В четверг Аджария сдалась. Не продержавшись в блокаде и двух дней, Аслан Абашидзе позволил Михаилу Саакашвили триумфально проехать по аджарским городам с мигалками и красными цветами, а потом сделал все, что от него хотели.

Михаил Саакашвили поехал в Аджарию на машине только из принципа. Вообще, из Тбилиси он вылетел на вертолете, однако вместо того чтобы на нем же долететь до Батуми, сел в Поти – ближайшем к аджарской границе крупном городе, через который проходит автомобильная трасса. Там президент пересел в кортеж и подъехал к пограничному блокпосту точно так же, как в воскресенье, когда вооруженные аджарцы не дали ему проехать в Батуми. Уже со среды было ясно, что на этот раз Саакашвили не встретит сопротивления.

В среду, на следующий день после введения блокады Аджарии с закрытием порта и КПП «Сарпи» на границе с Турцией, в Батуми в качестве посредницы прилетела спикер грузинского парламента Нино Бурджанадзе, которая в течение семи часов вела переговоры с Асланом Абашидзе и договорилась о его встрече с президентом. С утра проезд через речку Чолоки, по которой проходит граница Аджарии, и въезд в Кобулети были открыты. Мрачные небритые люди с автоматами, с воскресенья дежурившие на границе, раздвинули в стороны бетонные плиты и освободили дорогу. Сами ополченцы разошлись по домам, поскольку к приезду Саакашвили на посту должны были остаться только местные полицейские и официальные сотрудники охраны, – а то за этих автоматчиков без униформы грузинский президент не без оснований обвинил Абашидзе в создании незаконных вооруженных формирований.

Кортеж Саакашвили состоял из восьми машин. В половине из них ехали чиновники: сам президент, министр внутренних дел Грузии Георгий Барамидзе, министр финансов Зураб Ногаидели и госминистр по вопросам урегулирования конфликтов Георгий Хаиндрава. Остальные четыре джипа были машинами сопровождения. Через границу Саакашвили проехал на скорости, не обратив внимания на собравшуюся там толпу сторонников Абашидзе, и въехал в Кобулети. Хотя от Чолоки было всего несколько километров, там уже президента встречали с новыми государственными флагами и красными розами, которые считаются символом мирной победы Саакашвили над Эдуардом Шеварднадзе. «Вот она, настоящая Аджария», – растроганно говорил президент и высовывал улыбающуюся голову из окна «Мерседеса». Через несколько километров он должен был разочароваться в аджарском гостеприимстве. В поселке Цихисдзири на пути кортежа снова появились вооруженные люди, которые остановили несколько машин, на которых за президентом ехали журналисты, и наотрез отказались пускать их дальше.

В Батуми Саакашвили въехал в 13.00 по московскому времени, и настроение у него было прекрасное. Кортеж остановился в пятидесяти метрах от входа в резиденцию Абашидзе. Там тоже собралась толпа с грузинскими флагами и портретами Абашидзе. Кто-то, увидев президента, стал восторженно кричать «Миша, Миша», другие слаженно скандировали слово «Бабу» (по-грузински «дед», в Аджарии так называют Абашидзе. – «Газета.Ru»). Под шум и крики Саакашвили вылез из машины, держа в руке красный цветок. Свободной рукой он махал собравшимся. Многие норовили хлопнуть президента по плечу, и некоторым это удавалось.

Саакашвили скрылся в роскошном особняке, а остальных чиновников охранники Абашидзе вдруг задержали и вывели из здания. У главы МВД Барамидзе они отобрали табельное оружие и только тогда дали пройти внутрь. У министра финансов Ногаидели забрали мобильный телефон, и он тоже смог войти. Министру по урегулированию конфликтов все вещи оставили, но вообще никуда не пустили. В резиденции Абашидзе начались переговоры, но толпа не расходилась. Аджарцы стояли под окнами и кричали: «Держись, Аслан!».

Через час с небольшим из здания вышел глава аджарского МВД Джемал Гогитидзе, против которого два дня назад генпрокурор Грузии обещал возбудить уголовное дело. «Руководство Аджарии вместе со своим народом. Держитесь, ничего не бойтесь. Ничего страшного не случится», – твердо произнес он непонятное заклинание и скрылся. Так прошли три с половиной часа. Выйдя с переговоров, Саакашвили выглядел довольным и сообщил, что добился от Абашидзе всего чего хотел и поэтому в полночь экономическая блокада, просуществовавшая двое суток, будет снята.

– Лично у меня нет ничего против господина Абашидзе. Но при этом существуют государственные интересы, – начал грузинский президент. – На встрече мы обсуждали вопросы о свободном передвижении людей по Аджарии, проведении свободных и демократичных выборов, освобождении политических заключенных, о разоружении местных ополченцев. Будут сняты все вопросы, которые привели к непониманию, которое возникло в последние дни между местным руководством Аджарии и центральным правительством Грузии. Никакого конфликта между Грузией и Аджарией не было и быть не может. Я перемещался сегодня по Аджарии, меня привествовало население, и вы видели реакцию людей. Это грузины, наши граждане.

Если Абашидзе и не окончательно уступил центральным властям контроль над основными источниками дохода автономии – портом Батуми и таможней на границе с Турцией в Сарпи, то к этому, по крайней мере, был сделан большой шаг. По словам Саакашвили, в порт и на КПП будут отправлены его спецпредставители с целью контроля за передвижением грузов. Сообщив обо всем этом, Саакашвили отправился встречаться с оппозицией к офису движения «Наша Аджария», которое регулярно устраивает в Батуми демонстрации, требуя отставки Абашидзе.

Что касается Юрия Лужкова, который приехал в Грузию в качестве никем не уполномоченного посредника, то ему, похоже, так и не удалось сыграть свою роль в помпезном примирении Саакашвили с Абашидзе (который, кстати, пока не сказал своего мнения об исходе переговоров). «Я с Лужковым пообщался после встречи с Абашидзе. Могу сказать, это приятный собеседник», – все, что смог сообщить о московском мэре грузинский президент.