Б. П. Никитин с сыновьями В Советском Союзе одни их считали сумасшедшими: «Они заставляют детей ходить голыми по снегу, часами висеть вниз головой… » Другие — не только в России, но и в Европе, Японии и Америке — кричали: «Гениально!»

«СУМАСШЕДШИХ» было двое — супруги Лена Алексеевна и Борис Павлович Никитины. Педагоги-новаторы. Их семья прославилась в 60-е. Сначала — на Западе, следом — у нас в стране. О них много писали, снимались телепрограммы и научные фильмы. Их увлеченность нестандартным развитием детей и убежденность в собственной правоте не давала покоя многим.

…Свою систему они выработают потом. А сначала была случайная встреча.

Лена опоздала на городское педагогическое совещание. На последнем ряду свободное место оказалось лишь одно — рядом с высоким, худощавым мужчиной.

Лена приготовилась слушать, о чем вещают докладчики с трибуны, но сосед шуршал своими записями, ворчал, возмущался. И уже минут через десять Лена вдруг обнаружила, что полностью поглощена не докладом и не собственными неурядицами — личная жизнь не складывается, работа в школе идет совсем не так, как мечталось, а идеями человека по имени Борис Никитин. Он мечтал вместе с единомышленниками создать школу по принципу Макаренко и Пушкинского лицея одновременно. Завороженная, Лена согласилась присоединиться к ним.

Ей было 28, ему — 42. Они влюбились друг в друга, решили создать семью. В Никитине бурлила энергия воспитывать «по-своему». О семье, где это будет возможно, он только мечтал. И наконец встретил Лену.

«Доктор Спок признал методику Никитиных»

НИКТО из Никитиных поначалу не представлял, что это будет за семья. Ничего не вышло со школой Макаренко — власти не дали разрешения. Оказалось, к лучшему. Потому что в результате родилась их «семейная школа», которая оказалась полезной миллионам людей во всем мире. Весь бунтарский потенциал педагога Борис направил на семью. Лена стала ему и женой, и соратником. А работал он в НИИ трудового обучения.

Озарения приходили спонтанно. Выводы делались, что называется, на ходу. В семье прижилось закаливание. Хождение босиком, в том числе по снегу, обливание холодной водой. Не ноу-хау, конечно. Но Никитины дошли до этого, не опираясь ни на чей опыт. Просто однажды заметили, что у первенца Алеши благодаря прохладному воздуху стал проходить диатез.

«Никакой жесткой дисциплины»

В ДОМЕ Никитиных были созданы особые комнаты. Одна — спортивная. Она есть и до сих пор. Там перекладины, веревочная лестница до потолка, гимнастические кольца, брусья. Борис Павлович считал физическое развитие детей очень важным. Теперь на кольцах крутят сальто внуки Никитиных.

Никитин-старший в доме все делал своими руками, даже мебель. Учитывая скромный доход, это было выгодно. Лена Алексеевна шила семье одежду.

Еще преподавая в летном училище во время войны, Борис Павлович придумывал развивающие игры для детей, тогда же он начал вести записи, фиксируя свои идеи. Так на свет появилось более 20 игр, пользуются спросом и издаются до сих пор порядка десяти.

В Японии и сейчас игры Никитиных входят в обязательную программу развития детей в детских садах. «Даже знаменитый доктор Спок, — говорит младший сын Никитиных Иван, — после знакомства с теориями моих родителей во многом изменил свои взгляды на детское развитие».

Суть «методики» Никитиных — все должно быть естественно, следуя законам природы. И в физическом, и в интеллектуальном развитии детей.

Лене Алексеевне сейчас 75 лет. Она рассказывает:

— Мы не воспитывали детей «специально». Шли за их интересами и помогали развивать. Никаких запретов, жесткой дисциплины. Интерес ребенка желательно подхватить до трех лет.

Например, один из старших сыновей, Антон, в 2,5 года увлекся огнем. Видя его интерес к химии, Борис Палыч показал Антошке таблицу Менделеева. К четырем годам он ее освоил. В итоге сын окончил химический техникум, сейчас работает в фармацевтической фирме.

Самый старший, Алеша, рано заинтересовался радиоделом. Отец заметил — купил ему радиоприбор. Сейчас сын живет в Америке, работает разработчиком специального электронного оборудования.

Старшая дочь Ольга пошла в школу с шести лет. Отличалась удивительным чувством справедливости. Сейчас она юрист в частной фирме.

Когда Оля пошла в школу, другой дочке, Ане, было 5 лет. Я уходила на работу, а она оставалась по полдня одна, нянчила маленьких. Выросла — стала медсестрой. Но теперь работает логистиком в транспортной фирме.

Дочь Юля живет с семьей в Ярославле. Сначала работала библиотекарем. Сейчас она — главный редактор одной из местных газет.

Со мной в доме остались две семьи — Ани и Ивана. Ваня за старшего в нашем большом семействе. Работает исполнительным директором частного предприятия. Ему в большей степени в «наследство» досталась общественная работа, связанная с нашим с Борисом Палычем делом.

Издержки были

ВЗРОСЛЫЕ дети Никитиных стройные и подтянутые. Даже дочери, которые по несколько раз становились мамами. Самая младшая в семье, Люба, превзошла своих родителей. У нее тоже семеро детей, но ей всего 34 года. У остальных ее братьев и сестер в основном по два-три ребенка. Разводов в «клане» до сих пор не наблюдалось.

Внуков у Никитиных сейчас 23. Правнуков пока нет. Когда вся семья оказывается за столом, собирается почти 40 человек! «У нас дружная семья. Вряд ли я в своей жизни решилась бы родить семерых детей, — говорит Лена Алексеевна, — если бы не Борис Павлович. У него даже на визитке было написано: «Никитин Б. П. Профессиональный отец».

Семь лет назад «большого ребенка» не стало. Он упал, поскользнувшись, во дворе дома. Пошла горлом кровь, потребовалась срочная операция. Пять часов на операционном столе — и казалось, что больной пошел на поправку.

В реанимации вокруг кровати Бориса Павловича стояли дети и жена, держали за руки. Лена Алексеевна: «Я сказала ему: «Ты только живи. Мы все для тебя сделаем». А он вдруг тихо произносит, с улыбкой: «Ну вот и потеплела наша бабушка». Каково же мне было… Я поняла, что порой чаще была соратником, чем женой».

Через несколько дней сердце Никитина остановилось.

…От них ждали чудес, считая, что дети Никитиных должны обладать сверхвозможностями. А они такие, какие есть. Разумеется, пример старших Никитиных не значит, что так должны жить все. Каждому — свое. И конечно, в жизни и деле этих педагогов были издержки. «Мы не принадлежали сами себе», — говорит Иван.

Ведь дети находились под пристальным вниманием: а) врачей (их регулярно обследовали, выискивая «побочные эффекты» методики, но однажды академик Амосов заявил: «Это самые здоровые дети»); б) учителей (с них строже спрашивали или ставили в пример);

в) людей, желающих научиться никитинскому методу, и помешанных на здоровье чудаков-паломников (в доме Никитиных в подмосковном Болшеве постоянно кто-то гостил, оставаясь жить порой по два-три месяца); г) прессы, которая то захлебывалась от восторга, то обвиняла.

«Но, несмотря на это, — продолжает Никитин-младший, — мы благодарны родителям. Мы внутренне свободны, умеем любить. И… для нас ничего не изменилось. Мы новаторствуем в своих семьях. Так что продолжение следует…»