Последние события, связанные с урегулированием приднестровского конфликта, наглядно демонстрируют, что в этом процессе начался новый этап. Десятая годовщина Приднестровской республики, которую с помпой отметили на левобережье Днестра в 2000 г. может стать последней. Для этого нужна политическая воля и активизация переговоров - как со стороны Кишинева, так и посредников. Можно сказать, что такие симптомы начали проявляться.

Во-первых, руководство Молдовы достаточно много сделало для интернационализации конфликта, привлечения международных организаций и экспертов для его окончательного решения. К тому же, за 10 лет все уже устали от неурегулированности ситуации. Те, кто причастны к переговорному процессу, осознают, что невозможно до бесконечности затягивать его, изыскивая новые и новые юридические нюансы.

Нельзя не отметить, что положительные сдвиги стали возможны и благодаря усилиям руководителя молдавской группы экспертов Василе Стурза. В отличие от своих предшественников он не стремился извлекать политическую выгоду. Стурза направлял усилия на достижение результата, а не на создание видимости активных переговоров и ведение информационных войн с Тирасполем. На фоне Стурзы очевидно, что, в свое время, поручение заниматься проблемой Приднестровья Анатолу Цэрану, Георге Кырлану и Иону Лешану было ошибкой президента Петру Лучински.

Значительного прогресса можно было добиться еще в прошлом году, однако этому помешали внутриполитические разногласия в руководстве Молдовы, борьба за власть, изменение Конституции, противоречия между президентом и парламентом. Все же следует отдать должное представителям руководства Молдовы, которые не допустили отката назад, своевременно заявили, что Кишинев будет выполнять все ранее подписанные документы - независимо от того, кто их подписал. Это обстоятельство не позволило Тирасполю извлечь максимальную выгоду из полученной ими паузы.

На переговорном процессе положительно сказалось и председательство Австрии в ОБСЕ в 2000 г. За восемь лет участия ОБСЕ в этом процессе не было такой активности, столько визитов, семинаров и встреч, сколько было организовано за год председательствования Австрии. Впервые этой проблемой живо заинтересовался Европейский Союз, Европарламент, некоторые другие организации.

Во-вторых, начало нового этапа в урегулировании приднестровского конфликта связано с результатами досрочных выборов в парламент Молдовы. Как ни парадоксально, убедительная победа Партии коммунистов оказалась неприятным сюрпризом не только для Запада и демократически настроенной молдавской общественности, но и для тираспольских лидеров.

В свое время они заявляли, что придание русскому языка статуса второго государственного в Молдове и вступление республики в Союз России и Беларуси автоматически решает проблему Приднестровья. Когда эти постулаты совпали с программными принципами Партии коммунистов, лидеры Приднестровья почувствовали себя неуютно. К тому же, выборы продемонстрировали необоснованность их заявлений о том, что Молдова тяготеет к Румынии и вот-вот объединится с соседним государством. Таким образом, идеологи Приднестровской республики лишились сразу нескольких основополагающих аргументов, оправдывающих в той или иной степени их сепаратистские устремления.

Кроме того, они поняли, что с приходом к власти Партии коммунистов позиция Кишинева по отношению к Тирасполю может ужесточиться. Новая вооруженная конфронтация, как и прежде, абсолютно исключена. Но в отличие от президента Петру Лучински, президент Владимир Воронин гораздо меньше будет заботиться о соблюдении всех демократических формальностей при решении проблемы. А это в значительной степени лишит тираспольских лидеров времени и пространства для маневров.

Кроме того, Воронин будет иметь полностью подконтрольное ему парламентское большинство, способное принять не только закон о статусе Приднестровья, но и поправки в Конституцию (в случае необходимости). О федерализации Молдовы речь пока не идет, но введение системы двухпалатного парламента с представительством регионов в верхней палате вполне возможно.

И наконец, коммунисты должны предпринимать экстренные шаги для того, чтобы оправдать доверие и ожидания избирателей. Трудно себе представить, что они смогут добиться реального улучшения социально-экономической ситуации, реализации популистских предвыборных обещаний о возвращении льгот и снижении пенсионного ценза. А добиться прорыва в приднестровском урегулировании им вполне по силам.

В-третьих, изменение ситуации вокруг Приднестровья связано с позицией Российской Федерации. Неоднократно говорилось о том, что ключ от решения этой проблемы находится в Москве. И похоже, ситуация созревает для того, чтобы этот ключ отдать новым кишиневским властям. Тому тоже есть объективные причины.

За последний год ситуация в России радикально изменилась. Россия Владимира Путина и Россия Бориса Ельцина - две большие разницы. Позиция Москвы стала более прагматичной, она руководствуется стратегическими интересами, а не сиюминутной конъюнктурой. В этом смысле, России выгодно взять на себя роль миротворца, доказать всем, что при ее непосредственном участии удалось погасить тлеющий конфликт в центре Европы.

Консервативные и шовинистические силы России, которые всегда покровительствовали Тирасполю, оказались в оппозиции. В новой Государственной Думе России сторонники тираспольских лидеров есть, но они уже не в силах сформировать то сильное проприднестровское лобби, которое всегда было в российском парламенте. Они вынуждены сотрудничать и считаться с мнением президента Владимира Путина.

В свою очередь, российский президент продемонстрировал готовность способствовать решению приднестровской проблемы в рамках территориальной целостности Молдовы еще во время своего визита в Кишинев в июне прошлого года. Он полностью согласился с предложениями президента Лучинского, сформировал Государственную комиссию по урегулированию в Приднестровье, назначил во главе комиссии Евгения Примакова. Еще тогда его назначение не вызвало восторга у Тирасполя, так как Примаков известен давней дружбой с Лучинским.

Кроме того, именно Примаков в качестве министра иностранных дел России заставил тираспольских лидеров в апреле 1997 г. согласиться с формулировкой о необходимости решения приднестровской проблемы в рамках общего государства - Республики Молдова в границах по состоянию на 1 января 1990 г.

Ясная позиция Путина в вопросе приднестровского урегулирования создавала радужные перспективы. По всей видимости, президент Лучински рассчитывал развить этот успех и добиться конкретных результатов к президентским выборам, которые должны были состояться в конце ноября прошлого года. Однако последовавшие события и введение парламентской формы правления отодвинули приднестровский вопрос на второй план.

Сейчас ситуация в Кишиневе прояснилась. В политических кругах России по-разному относятся к победе коммунистов в Молдове. Как бы то ни было, Москве трудно отказаться от протянутой Кишиневом руки к более тесному сотрудничеству, не так много стран по собственной инициативе стремятся вернуть влияние России над собой. В этой ситуации Москве было бы неразумно отвернуться от Кишинева и продолжать поддерживать Тирасполь.

Об изменении отношения России к Приднестровью свидетельствует и состоявшийся на прошлой неделе визит в Кишинев и Тирасполь российской делегации во главе с председателем Комитета Государственной Думы по делам СНГ Борисом Пастуховым. Он сделал небывало жесткие заявления, которые шокировали тираспольских лидеров.

"Россия подошла к той черте, когда не будет больше терпеть хамства, дури и воровства некоторых политиков. Это главное и это сейчас определяет позицию российского руководства и российской государственной комиссии по урегулированию приднестровского конфликта. Мы поняли, что в Тирасполе есть люди, которые паразитируют на войне и неурегулированности. Для этих политиков война - мать родная, каждый день неурядицы капает им деньгами в карманы. Они цари в этом царстве, где не действуют ни законы, ни здравый смысл. С этим пора кончать", - заявил Пастухов.

Определению позиции Пастухова способствовало поведение тираспольских лидеров. России не могло понравиться то, что министр иностранных дел Приднестровья Валерий Лицкай перед этим ездил в Киев и пытался сделать акцент на законопроекте о статусе Приднестровья, который разработан Украиной. Кроме того, руководитель внешнеполитического ведомства Приднестровья вел себя вызывающе во время визита российской делегации в Тирасполь. В ходе встречи он назвал украинский проект более актуальным, нежели российский, а во время встречи Пастухова с председателем Верховного Совета Приднестровья Григорием Маракуцей, Лицкай достаточно бесцеремонно дал понять, что "спикер тираспольского парламента занят и переговоры необходимо заканчивать".

После всего этого Пастухов однозначно заявил, что, вопреки желанию Приднестровья, встречу в Братиславе по урегулированию в Приднестровье необходимо проводить, а Евгений Примаков приедет в Молдову сразу после инаугурации нового президента. Эти события в значительной степени определят дальнейший ход переговорного процесса по урегулированию в Приднестровье. Примакову в качестве официального представителя России по силам довести до логического завершения собственный постулат об урегулировании конфликта "в рамках общего государства".