РАДИ того чтобы быть похожей на звезд подиума, женщина готова лечь под нож пластического хирурга.

…ДЕВУШКЕ, лежащей на операционном столе, увеличивали грудь. Перед тем как лечь на операцию, она все спрашивала у доктора: «Долго ли? Не больно ли?» А он ей: «Ничего, потерпи, к утру сделаем». Начало действа я решил пропустить.

Не очень приятно наблюдать, как надрезают женскую грудь. Когда все же подошел к столу, имплантат уже был внутри. «Хочешь посмотреть?» — спросил хирург и раздвинул разрез. Образовалось отверстие размером с куриное яйцо. Внутри было что-то желтовато-телесного цвета.

Прошло немного времени, и он уже осторожно будил пациентку: «Леночка, просыпайся, все уже закончилось». Леночку отвели в послеоперационную палату, а мне дали рассмотреть такой же имплантат. Приятный на ощупь, по плотности напоминает очень крепкий холодец. Но носить его в себе всю жизнь…

«Операции по увеличению груди — в тройке лидеров эстетической хирургии вместе с омоложением лица и «убиранием» животов, — рассказывает хирург высшей категории Юрий Иншаков.

— Я часто говорю: «Не было бы такого бума на пластическую хирургию, если бы не нынешнее огромное количество невротических состояний». Клиентам кажется, что их жизненные проблемы возникают из-за каких-то дефектов внешности. Стоит стать красивее и моложе — и все наладится.

Конкретный пример: приходит ко мне женщина, едва не плачет. Муж бросил, ушел к другой. Оказывается, у той грудь на три размера больше. Сделайте мне, доктор, такую же! Уговариваю подождать. Вот когда пациентка успокоится, тогда мы вместе с ней пойдем на операцию, как на баррикаду, под одним флагом».

В среднем в обычный центр в месяц приходит более ста человек. За красотой, за молодостью. Кто-то — после травмы. Некоторые — в связи с профессиональной необходимостью. К хирургам стайками слетаются девушки-модели («Ходят, как на работу», — шутят врачи). То губки гелем подкачать, то кончик носа подправить…

Операции по исправлению формы носа делают с VIII века

ЛИЧНО я этого не видел — и вам не советую. Меня предупредили: чтобы сделать «новый» нос, надо сломать старый. Его долбят — кровь во все стороны бежит. А врач при этом и матюкнуться может… Зато посмотрел я на девушек, которые эту операцию перенесли.

Такое ощущение, что они чудом вырвались из рук особо жестокого маньяка. Пока они в платочки закутаны, это еще не очень бросается в глаза. Но тут доктор начал обход, и они платочки поснимали. Лиц я не разглядел. Сплошные синяки — багровые, черные, у некоторых уже перетекли в желтизну.

А Юрий Михайлович все приговаривал: «Ну вот уже как хорошо, совсем другое дело. А ты боялась — видишь, как все замечательно проходит…» Я все пытался себе представить: если это уже «хорошо», то как было до этого момента?

Операции по исправлению носа делают, оказывается, с VIII века. Но только сейчас они обрели широкий коммерческий размах. Немного найдется в России городов, где бы не обретался пластический хирург, берущийся переделать нос за приличное вознаграждение.

Результат известен: некоторым их пациентам приходится переделывать носы по четыре-пять раз, при этом каждая последующая операция сложнее предыдущей.

Приличный врач не станет делать в день по десять операций. Как художник, он будет долго прорисовывать нос и отошлет вас домой, если вы принесете фото кинозвезды и потребуете сделать «такой же». Дело не только в красоте: без полноценного дыхания нет полноценной жизни.

…Здесь, в клинике, я встретил девочку из Беслана. После взрыва от ее носа ничего не осталось. «Когда я приехала, то почти не могла дышать. Сейчас уже поправляюсь. Так бы и расцеловала доктора, только стесняюсь».

Убрать «фартук» — самая популярная процедура

КРАЕМ уха слышу разговор двух пациенток. «Ты уже делала липосакцию?» — «Да, полтора литра откачали» — «А у меня всего пол-литра!» Обратился к доктору: «Как это?»

Он обронил мимоходом: «Липосакция? Это мы им «фартуки», то есть жир с живота и бедер снимали». Самая популярная нынче процедура у новых русских дам.

«Ко мне часто приходят женщины и буквально требуют убрать им «фартук», — рассказывает Юрий Иншаков. — А я вижу, что тут с обменом веществ проблема, с эндокринной системой.

Я жир откачаю, мне нетрудно, а через год он снова нарастет. Кто будет виноват? Доктор. Плохо убрал, не предупредил. Сразу к скальпелю не тянусь».

К пластическому хирургу многие приходят, как в ателье или в парикмахерскую. «Здесь мне отрежьте, здесь прибавьте».

«У клиентов все легко, — говорит врач-косметолог Наталья Немыкина. — А начинаешь объяснять, что предстоит многочасовая операция — сразу такое удивление в глазах! Да ладно, мол, тут цену набивать».

«Шесть лет назад я решила убрать морщины, — говорит пациентка Катя. — Мне ввели какой-то препарат, морщины исчезли. А через какое-то время на лице вдруг стали образовываться страшные, как от плети, рубцы. Оказалось, ввели поверхностно — непрофессионально.

В таком виде я прожила шесть лет! Пряталась, куталась в платок, как в паранджу. Пыталась подать в суд. Но в том салоне со мной не заключили договор. Доказать ничего нельзя. Мне теперь надо снимать кожу с лица, все чистить, приживлять обратно. Все говорят: ищите хорошего врача, ищите руки…»