПУ действовали два советских военных советника.

СССР поддерживал эти движения, поставлял им оружие, готовил командный состав. Вот почему меня связывают с революционными процессами в Африке. Но сами мы никогда не планировали каких-то восстаний. Например, когда кубинские представители побывали в моей резиденции в Лусаке, они предлагали создать правительство Зимбабве в изгнании в Мапуту (столице Мозамбика). Но дальше подобных консультаций дело не пошло. Даже сами лидеры родезийцев этого не хотели. Джошуа Нкомо говорил: «Нам не нужна ваша помощь, вы дайте нам оружие, мы сами справимся». И мы действительно давали оружие. Это и был наш вклад.

Кроме того, меня обвиняли и в том, что якобы лично я создал проблему Катанги в Заире. В середине 70-х в Заире было поднято восстание катангских жандармов против Мабуту. Частично восставшие жандармы пришли и из Анголы. Мы повстанцев не вооружали, не провоцировали на это восстание. И тогда была создана легенда, что на стороне этих катангских жандармов воюют Замбия, Ангола, Куба и СССР. А мне приписали организацию этого восстания, хотя я сам о восстании узнал только из газет.

Вообще, американцы пытались целенаправленно дискредитировать меня. Например, когда мы в начале 70-х выпустили книгу «Политические партии Африки», было опубликовано десятка полтора рецензий на Западе, где утверждалось, что это руководство по подрывной деятельности. Они даже пытались помешать моему назначению послом. Когда я только получил агриман (согласие замбийского правительства на моё назначение послом), но об этом ещё не было официально объявлено, одна замбийская газета с подачи ЦРУ опубликовала об этом информацию и назвала моё назначение попыткой СССР оказать влияние на Замбию и на ситуацию в Южной Африке в целом. А по международным нормам до того, как дипломат официально не объявлен послом, информация о его назначении не публикуется, пока из страны не выехал прежний посол. Сделано это было для того, чтобы спецслужбы западных стран успели до моего приезда передать в МИД Замбии собранное на меня «чёрное» досье. В результате замбийцы надолго задержали выдачу мне визы. Всё это время они тщательно изучали моё досье, где я был представлен агентом КГБ.

С тех пор и пошёл слух, что я сотрудник комитета. Хотя это абсолютно невозможно. В нашей дипломатии посол всегда представлял только МИД. В составе посольства, конечно, были сотрудники ГРУ и КГБ. Но я не контролировал профессиональную деятельность представителей разведки, они имели даже своих собственных шифровальщиков, и наша информация шла параллельными каналами.

— О советском посольстве в Замбии писали, что это огромное здание, там трудятся 45 сотрудников и 12 из них работают на КГБ. Что у вас в кабинете был даже портрет Ленина, который нажатием кнопки превращался в политическую карту континента...

— У нас было самое обычное посольство. Очень маленькое, из разведчиков было всего два человека — резидент КГБ и резидент ГРУ. В штате самого посольства трудилось человек 15. Здание было прекрасное, новое. Его построил мой предшественник, территория действительно большая, хороший парк. Кстати, в моей резиденции мы даже обнаружили «жучок». Причём «жучок» специалисты из Москвы обнаружили лишь через год после того, как я купил эту резиденцию у ирландца.

— В каких странах Африки мы были экономически заинтересованы?

— Замбия, которой мы поставляли оружие, а в обмен получали кобальт. Республика Гвинея, откуда мы получали бокситы — на территории России их не добывали. Бокситы — сырьё для алюминия, без которого невозможно самолётостроение. Тогда же учёные Института Африки направляли свои предложения в Госкомитет по внешнеэкономическим связям, предлагая закупать нефть в Алжире. Себестоимость её и даже закупочная цена значительно ниже себестоимости нефти, которую мы стали разрабатывать в северных районах России. И, по нашим подсчётам, СССР было значительно более выгодно закупать нефть в Африке. Но с нами не согласились.

И наконец, были поставки оружия. Замбия у нас закупила МиГи — я даже был на показательных полётах МиГ-21, мы наблюдали эти испытания вместе с президентом страны на аэродроме рядом с Лусакой. Мы поставляли им «катюши», пушки. Поставки осуществлялись не очень крупные, так как страна небольшая и не в состоянии была расплатиться полностью. Это же коммерческая сделка. Они частично рассчитывались с нами кобальтом.

Интересно, что вначале Замбия пыталась приобрести оружие у западных стран. Англия предложила оружие времён Второй мировой. Им это, конечно, не нужно было, потому что Родезия, с которой время от времени происходили стычки на границе, имела суперсовременные самолёты, которые поставляли американцы. Затем замбийцы обратились к американцам, те отказали. И только после этого Каунда вспомнил о нас. Мы остались в выгоде после этой сделки. У Замбии валюта была, они ведь экспортировали много меди.

Кроме того, мы снабжали оружием повстанцев. Вот тут всё было безвозмездно. Для ЗАПУ, например, мы поставляли стрелковое оружие, в основном автоматы Калашникова. Они нам не платили, даже ничего не обещали взамен.

— Что происходит в Африке сегодня?

— Сейчас наше влияние очень ослабло. Франция сохраняет позиции в своих бывших колониях. Англия тоже уверенно себя чувствует и в Зимбабве, и в Южной Африке. Американцы вообще пытаются добиться абсолютного господства над Африкой. Да они сейчас в Центральной Африке практически уже всё и контролируют. Но американцам сейчас очень сложно, потому что даже в тропической Африке распространён ислам. И, скажем, захват Ирака весьма негативно отразился на взаимоотношениях этих стран с Америкой.

— Есть ли у нас шансы снова закрепиться в Африке?

— Мнение об СССР у старших поколений жителей Африки очень хорошее. Многие крупные политики и экономисты Африки учились у нас. И из Сомали, и из Мозамбика, и из Анголы. Президент Анголы душ Сантуш окончил бакинский институт, и жена у него была русская. Самора Машел — первый президент независимого Мозамбика — и президент Намибии Сэм Нуйомо были друзьями СССР. Даже Джомо Кеньято (это первый президент Кении), который потом занимал прозападные позиции, ещё до Второй мировой войны учился у нас в Москве в Институте Востока, где проходили стажировку лидеры национально-освободительных движений. Среди представителей нового поколения тоже немало выпускников наших вузов. Они получили хорошее образование и были настроены положительно в отношении Советского Союза.

Когда распался СССР, мы фактически ушли из Африки. Но всё же, я вас уверяю, нас там помнят.

Биография В.Г. Солодовникова. Отрывки из досье ЦРУ.

«Дипломатическая миссия ЮАР а/я 121, тел. 70-7901, Солсбери, 29 июня 1976 года. Секретно.

Министру иностранных дел. Претория.

Солодовников родился 8 марта 1918 года на Украине и по профессии является экономистом — доктором экономических наук.

В сентябре 1964 года он был назначен на пост директора Института Африки Академии наук СССР. Он также является председателем Советско-африканского общества дружбы и имеет звание члена-корреспондента Академии наук СССР. Ранее он был заместителем директора Института мировой экономики и международных отношений. Он один из ведущих советских африканистов.

Когда он был назначен директором Института Африки, западные наблюдатели полагали, что он будет больше внимания уделять практическим, а не идеологическим вопросам. Предыдущие советские исследования в области африканистики несли на себе печать марксистско-ленинского догматизма, игнорируя обычаи и образ жизни в Африке...

В начале 70-х годов заместитель заведующего Международного отдела ЦК КПСС профессор Ульяновский обратился к Солодовникову с просьбой провести исследование о целесообразности более широкого использования африканского женского движения в «освободительной борьбе». Хотя это исследование никогда не увидело света, в роли африканских женщин произошли изменения, включая их участие в «освободительных движениях», что в значительной степени является заслугой Солодовникова.

Он автор ряда книг. В мае 1971 года он редактировал книгу «Политические партии Африки», в которой дал прогноз о «победе» религиозных верований в Африке. Об этой книге говорили как об «основе для планов СССР в Африке». Швейцарская газета DerBund назвала эту книгу «азбукой подрывного дела». Книга была написана для внутреннего распространения.

Этот человек, вероятно, является одной из наиболее крупных фигур, когда-либо получавших пост посла в Африке. Стратегическое положение Замбии идеально для Солодовникова, в задачу которого входит координация деятельности «освободительных движений», направляемых из Анголы, Танзании, Мозамбика и, разумеется, Замбии.

Имеются неподтверждённые данные относительно того, что Солодовников является сотрудником КГБ, но даже если он и не является таковым, почти наверняка можно сказать, что он весьма тесно связан с этой организацией. У него в течение многих лет была слишком хорошая крыша, чтобы они этим не воспользовались».