ОН СНЯЛСЯ почти в двух сотнях фильмов и уже при жизни стал легендой. Великолепный театральный актер, художественный руководитель Театра на Малой Бронной, обладатель многочисленных орденов и медалей, народный артист СССР.

Может быть, у кого-то другого и закружилась бы голова от успешной карьеры и множества регалий, но только не у Льва Дурова. Кстати, потомка древнего дворянского рода.

— НАШ род известен на Руси с 1540 года. Дуров служил постельничим у Ивана Грозного, восемь стольников императора Петра тоже были Дуровы. Известна также девица-кавалерист Надежда Дурова. Это все мои предки. Еще был Дуров-городничий Сарапула, который в свое время обыграл Пушкина на 5 тысяч рублей. Александр Сергеевич потом написал кому-то, что, мол, Дуров нечестно его обыграл. Только зачем обвинять человека задним числом?

В течение почти семнадцати лет настоятельницей Новодевичьего монастыря тоже была моя прародительница Дурова. И наконец, в нашем роду появились известные цирковые артисты — Анатолий и Владимир Дуровы. Так что древо у нас могучее — шестая часть геральдической книги России.

— Глядя на вас, никогда не подумаешь о дворянских корнях, настолько вы просты и открыты.

— А вы считаете, что дворяне упивались гордыней и выпендривались перед другими? Вот уж неправда. Надежда Дурова, к примеру, была рядом с Кутузовым, служила у него адъютантом, а вот не захотела никуда уезжать из Елабуги. Там ее и похоронили. Городничий Сарапула тоже был довольно простым человеком. Ну а потом дворяне Дуровы стали и вовсе цирковыми артистами. Так что дело здесь не в самом дворянстве, а в личном интересе к жизни.

И никакие звания не должны сковывать и закабалять человека. Ведь и Александр Сергеевич тоже был дворянином, но это не помешало ему наплевать на звание и закончить жизнь гордо, хотя, к сожалению, и на Черной речке. Он был гениальным поэтом и человеком, живущим страстями. В юности даже нехорошей болезнью болел и донжуанский список вел, который еще не до конца расшифрован.

— Но вам что-то дает принадлежность к древнему роду?

— Ничего. Знаю только, что девиз нашего герба — служение Отечеству, о чем поведала мне двоюродная сестра Наталья Дурова, писательница и поэтесса. Она всю жизнь служит Отечеству и к тому же унаследовала от Дуровых храбрость и даже какую-то бесшабашность. Без раздумий поехала на гастроли в Израиль, когда там были теракты.

— Фамилия вам досталась по отцовской линии. У вашей мамы тоже есть дворянские корни?

— Она у меня из купеческого сословия. Пастухов был поставщиком Двора Его Императорского Величества. Я как-то смотрел фильм «Мичман Панин» и вдруг случайно обратил внимание на то, как офицеры пьют шампанское из туфельки, на стельке которой написано «Пастухов». Это мой дед. У него было изумительное лицо.

У нас в спектакле «Дети» по Найденову на сцене висит его портрет. И все говорят: «О, какое лицо!» А я гордо отвечаю: «Это мой дед!»

Но я отношусь к своей родословной совершенно спокойно и даже с некоторой долей иронии. И, когда вижу, как сейчас вступают в дворянские собрания, получают звания князей, мне становится немножко смешно.

Мне кажется, что дворянство — это скорее некое духовное сословие. Ну разве Алексей Баталов не дворянин? Или Иннокентий Смоктуновский? Или, к примеру, Олег Ефремов? Это совершенно разные, но мощные и сильные личности. И не важно, какое у них происхождение. Главное — содержание самого человека.

— Сейчас потомки дворян пытаются вернуть себе родовые дома и поместья…

— Знаю, что у нас в Ставрополье сохранился дом, из которого мой дедушка Пастухов бежал от революции. Говорят даже, что он где-то клад закопал с драгоценностями. Ну что же мне — ехать туда и искать его? Или судиться с кем-то за обладание домом? Некогда и незачем: любая тяжба — это время, которое жаль терять.

Думаю, возвращаться к прошлому не стоит. Мы сегодня совсем другие. Я же вижу свое лицо в зеркале. Ну какой я дворянин? Я — разночинец. Конечно, если надеть мундир, нацепить ордена, то, может быть, и выглядел бы похожим на дворянина. Но все это бутафория, спектакль. А жизнь — она другая.

Дырка в спине

— ВАШИ предки были и кавалеристами, и городничими, и циркачами. А как вы стали актером?

— Совершенно случайно. Парень из соседнего подъезда затащил меня в театральную студию Дома пионеров, когда мне было лет 13. И мне там очень понравилось.

Руководил студией педагог Сергей Владимирович Серпинский, который был замечательным режиссером и удивительным человеком. Он прививал нам культуру и раскрывал наши таланты. Из этой студии вышли Ролан Быков, Яша Холецкий, Саша Соколов, Леша Шмаков. А когда я окончил десятилетку, то пошел в школу-студию МХАТ. И меня приняли.

— Легко поступили?

— Легко. Правда, мне говорили, что в приемной комиссии вышел спор по поводу моего роста. И я уж не помню, кто тогда закричал: «Ну тогда выгоняйте и меня из МХАТа! Хватит к парню приставать!»

Мне часто задают вопрос: не мешал ли мне рост в карьере? Я отвечал: «Да отвяжитесь вы, у меня рост победителя. Геракл был такого же роста, как я, а ведь он — канон физического совершенства. Изучайте лучше искусство древних и поймете, что все великие люди были маленького роста. Ленин, Сталин, Гитлер, Наполеон. Много, конечно, было среди них чудовищ, но все они — победители».

— Вы смелый человек?

— Скорее безрассудный. Были и дырки в спине от финки, и в море бросался в шторм, спасая человека. Вышли однажды к морю с женой. Слышим крики: «Помогите!» Я в чем был прыгнул в море, доплыл до утопающего и понял, что мы уже не выплывем: шторм был 8 баллов.

Но, к счастью, рядом находился военный санаторий, а там — спортсмены. Они увидели мое безрассудство и приплыли к нам. Мы с трудом выбрались на берег. А человек, который тонул, оказался писателем и потом мне свою книжку подарил с надписью: «Моему спасителю».

— А дырка в спине как появилась?

— В Киеве шел в гостиницу со студии им. Довженко и услышал женский хрип: какие-то уроды пытались изнасиловать девочку. При этом на остановке стояли мужчины, но никто из них даже не сунулся в кусты. А я прыгнул. Вмазал тому, что на девочке одежду рвал, и не заметил, что за деревом другой стоял.

Он меня сзади и ударил. Я сначала не понял, чем. Девочке остановил машину, она с трудом сказала, где живет. Попросил таксиста отвезти ее, а сам пошел в гостиницу. Снимаю одежду, смотрю: что-то мокрое. Кровь. К счастью, на мне дубленка была, так что финка хоть и попала под лопатку, но ничего страшного не случилось. Мне больше обидно за тех людей, которые стояли на остановке и бездействовали.

— А чего вы боитесь?

— Болезни. Мне больше всего на свете не хотелось бы стать обузой самому себе и окружающим. Я там был, врачи знают. И скажу, что ничего страшного там нет. Просто этот мир становится тебе совершенно безразличным, вот и все. Как вышел оттуда? Думаю, что благодаря воле. У меня случился тяжелый инсульт. К сожалению, многие мои коллеги после такого не выкарабкивались.

А мне зять дал палочку, и я просто заставлял себя не трусить. Заново учился ходить, говорить. И на десятый день доснялся в картине, сбежав из больницы, ничего не видя, не понимая, где право, где лево. И вот, тьфу, тьфу, тьфу, семь лет уже функционирую. Две книжки написал, спектакли поставил, в картинах снялся.

«Болберка — это такое интимное»

— ВЫ влюбчивый человек? — Наверное. У меня, правда, нет донжуанского списка, я его зарыл, чтобы потом наследники не сказали: «Ай-яй-яй, дедушка, как тебе не стыдно!»

— А как насчет ревности?

— С ревностью у меня связана очень смешная история. У моей жены было редкое в то время пальто, какого-то нежно-розового цвета, с тонкими плетеными пуговицами. И вот как-то еду я в троллейбусе и вижу, что моя жена в этом самом пальто стоит с мужчиной на Гоголевском бульваре и на глазах у всех обнимается с ним.

Пока ехал до дому, думал, умру от ревности. Помню только одну мысль, одно слово в голове: «Убью!» Открываю дверь, а навстречу… жена. «Что это, — спрашивает, — у тебя с лицом?» «Потом, — говорю, — расскажу».

— Так это была не она?

— Нет, конечно. Она бы не успела приехать так быстро. Просто оказалось похожее пальто. Но я точно тогда ехал домой, чувствуя себя Отелло.

— Что, действительно могли убить?

— Вполне. Конечно, мы с женой потом хохотали над этим случаем, но, чтобы отойти от ревности и от шока, который я испытал тогда, мне понадобилось время.

— А где вы повстречали свою будущую супругу?

— Она приехала к нам в школу-студию МХАТ на 3-й курс из Киевского театрального училища. Конкурентов у меня было много: за ней все ухаживали.

— И как же вы ее завоевали?

— Да запросто. Захотелось и завоевал. А потом мы с ней придумали одну шутку. Когда к ней кто-нибудь прилипал, она его спрашивала: «А у тебя болберка есть?» Все отвечали: «Нет». А она говорила: «А вот у Дурова есть». Подходили ко мне: «Лева, признайся, что такое болберка?» Я начинал мяться: «Ну, это такое… интимное. Я вам не могу сказать». И они отваливали.

— Так что же это такое?

— Болберка — это поплавок от морской сети из пробкового дерева с дыркой посередине. Я нашел ее в Махачкале как раз тогда, когда познакомился с будущей женой. Кстати, болберка сохранилась и до сих пор у меня на полке лежит. Очень красивая штука.

— И сколько же лет этой болберке?

— 52 года.

«Лучшие репетиции — после пьянок»

— Вы умеете дружить?

— Думаю, что да. Дружба — это не только замечательное и высокое чувство, но и тяжелая работа. Однажды Михаил Светлов позвонил в три часа ночи своему другу: «Я хочу тебе прочитать стихотворение, которое только что написал».

Тот ответил: «Миша, ты спятил: сейчас 3 часа утра». На что Светлов сказал: «Я думал, что дружба — понятие круглосуточное». И больше никогда к этому человеку не обращался. Так что, если тебе позвонил друг и сказал, что ты ему нужен, лети!

— И вы летите?

— Лечу. Хотя, может быть, в это время полно своих забот. Однажды у меня была ситуация, когда по трагическим семейным делам нужно было срочно вылететь в другой город. А денег нет. Друзья приехали ко мне и дали деньги взаймы. Лишь потом я узнал, что один из них продал свою кожаную куртку (тогда это была большая редкость), а другой — часы. Все поснимали с себя, но деньги привезли.

— А как вы относитесь к алкоголю? Сколько можете «принять на грудь»?

— Хорошо отношусь и принять могу изрядно. Дело в том, что у меня такой организм: и похмелья нет, и голова не болит. По утрам не говорю: «Ой, надо бы сейчас пивка!» Меня никто никогда не видел пьяным. А если и видел, то только более жизнерадостным. И у меня все лучшие репетиции были после самых больших пьянок.

Однажды прихожу в театр, а один молодой актер еле шевелится. Я давай на него орать: «Ты что как сонная тетеря ходишь по сцене!» А он мне в ответ: «Лев Константинович, у меня вчера был творческий вечер в ВТО. Знаете, когда я заснул? В два часа ночи». «Стоп, — говорю я ему. — Скажи, пожалуйста, я — в форме?»

«В форме», — отвечает он, ничего не понимая. «Так вот я заснул в 4 часа утра, перебив половину посуды, которую пытался вымыть после гостей». Он не верит. «Вечером будем играть спектакль с актером, — говорю я, — который вчера был у меня дома. Спроси у него. Если не умеешь пить, не берись».

— Помните свой самый радостный день в жизни?

— Когда родилась дочка Катька. У меня есть фотография, сделанная в этот день на улице Горького, где я стою с совершенно идиотским лицом.

— Ваша дочь стала актрисой благодаря вашему влиянию?

— Я не уговаривал и не отговаривал ее. У нас не принято советовать или нажимать. Сама решила и пошла поступать. И Катя, младшая внучка, тоже сама выбрала свой путь. Работала на фестивале «Золотая маска», где познакомилась с абаканским кукольным театром и поехала в Абакан служить завлитом.

Встретилась там со своим будущим мужем, который сейчас учится в ГИТИСе, а сам родом из деревни под Абаканом. Ничуть не удивлюсь, если они надумают переехать в Абакан. Но, что бы они ни задумали, возражать бесполезно: в нашей родне все — решительные и бесшабашные.