Мастер детективного жанра получил доступ к секретным файлам Интерпола. Личный авторитет и связи помогли Георгию Александровичу установить “очень хорошие взаимоотношения” с генсеком Интерпола.

Лентяй, обжора и выпивоха – так называет себя человек, написавший в соавторстве с братом Аркадием 152 книги, по которым поставлено 22 фильма, самые известные из них – "Часы для мистера Келли", "Ощупью в полдень", "Визит к минотавру" и "Место встречи изменить нельзя".

После выхода фильма Георгий и Аркадий Вайнеры на веки вечные стали знаменитыми, а теперь и вселенски знаменитыми - их книги продолжают любить и читать русскоговорящие люди, которые разъехались по всему миру. Даже сам Георгий Вайнер после смерти брата перебрался в Америку.

- Каждый еврей должен хоть раз в жизни побывать в Иерусалиме, прикоснуться к Стене плача, хоть это прямо и не записано в Торе. Как еврей, вы уже исполнили свой долг? В Израиле были? Или этот приезд – первый?

- Я, собственно говоря, хочу этой поездкой закрепить "первое паломничество". Я был в Израиле несколько лет назад и хочу снова прильнуть к родным камням.

- Вы будете что-то просить у Вс-вышнего у Стены плача?

- Я мог бы попросить, но я стараюсь не обременять Вс-вышнего мелкими просьбами. У меня всегда одна просьба: чтобы те, кого я люблю, были живы и здоровы, в мире и благополучии. В этом случае я буду счастлив абсолютно.

- Быть евреем - это наказание или награда?

- Я думаю - это не наказание и не награда, а высокая и трудная честь. Потому что каждый еврей евреем считается не по крови, с моей точки зрения, не по месту проживания, а от своего осознания, что он еврей - от Моисея и до сегодняшних дней. Это большая честь. Это - избранничество.

- Есть ли какая-то закономерность в том, что среди евреев так много талантливых людей, и вы в том числе?

- Конечно. Дело в том, что существует промысел Г-сподень. Никто, как евреи, не имели и не имеют столько тягот и сложностей в своей судьбе.

И для преодоления всех этих испытаний в течение нескольких тысячелетий существования с Торой Г-сподь снабдил евреев большими талантами. Это - идея не шовинистическая, она подтверждается чисто статистически.

Евреи - очень талантливый народ. При этом их еврейское избранничество не дает им никаких преимуществ, оно дает им только обязательства. Только тот, кто способен выполнить эти обязательства, становится настоящим евреем -избранником Б-жьим.

- Вам ваше еврейство помогает в жизни?

- Ну, конечно. Потому что я, например, при всех тех сложностях, которые претерпевал, будучи евреем в СССР, в любой ситуации чувствую, что у меня существует определенного рода маленькая, но обязательная миссия в этой жизни, которую я, не выполнив, не могу уйти.

- Вы написали множество детективных романов, но помнят вас только по одному - "Эра милосердия". Не обидно?

- Я думаю, что пройдет время, улягутся страсти, забудутся обстоятельства жизни, когда людям было не до чтения книг, а надо было элементарно выживать, и тогда меня и моего брата вспомнят по двум другим романам - "Петля и камень в зеленой траве" и "Евангелие от палача".

Это - книги, посвященные миссии евреев в этой жизни. Это - книги о том, как в СССР должен был произойти еврейский Холокост, по масштабом соотносимый с гитлеровским. Это - книги о том, как евреи через это прошли.

- В одном из интервью вы сказали, что "картину эту я люблю остро и болезненно, как любят ребенка-урода".

- Я считаю, что "Место встречи" - фильм неплохой. Но это фильм упущенных возможностей. Хотя кто знает - если бы все реализовалось, как я это себе представлял, то по тем временам - картина вышла в 1979 году, 25 лет назад - ее вообще могли бы просто-напросто закрыть.

- Станислав Ежи Лец говорил, что полвека человек гоняется за славой, а потом прячется от нее под темными очками. Это - про вас?

- Я считаю, что слава - это глупости. Человек должен знать, что он делает. Вообще я глубоко убежден - и мне пришлось прожить для этого целую жизнь - что стать хорошим человеком зачастую гораздо труднее, чем стать хорошим писателем.

- Последняя ваша книга называется "Райский сад дьявола". В аннотации к нему пишется: времена Глеба Жеглова и Володи Шарапова, увы, прошли. Настал черед группы "Дивизион" - героев нашего времени. А какие они, сыщики - герои нашего времени?

- Видите ли, времена меняются, меняются и люди. Хотя я думаю, что форма, которую носят люди, она оказывает влияние на своего носителя. Но во всем мире во все времена были хорошие люди - и злодеи.

Это и есть извечная борьба б-жественного начала - и дьявольского. Эта борьба между хорошими людьми - и плохими. Хороших людей кажется всегда меньше, потому что творить доброе дело, творить гармонию всегда тяжелее, чем создавать хаос и сеять зло.

Но, в общем-то, добрых сил больше, поскольку если бы это было не так, мир бы давно перевернулся. Мир не переворачивается, а именно стоит на своих устоях именно благодаря тому, что людей, верящих и служащих добру, - их все-таки больше.

- Нравится ли вам время, в котором вы живете и пишете? Нравится ли вам американское время? Служит ли американская действительность почвой для ваших романов?

- Ну, как вам сказать… Человек условно как бы выбирает место, но уж точно не выбирает время, в котором он живет. Мы живем, во всяком случае, в бесконечно интересное время. Мы живем на рубеже эпох, потому что историки отсчитывают начало нового века с календарной даты, а я считаю, что век еще не начался, а только собирается начаться.

На передовой линии борьбы человечества за лучшую жизнь, за правильное понимание человеческих ценностей именно стоит Израиль - в противостоянии тому бессмысленному и агрессивному злу, которое несет исламский фундаментализм.

Конечно, Израиль сейчас - точка, в которой скрещиваются интересы, нужды и перспективы цивилизации человеческой с этими жуткими представлениями о цивилизации полузверей.

- Вы никогда не жалели о профессии, которую выбрали?

- Наоборот. Я считаю ее огромным б-жественным подарком. Это замечательная совершенно профессия, которой мне как бы стыдно гордиться - я как бы ничего не сделал, чтобы ее получить. Но эта профессия позволяет человеку - если он этого достоин - правильно жить.

- Но все-таки, скажите, а не скучно - с утра до вечера, один на один с компьютером?

- Ну, ведь я не сижу один на один с утра до вечера, потому что, если бы я так сидел, я бы завалил мир романами. Понимаете, я, что называется правильно, - корыстный ротозей.

Я внимательно слушаю, что говорят люди, наблюдаю их, запоминаю и записываю. А потом все это так или иначе воплощается в виде книг. Люди иногда удивляются, узнавая себя там, свои обстоятельства.

И кроме того, я не пишу на компьютере. Я пишу традиционным способом - рукой. Мне так нравится больше, потому что я считаю, что писатели, особенно успешные писатели, пользующиеся большой популярностью, берут на себя очень много, говоря про свой талант, озарение и все такое прочее. Нет, конечно, это не так. Это вроде звукоснимателя на проигрывателе или на патефоне.

Жизнь дает нам пластинку, с которой мы должны снять звуковые волны - мыслей, чувств, человеческих переживаний и ситуаций. Поэтому я уверен, что писатель не должен включать между собой и бумагой такой прекрасный сложный электронный прибор, как компьютер.

Писатель должен писать рукой - это всегда живее. Обычно та идея, которая меня волнует, то обстоятельство, которое мне кажется жизненно важным, - и для меня, и для окружающих, - становится отправной точкой для романа.

- Каково приходится вашим близким во время вашего творчества? Они могут присутствовать, говорить?

- Замечательно. Я могу писать, если мне хочется писать, где угодно. Я писал свои книги в поездах, в разъездах, на курортах, в местах, где я жил в одном доме с какими-то лесорубами, - условия для меня не имеют значения.

Вообще, если писатель рассказывает о том, что для творчества ему нужны покой, уединение, сосредоточенность на его мысли, которую он боится потерять, - он у меня сразу вызывает некоторое недоверие. Толковую мысль не забудешь.

- Не жалко ли вам убивать своих героев?

- Жалко. Очень жалко. Очень. Но, к сожалению, раз это происходит в жизни, это должно происходить и в книгах. В книгах все должно иметь мощный эмоциональный эффект, чтобы читатели, зрители, люди, которые не знают моих героев, с ними не жили, они им не друзья и не родственники, испытали серьезное душевное потрясение от потери человека, с которым они познакомились в начале книги и прожили вместе интересный кусок своей жизни.

- Я читала, что вы получили доступ к секретным файлам Интерпола. Как вам это удалось?

- Я этим сейчас пользуюсь. Как удалось - на личном авторитете и связях, что называется. Я был в очень хороших взаимоотношениях с генсекретарем Интерпола.

Мы с ним хотели снять огромную, 50-серийную документальную картину о деятельности Интерпола. Но грянул дефолт 1998 года, и все собранные на картину деньги сгорели. А потом мне уже начинать как-то сил не было.

- Какой должна быть жена писателя?

- Такая, как у меня. Лучшей жены не бывает.

- Вы помните, как познакомились?

- Ну конечно. Я ее нашел валяющейся в лесу. Она каталась на лыжах, упала и сломала ногу. Я решил, что не могу ее бросить, лучше подберу. И вот, неделю назад отметили 35 лет, как мы совместно мучаемся.

- Дочь вашего брата Аркадия - Наталья Дарьялова - стала известной телеведущей, продюсером, основала даже телекомпанию. А чем занимаются ваши дети?

- Старший сын – кардиохирург. Он работает в Техасе. Как недавно выяснилось, он в прошлом году занял восьмое место в США по количеству проведенных кардиопроцедур.

Младший сын (кстати, недавно он переехал в Израиль) - системный программист, тоже очень серьезный человек. А дочка - компьютерный веб-дизайнер, занимается созданием сайтов. Это уже творчество на компьютере.

- А вы-то с компьютером дружите?

- Нет. Не подхожу никогда в жизни. Все, что мне нужно, делает мне на компьютере жена.

- Вы хорошо устроились!

- Да, конечно. Когда мне нужно, я придуряюсь, что ничего не понимаю, и близкие снисходят к моим слабостям. Должны же у меня быть какие-то слабости!

- А они у вас есть?

- Ну, у меня бездна. А я иногда выныриваю между ними.

- А если конкретно - рискнете признаться?

- Насчет моих слабостей? Могу вам сообщить. Значит, так: я - лентяй, обжора и выпивоха. Я обожаю всякого рода гулянки, девушек, люблю шумную, яркую светскую жизнь. Но так же я люблю лежать на диване.

Моя жена на вопрос интервьюеров, чем занимается всегда ее муж, говорит, что пять рабочих дней в неделю он лежит на диване, курит и говорит, что думает, а в уик-энд он просто лежит на диване и курит.

- Вы сказали: "Конечно, деньги можно не любить, как кастрат не должен любить женщин…" Можно ли из этого вашего изречения сделать вывод о том, что каждый нормальный человек деньги обязательно любит?

- Конечно. Деньги каждый нормальный человек любит. Потому что деньги ведь любят не за то, что это красивые зеленые бумажки с портретами стареньких умерших президентов, деньги - это источник больших радостей, могущества, возможностей.

Люди передали им мистические свойства. И поэтому все любят деньги. Другое дело - что можно сделать за деньги, а чего - нельзя. Это уже совсем другая вещь.

- Согласны ли вы с Жванецким, что деньги заслуживают того, чтобы тратить их на женщин?

- Да. Дело в том, что, вообще-то говоря, последние тридцать лет, с тех пор как я с ним знаком, я практически согласен со всем, что говорит Жванецкий. Он при мне не сказал ни одной глупости. Он всегда говорит что-то очень толковое и всегда - по делу. Зато смешно.