«ОДЕВАЙСЯ, сын. Мы уезжаем, — скомандовал отец. — Твои вещи я уже упаковал, можем трогаться. Братья ждут нас в машине». Семилетний Том переводил растерянный взгляд с отца на стоящие у дверей чемоданы.

Пять минут назад он убежал со двора, где играл с мальчишками в футбол, крикнув на прощание: «Завтра после уроков устроим матч-реванш». Глядя сейчас на мрачное лицо отца, Томас прекрасно понимал, что о матче-реванше придется забыть.

«Папа, но ведь мы совсем недавно переехали в этот дом. Я только начал ходить в школу, даже успел подружиться кое с кем. Ребята будут завтра ждать меня, чтобы поиграть в футбол…

Что я им скажу?» — предпринятая попытка разжалобить отца не увенчалась успехом. «Ничего не скажешь. Потому что тебя завтра здесь не будет», — отрезал отец и, подхватив чемоданы, направился к машине.

Киномания

БОЛЬШУЮ часть детства Том Хэнкс провел на заднем сиденье старенького автомобиля своего отца. Уперевшись лбом в запотевшее стекло, мальчик смотрел на уносящиеся вдаль деревья и дома и размышлял о том, что ждет его на новом месте. Самой приятной и в то же время самой несбыточной была мечта о том, что на пороге их нового дома он увидит свою маму.

Родители Хэнкса развелись, когда ему едва исполнилось пять лет, и с тех пор семья мальчика состояла из двух братьев и отца-повара, который колесил по Америке в поисках стабильного заработка.

Жаловаться на кочевой образ жизни и отсутствие друзей Том не решался, поскольку в его памяти хорошо отпечатались разговоры отца и матери о детском доме и приемных родителях. Судья, рассматривающий дело о разводе, постановил, что дети останутся с родным отцом. Так Том потерял маму и начал путешествие по Америке.

На каждом новом месте мальчика ждала незнакомая школа, чужой дом и неприветливые соседи. Поначалу Том переживал из-за того, что отец приводил в дом незнакомых женщин, невольно сравнивал их с матерью, но со временем понял, что папа вряд ли когда-нибудь остепенится, впрочем, как и мать вряд ли решит вернуться в семью.

Том рос молчаливым и слегка замкнутым мальчиком, с ранних лет привыкшим чувствовать себя чужаком в любой компании. Друзей, которыми он не успевал обзавестись из-за частых переездов, Хэнкс заменял походами в кино.

В каждой новой школе мальчик записывался в театральный кружок и уже в двенадцать лет решил сделать актерство своей профессией, о чем незамедлительно сообщил папе. Отец скептически воспринял эту идею.

«Неужели ты думаешь, что кривлянье принесет тебе деньги? Ведь не все такие психи, как ты, что готовы отдать последний цент за билет в кино?» — ворчал мужчина. «Кто знает? Кушать людям хочется всегда, только почему-то от этого нам легче не живется», — парировал мальчик.

Мистер Роули Фарнсворт — преподаватель драматического искусства в городе Окленде, где семья Хэнксов задержалась дольше, чем обычно, всеми силами поддерживал ребенка.

«Чем меньше человек говорит, тем больше он может сказать на сцене, — не уставал повторять он Тому. — В обычной жизни ты — настоящий молчун, но, когда выходишь на сцену, тобой можно просто залюбоваться».

Поступление в Калифорнийский государственный университет на факультет драматического искусства прошло для Тома безболезненно. Эйфория от учебы прошла гораздо быстрее, чем Том этого ожидал.

Теория актерства оказалась слишком суха, преподаватели — излишне занудны, а сокурсники больше полагались на знаменитые фамилии своих родителей, чем на собственный талант.

Том Хэнкс — сын повара и официантки — прекрасно понимал, что ему с ними не по пути. Гораздо больше его привлекали экспериментальные постановки, молодые режиссеры и дерзкие девушки, способные отстоять свое мнение перед маститыми педагогами.

Особенно Хэнксу нравилась его сокурсница Саманта Льюис. Никто не ожидал, что зануда Том сможет влюбить в себя эту своенравную красотку. Но именно Хэнкс стал постоянным бойфрендом Саманты.

Несмотря на отсутствие богатой кинородословной, Том делал серьезные успехи в театре. Юноша был так убедителен в чеховском «Вишневом саде», что его пригласили на шекспировский фестиваль Великих Озер в Огайо, где он сыграл свою первую большую роль — Грумио в спектакле «Укрощение строптивой».

Прочувствовав, что такое настоящий театр, Хэнкс решил для себя, что нет смысла учиться дальше. Юноша покинул университет и примкнул к небольшой драматической труппе, приехавшей в их город с гастролями. Вместе с ним в Нью-Йорк отправилась и Саманта.

Первый взлет и первый крах

ТОМ с порога почувствовал что-то неладное. В маленькой квартирке, которую Хэнкс снимал на пару с любимой, было слишком темно и тихо. Саманта сидела на кухне, уставившись в одну точку, а рядом с ней стояла пепельница, полная окурков.

Не успел Том окликнуть ее, как девушка подняла на него покрасневшие от слез глаза и произнесла, чеканя каждое слово: «Я беременна. Это катастрофа». «Будь моей женой», — ответил Хэнкс не раздумывая.

Всю ночь они лежали, обнявшись, и разговаривали. Саманта время от времени плакала, а Хэнкс утешал ее, с улыбкой рассуждая о том, как они счастливо заживут, когда на свет появится их ребенок.

В ту же ночь было решено устроить свадьбу спустя месяц после рождения малыша, чтобы успеть подкопить денег для предстоящего торжества.

С рождением сына Колина жизнь Хэнкса круто переменилась. Теперь, если ему не удавалось получить роль, это означало гораздо больше, чем просто профессиональную неудачу.

Дома его ждали жена и ребенок, нужды которых были для Тома гораздо важнее собственных творческих амбиций. Целыми днями Хэнкс носился по городу в поисках работы и брался за любое предложение.

Впервые актер засветился на большом экране в 1980 году в картине «Он знает, как вы одиноки». Параллельно Том снимался в телевизионном сериале «Закадычные дружки», благодаря которому его имя стало известно режиссерам.

Почувствовать удовольствие от любимой работы Хэнкс не успевал, потому как был полностью сосредоточен на зарабатывании денег, которых его семье требовалось все больше и больше (вскоре после рождения Колина на свет появилась дочь Элизабет).

Закончив сериальную эпопею, Том получил роль в фильме «Всплеск», где сыграл романтического паренька, влюбленного в русалку. Зрители и критики по достоинству оценили старания Хэнкса, и на актера посыпались предложения о съемках.

Желая лишний раз побаловать любимую жену, подарившую ему двух очаровательных детишек, двадцативосьмилетний актер соглашался на любой проект, куда его звали. Результатом неразборчивости Тома стала череда провальных картин, среди которых были «Мужчина в красном ботинке», «Добровольцы», «Денежная дыра».

Читая в газете очередную разгромную рецензию, Том начал задумываться: а стоила ли новая шуба Саманты таких жертв? Ответ не заставил себя долго ждать. «Дорогой, я решила поехать в отпуск, — заявила как-то Саманта, выходя к завтраку в обеденное время.

— Детей я оставлю на няню, а сама съезжу на пару недель к подруге в Лондон». «Похоже, меня в свои планы ты совсем не включаешь…» — задумчиво ответил Том, давно собиравшийся отдохнуть вместе с семьей. «Дорогой, тебе нужно работать.

Мы же планируем переехать в сентябре в новый дом…» — ответила женщина, капризно надув губы. В тот момент Том понял, что за время его отсутствия в семье (съемки и репетиции отнимали столько времени, что актер приезжал домой только для того, чтобы поспать) его жена сильно изменилась.

Голливудская богема тоже не слишком жаловала Хэнкса, поскольку тот предпочитал работать, вместо того чтобы пить бесплатное шампанское на светских приемах. Так, Хэнкс понял, что и в тридцать лет он по-прежнему чужой как для коллег по цеху, так и для собственной семьи.

Сценарий картины «Большой» понравился Тому тем, что главный герой фильма был точной копией его самого: актеру предстояло играть мальчишку-подростка, внезапно оказавшегося в мужском теле. В последнее время Хэнкс все чаще чувствовал себя именно таким героем — с душой ребенка, живущего жизнью взрослого.

Соглашаясь на работу в фильме «Большой», Хэнкс преследовал только одну цель — не упустить возможность рассказать миру о себе. Каково же было удивление Тома, когда за эту картину ему вручили «Оскар».

Карьерный взлет актера совпал с крахом в личной жизни. Саманта ушла от Тома, а вместе с нею покинули дом и дети. От тишины, наполнившей жилище, у Хэнкса кружилась голова.

Он безумно скучал по Колину и Элизабет и не уставал винить себя за то, что слишком мало уделял им внимания. Однажды Том позвонил бывшей жене. Трубку поднял Колин. «Привет, малыш.

Это твой папа, — обрадованно произнес Том. — Вот позвонил, чтобы предложить тебе прогуляться в парк и поесть мороженого». «Извини, пап, нет времени… — нехотя ответил мальчик. — У меня завтра контрольная по математике, а еще я обещал маме навести порядок в своей комнате». «Ну давай же, сынок.

С задачками я тебе помогу, а убраться можно и вечером, — не сдавался Том. — Неужели ты совсем не соскучился по своему папе?» Не успел Колин ответить, как трубку выхватила Саманта. «Как можно скучать по тому, кого ты совсем не знаешь?! — кричала она. — Оставь детей в покое. Нам от тебя ничего не нужно!»

Как ни обидно было Тому, он понимал, что Саманта отчасти права. Прошло много лет, прежде чем бывшие супруги смогли поговорить спокойно. «У меня никогда не было чувства, что я тебя по-настоящему знаю, — сказала тогда женщина. — Все эти годы я пыталась пробиться через стену, которой ты окружил себя. Видимо, она оказалась слишком толстой…»

Молчание вдвоем

СО СВОЕЙ второй женой актрисой Ритой Уилсон Хэнкс познакомился на кастинге к фильму «Добровольцы». На фоне вызывающе болтливых девиц, пришедших на пробы, Рита показалась Тому немного странной и от этого еще более привлекательной. Поборов врожденную стеснительность, актер подошел к ней, и уже через полчаса общения оба поняли, что они очень похожи.

Самым удивительным было то, что паузы, возникающие в разговоре, не нужно было чем-то заполнять: и Том, и Рита с удовольствием молчали в присутствии друг друга, не чувствуя неловкости или фальши.

Когда в марте 1998 года Хэнкс сделал Уилсон предложение, девушка не могла скрыть своего удивления. «Зачем тебе жена, если ты так любишь одиночество?» — спросила она Тома.

«Действительно, в этой жизни я люблю две вещи — одиночество и тебя. Я даже не думал, что это возможно, но обе мои любви прекрасно уживаются друг с другом». Спустя два года у Тома и Риты родился сын Честер Марлон.

Семейная жизнь ничуть не мешала карьере Хэнкса. В 1993 году на экраны вышли фильмы «Неспящие в Сиэтле» и «Джо против вулкана», за ними последовала «Филадельфия», где Хэнкс сыграл больного СПИДом юриста.

Актер обрился налысо, похудел на 10 килограмм и начал работать так, словно это была его последняя картина. По окончании съемок Хэнкс чувствовал себя гораздо хуже, чем его герой, — он был изможден и подавлен.

К жизни Тома вернул «Оскар», который ему вручили за «Филадельфию», что сделало его одним из самых востребованных актеров Голливуда.

С момента выхода в прокат следующей работы Хэнкса — картины «Форрест Гамп» — Том получил титул национального героя Америки, жившего под девизом: «Жизнь — это коробка шоколадных конфет: никогда не знаешь, что там внутри».

Никто, в том числе и создатели фильма, не ожидал такого успеха картины — в прокате «Форрест Гамп» собрал колоссальную сумму в 500 миллионов долларов.

Вскоре жизнь преподнесла Хэнксу еще один весьма приятный сюрприз: 26 декабря 1995 года Рита родила актеру второго сына — Трумана Теодора.

После рождения ребенка актер вывел для себя одно важное правило, которому решил неукоснительно следовать: сниматься только в одном фильме в год. Этот поступок был продиктован желанием Тома быть ближе к своей семье и осторожностью, с которой дважды «оскароносный» актер отбирал сценарии.

Все дальнейшие работы Хэнкса были обречены на успех: «Аполлон-13», «Спасти рядового Райана», «Зеленая миля», «Изгой». Том занял свое место в десятке голливудских актеров, чьи гонорары превышали 20 миллионов долларов.

Долги прошлого

ЧЕМ больше были зрительская любовь и признание, тем меньше Хэнкс думал о карьере. Единственное, что действительно заботило его, — это семья — Рита, два сына и престарелый отец, который наконец перестал критиковать профессию сына.

В отличие от большинства звезд, которые, подписывая контракт, требовали себе личного повара и отдельный трейлер, Том волновался совсем о других вещах.

В его контракте всегда присутствовал отдельный пункт, посвященный специальному медицинскому оборудованию, которое должно было предоставляться его отцу, когда тот приезжал к сыну на съемки. Том не мог нормально играть, если знал, что его старик с больными почками чувствует себя некомфортно.

Желание вернуть долги прошлому заставляло Тома совершать странные поступки. В 2001 году Хэнкс вложил полмиллиона долларов в реконструкцию драматического театра в Окленде — городе, где прошло его детство.

Театру было присвоено имя Роули Фарнсворта — того самого преподавателя, который тридцать лет назад помог юному Тому определиться с будущей профессией.

На вопросы журналистов, зачем понадобилось отстраивать старый театр, Том ответил: «Пока ты идешь к своей цели, ты неизбежно что-то теряешь — уважение собственных детей, молодость родителей и наставников. Добившись успеха, необходимо сделать все, чтобы сохранить оставшееся…»

Звонок Колина застал Тома врасплох. Чеки на содержание бывшей жены и детей Хэнкс отправлял регулярно, но общение с сыном было по-прежнему минимальным. «Привет, пап, — голос Колина дрожал от волнения. — Я позвонил, чтобы пригласить тебя в кино…

Не знаю, говорила ли тебе мама, но я снялся в фильме «Вирус любви». Ничего особенного, но надо же с чего-то начинать… В субботу кино выйдет в прокат, вот я и подумал, может быть, ты захочешь сходить со мной на премьеру».

Отец и сын стояли в фойе кинотеатра, а вокруг суетились репортеры. Колин нервничал, но стоило Тому положить руку ему на плечо, как волнение мгновенно исчезло.

«Неужели вы думаете, что, став актером, вы сможете превзойти своего знаменитого отца? Что, кстати, сказал отец по поводу вашего дебюта?» — молоденькая журналистка подбежала к юноше и начала заваливать его вопросами.

«Превзойти его невозможно, потому что он не просто знаменитый актер, он — великий актер. Я выбрал для себя эту профессию только для того, чтобы лучше понять его», — ответил Колин. «А по поводу дебюта, — неожиданно вмешался в разговор Том Хэнкс, — я сказал сыну, что это превосходно.

И поверьте мне, мой мальчик добьется больших успехов, хотя бы потому, что будет учиться на моих ошибках. Понять в двадцать лет то, что я понял только в сорок четыре, — это действительно дорогого стоит».

«Поймай меня, если сможешь» и «Дорога в никуда» — новые работы Хэнкса наделали много шума, но сам актер решил освоить работу продюсера. Его жена, наполовину гречанка, всерьез увлеклась идеей фильма о несчастной судьбе греческой девушки, влюбленной в американца.

История, написанная и сыгранная Нией Вардалос в театре, тронула Риту настолько, что она решила продюсировать спектакль, а впоследствии сделать из него фильм.

Том, никогда раньше не питавший слабости к подобным проектам, неожиданно для себя увлекся идеей жены. Вышедшая в прокат картина «Моя большая греческая свадьба» побила все рекорды в прокате — малобюджетный фильм собрал в прокате более 100 миллионов долларов.

На вопрос, в чем секрет успеха картины, Хэнкс ответил: «Этот фильм рассказывает о том, как важно иметь семью. А еще это история людей, пытающихся преодолеть преграды, выстроенные ими же самими. Всем хочется верить, что это возможно. Даже мне…»

Жизнь на острове

«ДОРОГАЯ, ты бы согласилась жить со мной на необитаемом острове?» — спросил однажды Том у жены. «Неужели твой последний гонорар был таким большим?» — рассмеялась в ответ Рита.

«У каждого Робинзона должен быть свой остров», — улыбаясь, ответил Хэнкс и погрузился в глубокие размышления. О чем именно мечтал муж, Рита даже не догадывалась.

После фильма «Терминал», где Хэнкс сыграл в 2004 году роль человека, потерявшего родину и вынужденного поселиться в аэропорту, у актера появилась навязчивая идея — Том решил построить дом, о существовании которого будут знать только он и его семья.

Строительная компания, взявшаяся за работу над «секретным» особняком Хэнкса в Айдахо, вынуждена была подписать документ о неразглашении местонахождения жилища. Рита, привыкшая к странностям мужа, только смеялась, наблюдая за тем, как Том обеспокоен секретностью их будущего дома.

За месяц до новоселья случилось страшное: один из сотрудников строительной компании рассказал газетчикам о «тайном» доме Хэнкса. Газеты пестрели заголовками — «Том Хэнкс решил стать изгоем», «Актер прячется от людей». Том был вне себя от ярости. Дошло до того, что он решил подать в суд на строительную компанию.

Отказаться от своего решения Тома убедил старший сын. «Папа, хватит, — сказал Колин. — Ты всю жизнь прячешься от тех, кому ты нужен. Может, пора это прекратить?»