ВЛАДИМИР Маяковский при жизни всегда был в центре внимания. Да он и не мог не привлекать всеобщего интереса: поэт-новатор, трибун, красавец огромного роста, никогда не лезший за словом в карман.

Но как это обычно бывает с людьми знаменитыми и необычными, кроме почитателей его всегда окружала и шелуха слухов и сплетен. Обывателю было интересно все: от того, сколько он зарабатывает и как играет на бильярде, до того, как строятся отношения поэта с его музой и любовью Лилей БРИК.

ДЛЯ ТОГО чтобы представить, какой же все-таки была эта легендарная женщина, мы решили обратиться к единственной оставшейся в живых свидетельнице Лилиной жизни — искусствоведу Инне Генс, которая была женой пасынка Лили Брик Василия Катаняна. Инна Юльевна по-прежнему живет в квартире, где Лиля Брик провела последние 20 лет своей жизни.

В небольшой квартирке на Кутузовском проспекте все напоминает ее прежнюю хозяйку: и множество книг с ее портретами, вышедшими и в России и за рубежом, и обстановка с прекрасными картинами на стенах, которые Лиле дарили ее знакомые художники, и украшающие стены русские дореволюционные подносы, которыми она увлекалась, и коврик над кроватью, подаренный Маяковским, и многое, многое другое.

— Инна Юльевна, вы последний свидетель жизни Лили Брик, у вас осталось после смерти вашего мужа множество писем и документов. Поэтому вы, как никто другой, можете рассказать нам правду о Лиле Брик, ее отношениях с Владимиром Маяковским. Какой она была в повседневной жизни, в чем секрет ее удивительного обаяния, где проходит граница между истиной и легендами.

— Прежде всего самая большая ложь — это обывательские сплетни о жизни втроем — Маяковский, Лиля и Ося Брик, то, что французы называют «менаж а труа». Лиля вышла замуж за Осипа Брика в 1912 году, безумно его любила и преклонялась перед его интеллектом.

Интересно, что сначала, в 1913 году, у молодого поэта-футуриста Владимира Маяковского был роман с сестрой Лили Эльзой, и лишь через два года ее место в сердце Маяковского заняла Лиля.

Это была любовь с первого взгляда, любовь, которую Маяковский сохранил до последнего дня жизни. Вскоре после их знакомства вышла поэма Маяковского «Облако в штанах» с посвящением «Тебе, Лиля».

— При этом Брик сохранила отношения и со своим бывшим мужем. Вы согласны, что такие отношения не совсем обычны?

— Естественно, даже мои знакомые, вполне интеллигентные люди, скептически покачивают головами, когда я им рассказываю о своей беседе с Лилей на эту тему. Но ведь Осип Брик, Лиля и Маяковский и не были обычными людьми.

Они в своих взглядах резко возвышались над обычными пошловато-житейскими понятиями о любви. Для них любовь меньше всего ограничивалась сексом, а были они связаны куда сильнее необычным родством душ, полным взаимопониманием во всех вопросах, а в особенности в том, что касалось искусства.

И именно поэтому Лиля и не изменила своего отношения к Осипу Брику даже после его любовной связи, а затем и женитьбе на Евгении Соколовой-Жемчужиной, с которой он прожил долгие годы, не расставаясь с Лилей. Повторяю: духовно, а не общей кроватью.

Правда, Лиля Брик сочувственно относилась к ней, так как под одной крышей они не жили, кроме военных годов эвакуации в Перми.

— Но известно, что у Лили Брик было немало романов при жизни Маяковского. Как она это объясняла?

— Лиля Юрьевна, безусловно, любила Маяковского, была его музой в подлинном смысле этого слова, постоянно восхищалась им, внушала уверенность в себе, что ему было так необходимо.

Ведь при всей своей физической мощи и внешней самоуверенности он был крайне ранимым человеком. Она никогда ему не льстила, искренне считала его гениальным поэтом, но порой ей было с ним крайне трудно.

Человек он был нелегкий, подверженный всепоглощающим страстям, прежде всего по отношению к самой Лиле. Она знала о его хронических мыслях о самоубийстве, они ее безмерно тревожили, и дважды она его спасала от этого шага.

Кроме того, Лиля Юрьевна очень любила жизнь и самых разных людей и только чисто физические отношения ни настоящей любовью, ни изменой не считала и к многочисленным интрижкам Маяковского относилась абсолютно без ревности.

Первые признаки ревности она проявила, когда появились его стихи, посвященные Татьяне Яковлевой. Маяковский познакомился с ней и влюбился в нее в Париже.

Но многие годы спустя Татьяна Яковлева, уже живя в Америке и будучи замужем за очень богатым человеком, Александром Либерманом, признавалась, что порвала с Маяковским, потому что поняла: никто в его душе Лилю не заменит, а быть на вторых ролях ей не хотелось.

— Чем можно объяснить успех Лили у мужчин? Была ли она красавицей? На фото этого не заметишь. Или кокеткой, умевшей вскружить голову мужчине?

— Нет, даже в молодости в обычном смысле этого слова красивой она не была. У нее были прекрасные лучистые глаза, но фигура была не из лучших. У нее были тонкие ножки, которые она с присущим ей вкусом тщательно скрывала под длинными юбками или брюками.

Ведь она была первой женщиной в Москве, надевшей брюки. Вообще вкус у нее был отменным. Но ее мистическое обаяние заключалось главным образом в том, что она была великолепным собеседником. Разговаривая с мужчиной, она как бы погружалась в него, жила только его интересами, а кому из мужчин это не польстит?

Кроме того, она была очень образованным человеком, могла беседовать на самые разные темы. И всегда шикарно и модно одевалась. Никто никогда не видел ее непричесанной, неухоженной или небрежно одетой.

Я провела с Лилей Юрьевной 15 лет, после того как вышла замуж за Василия Катаняна, и, даже живя вместе на даче в Переделкине, не могла не удивляться, как она следит за собой: тщательно, но так, что посторонние этого не замечали. А в том, каким вниманием она окружала каждого, кто с ней сталкивался, Лиля Юрьевна была несравненна.

И неудивительно, что ее последний муж Василий Абгарович Катанян, мой свекор, ушел от красавицы-жены, оставив ее с подростком сыном, прожил с Лилей Юрьевной 40 лет и до последнего ее дня боготворил Лилю в полном смысле этого слова.

И даже мой муж, который очень любил мать и болезненно переживал уход отца из семьи, благодаря такту и доброте Лили Юрьевны тоже очень привязался к ней, сохранив на всю жизнь не только уважение, но и восхищение ею.

— По всей видимости, Лиля Юрьевна была человеком, обладавшим огромной волей. Достаточно вспомнить, что она сама ушла из жизни, когда решила, что страдания от возраста и болезни превышают радости.

— В мае 1978 года в возрасте 86 лет Лиля Юрьевна упала и сломала шейку бедра. Она прекрасно понимала, что в этом возрасте ей уже не подняться с постели.

Выбрав момент, когда муж уехал по делам, она проглотила припасенный нембутал — сильнейшее снотворное и стала писать предсмертную записку, которую закончить не успела: «В смерти моей прошу никого не винить. Васик, я боготворю тебя. Прости меня! И друзья простите…»

Вся Лиля Брик в этой записочке. Найти в себе силы сказать самые теплые и ласковые слова мужу фактически с того света, да еще и извиниться…

Когда после ареста ее предыдущего мужа Примакова в 1936 году и его расстрела в 1937 году от нее все отвернулись и лишь ее давний друг и друг Осипа Брика Василий Абгарович Катанян был с ней, она не только оценила это, а была предана ему все последующие годы.

И несмотря на то что она была еще сравнительно молодой женщиной 47 лет, она никогда ему не изменяла, даже при всех своих авангардных взглядах на верность.

— Была ли она добрым человеком? Вы ведь могли наблюдать ее не только в светской обстановке.

— Она была не просто добрым человеком. На ее счету огромное количество добрых дел. Когда она еще получала деньги за переиздания трудов Маяковского, она помогала даже незнакомым людям. А получала она за переиздание, поскольку в своей предсмертной записке Владимир Маяковский написал: «Лиля, люби меня.

Товарищ правительство, моя семья — это Лиля Брик, мама, сестры… Если ты устроишь им сносную жизнь — спасибо. Счастливо оставаться. Владимир Маяковский. 12/IV — 30 г.» Когда срок получения денег истек, у нее все равно всегда находилось время помочь больным друзьям.

А чего стоит история ее отношений с режиссером Параджановым! Она лишь дважды встречалась с ним до его ареста, но знала многое о нем от моего мужа Васи, который с ним дружил, и была покорена его талантом. А помогать и по мере сил поддерживать таланты она всегда считала своей первейшей обязанностью и долгом.

И, несмотря на годы застоя и, естественно, далеко не благожелательное отношение к Параджанову со стороны официальных властей, она регулярно писала ему письма со словами поддержки и посылала посылки, которые его так выручили. И при помощи Арагона сумела освободить его раньше срока. Чем, несомненно, спасла ему жизнь.

В послевоенные годы, когда ее сестра Эльза Триоле и ее муж писатель Луи Арагон буквально голодали в разрушенном послевоенном Париже, она любыми путями переправляла им продуктовые посылки и тем самым спасала их от голода.

Ее отличительной чертой было всегда помнить, что именно любят ее многочисленные друзья. Она никогда не забывала, что кому подать, когда к ней приходили гости. А гости приходили ежедневно и к обеду, и к ужину. Ее жажда и интерес к жизни поражали и притягивали к ней людей.

Так она познакомила Майю Плисецкую, талант которой ее восхищал, с Родионом Щедриным — талантливым и начинающим тогда молодым композитором, и стала посаженной матерью на их свадьбе.

Она всячески помогала поэту Андрею Вознесенскому, через своих многочисленных знакомых на Западе рекламируя его и помогая ему в его контактах во Франции и Америке.

— Вы говорите, что Лиля Юрьевна очень любила вашего мужа. Как она отнеслась к вашему браку?

— С присущей ей широтой и демократизмом. Она ничего обо мне не знала, я была для нее провинциальной девочкой из Эстонии. Но тем не менее я не почувствовала никакой вражды или снобизма.

Конечно, у меня было немало провинциальных привычек, так как я росла в суровых условиях военного и послевоенного времени, без семьи и дома.

И я всегда буду благодарна Лиле Юрьевне за то, как тактично она меня от этих привычек отучала. Она обожала делать подарки, и практически никто не уходил из ее дома без подарка, меня и моего мужа это коснулось в полной мере.

— С ваших слов Лиля Брик предстает каким-то безгрешным розовым ангелом.

— Нет, она никак не была розовым ангелом. Даже ко мне она часто бывала резка и несправедлива, и порой я уходила от нее в слезах. Но как только я приезжала домой после ее резких реплик, раздавался звонок, и она полным очарования голосом не только извинялась передо мной, молодой девчонкой, а признавала себя неправой.

Думаю, что, будь она менее широкой, более злой и завистливой, она никогда не снискала бы уважение и восхищение не только Маяковского и Брика, но и всех своих мужей и поклонников, среди которых были более чем незаурядные люди.

Когда в 60-е годы у нее случился инфаркт и ее госпитализировали в обычную больницу, где в палате было еще четыре совершенно простые женщины, то ее простота и доброта снискали ей любовь всех этих простых работниц, которые и о Маяковском-то толком не знали.

— Каковы были отношения между Лилей и ее сестрой Эльзой Триоле?

— Они очень любили друг друга, но это были скорее отношения «любовь — зависть — ревность». Эльза никак не могла забыть, как Маяковский, с которым у нее был бурный роман, перекинулся на Лилю.

Успех Лили у мужчин плюс любовь одного из талантливейших поэтов ХХ века вызывали у Эльзы ревность, так как, несмотря на то что она была красивее Лили, такого успеха у мужчин Эльза не имела.

А потом Эльза стала популярной французской писательницей, издававшей под именем Эльзы Триоле по роману в год. Кроме того, она была женой известного поэта Луи Арагона, а Лиля оставалась лишь музой Маяковского — сама ничего не создав, хотя была способным скульптором, имела литературные способности и вообще была натурой артистичной.

— Создается впечатление, что Лиля Брик прожила какую-то нереально красивую жизнь, несмотря на страшные годы войн, голода и репрессий, через которые прошла наша страна со времени 1917 года.

— Это очень далеко от истины. Мы просто сосредоточили свое внимание на ее качествах, таких как обаяние, доброта и внимание к людям. А пережить ей пришлось с лихвой все «прелести» коммунистического режима. До последних дней она не переставала винить себя в том, что ее не было в Москве во время самоубийства Маяковского.

«Я знаю, — не раз говорила она мне и моему мужу, — что, будь я в Москве около него, я бы сумела отвести его руку от пистолета». С какой стойкостью она переносила всю хулу от рапповцев и других гонителей Маяковского, когда его перестали печатать и считали лишь «попутчиком»!

Так продолжалось до того, как Иосиф Сталин произнес свое известное изречение о том, что Маяковский был и остается лучшим и талантливейшим поэтом нашей эпохи. А ведь произнес он эти слова после длинного письма к нему Лили Брик, сумевшей через своих друзей передать это письмо ему лично в руки.

А арест ее мужа, комкора Примакова, после чего она, ставшая женой врага народа, висела на волоске от того, чтобы превратиться в лагерную пыль. Никто не может сказать с уверенностью, но из достоверных источников известно, что ее имя стояло в списках Лаврентия Берия на расстрел и Сталин лично вычеркнул ее фамилию.

А смерть Осипа Брика — самого близкого ей человека, ее первой любви. В 1945 году у него случился сердечный приступ на лестнице в их арбатской квартире и он уже не смог подняться. Лиля в течение нескольких месяцев не могла прийти в себя и говорила: «Когда застрелился Володя Маяковский — погиб он. Когда умер Ося — умерла я».

Нет, жизнь этой выдающейся женщины, несмотря на кажущуюся легкость и красивость, вовсе не походила на сплошной праздник. Хотя сама Лиля Юрьевна для нас — тех, кому посчастливилось знать ее лично, — была настоящим праздником.