В историях великих и успешных людей нас интересуют не только подробности их личной жизни, гастрономические пристрастия и т. п. Прежде всего нас волнует вопрос: как они смогли достичь самых вершин успеха? Конечно, проще было бы все списать на удачливую судьбу, везение, талант. Но почти всегда за всемирным признанием и почетом, известностью стоит непрерывная работа. Талант без упорного труда — ничто.

Святослав Федоров был талантливым хирургом-офтальмологом, удачливым бизнесменом, очень обеспеченным и благополучным человеком. В чем заключался секрет его успеха, в чем феномен профессора Федорова? Рассказывает профессор, академик РАМТН, человек, близко знавший великого хирурга, Борис Шамильевич НУВАХОВ. Мечты и реальность

СЕЙЧАС эту историю назвали бы «американской мечтой». Федоров начинал простым провинциальным врачом. Стал — миллионером, владельцем огромной медицинской корпорации. Но это была отнюдь не давняя детская мечта, воплотившаяся так зримо и весомо. Мечтал совсем о другом. О небе, высоте, самолетах, словом, о профессии настоящего мужчины. Но летчиком Федорову стать не удалось…

В начале марта 1945 года, когда война громыхала предпоследними залпами, в училище готовился праздничный вечер. Надев единственный выходной костюм, Слава спешил на праздник. В трамвай прыгнул на ходу — боялся опоздать. Сорвался, еле успел уцепиться за поручень — поволокло по земле. Пробовал встать на ноги — пронзила острая боль в левой ноге. Очнулся уже в госпитале. Врачи решили ампутировать ступню и нижнюю треть голени. Наверное, можно было обойтись и без этого: ведь раздроблена-то всего лишь пяточная кость. Но хирурги перестраховались. Впрочем, тогда другое им и в голову не могло прийти.

После операции летать категорически запретили. Из училища пришлось уйти. Что дальше? Куда податься? Какую выбрать специальность? В Ростове, где он тогда жил, большого выбора не было. Технический вуз, гуманитарный да еще медицинский. К техническим наукам душа не лежала. К гуманитарным — не чувствовал в себе способностей. Решил попробовать в медицинский. Этот выбор был почти шагом отчаяния. Ну надо же куда-то определяться! Вступительные экзамены сдал без особого блеска, за сочинение вообще получил «трояк», так что еле-еле прошел по конкурсу. Учился, как все, особо не выделяясь. В офтальмологию его тоже привел случай. В то время Слава увлекался фотографией, даже подрабатывал на этом. Поэтому, когда пришло время выбирать специализацию, решил остановиться на офтальмологии — ведь глаз напоминал фотоаппарат.

Первую операцию Федоров сделал 8 марта 1951 года. На кафедре готовились к женскому празднику, когда привезли больного, слесаря с завода. Во время работы отскочил кусочек зубила и попал рабочему в глаз. Молодой Федоров ассистировал доценту Лакшину. Сделав анестезию, хирург вдруг сказал Святославу: «Оперировать будешь сам», — и вышел из операционной.

Позже профессор Федоров признается, что профессия хирурга-офтальмолога — его настоящее призвание и судьба: «Люблю оперировать… Чувствуешь свою власть над процессом, словно ты в полете. И как бы идешь все время по лезвию бритвы, но знаешь, что дойдешь, не упадешь. Ощущение ответственности и полезности того, что делаешь: этот пациент, почти слепой, завтра будет нормально видеть… Я человек импульсивный, взрывной и потому не мог бы быть, скажем, терапевтом: мне необходимо быстро увидеть результат сделанного. А пациенты прямо у нас в клинике выбрасывают за ненадобностью очки! Операция — процесс динамичный, всегда творческий».

А пока… Поиски пути

МОЛОДОЙ хирург оказался честолюбив. Ох как не хотелось оставаться обычным врачом! Ночами не спал, мучительно думал: неужели так бездарно пройдет жизнь? Фантазировал, выдумывая интересные научные темы. Наконец решил: мое дело — операция по замене мутного хрусталика искусственным из пластмассы. Сама идея не была нова. За границей уже были попытки таких операций, правда, не всегда удачные. В отечественной офтальмологии новое «западное увлечение» считали чуть ли не шарлатанством. Но Федоров не унимался. Сам, без разрешения руководства института начал работу по неплановой теме, проводил эксперименты на животных. Кролики с искусственными хрусталиками чувствовали себя хорошо, к морковке кидались сразу же, как только снимали повязку с прооперированного глаза.

Вскоре судьба свела молодого врача с тяжелой больной. Двенадцатилетняя чувашская школьница Лена Петрова с рождения страдала катарактой. Правым глазом она ничего не видела. Посоветовавшись с ее родителями, Федоров решил пойти на риск — прооперировать больной глаз Лены и вставить в него искусственный хрусталик. Операция прошла успешно. Девочка стала видеть. А вот что касается научной карьеры и репутации самого Федорова, то результат был прямо противоположным — операции запретили. Старшие влиятельные товарищи предостерегали коллег от использования «сомнительного» федоровского метода. Письма, обращения в различные инстанции — все бесполезно. Корифеи долго не хотели принимать врача-«мальчишку», «выскочку».

В столицу

В АРХАНГЕЛЬСКЕ, куда его пригласили заведовать кафедрой глазных болезней медицинского института, дело худо-бедно пошло. У Федорова даже сложился коллектив единомышленников. Организовали небольшую клинику по имплантации искусственного хрусталика, но оттуда ему через некоторое время пришлось… бежать — уносить ноги в прямом смысле слова.

В конце 60-х молва о докторе из Архангельска, который возвращает зрение безнадежно больным, разнеслась по стране и стала проникать за границу. Больные прибывали, но условий для лечения всех нуждающихся не было: крохотная лаборатория, переполненные палаты, самодельное оборудование. И больные писали жалобы во все инстанции о том, что условия в клинике недопустимые. Разбираться в Архангельск приехал заместитель министра здравоохранения. Было решено: переводить лабораторию в Москву, оснащать клинику новейшей аппаратурой. Когда наконец приказ о переводе в столицу был у Федорова в руках, он пришел к ректору прощаться. Тот встретил его довольно холодно. В Архангельске вовсе не желали лишаться врача, принесшего институту огромную известность. Дело не ограничилось только уговорами и упреками в дезертирстве. Предвидя трудности, Федоров решил не медлить и позвонил товарищу: «Думаю, на поезде нам завтра не уехать. Надо срочно сдавать билеты и лететь самолетом». Назвав чужие фамилии — тогда билеты продавались без предъявления паспорта, — купили билеты на первый утренний рейс. В Москву Федоров летел под фамилией Николаенко. Трудовые книжки им выдать отказались. Потом затребовали их через прокурора. На вокзале же, как и предполагал Федоров, в то утро беглецов поджидали инспектор отдела кадров и еще несколько человек, получивших распоряжение свыше «Не пущать!».

Словом, побег удался. Но что дальше? То, что из далекого Архангельска казалось таким заманчивым — столица, признание в научных кругах, своя клиника, — отодвинулось еще на годы. Но Федоров знал, к чему бежал и чего хотел: иметь собственный большой институт, возможность возвращать зрение не десяткам, а тысячам и миллионам больных людей. Собственно, так оно и вышло. Правда, путь был неблизким. Было все: зависть, многочисленные запреты и провокации, упреки в саморекламе, даже попытки обвинить во взяточничестве. Однажды арестовали двух сотрудниц института. Шесть дней добивались признания, что профессор Федоров берет взятки или, по крайней мере, знает, что у него в институте их берут. Если бы такие показания удалось «выбить», подготовленный проект о создании комплекса «Микрохирургия глаза» не мог быть принят. Но благодаря мужеству женщин состряпать «уголовное дело» провокаторы не смогли. Другие врачи на всякий случай зашили карманы — им пытались засунуть деньги…

Тридцать лет понадобилось Федорову, чтобы осуществить свою мечту. Но и награда была высока.

Феномен Федорова

СВЯТОСЛАВ Федоров — талантливый хирург, автор многих изобретений и открытий в офтальмологии, в том числе метода имплантации искусственного хрусталика, названного им «Спутник», методов лечения близорукости, глаукомы, астигматизма, создатель огромного межотраслевого научно-технического комплекса «Микрохирургия глаза».

Поэт А. Вознесенский назвал его «глазным гением». Но Федоров еще и незаурядный организатор, впервые применивший в отечественной медицине метод конвейера и узкой специализации врачей (одного больного оперирует бригада хирургов, последовательно выполняя каждый свою часть операции). Что делает человека таким одержимым, заставляет добиваться, казалось бы, невозможного, стремиться к самым вершинам и достигать их? Родительские гены, окружение, обстоятельства, собственная воля, силы свыше?

В молодости у Федорова был один случай, определивший во многом его отношение к жизни и к себе самому. Еще в студенчестве он занялся плаванием. Это было больше, чем увлечение. В воде он был со всеми на равных, не чувствовал своего физического недостатка из-за ампутированной ступни и освоил почти все стили. Как-то проплыл наперегонки со спортсменами-ватерполистами, которые тренировались на Дону, и многих обогнал. Тренер предложил выступить за команду — у них не хватало одного человека: «Ты только до финиша доплыви, больше от тебя ничего не требуется — нам надо всего лишь зачет получить». Когда дали старт, он прыгнул последним. Подумал: лишь бы доплыть! Поднял голову — впереди трое. Обогнал одного, второго, остался еще один. «И тут, — вспоминал Святослав Николаевич, — такая злость на меня нашла! Вдруг захотелось перегнать и победить. Метров за триста до финиша я лидера обошел и, к своему удивлению, стал победителем. На набережной собралась большая толпа, все хлопали, что-то кричали. Было необычайно приятно сознавать, что я могу то, чего не могут другие. В ту минуту впервые понял, глубоко прочувствовал, что все по силам. Я понял, что если человек может преодолеть себя, то он сможет преодолеть любые трудности. Именно тогда, на берегу Дона, во мне родилась и осталась на всю жизнь неодолимая уверенность в себе, в своих возможностях. Может быть, это качество — самое главное в моем характере. Стоя на набережной, еще не успев обсохнуть, я открыл для себя простую, но невероятно важную истину: надо, что называется, вкалывать. Вкалывать до седьмого пота. Только при этом условии в жизни можно чего-то добиться. Для меня та победа, пусть скромная и незначительная, стала точкой отсчета всей жизни. Так что, как ни парадоксально, как ни кощунственно это звучит, я считаю, мне повезло, что потерял ногу. Не случись этого, я, наверное, не сумел бы развить в себе такую волю, способность не изменять поставленной цели ни при каких обстоятельствах».

А на вопрос, в чем заключается феномен профессора Федорова, лучше всего отвечает он сам: «Никаких суперталантов мне Бог не дал, кроме дикой настойчивости, трудоспособности, желания добиться своей цели, если эта цель принесет людям пользу. Я считаю, человек, если захочет, может добиться всего, что возможно в этой Вселенной. Для этого надо невероятно хотеть. Невероятно стремиться к цели».

Справка

• Святослав Николаевич Федоров родился в 1927 г. в маленьком украинском городке Проскурово. Отец, красный командир, репрессирован, 17 лет провел в сталинских лагерях.

• В 1943 г. Федоров поступил в артиллерийское училище в Ереване, через год перевелся в летное в Ростове-на-Дону.

• После окончания училища поступил в мединститут.

• 1952 г. Станица Вешенская. Провинциальная клиника — ни кабинета, ни нужной аппаратуры. Работал на полставки еще и терапевтом.

• Город Лысьва, недалеко от Перми. Глазное отделение на 15 коек. Два года ординатуры, звание кандидата медицинских наук и назначение в областную больницу.

• Заведующий отделением Чебоксарского филиала Института глазных болезней им. Гельмгольца.

• Заведующий кафедрой глазных болезней Архангельского медицинского института.

• Москва. Глазное отделение в 50-й больнице. Защита докторской диссертации. Собственный институт, превратившийся в огромный научный и лечебный комплекс, — МНТК «Микрохирургия глаза». 2 июня 2000 года погиб в авиакатастрофе.