Путешествовать можно по-разному. Например, сидя с комфортом в автобусе и запивая проплывающий пейзаж холодным пивом. Архитектор из Липецка Георгий ЛАБУНИН предпочитает более экстремальный «туризм»: он уже который год объезжает европейские страны на роликовой доске — скейтборде.

Одному не страшно

Конечно, лучше путешествовать с хорошим другом, с деньгами и со знанием иностранных языков. Но… Можно всю жизнь прождать, пока все это появится. Георгий решил по-другому: сразу погрузиться во все проблемы и уже на месте их решать. Первый раз он выехал за границу в Польшу в 1988 году и был не один, а с приятелем.

Но оказалось, что лучше уж странствовать одному, чем с человеком, который будет выбирать себе рюкзак полегче и кусок пожирнее. В той поездке он многое понял. И что ездить по чужой стране совсем не страшно, и что друзей можно быстро найти и на жизнь заработать рисованием портретов. И еще он убедился, что любимая роликовая доска — лучший вид транспорта в городе.

Где жить?

У Георгия всегда с собой палатка — на случай, если негде переночевать. И не раз приходилось ее разбивать в центре какого-нибудь города, Так было во время первой поездки в Германию, куда он прибыл 31 декабря 1991 года.

Оказавшись в предновогоднюю ночь в Гамбурге, позвонил вечером знакомой девушке, которую рисовал в Польше. Она собиралась в гости, но, узнав, что ему негде остановиться, согласилась встретиться у ближайшей станции метро. Увы, на этой станции пересекались четыре линии, и Георгий свою знакомую так и не встретил.

В последние минуты старого года он сделал портрет одного прохожего, заработал деньги, потом по адресу, записанному на бумажке, нашел дом этой девушки. Поставил в палисаднике палатку, залез в пуховый спальник и прекрасно заснул. Сквозь сон слышал, как вокруг ходят люди, смеются, запускают петарды…

Как заработать?

Главное, не теряться, и тогда может прийти неожиданное решение. Перед первой поездкой в Польшу Георгий сделал так: купил пластиковые винтовки, которые стреляли пробками, приехал с ними на Старый Арбат в Москве и устроил на улице импровизированный тир. За два часа Георгий заработал деньги, чтобы купить продукты в дорогу.

А винтовки потом продал в Польше. Но в основном он зарабатывал портретами. Сидел на оживленных улицах в крупных городах и рисовал прохожих, туристов, тех, кто хотел позировать и мог платить. Это тяжелая работа. Иногда его гоняла полиция, потому что не было разрешения на работу.

Выгодней всего оказалось делать карикатуры. Но у него сначала не все получалось. Помнится, одна женщина заплатила ему 5 гульденов за работу, но карикатуру не взяла, сказав при этом: «А это повесьте у себя». Было очень неприятно.

Осенью, когда зарабатывать рисованием стало сложнее, Георгий двинулся на юг — во Францию, Испанию, на Канары… На Канарских островах его забрали в полицию: настучал испанский художник, у которого было разрешение на работу. А вот в Южной Африке французский консул купил его картину, выполненную маслом — Замок инвалидов ночью — наверное, сильно скучал по Парижу. На эти деньги Георгий смог прожить в Париже целый месяц.

Границы

В Польшу и Германию — свои первые страны — Георгий попал вполне легально, по приглашению. В Голландию поехал без разрешения.

Купил в Германии билет на туристический автобус, который вез немцев в Амстердам. Паспорта не потребовали. На границе спросили: Кто едет? — Немецкие туристы , — ответил водитель автобуса. И, пожалуйста, «зеленый свет». А визу в Испанию он получил благодаря случаю.

Ехал в консульство на своей роликовой доске, на мокром после дождя асфальте неудачно развернулся и упал, разодрав в кровь ногу. Когда в таком потрепанном виде явился в консульство, милые женщины, работавшие там, бросились промывать рану, прониклись к художнику симпатией и дали разрешение на въезд в Испанию.

А потом пошло-поехало. Когда в консульствах открывали его паспорт, проштампованный на границах десятков стран, стали давать визы без долгих размышлений.

Что дальше?

Но как долго можно бродить по свету? Ведь когда-нибудь захочется покоя, своего угла, уверенности в завтрашнем дне. И Георгию, похоже, захотелось. Он осел в Милане, подал документы в Художественную академию Брера, которой уже, наверное, триста лет.

Ему было что показать при поступлении. За годы странствий он написал много картин маслом и пастелью. Был уверен, что деньги на учебу и жилье он заработает. Его приняли. Сейчас он живет в Милане, учится, рисует. И уже устраивал выставки своих картин в Москве.

Я попросила его рассказать о самом-самом из того, что он видел за эти годы. А он стал говорить о розовом светящемся соборе в центре Милана, об облаке, зацепившемся за гору в Южной Африке… И я поняла: передо мной неисправимый романтик на скейтборде с неизменной кисточкой в кармане.