С 1939-го по 1945 год каторжные рабочие в Германии были задействованы везде. Исключение составляли лишь банки, сферы страхования и управления.

Число каторжных рабочих в Мюнхене и области достигло наивысшего уровня в 120 тыс. человек в конце 1944 года. Всего в рейхе каторжных рабочих было восемь миллионов, что составляло четверть всех трудящихся.

Использование каторжного труда было важной предпосылкой для войны, которую Германия вела почти шесть лет. Когда война начиналась, занятость была полная, военная конъюнктура переживала бум. Но после мобилизации рабочей силы стало не хватать, главным образом – в сельском хозяйстве. Именно там в 1939-1940 годах работали первые депортированные поляки.

Сначала некоторые рабочие приезжали в Германию добровольно, например, из союзной Италии, а также из оккупированных районов Франции и Дании. Но в Польше и в СССР очень быстро перешли к принудительному рекрутированию.

В Киеве целые городские кварталы оцепляли и прочесывали в поисках трудоспособных молодых мужчин и женщин. Немцы останавливали заводы и депортировали рабочих.

В сельской местности оккупанты сжигали крестьянские дворы и реквизировали скот. Лишенных средств к существованию людей вынуждали ехать в Германию, многие из них были еще детьми.

В то время как рабочие из западных стран вначале были почти приравнены к немцам в том, что касалось зарплаты и продуктовых карточек, рабочие из Восточной Европы получали нищенскую зарплату.

Представители BMW утверждают, что их фирма старалась хорошо обращаться со своими рабочими. По их словам, для рабочих был организован медпункт. А руководитель производства настоял на том, чтобы наказаниями занималась сама фирма, а не СС.

Однако, как правило, обращение с каторжными рабочими было жестоким. Им приходилось работать без отдыха сутками. В качестве еды они получали жидкий суп и крошечные порции хлеба.

Рабочие страдали от холода, их мучили паразиты. Свирепствовали болезни, от последствий которых некоторые не смогли оправиться всю жизнь.

Особенно плохо обращались с рабочими из восточноевропейских стран. Им запрещалось работать вместе с немцами, потому что – по нацистской идеологии – они представляли опасность для немецких женщин.

У них не было свободы передвижения, они жили за колючей проволокой, не могли входить во многие общественные заведения. Без документов, карточек на питание и без знания языка попытки бегства в большинстве случаев заканчивались неудачно.

Нельзя сказать, что предпринимателей заставляли брать на работу каторжников. Большинство из них было озабочено лишь выполнением плана.

Они ничего не делали для этих депортированных, потерянных людей. Предприниматели зарабатывали на войне и на дешевой каторжной рабочей силе.

Самая мрачная глава этой истории: в конце войны, когда поступление рабочей силы с востока иссякло, крупные военные предприятия начали использовать на производстве заключенных концентрационных лагерей – в штольнях и бункерах, в самых страшных условиях.

В то время как перемещенные лица из Западной Европы после окончания войны могли попытаться пробиться на родину, люди из Восточной Европы из-за разрушенных транспортных путей долгое время не имели возможности этого сделать.

Позднее союзники насильно отправляли многих на родину, где при Сталине им снова грозили преследование и лагеря.