Арктический город Воркута, известный своей угольной промышленностью, может мало что предложить в плане экономических перспектив. Мэру города Игорю Шпектору приходится придумывать что-то на базе тех ресурсов, которые у него имеются в наличии.

"Я мечтаю о том, чтобы построить ГУЛАГ. Для экстремального туризма", – заявил однажды мэр. История его края неотделима от истории советской системы лагерей.

Такой лагерь будет окружен колючей проволокой и вышками для охраны, его будут патрулировать солдаты с собаками. Туристы смогут прочувствовать на себе, что такое спать на койке в бараке и есть лагерную баланду.

Трудно сказать, можно ли назвать идею Шпектора безумием или актом отчаяния (в попытке заработать деньги). Когда мэр впервые озвучил свою идею в 2003 году во время встречи с участием бывших узников лагерей, реакция людей была противоречивой.

"Я считаю это кощунством", – говорит учитель Татьяна Андреева, которая вместе со школьниками совершает походы на те места, где раньше были лагеря.

"Это – хуже, чем кощунство", – считает Евгения Хайдарова, глава местного отделения правозащитного общества "Мемориал" – организации, которая сделала больше многих других для создания хроники ужасов ГУЛАГа.

Но господина Шпектора не легко отпугнуть. Это резкий и грубоватый человек, который правит городом с помощью своего авторитарного кулака и энергичного темперамента. Так, однажды Шпектор публично раскритиковал своих помощников во время одного парада, а также устроил резкий разнос группе иностранных гостей за то, что они опоздали на встречу с ним.

Одной воли диктатора могло быть достаточно для того, чтобы в сталинские времена построить ГУЛАГ – огромную сеть лагерей, которая поглотила миллионы жизней во время великого террора 30-х годов, но Шпектор столкнулся с такими препятствиями, которые Сталин не мог бы и вообразить.

"Нам нужны инвестиции", – называет мэр главное препятствие для реализации проекта.

Самыми большими иностранными инвестициями в Воркуту после распада Советского Союза стали средства, выделенные по программе Всемирного банка по переселению людей из этого города, с тем, чтобы поощрить людей, покидающих Крайний Север в поисках лучшей доли.

Воркута медленно умирает – а те люди, которые там остаются, не уезжают лишь по причине отсутствия денег на переезд. Угольные рудники советских времен продолжают закрываться. Раньше в Воркуте было 13 угольных рудников, сегодня осталось шесть. Закрываются целые поселки. В 1990 году в Воркуте жило 217 тысяч человек, сегодня осталось 130 тысяч.

Мэр отбрасывает в сторону предположения, что строительство лагеря для туристов может кого-то обидеть. "Люди должны знать прошлое, чтобы история не повторилась", – считает Шпектор.

Кроме того, туристы смогут использовать лагерь как перевалочную базу. И подобные прецеденты в России есть. Возле Перми был сохранен в более-менее нетронутом состоянии бывший лагерь "Пермь-36".

Это единственный лагерь системы ГУЛАГа, который сохранился почти не разрушенным. Несколько лет назад в нем стали предлагать ночлег за плату, но главным образом для исследователей, с тем, чтобы полученные средства шли на охрану бывшего лагеря.

ГУЛАГ – не первое спорное предложение Шпектора. В 2001 году, он вызвал ажиотаж своим предложением создать первый легальный бордель в России. Идею отвергли политики, которые выступают против легализации проституции.

Также Шпектор мечтает использовать военный аэродром советских времен, который был построен под Воркутой с расчетом на космические корабли многоразового использования как промежуточный аэропорт для трансарктических перелетов. Эта идея также не привлекла инвесторов.

В любом случае, Воркута выживет, считает Шпектор.

"В это место пришел капитализм в его худшей форме", – говорит мэр.