Не ходите, взрослые, в казино играть!

Пусть меня упрекнут в непатриотичности, но любовь к халяве у русского человека в крови. И советское прошлое тут ни при чем. Еще дедушка Гиляровский отмечал, что весь Хитров рынок в Москве был построен на желании “нажить на грош пятаков”.

Если же и историк не указ, можно вспомнить русские народные сказки. Это немецкие Гансы и Фрицы что-то там делают: портняжничают, столярят или крутятся на мельнице. А наш Емеля лежит на печи. А потом — раз, и щука. И получай исполнение всех желаний. За красивые глаза и глубокие душевные переживания.

В поход за джекпотом

Каждый из нас в душе немного Емеля. И где-то глубоко внутри себя верит, что хоть раз в жизни, но будет ему фарт. И ваш покорный слуга — не исключение.

Получив пару тысяч в родной бухгалтерии на проведение акции “МК”, я не без некоторого замирания в сердце отправился по стезе порока в московские игорные заведения. Конечно, в те, что попроще. В дорогие казино только вход стоит больше, чем мне выдали под отчет. А вдруг повезет. И редакции деньги верну, и на отпуск что-нибудь останется.

КТО УЗАКОНИЛ АЗАРТНЫЕ ИГРЫ?

После долгого перерыва игорный бизнес (он был запрещен практически весь советский период) был легализован чуть ли не в 1989 году. Право выдавать лицензии отошло местным властям. Однако бум игорных заведений случился лишь во второй половине 90-х годов, что заставило чиновников изменить правила игры.

В августе 2002 года постановлением правительства право лицензирования было передано федеральному Госкомспорту. Правда, уже через два года выдавать лицензии ему запретили, никому эту почетную обязанность не передав. И каким макаром игорным лавкам удается получить разрешения, не совсем понятно. Все только начинается. Начинается!

Найти игровой автомат в Москве — не проблема. Скорее проблема — не наткнуться на один из игровых залов, рассыпанных неизвестно чьей щедрой рукой. Выйдя из редакции и не успев даже дойти до метро, я тут же напоролся на одно из таких заведений. Рекламирующий услуги бархатный мужской баритон обещал не просто деньги, а удачу. И в таких количествах, что требовалось запастись мешками, дабы унести все это с собой. Сезам, откройся!

ГДЕ СПУСТИТЬ ДЕНЬГИ В МОСКВЕ?

Еще в 1998 году в России было 12 тыс. игровых автоматов. А к концу 2004 года их количество перевалило за 280 тысяч. По последним данным, в России уже больше 300 тысяч “машин”.

Впрочем, точных цифр не знает никто. По данным Мосгордумы, сейчас в Москве действуют 56 казино и более 2 тыс. залов игровых автоматов, в которых, по разным оценкам, стоит от 60 до 70 тысяч автоматов. Количество отдельно стоящих “одноруких бандитов” и “столбиков” подсчету не поддается.

…Темный узкий зал. Вдоль стен — порядка тридцати автоматов. Тут же — будочка обмена валюты. Вполне предусмотрительно и логично: одни зайдут поменять деньги и не устоят перед искушением испытать судьбу. Другие, спустив рублевую наличность, могут распотрошить и долларовые заначки.

У каждого автомата — массивные высокие пепельницы. Большинство собравшихся смолит сигарету за сигаретой. Публика самая что ни на есть разношерстная. Двое ребят лет по восемнадцать. В дальнем углу, в закутке, стоят трое пожилых мужчин. Все в стареньких костюмах. Парочка накачанных “орлов” в самом расцвете лет с “голдой” на крепких бычьих шеях.

Диссонансом среди них выглядит явный менеджер-управленец — мужчина лет сорока пяти, располневший от сидячей жизни. Он не просто нажимает кнопки, а строит игру по какой-то лишь ему ведомой системе: то меняет количество линий, которые участвуют в игре, то условия ставки.

Среди всех посетителей — лишь один человек, который явно олицетворяет собой достаток. Остальные — охотники за “птицей цвета ультрамарин”. А вокруг — перемигивание огоньков, призывные анимационные заставки на мониторах. Лишь изредка раздается звук, как будто в жестяное ведро сыплются гвозди. Значит, кто-то что-то выиграл.

Главное для меня — уложиться в лимит. Поскольку заведение так себе, решаю, что проиграю не больше 250 рублей. Первый полтинник улетает меньше чем за две минуты.

Такими темпами я тут больше пяти минут не продержусь. Меняю правила. Настраиваю автомат, чтобы в зачет шла только одна линия, и по минимальной ставке. Грубо говоря, за один запуск автомата проигрываю теперь не больше 5 рублей.

Второй полтинник держится минут пятнадцать. Но не потому, что везет: просто каждый раз пытаюсь понять, что было бы, не ограничься я минимальными ставками. Сравнивая, как могла бы идти игра сразу по пяти линиям, прихожу к убеждению: вполне мог бы выиграть хоть что-то. И сейчас — тоже. И сейчас. И опять. Итог — еще минус сто.

Полтинники кончились. Теперь очередь за стольником. Начинаю новый тур на прежних, минимальных условиях, но уже через три минуты не выдерживаю — перехожу на игру на пяти линиях.

Разум нашептывает, что в общем-то все мои умопостроения — фикция, но пошел он куда подальше, этот разум. Деньги тают со скоростью реактивного самолета, и когда в наличии остается лишь 15 кредитов, чуть-чуть успокаиваюсь. Перехожу на игру на трех линиях. Еще минута — и на мониторе в очередной раз загорается “Game over”. Деньги кончились.

Ну это мы еще посмотрим. Давай, машинка! Вперед, бандит! Как там у группы “Звери” — все только начинается, начинается! Минус. Минус. Плюс. О! Еще один. Небольшой, а все же плюсик. И… опять минус.

Удача в кредит

— Вась, ну будь человеком, в последний раз — одолжи тысячу, — тихо и жалостно просит у соседа справа мятый субъект неопределенного возраста в засаленной футболке и стоптанных сандалиях на босу ногу. — Завтра отдам. — А когда остальные шесть? — флегматично отзывается тот, но вытаскивает из нагрудного кармана две пятихатки. — Условия обычные. Не вернешь все — процент пойдет повышенный.

— Хорошо, — виновато отзывается субъект. — Ты ж меня знаешь. Я, если задерживаю, всегда все честно отдаю. И проценты, и пени… Диалог справа действует как холодный душ. Елы-палы! Я хотел оставить здесь не больше двух с половиной сотен. А уже пятьсот как ветром сдуло. И всего-то полчаса прошло. Пора выбираться. Только доиграю до конца гейм…

…Выходил из зала, оставив в чреве “бандитов” шестьсот рублей. Можно сказать, что оказался вполне удачлив. Ведь оставались еще 1400 рублей, выделенных редакцией. Сберег.

СКОЛЬКО НАДО ПРОИГРАТЬ, ЧТОБЫ ВЫИГРАТЬ?

В США pay back (сумма возврата) составляет обычно 98%. Это вовсе не означает, что из ваших 100 баксов вы потеряете только 2. Но если будете играть, не отходя, порядка двух месяцев, так оно и случится.

В нашей стране по требованиям Госстандарта от 24 января 2000 года показатель pay back должен быть не ниже 75%. Отечественные производители игровых автоматов утверждают, что они выпускают “бандитов”, запрограммированных на 94% возврата. Но технически каждый владелец автомата может сделать с ним все что угодно. Вплоть до того, что сведет вероятность выигрыша к нулю.

На улице, с нескрываемой завистью глядя на входящих в зал людей, тоскливо слонялся мятый субъект. При ближайшем знакомстве, случившемся благодаря сигарете и бутылке пива с моей стороны, оказавшийся Колей. Бывшим инженером-программистом 48 лет от роду. Без определенного рода занятий. Безработным то есть. Бывшим мужем. И бывшим отцом двух девочек. Не Николаем, а именно Колей. Человеком, у которого все уже было. Хроника пикирующего инженера

…Жил-был нормальный мужик. Звезд с неба не хватал. Любил с друзьями сходить раз в месяц в баню, где обожали расписать пульку в преферанс. Так, по мелочи, на интерес. И жена, в общем, не возражала. Потому что компания была приличная. Три года назад компания собралась отметить 45-летний юбилей Николая в одном заведении, где наряду с официантами и кухней наличествовали и игровые автоматы.

Подняв праздничный тонус, именинник решил сразиться с “бандитом”. И проиграл. В общем-то немного: полторы тысячи рублей. И даже не особо расстроился. По крайней мере, до тех пор, пока сменивший его приятель не выиграл у того же “бандита” две тысячи.

У Николая в тот момент словно в мозгу щелкнул спусковой крючок. Он обязательно решил отыграться. К тому же программист как-никак. Сам Бог вроде как велел. Сначала заходил в игровой зал по пути домой с работы два раза в месяц.

Чтобы оставить там часть аванса и получки. Если выигрывал, приносил домашним подарки и объяснял, что начальство поощрило премией за успешную работу. Если проигрывал, что случалось гораздо чаще, приходилось врать жене. Мол, у очередного коллеги на работе случилось какое-то несчастье, и все дружно ему скинулись. Или просто дал взаймы кому-то из друзей.

Потом Николай, постепенно трансформируясь в Колю, стал ходить играть раз в неделю. Через день… каждый день. Отвечать на вопросы жены, когда же друзья вернут деньги, становилось все труднее: к тому времени Коля уже сам был должен всем, кого знал. Когда Колю уволили за прогулы и все открылось, жена потащила его к психотерапевту.

Его лечили три раза. Чтобы раздать долги, продали машину, дачу, все, что было в семье ценного. Но удержаться Коля уже не мог. Максимум, на который его хватало, — три дня. Потом первый же, самый дешевый автомат начинал тянуть его, как мощный магнит маленькую железку.

Через полгода жена ушла. Разменяв четырехкомнатную квартиру, переехала в двухкомнатную с дочерьми. А Коля остался в однокомнатной. Жена постаралась разъехаться в противоположные концы города, запретила Коле появляться на пороге ее новой квартиры и видеться с детьми.

Впрочем, ему сейчас не до этого. Он и в своей квартире не живет. Сдает ее семье азербайджанцев. Раз в месяц у Коли праздник. Ему платят за квартиру. И тогда он рассчитывается с долгами — хотя бы с частью. А на остатки идет играть…

БЕДНЯКОВ — НЕ МЕРЕНО, ИГРОКОВ — НЕ СЧИТАНО

Согласно экспертным оценкам, в Москве клиентами игровых залов являются около 2,2 млн. человек. Из них порядка 300 тысяч — постоянные клиенты, каждый второй из которых уже попал в психологическую зависимость от игры. Среди них, как ни странно, практически нет состоятельных людей. Напротив, чем человек беднее, тем больше верит в игровую удачу. При этом, как выяснили социологи “Левада-центра”, более 55% игроков идут к “бандиту” в надежде на выигрыш, а не для того, чтобы просто пощекотать нервы.

Кстати, сам он понимает, что долго в таком режиме не продержится. И квартиру скорее всего продаст. Тем же самым азербайджанцам. Или еще кому. Но изменить что-либо не может. Единственное, что пытается сделать, — ограничить себя самыми дешевыми автоматами. Теми самыми “столбиками”, которые стоят в обычных продуктовых магазинах, где один гейм — пятерка. Впрочем, как рассказал сам Коля, он еще не дошел до ручки. И рассказывает анекдот.

Серое мокрое утро. Из казино выходят совершенно голый барон и граф в подштанниках. — За что уважаю вас, граф, — умеете вы вовремя остановиться. Перемудрить “бандита”? Невозможно!

В погоне за удачей люди не жалеют зарплаты, квартиры, машины и дачи. Но фортуна чаще всего не приходит… Слабые кончают жизнь самоубийством. Сильные, но не умные мстят заведениям, начиная от битья стекол и заканчивая попытками ограбления. Хитрые, но, опять же, не умные начинают воровать и мошенничать.

Как бы нас ни завлекали разговорами о том, что цивилизованный игорный бизнес дает игрокам максимальную фору, что обдирают клиентов только нелегалы, все это — очень сильное преувеличение собственных достоинств. Мягко говоря — PR. Иначе бы в Москве у каждого фонарного столба не стояло по автомату.

Подумать только — первоначальные вложения (стоимость автомата, лицензия, аренда точки — в сумме не больше 16 тысяч “зелеными”) при хорошем раскладе окупаются, по признанию самих же хозяев бизнеса, за неделю. Дальше — только прибыль. Пожалуй, даже торговля наркотиками не так доходна. Особенно с учетом риска. Там ведь и милиция, и статья УК, и конкуренты. Да и потребители — народ зачастую непредсказуемый. А тут — лафа. Совершенно легальное ограбление народа.

Впрочем, о чем это я? Ведь в кармане еще чуть не полторы тысячи казенных денег, которые я могу совершенно безбоязненно продуть. К тому же пора в метро, домой.

КАКИЕ ДЕНЬГИ КРУТЯТСЯ В “ИГРЕ”?

Прямые налоговые поступления от игорного бизнеса постоянно растут. В 2002 году они составляли 2,4 млрд. рублей, в 2003-м — уже 5,5. Это при том, что львиная доля денег, как утверждают эксперты, никакому госучету не поддается. По оценке Deutsche Bank, оборот всего российского игорного рынка в 2004 году, включая торговлю автоматами, букмекерские конторы и т.д., составил $4,5 млрд. А к 2007 году прогнозирует двукратный рост.

Сезам не там. И тут не Сезам

В метро, чего уже давно не случалось, перед глазами стоят эпизоды бесславной игры. В мозгу как-то подспудно, но неуступчиво ворочается: вот если бы еще чуть-чуть… Лицо Коли отрезвляет, но ненадолго. В противовес точит подленькая мыслишка: “Ну зачем сравнивать. Ты-то разумный человек, себя контролируешь”. Угу, контролируешь, потратил чуть не в три раза больше, чем планировал.

Вылезая на конечной станции, захожу в игровой зал, разместившийся в надстройке входа в метро. Здесь автоматы не закольцованы ни в общегородскую систему, ни даже между собой.

Каждый из них автономен. Отвечает только за себя. Все новенькое — квакает, шуршит. На двенадцать автоматов — шесть посетителей. Две из них — женщины. Скорее всего, торгуют где-нибудь поблизости. Одна курит, вторая шлепает по кнопкам и вполголоса матерится, всплескивая руками при каждом проигрыше.

Первые 200 рублей улетели всего лишь за пару минут. Оставшееся разошлось минут за сорок: благо в пределах видимости — на расстоянии 100—150 метров — было аж 4 игровых зала.

РИСКОВЫЙ БИЗНЕС ТОЖЕ ПОШЕЛ НА УДВОЕНИЕ

В планах воротил игорного бизнеса довести количество автоматов в Москве до 100 тысяч. Они также намерены более активно осваивать регионы. Потенциал которых раз в шесть выше столичного. К тому же туда можно поставлять более дешевые автоматы.

Если средняя стоимость московского варьируется от 6 до 10 тысяч долларов, то в провинцию можно пихать примитивных “бандитов”, не дороже 3 тысяч “зеленых”. В прошлом году в стране было продано около 170 тысяч игровых автоматов. В количественном отношении это более чем удвоение рынка.

Депутаты против “одноруких”

По проекту депутатов Госдумы, все казино и игорные заведения должны быть вынесены за черту города не менее чем на километр. А тотализаторы и игорные дома не смогут размещаться в образовательных и медучреждениях, на территории церквей и прочих культовых организаций. И вообще — они не должны находиться там, где люди живут постоянно.

Впрочем, понятно, что столичным властям не нравятся заведения, с которых они не получают прибыль. Как уже писал “МК”, несмотря на то, что с каждым годом в Белокаменной становится все больше казино и игровых автоматов, деньги с них идут в федеральный, а не региональный бюджет.

В середине июня единороссы устроили митинг на Горбатом мосту против засилья казино. И потребовали передать полномочия по контролю за игорным бизнесом региональным властям. Однако, по-видимому, деньги по-прежнему будут проходить мимо местных бюджетов, прямо в госказну.

Потому как в законопроекте об этом ничего не сказано. Как и о том, кто будет платить за переезд казино. И куда они должны уехать, если в населенных пунктах им обитать нельзя. Видимо, по идее авторов, владельцы игорных заведений должны построить отечественный Лас-Вегас. Такой абстрактный город, где играть можно, а жить — нельзя.

Остается добавить, что до сих пор убрать из городов казино и залы игровых автоматов удалось лишь в Белгородской области, где приняли соответствующий закон. Хозяева тамошних “бандитов” пытались было его оспорить, но в марте Верховный суд признал решение белгородских депутатов законным. Процесс пошел?..

Владимир МЕДИНСКИЙ, зампред Комитета по экономполитике Госдумы: “ЕСЛИ У ВАС НЕТ МИЛЛИОНА — ОТКРОЙТЕ НЕ КАЗИНО, А ПРАЧЕЧНУЮ”.

— Для потребителя лучше, чтобы игорные заведения были крупными, но их было мало, чем мелкими, бандитскими и нелегальными. Кстати, подавляющая часть игровых автоматов в Москве вообще не зарегистрирована. Они не платят никаких налогов ни в федеральный бюджет, ни в столичный. Между прочим, простым людям совсем не важно, кто будет выдавать лицензии впредь: городские власти или федеральные.

А также какой бюджет будет получать деньги. Вопрос в другом: лицензии должны стоить как можно дороже. Для казино — порядка миллиона долларов. Для сети игровых автоматов — еще больше. А если у вас нет миллиона — не открывайте казино. Откройте прачечную. Она тоже имеет отношение к процессу отмывания. И для населения больше пользы.

Евгений ШАПОШНИКОВ, профессор Мюнхенского университета: “ИГРОМАНИЯ — ТОТ ЖЕ АЛКОГОЛИЗМ”.

— Этот бизнес давно бы увял, если бы не был рентабельным. Если его запретить, он уйдет в глубокое подполье. И еще больше криминализируется. Игромания процветает, потому что в мегаполисах все больше и больше неприкаянных невротиков, которым трудно найти себя в беспрестанно реформируемой экономике.

Они как мотыльки летят на манящие огни игорных заведений, с вечной надеждой ухватить перо жар-птицы. Но, как правило, хватают воздух. Оставляя “одноруким бандитам” последние деньги.

— Кто подвержен тяге к азартным играм?

— 70—80% — это мужчины среднего возраста (20—50 лет). И богатых посетителей среди них не более 2—3%. В основном это люди бедные или среднего достатка. Большинство этих граждан тратят не лишние деньги, а последние. Нередко — оторванные от семьи. Формируется навязчивая психологическая зависимость, которая сравнима с алкоголизмом. И по глубине, и по интенсивности.

— И как же это лечится?

— Игромания — это социальная болезнь нашего времени. И запретами ее не победишь. Поэтому-то для ее устранения нужна комплексная психотерапия. Их надо лечить, как алкоголиков. Помимо комплексной психотерапии — психо-социальное консультирование и корректирующие невротическое состояние лекарства.