Недавние сообщения из объединенного комитета по налогообложению Конгресса США позволяют сделать вывод о том, что налог на телефонные переговоры, впервые введенный в качестве налога на «предметы роскоши» более 100 лет тому назад, может быть распространен на все телекоммуникационные услуги, включая интернет. По мнению обозревателя ВВС Билла Томпсона (Bill Thompson), развитие Сети достигло той стадии зрелости, когда этот вопрос может быть поставлен со всей определенностью.

В настоящее время в США взимается 3-процентный налоговый сбор с телефонных звонков по фиксированным сетям, однако рост объема услуг связи, предоставляемых мобильными операторами и посредством протокола VoIP, ведет к прогрессирующему неравноправию операторов рынка связи. В то время как одни платят налог, другие фактически пользуются налоговыми льготами. Неизбежно встает вопрос о мерах, которые позволили бы обеспечить честную конкуренцию на рынке.

Одним из решений возникшей дилеммы могло бы стать точно такое же налогообложение мобильной и VoIP-связи, как и обычных телефонных звонков. Тем не менее, комитет по налогообложению Конгресса США решил подойти к проблеме максимально масштабно. Предлагается ввести единый налог на телекоммуникационные услуги вообще. Это, по мнению законодателей, позволит заведомо охватить действием налога и те технологии, которые только появятся в будущем, избежав тем самым необходимости пересматривать закон каждые несколько лет в погоне за прогрессом.

Рвение американских законодателей у граждан страны понимания не встретило. В глазах многих из них сама мысль о необходимости щедрого финансирования государства ради общественного блага вообще воспринимается как опасный либерализм, граничащий с коммунизмом. Посыпались альтернативные предложения — отменить налог на связь вообще. Сторонники этой точки зрения указывают, что находчивые граждане всегда будут искать и успешно находить лазейки, позволяющие утереть нос власти.

Еще пять-десять лет назад прекрасным аргументом против «налога на Сеть» являлась сама новизна технологии, относительно небольшое число ее пользователей, а также тот факт, что любой, какой бы то ни было, фискальный режим привел бы к искажению изначальной идеи. Вместо максимального удобства Сети для пользователей ее развитие было бы подчинено требованиям и логике системы налогообложения. Однако сейчас, когда в ряде стран — например, в США и Великобритании, — большая часть граждан уже «вышла в онлайн», данный аргумент утратил свою бесспорность.

Очевидно, что Сеть в ближайшей и среднесрочной перспективе становится основой современной инфраструктуры связи. Очевидно, что сети с коммутацией пакетов, построенные на базе протокола TCP/IP, со временем заменят технологии, используемые в современном телевидении и радиовещании. Ясно, что власть, предпочитающая использовать косвенное налогообложение, будет изыскивать способы пополнить бюджет за счет пользователей Сети точно так же, как налогами уже обставили остальные приятные аспекты человеческой жизни — например, выпивку, вождение автомобиля или даже поход в кино.

Фактически, многие уже сейчас платят налог на Сеть — даже в либеральной Америке. Ряд штатов, в частности, Алабама и Флорида, взимают налог с широкополосного доступа по технологии DSL, трактуя его как предоставление телекоммуникационных услуг. В Висконсине с 1991 года действует 5%-ный налог на доступ к Сети. Тамошние законодатели проявили завидную расторопность — налог был введен еще до вступления в силу общеамериканского закона о запрете налогообложения интернета (так называемый Internet Tax Freedom Act), который стал барьером на пути обложения Сети новыми налогами.

В Великобритании, а также в европейских странах доступ в Сеть облагается налогом на добавленную стоимость. Тем же налогом облагаются и онлайновые покупки.

Тем не менее, на повестке дня стоит более спорный вопрос — о введении особого налогового режима, учитывающего специфический характер Сети. Речь идет об обложении налогом Сети как таковой — а не просто о приплюсовывании налогов к счетам за доступ в нее. В настоящее время пользовательская активность в Сети не учитывается вообще. Тем не менее, отсутствие платежной системы, которая позволила бы взимать налоги «за Сеть», отнюдь не означает, что такая система не появится в один прекрасный день. Мы в настоящее время не платим ни копейки за отправленное либо полученное электронное письмо или за посещение сайта. Платный контент, доступный в Сети, как правило, уже обложен налогом, так что введение дополнительного объяснить было бы не так то легко. Есть два «больных» места, и первое из них — это VoIP.

Власть привыкла взимать налоги с прибыли телефонных компаний, и возможность общаться с помощью компьютеров не даст ей спать спокойно. Правда, налог на добавленную стоимость по определению невозможно взять с услуги, предоставляемой бесплатно — такой, например, как сервис Skype. Тем не менее, введение пошлины заставит всех платить государству даже за те услуги, которыми не пользовались.

Второй, и особенно болезненной, проблемой является проблема онлайнового видео — грань между телевидением и интернетом становится все более призрачной. Необходимость платить налог, к примеру, за просмотр потокового видео, и размер соответствующих сумм могут стать настоящим «холодным душем» для все большего числа пользователей.

Тема введения налога «на Сеть» — чрезвычайно болезненная, а сам такой гипотетический налог вряд ли будет воспринят обществом с пониманием и одобрением. Тем не менее, прогресс не стоит на месте, и по мере того, как интернет со своей инфраструктурой будет все глубже проникать в нашу жизнь, становясь важной частью ежедневной активности человека, вопрос о введении налога на него рано или поздно, но неизбежно будет поставлен властью.

«Вопросы налогообложения телекоммуникаций в России пока не стоят так остро, как в США и других развитых странах, — говорит аналитик CNA Виталий Солонин. — Это связано, главным образом, с относительно низким уровнем проникновения услуг связи в нашей стране, в том числе и сотовой связи. Российским пользователям вообще недоступны такие сервисы, как, например услуги на базе технологии VoB — голос поверх широкополосного интернета (хотя известны единичные попытки отдельных операторов внедрить такие услуги), и ряд других. Проникновение широкополосного интернета крайне мало, да и число пользователей коммутируемого доступа растет не так уж и быстро, как прогнозировалось несколько лет назад. Поэтому дополнительная финансовая нагрузка в виде какого-то налога на Сеть или другие сегменты телекоммуникаций не сулит российской отрасли связи ничего хорошего и идет вразрез с объявленным государством курсом на построение в России информационного общества».

Что касается вопроса налогообложения российских «карточных» операторов IP-телефонии, то, по словам эксперта, здесь задача стоит более глобально: в настоящее время определяется их юридический статус и связанные с ним новые требования. И если им придется получать лицензию на услуги местной и дальней связи или заключать агентское соглашение с «Ростелекомом» (по новым правилам операторам связи нужно иметь точки доступа в каждом российском регионе), то звонки по IP-сети, скорее всего, подорожают, а часть операторов уйдет «в подполье». Кроме того, если провайдеров телефонных услуг по предоплаченным карточкам признают в качестве операторов связи, то в соответствии с законодательством им придется выплачивать 1,5–2% доходов в так называемый резерв универсального обслуживания, за счет которого планируется телефонизировать более 40 тысяч удаленных населенных пунктов страны. В такой ситуации какое-то дополнительное налогообложение таких операторов (например, налог за звонки по IP-сети) полностью противоречит здравому смыслу, полагает г-н Солонин.

Наконец, налогообложение российского сотового бизнеса — здесь пока не предусматривается никаких изменений по сравнению с существующим порядком, при котором операторы платят те же налоги, что и другие юридические лица, — налог на прибыль, на имущество, НДС и прочее.

«В целом же вопросы налогообложения в России, как показали события последнего времени, носят не столько экономический, сколько политический характер, — говорит Виталий Солонин. — И часто используются заинтересованными сторонами в борьбе за высокодоходные активы, в телекоммуникационном секторе в том числе».