Перед теми, кто недавно участвовал в траурной церемонии в Аушвице, посвященной 60-летию освобождения лагеря смерти Освенцим Советской армией, кто смотрел, слушал и читал о церемонии, прошли свидетели и ужасающие картины одного из величайших геноцидов ХХ века.

Выступавшие обвиняли или каялись за действия тех, кого давно нет в живых, призывали не забывать трагедию еврейского народа и других народов. Журналисты критиковали действия правительств ряда государств, которые отказывались в те далекие времена помочь евреям в спасении.

Но ведь точно так же говорили во все другие времена после геноцидов и войн, угрожая… мертвым и их потомкам, которые ни юридически, ни морально не несут ответственности за дела предков.

Однако этот грустный юбилей мог стать, но не стал поводом, чтобы вновь попытаться ответить на вопросы, почему это произошло, и что надо сделать, чтобы в будущем не повторилась трагедия в еще больших масштабах, учитывая растущие возможности научно-технического прогресса. Ни высокие гости, ни жертвы ничего об этом не говорили.

Первое, о чем не говорили: что побудило большинство немцев - одного из самых культурных народов Европы - последовательно осуществлять идею фюрера об уничтожении сотен тысяч своих близких соседей, которые столетиями жили рядом, и миллионы родственников этих соседей в Европе. Вся вина обреченных состояла лишь в том, что они - ненемцы, инородцы.

Что побудило большинство населения другой страны – СССР - в то же самое время с энтузиазмом поддерживать, а во многих случаях участвовать в геноциде части своего народа, которую их генсек (тот же фюрер) назначил на роль врагов народа, его «уму, чести и совести», т.е. т.е. коммунистической партии.

Энтузиазм большинства народа, в конце концов, был направлен против национальных меньшинств - инородцев, среди которых было много евреев. Что побуждает некоторых нынешних ультрарелигиозных лидеров (тех же фюреров) поднять миллионы фундаменталистов на истребление неверующих и инородцев, прежде всего - евреев?

Теперь доподлинно известно, что эти мощные мировые движения рождены одной и той же идеологией превосходства и исключительности: «Über alles» (превыше всего). Мы, Германия (народ немцев), превыше всех. Остальные - Untermenschen (недочеловеки). Мы можем разрешить им быть либо бессловесными рабами (рабочим скотом), либо трупами.

Мы, СССР (коммунистическая партия), - учитель всего мира. Остальные - враги, открытые или скрытые. Только мы, номенклатура, позволяем им жить. Либо в качестве зомбированных работников, которым дозволено обслуживать нас, либо солдат и милиционеров, которые обязаны защищать нас.

Либо стать трупами. Мы, например, ультраортодоксальные защитники ислама, утверждаем, что наша религия - единственно праведная (раньше это же утверждали воинствующие католики, с помощью святой инквизиции затопившие кровью Европу, и протестанты, и…).

Мы избраны единственным Богом (кстати, в сознании верующих всего мира обитает много сотен аналогичных трансцендентных существ). Кто не признает нашу веру – враги! Мы, фундаменталисты, оставляем им право свободного выбора: либо пройти унизительный обряд посвящения в новые, хотя и неполноценные, верующие, либо стать трупами.

Идеология «Über alles» очень привлекательна для сплочения большинства людей. (Эту идеологию западные политологи называют революционно-коллективистской.

Революционной - по одномоментной радикальной смене режима, например, превращение демократической (Веймарской) республики в тоталитарный Третий Рейх путем голосования в парламенте, то же в Турции – результат народного голосования.

Коллективистской, поскольку права предоставляются не всем гражданам, а лишь части граждан – некоторому избранному коллективу). Сплочение происходит не только из-за страха или материальной выгоды, но и в результате непрерывно внушаемой веры, подогреваемой энтузиазмом.

Эта идеология особенно привлекательна для малообразованных и бедных слоев населения и маргиналов, которые, наконец, могут утешить свою зависть и свести счеты с теми, кто выше их на социальной лестнице, но кого государство считает людьми второго сорта.

Идеология освобождает от совести и ответственности за поступки против инородцев. Вспомним стихи еврейского поэта: «Даже дворничиха Парашка кричит уважаемому армянину: «Эй, армяшка!».

Поскольку любая идеология бескомпромиссна (вера в идола), в борьбе с ней не должно быть компромиссов – столетние идеологические (религиозные) войны это доказали. Однако мир не многому научился на своих ошибках (сотни миллионов ни в чем неповинных людей заплатили своими жизнями за заблуждения властей).

И сегодня американская доктрина искоренения тоталитарных режимов, которые продолжают проводить в жизнь идеологию «Über alles», не имеет, к сожалению, безоговорочной поддержки даже цивилизованных стран.

Впрочем, и сами США не всегда осознавали опасность идеологии коллективистского превосходства и к борьбе против тоталитарного СССР привлекли исламских фундаменталистов в Афганистане, которые позже и стали базой транснационального терроризма.

Тем не менее, единственный путь предотвратить будущие геноциды – это не допускать во власть в любом государстве те политические силы, которые исповедуют идеологию избранности и превосходства.

Второе, о чем не говорили сами еврейские лидеры в дни памяти о трагедии еврейского народа, судьба которого зависела не только от иностранных правительств. Не было ни слова сказано о том, как вели себя сами евреи.

Нет, не масса бедных плохо образованных евреев, всегда видевших свет только в своей общине, не готовых ни понять грядущую смертельную опасность, ни объединиться, чтобы противостоять ей.

Речь идет о еврейских лидерах в Германии, Америке и в других странах диаспоры: о руководителях общин, финансовых, промышленных и других магнатах, живших в безопасности и владевших огромными средствами и реальной информацией (а пользовавшихся воспитательной пропагандой). Сделали ли они что могли или хотя бы пытались спасти соплеменников?

Обратимся к достоверным историческим фактам. Представитель Всемирного еврейского конгресса в Женеве Герхард Ригнер в конце августа 1942 года послал телеграмму Американскому еврейскому конгрессу (президент Стивен Уайз) о том, что немцы планируют истребление евреев в Европе. Т.е. послал лишь тогда, когда план «окончательного решения» уже выполнялся, и не один год.

Машина смерти набрала полные обороты: только за период октября – декабря 1941 года было умерщвлено 300 тысяч евреев, и фюрер (уже после разгрома под Сталинградом) объявил приоритет уничтожения евреев перед военными целями.

О том, какая участь ожидает евреев, если к власти придут наци, было широко известно за 20 лет до этой телеграммы. Еще до прихода фюрера к власти лидеры мирового еврейства и влиятельные евреи не могли не видеть тенденцию роста влияния националистических идей на немецкое общество и роста численности нацистских организаций в Германии.

Это движение было реализацией программы ультранационалистической - нацистской партии (1920), о которой не могла не знать еврейская элита.

Точно так же, как о широко разрекламированной беседе будущего фюрера с майором Йозефом Геллом (1922): «Уничтожение евреев станет моей первой и главной задачей» и о том, что Гиммлер организовал в Дахау первый концлагерь всего через семь недель после провозглашения фюрера канцлером. Это было в 1933 году – за девять лет до упомянутой телеграммы.

В Германии все знали, что закон Рейха (1935) лишал гражданства лиц, у которых обнаружены следы еврейской крови по данным с 1750 года. Не все, конечно, знали, что в 1939 году заработала первая газовая камера, что пуском газа управлял врач, личный доктор фюрера, но это не меняет дела.

Еще до прихода фюрера к власти еврейские интеллектуалы Германии, среди многих имен наиболее известны Арнольд Цвейг и Курт Тухольски, безрезультатно пытались привлечь внимание влиятельных евреев Германии и диаспоры к опасностям, которые несет нацизм прежде всего евреям.

Многие немецкие интеллектуалы сразу же после прихода фюрера к власти поплатились жизнями за эти предупреждения, но так и не добились у еврейской элиты понимания опасности.

Не нашли должного понимания отчаянные крики европейских евреев о помощи, обращенные к лидерам крупнейших еврейских общин (США – 5 миллионов 750 тысяч, Англии – 360 тысяч).

Располагая значительным влиянием на власть своих государств, лидеры не сумели добиться, чтобы США приняли погибающих евреев хотя бы в рамках установленной квоты (за девять лет, 1933 – 41 годы, США впустили лишь 10% от квоты).

То же произошло и с влиятельной английской общиной, лидеры которой не сумели добиться облегчения ограничений, установленных их правительством на эмиграцию еврейских беженцев в Палестину.

Более того, обе общины согласились, что «быстрый полный разгром Гитлера – лучший способ помочь евреям», и поэтому (по свидетельству историка Пола Джонсона) еврейская община США «не слишком серьезно рассматривала вопрос бомбежки» инфраструктуры Освенцима и других лагерей смерти.

Немало влиятельных евреев помогало фюреру. Вот некоторые примеры. Уолтер Липпман, мэтр газетного дела в США, приветствовал Гитлера, назвав его речь «подлинным голосом по-настоящему цивилизованного народа».

Д-р Макс Науман, лидер Лиги германских евреев-националистов, объявил Гитлера политическим гением. Существовали еврейские ветеранские, молодежные и другие организации в поддержку фюрера.

Апофеозом было письмо немецких финансистов и промышленников-евреев, приветствовавших приход Гитлера к власти и обещавших ему поддержку. И все это происходило уже после 13-летнего победно-кровавого шествия нацистов. О чем говорят эти грустные свидетельства?

(Не в укор мертвым, но в назидание живым!) Лишь о неспособности и нежелании элиты прогнозировать события, понять причинно-следственные связи, но еще и о том, что еврейская элита в своих эгоистических интересах ничем не отличается от элит других государств, не раз оставлявших свои народы на произвол судьбы.

В дни скорби по невинно убиенным в Освенциме евреям мы слышали справедливую острую критику в адрес властей цивилизованных государств. За забвение леденящих кровь уроков Холокоста, за респектабельные попытки лишить имущества и банковских вкладов оставшихся в живых потомков евреев.

Но при этом мы не услышали, что собираются делать сами еврейские лидеры, чтобы в Израиле ультаортодоксы – граждане еврейского государства - начали хотя бы признавать факт Холокоста, не говоря уже об уважительном отношении к памяти шести миллионов погибших евреев и солдат, погибших в войнах за независимость Израиля.

Мы не услышали осуждения израильских банков, находящихся под контролем государства, которые до сих пор не только не вернули деньги потомкам жертв Холокоста (оказавшись последними среди мировых банков), но и уничтожили часть находящихся у них счетов погибших евреев.

Мы не услышали оценки опасности, заключенной в ярлыке «новый антисемитизм» (НА), которым его изобретатели поставили знак равенства между критикой в адрес Государства Израиль, т.е. критикой решений его властей (народ ведь решений не принимает), и антисемитскими выступлениями озверевшей толпы против евреев.

Этот бездумный знак равенства не может не иметь серьезных негативных последствий как для еврейского народа во всем мире, так и для Государства Израиль в частности.

Новый ярлык «НА», по свидетельству профессора Дины Порат, был запущен в массовое сознание в октябре 2000 года с целью интенсифицировать в мире борьбу с антисемитизмом. Пропагандистский ярлык – это наклейка на некоторую социальную конструкцию, предназначенную для изменения мнения людей.

Ее основное отличие от других конструкций, которые тоже являются товаром, состоит в том, что она может продаваться бесчисленное число раз. Однако продажа может принести пользу или вред его создателю или пользователю.

Чтобы получить пользу и избежать потерь, необходимо понять логическую связь между новшеством и последствиями его применения. Зеев Жаботинский в письме Максу Нордау предупреждал: « … логика есть искусство греческое, евреи его терпеть не могут.

Еврей судит не по разуму – он судит по катастрофам. Он не купит зонтика «только» потому, что в небе появились облака: он раньше должен промокнуть и схватить воспаление легких – тогда другое дело». (Жаботинского едва ли можно обвинить в антисемитизме, а большая часть его высказывания относится не индивидууму, а к руководителям индивидуумов).

Это ироническое замечание одного из создателей сионистского государства было и на этот раз проигнорировано изобретателями новой конструкции и его товарного знака: применение ярлыка не снизило новой волны антисемитизма и не сломало тенденции к ее нарастанию.

Глубоко скорбя о прошлых и настоящих жертвах антисемитизма и осуждая его любое проявление, мы должны осознавать его суть как ксенофобию - немотивированную ненависть не к конкретному человеку, а группе людей (к общности, к коллективу).

Аналог – врожденная зоологическая ненависть, например, инстинктивная злоба ко всем кошкам со стороны конкретной собаки, которую человек не сумел воспитать.

Аналогичного мнения об антисемитизме как форме ксенофобии придерживались известные, но немногочисленные исследователи самой природы этого явления Lucien Wolff и Ben-Zion Netanyahu.

Автор бестселлера «Евреи, Бог и история» М.Даймонт уточнил: антисемитизм - алогичен, иррационален. У него сначала предубежденность, потом подыскиваются рациональные оправдания. Он направлен против «еврейской расы» в целом и не интересуется отдельным евреем.

Он избирает евреев и только евреев в качестве мишени, исключая всех остальных, не ищет решений, не предусматривает никакого выхода для евреев. Для доказательства новизны своего изобретения пропагандистам НА пришлось переписать историю, придав старому кондовому антисемитизму несуществующее свойство: якобы он был направлен «против конкретного еврея».

Но главное, пропагандисты прировняли бессмысленную зоологическую предубежденность отдельного человека или группы к идеологии «Über alles», которую государства с тоталитарными и авторитарными режимами проводят глубоко осмысленно. Т.е., по их мнению, руководители таких государств действуют инстинктивно, как животные.

Если такой стиль критики применяется пропагандистами и политтехнологами по отношению к враждебным режимам, то он совершенно недопустим по отношению к дружественным, по определению, цивилизованным государствам.

Сравнение действий последних с инстинктами животных оскорбительно и не может вызвать ничего, кроме неприязни к оскорбителю. Власти цивилизованных государств, которые после Второй мировой войны действительно проводят политику борьбы против антисемитизма, может быть, не всегда 100%-норезультативную, могут считать себя оскорбленными.

Однако, опасаясь публичных обвинений в «новом антисемитизме», эту неприязнь дипломатически скроют, сохранив обиду в форме снижения стараний в борьбе против антисемитизма.

Это неизбежно усилит антисемитизм толпы, что мы и наблюдаем в новой антисемитской волне. Не помогают борьбе с этим злом и нападки на правозащитные и другие либерально-демократические общественные организации, которые являются признанным символом нового более человечного порядка в мире.

Кстати, нарушение другого символа - этикета поведения не добавляет уважения некоторым официальным лицам Израиля (как незабываемая попытка первого президента России обнять на официальном приеме английскую королеву).

В пропагандистском ярлыке «новый антисемитизм» есть и другая еще более серьезная опасность. Страх перед обвинениями в «новом антисемитизме» парализует внутреннюю критику пороков государственного управления, что ведет к стагнации государства и деградации общества.

Поднимая в диаспоре несведущих в израильских реалиях евреев в поддержку любых, в том числе сомнительных и опасных, решений и действий израильских властей, пропагандисты только укрепляют негативную составляющую израильской политики, давая пищу антисемитам.

Любящие и искренне заинтересованные в успехах Израиля друзья могут оказать помощь не столько безоговорочной поддержкой (в бывшем СССР она презрительно обозначалась как «Одобрям-с!»), сколько дружеской, хотя и не всегда приятной критикой.

Нет никакого «нового антисемитизма», есть старый кондовый антисемитизм, представляющий одно из проявлений древней ксенофобии. С ней бесполезно бороться только запретительными мерами, «набрасывая платок на каждый роток» за границей и у себя дома.

Ксенофобия есть следствие низкого морального уровня части населения в любой стране, и борьба с ней – это огромный правовой, экономический, воспитательный и организационный комплекс, осуществить который под силу только объединенному мировому сообществу.

В комплекс входит и силовое воздействие на государства с тоталитарными и авторитарными режимами (концепция США) с целью свержения властей, следующих идеологии превосходства и избранности, и превращения этих государств в демократические, обеспечивающие равные права и свободы всем своим гражданам.

В самих либерально-демократических государствах борьба с ксенофобией ведется властями с помощью гражданского общества, основу которого составляют общественные правозащитные и либерально-демократические организации.

Имеются обнадеживающие примеры серьезного снижения ксенофобии: расизма в США, который был направлен против чернокожих граждан своей страны, векового ультранационализма: анти- английских, французских, немецких и других фобий в странах ЕС.

Однако в борьбе с такой формой ксенофобии как антисемитизм делается еще недостаточно, если иметь в виду весь правовой, воспитательный и организационный комплекс работ с населением даже в цивилизованных странах.

При этом следует понимать, что только власти этих государств с участием гражданского общества могут вести успешную борьбу с антисемитизмом в своих странах. Только они могут быть реальными защитниками евреев в каждой стране и во всем мире. Но и у них может быть несогласие с решениями и действиями руководства Израиля.

Неконструктивно оценивать критику в адрес Израиля со стороны властей либерально-демократических государств как проявление «нового антисемитизма», как «демонизацию, делигитимацию, дегуманизацию» Израиля. Израиль – одно из почти 200 государств мира, и нельзя требовать моратория на критику только в адрес одной страны.

Точно также нельзя требовать под этим предлогом ограничений критики в адрес руководства своего государства со стороны самих израильтян. Шумиха, поднятая вокруг так называемого «нового антисемитизма», только отвлекает от реальной борьбы с позорным явлением, создавая иллюзию деятельности, выгодную только самим пропагандистам НА.

В успешной борьбе этих государств против ксенофобии помогали эффективно действующие системы государственного управления. Здесь и лежит ключ как к искоренению антисемитизма в мире, так и к сохранению и процветанию самого еврейского государства, которое постоянно находится под прессом сложнейших проблем, перерастающих в кризисы. Поэтому причин для критики властей и государственного устройства Израиля более чем достаточно.

Например, более трех десятков лет власти Израиля призывали евреев не только не обращать внимания на международное сообщество, но всячески стимулировали их к переселение на территории с неопределенным правовым статусом. За многие годы поселенцы обжили новую землю, защищали ее своими жизнями, и вот теперь они должны оставить насиженные гнезда.

А ведь конец драмы был известен сначала. И что же? Да ничего, власти даже не покаялись за свои ошибки, и кроме новых острейших правовых проблем и болезненного социального кризиса граждане ничего не получили. Почти три десятилетия понадобились нынешнему руководству государства, чтобы понять безнадежность силового противостояния с другим народом.

Но партийным соратникам нынешнего лидера «правого лагеря» (эдакая мимикрия ультранационализма) оказалось мало даже этого срока (кстати, «левые» вовсе не отказываются от своего лейбла, который ассоциируется в сознании людей с государственным антисемитизмом СССР).

Соратникам премьера, по-видимому, мало жертв: за этот период погибли в терактах почти семь тысяч евреев. Они и далее готовы биться… до последнего еврея, исключая, правда, себя и своих близких.

Важнейшей причиной этого и других безответственных решений является постоянная нестабильность власти. За 55 лет 30 раз переизбиралось правительство; только два премьер-министра продержались у власти чуть больше одного срока, хотя закон разрешает два срока – восемь лет. Законы меняются так часто, как того пожелают политические интересанты, которых большинство граждан негативно оценивает.

В результате всего этого важнейшие социальные, экономические, экологические проблемы, проблемы внешней и внутренней безопасности граждан не решались и постоянно перерастали в кризисы, опасность которых намного выше опасности конфликта с ПА.

Эта ситуация является следствием глубоких пороков системы государственного управления и представляет серьезную опасность для государства Израиль и для еврейского народа.

Однако эта ситуация и мрачные перспективы, вытекающие из нее, как видно из многих безответных обращений к членам Кнессета (даже относящим себя к либеральным демократам, не говоря о националистах и ультрарелигиозных), к влиятельным журналистам ведущих газет, к институтам (типа Института демократии), к лидерам американского, канадского и российского еврейства.

Они готовы активно обсуждать сиюминутные оперативные вопросы, иногда тактические, но не проявляют интереса к стратегическим проблемам и, в первую очередь, к обсуждению вопросов радикального реформирования системы государственного управления.

А ведь без проведения радикальной реформы управления не может начаться процесс ослабления в стране внутренних конфликтов, которые дважды в истории приводили к развалу государств объединенного еврейского народа.

А может быть, прав Менахем Бегин, который писал, что «Мы слышим предупреждение о трагедии только тогда, когда хоры возвещают о начале последнего акта. Именно в этот момент, но никак не ранее и проявляется знаменитый еврейский ум.

Проявляется главным образом своим умением «выкрутиться» - выйти из безнадежного положения, либо вывернуться, то есть сохранить последнее, когда уйти от неизбежной развязки уже невозможно».