Какие тайные цели преследует своей поездкой в Израиль Владимир Путин? Да и сама история с сирийской сделкой достаточно интересна… Размышлизмы всякие о паритете сирийской и израильской армий... Плюс извечное наше имперское мышление — поставляли и поставлять будем!

Мол, мы великая держава. Можем диктовать свою волю израильтянам, да и выгодно нам вооружать Сирию. Многие из нынешнего руководства страны считают, что нам по-прежнему выгодно раскладывать яйца по разным корзинам — в арабскую и израильскую.

- Что говорят сведущие люди о подоплеке визита Путина в Израиль, о сирийской сделке? Путин действительно за головами олигархов едет?

- Я вас разочарую. Визит Путина в Израиль — далеко не главная тема в России. Какие тайные цели преследует этой поездкой Путин? Да и сама история со сделкой достаточно интересна. Чиновники в самом начале ее стали путаться в показаниях: то ли состоялась сделка, то ли нет.

Есть угроза мирному процессу, нет ее? Размышлизмы всякие о паритете сирийской и израильской армий... Плюс извечное наше имперское мышление — поставляли и поставлять будем! Мол, и правильно — мы великая держава.

Можем диктовать свою волю израильтянам, да и выгодно нам вооружать Сирию. Многие из нынешнего руководства страны считают, что нам по-прежнему выгодно раскладывать яйца по разным корзинам — в арабскую и израильскую.

Нашим бы чиновникам о хлебе с маслом для народа подумать, но им так хочется вымыть сапоги в Средиземном море. Как они не могут понять, что из сапога Жириновского супа не сваришь.

Казалось бы, огромная, на полконтинента Канада с похожим климатом, ни с кем не воюет, никого не стращает, и живут любо-дорого. Почему не взять с нее пример.

Фактор сильной личной неприязни Путина к опальным олигархам, по моему мнению, не определяет российско-израильскую политику, но, безусловно, присутствует.

- Но ведь так не всегда было?

- Не всегда, свидетельствую. В бытность Путина премьером между ним и медиа-магнатом Владимиром Гусинским были в 1999 году нормальные рабочие отношения. Я действительно не знаю, где и по какой причине между Путиным и Гусинским пробежала первая черная кошка, но когда начался скандал с НТВ, нашу команду пригласили в Кремль.

По поводу Гусинского Путин несколько раз отшучивался: Гусинский, дескать, не девушка, чтобы нравиться, а потом не выдержал и взорвался: “Да, не люблю! Он приносит России один вред!”

- Нам не избежать темы усиления антисемитских настроений в нынешней России, не только в Думе, но, может быть, и в Кремле. Учитывая вашу возможную осведомленность, задам прямой вопрос: антисемит ли сам Путин?

- Эта тема меня касается напрямую. Я русский отец еврея. У меня была абсолютно интернационалистская по духу семья, где слово еврей имело такую же нейтральную окраску, как русский, украинец или татарин. Я этот болезненный вопрос ощутил лишь после женитьбы.

Бытовой антисемитизм был в России всегда, сейчас он заметно снизился, пропустив впереди себя кавказские фобии. Бытовой антисемитизм в России скорее от невежества. Невежества и поиска виноватых в своей нужде. У нас много лет живет в семье простая добрая женщина Люба, когда-то няня нашего сына, а теперь — домоправительница. Она все время ворчит: черные, черные...

Однажды жена не выдержила: “Люба, перестань, пожалуйста, некрасиво так говорить. Я ведь тоже “черная”, я еврейка, мы, как и мусульмане, свинины не едим, и волосы у меня посмотри какие черные”. С Любой был шок: “Ну что ты такое говоришь, Маша! Ты – наша”.

Антисемитизм, по моему мнению, продолжает быть маргинальным течением. “Научно подкованных антисемитов”, верящих в существование “Протоколов сионских мудрецов”, поверьте, немного. Налицо и явно выраженные психические отклонения, различные комплексы и прочие физические и нравственные увечья. Это медицинский факт.

Что же касается антисемитизма на государственном уровне, то даже в застойные годы всегда находились порядочные люди, которые могли ему противостоять.

Откровенная антисемитская линия ведь тоже не приветствовалась. Для приватного разговора нужно было выбрать соответствующее время и место и сказать где-нибудь в курилке: “Вася, ты с ума сошел, что ты делаешь, кого берешь на работу?”

Но Вася мог ведь заартачиться и возразить: “Я начальник или кто?! А я хочу!!! Он мне нужен! Вы мне доверили участок (отдел, институт), здесь я решаю, а твое дело приказы о приеме на работу визировать”. И я таких тоже знал.

Вот у чекистов все по-другому. А под чекистами я понимаю не только КГБ и их преемников, но и внутренние и погранвойска, прокуратуру, судейских, таможню. Для них антисемитизм всегда был тайной полуподпольной религией, обязательной принадлежностью своего чекистского братства.

Сегодня нужно понимать одну вещь: каста чекистов пришла к власти, проникла во все ее ветви. Для них антисемитизм всегда был хорошим тоном и по-прежнему остается неофициальной религией. Антисемит ли Путин?

Мне не дано поднять крышку и заглянуть в голову российскому президенту. Путин и раньше, во время моей работы на независимом оппозиционном НТВ, был от меня на большом расстоянии, а при нынешней политике в области средств массовой информации и вовсе далече.

- Ощущаете ли вы, человек публичный, лишившись многомиллионной телетрибуны, себя некоторым образом в вате? Теперь вас смотрит лишь зарубежье, слушает только “Эхо Москвы”.

- А это серьезная аудитория, доходящая в свой прайм-тайм до миллиона. Даю много интервью зарубежным и российским газетам и радиостанциям. Среди них — русская служба BBC, радио “Свобода”, региональные издания. Приглашает REN TV, иногда ТВЦ.

- ТВЦ — специфический канал?

- Весьма. Тут тебе и достаточно одиозный Пушков, и пафосный Караулов, который ничего так просто не говорит и что-то там имеет в виду, некий потаенный скрытый смысл, и в противовес — ведущие почти либеральных взглядов.

Один раз был совершенно анекдотичный случай. Меня пригласил в передачу “Апокриф” писатель Виктор Ерофеев. Мы с актрисой Аллой Демидовой вели совершенно интеллектуальный культурологический спор о вечном: измене, предательстве, верности. Ни слова о политике. И вдруг, даже не посмотрев передачу, руководство канала РТР, отвечающее за культуру, вознамерилось ее зарубить. “Хотя бы посмотрите передачу”, — настоял Ерофеев.

После просмотра вельможная телечиновница покрылась от стыда красными пятнами. Как принято говорить на языке телевизионщиков, “вещица явно удалась”. Даже добавили формат. Но это было мое единственное “десантирование” на государственные каналы.

- Как Киселев-газетчик реагирует на проблемы современного российского телевидения?

— Телевидение деградирует интеллектуально, так давайте этим будем пользоваться. Стыдно, господа, из российского телевидения почти ушли серьезные передачи о политике, об общественной жизни, не стало многих любимых программ и целой плеяды авторов, и уже абсолютный официоз — “Вести недели” на РТР с Сергеем Брылевым — воспринимается как божественное откровение.

Но нет худа без добра, еженедельные газеты самим фактом своего существования изначально призваны работать на площадке аналитики. Сейчас самое время. Мы же можем предложить серьезный уровень аналитики, другой уровень полемики. Мы уже не стоим перед красно-коричневой угрозой, надо перестать бояться Проханова, называю его как условный образ, а начать с ним диалог.

Мы ему скажем: Саша, давайте не будем друг друга грузить, вы человек с высоким уровнем интеллекта, так давайте разговаривать. Хотите, о возможном возрождении империи и кому это нужно?

Мы попросту люди разных убеждений, но это не повод для того, чтобы закрывать двери друг перед другом. Я всегда привожу в пример израильтян, их цивилизованный спор о судьбе поселений.

Во всяком случае, израильтяне могут при этом сесть и выпить по рюмке, во всяком случае, не убивают друг друга. Я за цивилизованную полемику. Безусловно, есть какие-то крайние случаи.

Скажем, очень талантливый журналист Михаил Леонтьев, на мой взгляд, полнейший неврастеник, и, наверное, с ним сложновато вести диалог в силу этих его психофизических особенностей. В студии, когда есть еще присутствующие, это всегда заканчивается криком и чуть ли не битьем посуды.

А вот с людьми, у которых диаметрально противоположные моим убеждения — тем же Прохановым, тем же Дугиным или Лимоновым, вести диалог можно. Намного сложнее при этом с “социально-близкой” Валерией Новодворской. Хотя, подчеркиваю, все эти люди по-своему бесконечно талантливы.

Никогда не забуду, как замечательно Александр Проханов, приглашенный как писатель, блистательно положил на лопатки у меня в эфире “Итогов” г-на Якименко из “Идущих вместе”. Речь шла о травле этим молодежным движением неофашистского толка писателя Владимира Сорокина. “Идущие” обвиняли его в распространении порнографии.

В пылу полемики Якеменко взорвался: “Вот вы меня, господин Проханов, если придете к власти, наверное, посадите за решетку?!” — “Нет, — возразил Проханов, — я придумал другую кару, вы будете читать только ненавидимого вами Сорокина”.

Пройдя тяжелую школу, совершив достаточно много ошибок, а в чем-то я, безусловно, был неправ, в чем-то повел бы себя сегодня иначе, я апеллирую к приобретенному опыту, “сыну ошибок трудных”. А он мне подсказывает, что при всех сложностях газетного рынка у еженедельных газет в эпоху деградации телевидения своя неповторимая чрезвычайно интересная ниша.